флюиды

У Ребеки, кажется, появляется нездоровая мания к этой чрезмерно броской девице. Менсия цепляет ее еще в первый день, своим чертовски пошлым чокером на тонкой шее, таким черным, кожаным и дерзким, как она сама. Даже ее темные вьющиеся волосы, которые рассыпаются по плечам, выглядят слишком вызывающе… В них путается запах сладкого парфюма, множество загадок и безумной похоти. Это сочетание дурманит, заставляя вновь и вновь воспроизводиться в собственном сознании. Отвести взгляд от Менсии не получается, ведь Ребе по большому счету много и не надо — лишь длительный секс-марафон глазами в коридорах школы с перерывами на занятия и приторные в ее адрес речи: «Мне нравятся твои флюиды, твой образ, внешность, твоя походка. Вся ты». Ребека уверена, что в этой девушке все то, чего ей так тотально не хватает — шквал острых ощущений, взрывная эмоциональность и вкус кленового сиропа на губах. — Кажется и мне нравятся твои флюиды, — вдруг неожиданно для себя произносит Ребека, слишком зачарованно следя за тем, как Менсия переодевается. Она делает это так соблазнительно и эстетично, как делает все в своей жизни. — Спасибо, — девушка слишком быстро оказывается рядом и кокетливо улыбается. Да так кокетливо, что ни одной адекватной мысли в голове не остается, хочется сорвать с нее этот безупречный кружевной лифчик прямо здесь, посреди женской раздевалки, и кусать-кусать-кусать дразнящие мягкие губы, чтобы они и без помады были красными. — У тебя есть планы на вечер? Они — сумасшествие с первого взгляда. Отношения между ними сладкие, терпкие, пьянящие. Удивительно, но Ребека идеально вписывается в стиль богатой сияющей звездочки Менсии, которая не может быть не ярче долбанного солнца: юбка покороче, вырез поглубже, макияж поинтереснее, украшений побольше. Трудно не признать, что их тандем выглядит притягательно и красиво — королевы красоты и бунтарки в одном лице… От их пары голова кружится, они сжигают все стереотипы, как мосты. — Я сделаю все, чтобы ты выкинула имя «Самэуль» из своей головы и заменила его на другое, — ее голос ласкает уши, словно бархат, заставляя бабочек в животе вырываться наружу. Кажется, Ребеке далеко не добрые семнадцать, а где-то около десяти, ведь хочется кричать от счастья, что Менсия просто тут, стоит и заглядывает ей прямо в душу, туда, где громко отдает звоном горячо разбитое сердце. — На какое же? — Менсия, — она вперед подается, теплыми губами к ее губам прижимается, и целует не спеша, без обычно присущего ей рвения. Нарочито медлит, одаривает яркой палитрой смеси жаркого солнца и губной помады, и крапинками счастья расползается у Ребеки по шоколадной радужке. Ребе чувствует на своем лице чужие ладони, под ними пульсирует само пламя, пылкое, неугасимое, ярчайшее, которым Менсия дышит, но не обжигает. Исцеляет. Отношения между ними перманентно страстные, запретные, манящие. Они — королевы, бесконечно влюбленные и делящие трон на двоих. Неугомонные, как сгусток непредсказуемости, и энергичные, наполненные жизнью и движением.