Колебания

      Осматривая в тысячный раз окружающую ее комнату, Джинни снова и снова понимала, что, как бы сильно она ни любила все то, что тут происходит, она — чужеродный объект. Белая ворона. Единственная волшебница на улице, полной маглов. Гриффиндорка под оборотным в гостиной Слизерина. Самая качественная подделка. Искусная лгунья.       Всегда популярна, всегда жизнерадостна и общительна, целая школа друзей, в которой, на самом деле, нет ни одного человека, который знал бы ее настоящую. Мерлин, да она сама не знала, кто она. Джинни не почувствовала момента, когда детство кончилось и началась война. Казалось, ее жизнь изменилась по щелчку пальцев. Вот, только что, она ходит на свидания и играет в квиддич, но уже на следующий день, нервно кусает ногти, прячась в выручай-комнате с одногруппниками. Череда страшных, ужасных дней, когда она заставляет себя не плакать и быть смелой. Отсутствие новостей от Гарри и Рона, всепоглощающая пустота. Это были бесконечно долгие дни, которые пролетели в одно мгновение и вот, жизнь опускает рычаг, и они катятся в безумие. Золотое трио вылетает из Гринготтса на драконе, пробирается в школу, и наступает день конца и начала. Будто люди выныривают из воды, в которой пробыли слишком долго, и в легкие поступает долгожданный воздух. Что такое жизнь? Как ей пользоваться?       Смерть Фреда вызывала две совершенно противоречивых потребности. Ей хотелось прожить жизнь за них двоих: на всю катушку, отпуская нормы и правила, жить, чтобы Фред шептал ей с неба «Я горжусь тобой». И вместе с тем, ей хотелось уйти в монастырь, спрятаться от мира в своей боли и убиваться, понимая, что она никогда не увидит его. Не увидит счастливых, одинаковых улыбок. Не услышит синхронного смеха и глупых шуток. Первая мысль, когда она увидела тело старшего брата — пустить аваду в висок. Глядя на плачущих старших братьев, которые всегда были самыми сильными людьми в мире, самыми смелыми и непрошибаемыми, ей хотелось кричать и лезть на стены. Кто защитит ее от боли, если больно всем одинаково? Мама билась в истерическом припадке над телом сына и это немного отрезвляло. Джинни ни в коем случае нельзя сдаваться в плен слабости. Смерть отпадает. Она гриффиндорка.       Нужно жить.       Все лето после победы Джинни искала себя. Помогала маме, плакала в ванной, ставя заглушку на комнату, и пыталась понять, что же делать дальше. Гарри, Рон и Гермиона строили планы — окончить школу, поступить туда-то и туда-то, построить карьеру там и там. Джинни слушала их и нежно улыбалась, концентрируя свое внимание и чувства на том, что они живы. Они тут, их можно коснуться, обнять и никогда не терять из виду. В общем-то, это был единственный ее план на жизнь — быть рядом.       По возвращении в Хогвартс все разбились. Каждый, входя в Большой зал — летел вниз с Астрономической башни, снова и снова, минимум три раза в день. Воображение подсовывало картинки прошлого, самых счастливых моментов, которые изо дня в день взрывались в том самом, последнем дне. Так продолжалось примерно два месяца. Страдали абсолютно все факультеты. Ребята, которым было по восемнадцать-девятнадцать лет, ходили, как люди, умирающие от неизлечимых болезней. Живые трупы без молодости и детства. Сейчас уже никто бы не сказал, что именно произошло, как казалось Джинни — это была коллективная потребность, найти новые воспоминания, создать совсем другие счастливые моменты, сбежать от ужасной, болезненной реальности. Все началось с маленьких, странных компаний. Начали сближаться совершенно разные люди: Гарри часто курил с Драко на Астрономической башне, Пэнси часто видели с Роном и Полумной, Гермиона часами сидела в библиотеке с Дафной. Сама Джинни часто смеялась с Тео Ноттом на парах и вне уроков.       Эти компании постоянно менялись, и Драко Малфой мог быть замеченным читающим «Придиру» вместе с Луной или Асторию, смеющуюся с шутки Симуса. Это никого не удивляло. Это было необходимым. Эмоции. Перемены. Жизнь. Неделя за неделей и сложилось впечатление, что между собой дружит вся школа. Факультеты исчезли. В один из декабрьских дней все пришли в не своих галстуках и мантиях. Больше всего Джинни смеялась над Драко с Пуффендуя и Рона со Слизерина.       Жизнь.       Чувства.       Эмоции.       Видимость счастья.       И всегда было мало. Каждый студент становился энергетическим вампиром. Как наркоманы, они нуждались в новой дозе. Так родилась новая выручай-комната. И заброшенные залы школы. И каждая из факультетских гостиных. Маленькие компании разрастались с невероятной скоростью, пока не появилась одна большая семья. Семья под названием Хогвартс. Джинни не знала, откуда у студентов такое количество алкоголя, разных игр и безумных идей. Они воплощали в жизнь все, что приходило им в голову. Никто не мог остановиться, жизнь поглотила каждого без разбора.       Но Джинни держалась. Держалась до последнего, сидя на коленях у Гарри, смеясь с очередной шутки Пэнси и провожая до туалета Гермиону. Эмоций было море, но Джинни знала, это — не предел. Отпусти она себя один раз — беды не избежать. Она безумно хотела, но так боялась, почувствовать гордость и хитрую ухмылку погибшего брата. Она просто откладывала неизбежное, боясь потерять ту твердую почву, на которой стояла сейчас.       Гарри всегда был рядом. Каждую ночь они засыпали вместе, в теплых объятьях друг друга. Было так привычно, тепло и… пусто. Безвкусно, приторно, неинтересно. Всегда одинаково. Джинни заламывала пальцы, оставаясь одна. Такой родной, такой любимый. Единственный.       Давно пройденный этап.

***

      — Так где мы сегодня будем? — Джинни повернулась к Драко, шагающему рядом с ней.       — Забини хочет устроить нечто феерическое в выручай-комнате, — Малфой ухмыльнулся подруге, заворачивая в Большой зал на обед, — Говорит, что сохранил самую лучшую свою идею на Рождественский вечер.       — Нам всем стоит начать волноваться, — Девушка громко рассмеялась, садясь рядом с Гарри, — Блейз и выручай-комната — самый страшный симбиоз в этом мире.       — Так вы узнали, что мы сегодня делаем? — Поттер вклинился в разговор, параллельно с этим нежно целуя свою девушку в щечку.       — В общих чертах, — Драко пожал руку пуффендуйцу с курса младше и повернулся к собеседнику. — Уверен, малыши, это будет лучшая ночь в вашей жизни.       — Малфой, Мерлин, ты старше меня всего на месяц, — Гарри закатил глаза, это была бесконечная шарманка. Слизеринец будто вернулся в детство, кичиться своим возрастом — было его любимым времяпрепровождением.       — Почти на два, — Драко шутливо выпятил грудь вперед, потрепав при этом гриффиндорца по волосам.       — Мальчики, не ссорьтесь, — В их беседу вклинилась Гермиона, хитро улыбаясь, — Я на год старше вас обоих.       Этой фразой подобные споры всегда и заканчивались. Это была чисто их шутка, их бесконечная перепалка, в которой всегда выигрывала девушка. Бесконечный повтор, который никогда не надоедал. Обычно, после своей реплики, Гермиона трепала волосы Драко, как он делал это Гарри. Джинни любила эту рутину. Любила это маленькое безумие, в которое превратилась их жизнь после войны.       После оставшихся уроков и ужина, студенты разбрелись по своим гостиным. Такое бывало крайне редко, зачастую только перед самыми масштабными вечеринками, все хотели выглядеть идеально, хоть и понимали, что на утро мало, чем будут отличаться от соплохвоста. Джинни, хоть и спала каждую ночь с Гарри, хранила все вещи в женской комнате, которую делила с Гермионой и девочкой со своего курса. Они втроем собирались на вечернику, помогая с выбором наряда, макияжем и прической.       Рутина.       Нормальная жизнь.       Так как это была особая вечеринка, праздничная, с настоящим поводом, Уизли решила вспомнить каково это — волноваться о внешнем виде, иметь желание покорить сердце каждого и выглядеть настолько шикарно, насколько никто, кроме нее самой, себе не позволит. Магией Джинни распушила и без того объемные волосы, чтобы при каждом ее движении локоны красиво разлетались в стороны, аккуратно приземляясь на плечи. Волшебной тушью увеличила в объеме ресницы, привлекая внимание к глазам и наложила на свое лицо немного освежающих чар. Натурально, но так эффектно. Она долго выбирала наряд, хотелось быть самой яркой, но так, чтобы это не выглядело слишком изысканным. К тому же, одежда должна быть комфортной, так как, зная Забини, вполне возможно, что он решит организовать скачки на фестралах, увеличив выручай-комнату до размеров стадиона. Поэтому выбор девушки остановился на бордовом топике, идеально подчеркивающим все достоинства и такого же цвета шортах, чуть выше колена. Из ее потрепанного ремня она трансфигурировала белый, кожаный, с аккуратными очертаниями снежинок. Осмотрев свое отражение, Джинни довольно улыбнулась. Ярко, но не вычурно. Необычно, но не настолько, чтобы указать ей на это. Идеально.       Вышли из Гриффиндорской башни все студенты шестого и седьмого курса. Джинни шла за руку с Гарри, разговаривая при этом с Гермионой. Подойдя к выручай-комнате, они заметили столпотворение, образующие собой очередь. Это было странно, потому что никогда раньше такого не было, но они решили просто дождаться, когда толпа рассосется, и зайти внутрь. На входе стоял Блейз, который говорил что-то каждому входящему, после чего некоторые разворачивались и уходили. Это было не менее странно. Когда подошла очередь Джинни, она с хитрой ухмылкой посмотрела на Блейза.       — Теперь у нас приветствуется фейсконтроль?       — Нет, не совсем, — Он подошел чуть ближе к девушке и шепотом продолжил, — Сегодняшние мероприятие будет отличаться от всего, что было раньше. Мы же в выручай-комнате, за окном Рождество, так пусть все потаенные желания исполнятся.       — Я не очень тебя понимаю, — Джинни нахмурилась, вглядываясь в лицо собеседника, — Что сегодня будет происходить?       — Настоящие веселье, подруга, — Он озорно подмигнул, отстраняясь, — Если ты не боишься открыться самой себе и стать чуть счастливее — проходи вперед, я заколдовал пергамент с основными сегодняшними правилами, как только ты к нему подойдешь, он все тебе озвучит, если вдруг ты с чем-то будешь не согласна, выход найдешь, — Блейз выдержал небольшую паузу, после чего улыбнулся и чуть тише добавил, — Но я в тебе не сомневаюсь.       Зато Джинни сомневалась. Открыться самой себе? Она ищет себя уже больше полугода, но не получает ничего. Вряд ли этот вечер может что-то изменить. Но интерес, конечно, не мог оставить ее в стороне и она, улыбнувшись в ответ однокурснику, повернулась в сторону пергамента. Кусок бумаги не выглядел чем-то особенным до тех пор, пока девушка не приблизилась к нему. Он, будто почувствовав ее присутствие, подлетел к ней вплотную и голосом Забини начал зачитывать написанный текст:       — Приветствую тебя на лучшей вечеринке этого года! Уверен, я смог смутить тебя на входе, но не нужно переживать. Мне хочется, чтобы люди, вошедшие сюда получили максимум удовольствия, а недовольные задницы вернулись в свои комнаты, чтобы не портить веселье другим! Итак, правила до безумия просты и приятны: пить столько алкоголя, сколько влезет; делать все, что скажет тебе эта великодушная комната; играть в даже самые безумные игры, которые предложит тебе твой покорный слуга — Блейз Забини и самое главное: следовать зову своего сердца! После сегодняшнего мероприятия может оказаться, что ты ошибался во всем и всех, но, обещаю, это будет вам на пользу! И если вдруг, кто-то с кем-то расстанется, Астория, значит так было нужно. А теперь, если ты не скучный старикашка, проходи вперед, но прежде, оставь свой прекрасный автограф на зачарованном пергаменте слева от тебя.       Джинни, повернув голову в нужную сторону, увидела лист бумаги, висящий в воздухе с большим количеством подписей уже вошедших ребят. Наверное, это было именно тем необходимым пинком к действиям. Что бы сказал Фред, уйди она сейчас? Улыбнувшись, она расписалась и прошла в комнату.       Это было нечто. Сколько времени Джинни провела здесь в прошлом году? Как часто они встречались на собраниях О.Д.? Такого никто никогда не желал, а потому такого безумия никогда не могло быть. Казалось, что она находилась в сказке. Комната стала двухэтажной, в середине помещения был огромный зал, на полу которого было целое море подушек. Ни одного стола, чтобы люди не разбегались на маленькие компании, огромное количество дверей по всему периметру. Джинни даже не могла догадываться, что скрывается за всеми этими дверьми. Широкая лестница в самом конце зала вела на второй этаж, который было совсем не видно. Только перила, чтобы, наверное, какой-нибудь пьяный студент не грохнулся сверху, если захочет изучить архитектуру этого странного места.       Изучив, насколько это было возможно, комнату взглядом, Джинни присела на одну из свободных подушек, рядом с Тео. Блейз действительно захотел разгуляться по полной, раз, шагая мимо стены, представлял это.       Спустя пару минут, в зале оказалось золотое трио, с таким же удивлением глядя по сторонам. Гермиона с горящим взглядом крутила головой, тыкая пальцем во все, что попадалось ей на глаза, говоря при этом мальчикам свои мысли. Увидев Джинни, она подлетела к ней, заняв одну из подушек.       — Обожаю магию, — Уизли давно не видела свою подругу такой счастливой, улыбнувшись ей в ответ на такую привычную реплику, она повернулась к Гарри и вздохнула.       — Джин, как думаешь, что Забини приготовил нам на этот раз? — Парень, усевшись, приобнял рыжеволосую.       — Тебе этого, что ли, недостаточно? — Она совершенно не была расположена к разговору с ним, а потому, убрав его руку со своей талии, нахмурилась, — Я хочу найти Луну, извини.       Встав со своего места, Джинни направилась вглубь комнаты, желая только лишь уйти подальше от Гарри. Она чувствовала себя загнанной в ловушку. Его руки, запах, объятья, все такое родное, но такое невыносимое. Она задыхалась от поглощающей ее пустоты.       Наконец, в зале появился Блейз, широко улыбающийся всем присутствующим. В его руке был бокал, наполненный янтарной жидкостью, которая так соблазнительно билась о прозрачные стенки, что Джинни облизнула губу. Вот то, что ей так нужно сейчас. Выпить, сбежать от надоедливых мыслей в голове. Блейз повернулся в ее сторону и улыбнулся ещё ярче.       — Уизли, ты меня удивила, — Он окинул ее взглядом и подмигнул, — Не думал, что ты будешь первой, кто захочет выпить со мной, но я совсем не против такой компании.       На секунду внутри девушки все замерло. Кровь перестала бежать по жилам, а сердце биться. Он читает ее мысли? Нет, она бы ведь точно почувствовала, но… как?       — Я советую каждому из вас подумать о выпивке, — Блейз продолжал говорить, не замечая ступор девушки, — Иначе упустите все веселье, пока мы с Уизли напиваемся и отдыхаем, — Он, наконец, перестал смотреть на нее, изучая взглядом собравшуюся толпу.       Медленно повернув голову в сторону, Джинни увидела парящий в воздухе бокал с огневиски. Мерлин, это же выручай-комната, конечно, напиток появился, она ведь сама так захотела. Выдохнув, девушка взяла в руку бокал и отпила немного. Хоть она и плохо разбиралась в алкоголе, понять, что огневиски из Италии, не составило труда. Самый сладкий из всех. Джинни его обожала.       Она следила взглядом за мулатом, но он либо не видел, либо только делал вид, что не замечает. Это продолжалось несколько минут прежде, чем Блейз, выйдя в центр зала, приблизил палочку к горлу, чтобы увеличить громкость голоса и начал вещать:       — Дамы и господа, знаю, вы восхищены этой комнатой и мной, — Он довольно усмехнулся, глядя на людей вокруг себя, — Вам, наверное, безумно интересно, что скрывается за этими дверьми? Думаю, что нет смысла откладывать все веселье в долгий ящик, а потому, нам стоит начать прямо сейчас! — Блейз, выдержав небольшую паузу, прочистил горло и продолжил, — В этом году мы все искали для себя что-то новое, но наступает новый год, новая глава и мне бы хотелось, чтобы в эту новую главу мы вошли с чем-то, что будет нам по-настоящему нужно. Я попросил эту комнату подарить нам заслуженное счастье, но ведь его никто на дороге не бросает, верно? Поэтому мы будем напиваться и искать его собственноручно!       Шокированная Джинни слушала речь, как почувствовала приятное жжение на ладошке. Повернув руку к лицу, она увидела горящую цифру восемь и удивленно посмотрела на Блейза.       — Не переживайте, друзья, это лишь ваш номер. У кого-то в этом зале на руке такой же номер, а также одна из дверей горит таким же номером, зайдя за дверь получите задание, выполните — выйдите, все элементарно. Какие-то задания будете выполнять отдельно в комнате, спрятанные от чужих глаз, — Блейз хитро глянул на Драко и ухмыльнулся, — Какие-то на всеобщем обозрении. Это место подарит вам счастье, обещаю! А теперь пейте, бездари!       В зале началось какое-то безумие. Кто-то решил сразу найти своего партнера по игре, кто-то бежал к нужной двери, другие просто хохотали, глядя на неразбериху. Джинни осмотрела двери и увидела нужную в паре метров от себя. В этой части зала людей было меньше и девушка без приключений смогла добраться до цели. Она зашла в маленькую комнату, где не было абсолютно ничего, кроме свечей. Через пару минут в комнату зашел Терри Бут, потирая правое плечо.       — Меня сбил с ног какой-то гриффиндорец, — Парень закатил глаза, — Каким идиотом надо быть, чтобы прийти на вечеринку в мантии? Будто это — самая удобная одежда на свете. Он же без вариантов один такой, я его увижу — выскажу все, что думаю!       — Это Невилл, — Джинни засмеялась, прикрывая ладошкой рот, — Не будь с ним слишком жесток, он всегда был неуклюжим.       Терри успел лишь улыбнуться в ответ девушке, когда в комнате прозвучал голос Забини. Мерлин, еще немного и Джинни начнет казаться, что этот парень — чертов Бог, вещающий с неба новые истины.       — Уизли, Бут, не разочаровывайте меня, почему ваши бокалы до сих не опустошены? Нельзя заходить в комнату, не допив все до последней капли!       Переглянувшись друг с другом, ребята чокнулись напитками и выпили все содержимое. В ту же секунду бокалы благополучно растворились в воздухе.       — Ладно, ладно, комната чувствует и знает, что вам нужно и по какой дороге вам идти, задание у вас сейчас будет не из веселых, но вам точно станет лучше, когда вы его выполните. Скажите сейчас друг другу то, что гложет больше всего. Отпустите эту чертову ситуацию, доверьтесь кому-то и сможете получить полноценное удовольствие от этого вечера! Кстати, обмануть комнату не выйдет, она просто не выпустит вас, пока правда не будет произнесена, но вы можете не переживать, ваша тайна умрет вместе с этой комнатой, магия уже скрепила вас, так что никто ничего не узнает. Вы не сможете рассказать чужой секрет.       Голос замолк, а Джинни замерла, глядя на Терри. Она сама себе полностью не призналась, а тут надо открывать сердце другому человеку. Безумие, не иначе. Когтевранец смотрел на нее в ответ, приоткрыв рот от неожиданной просьбы комнаты. Уизли немного расслабилась, поняв, что не у нее одной скелеты в шкафу.       — Ладно, надеюсь ты просто забудешь и все, не говори мне ничего, не давай советов, не суди, я в этом не нуждаюсь, договорились? — Терри кивнул и Джинни, выдохнув, отпустила все мысли, — Я больше не люблю Гарри.       — Мне нравится Эрни Макмиллан, — Бут закрыл лицо руками, протирая глаза, — Черт, вслух это звучит еще безумнее, чем в моей голове, — Он посмотрел на гриффиндорку и улыбнулся, — Мне не за что тебя осуждать, мы не владеем контролем над нашими чувствами.       Джинни обняла когтевранца, расплывшись в ответной улыбке. Комната, Забини или чертов Мерлин был прав — ей стало легче. Они вышли из своего маленького тихого убежища в настоящий ад: Гойл пил на перегонки с Лавгуд, Гарри, почему-то, летал на метле по всему залу, а Гермиона безуспешно пыталась заплести Драко косичку.       — Ты видишь то же, что и я? — Терри дернул девушку за руку, желая убедиться в том, что все происходит взаправду.       — Да, — Джинни засмеялась, проходя вглубь помещения, — И мне это нравится!       Она смотрела на все, что творилось вокруг, комментировала самое странное и обнималась с друзьями. Алкоголь немного ударил в голову и она действительно смогла отпустить все, что давило на нее. В какой-то момент ее руку снова начала покалывать магия и она побежала к нужной двери. В комнате, которая абсолютно ничем не отличалась от той, где девушка была ранее, стоял Рон с наполовину полным бокалом.       — Ты последний человек, которого я ожидала тут встретить, — Джинни подбежала к брату, осматривая его с ног до головы, — Почему ты так странно одет?       — Задание, — отмахнулся Рон, делая глоток, — Хорошо проводишь время?       — Просто замечательно! — Джинни, беря пример с брата, выпила, — Мне это было необходимо, здесь так весело! Я, кажется, уже отсмеялась за несколько лет!       — Не хотелось бы отрывать вас от семейной беседы, но время не ждет, — Голос Блейза прогремел в воздухе, привлекая внимание ребят, — Рон Уизли, ты должен поцеловать Асторию, думаю, это развеселит толпу сильнее всего, что было «до», малышка Джинни, найди Гермиону, я хочу, чтобы вы обе забыли о своих границах, танцуйте, пейте, развлекайтесь! В тебе я не сомневаюсь, а вот Грейнджер надо немного растрясти, придумывай тосты, чтобы она не смогла увильнуть от твоей инициативы! Просто будь, наконец, чертовой Джинни Уизли!       Пол ушел из-под ног. Вот они — нужные слова. Необходимый толчок, возращение к прежней себе. Зачем искать себя, когда она всегда была тут? Она искала, убегая. Искала верный ответ, не желая найти его в собственном отражении.       — Я чертова Джинни Уизли, — Девушка крепко обняла брата, который прибывал в легком шоке от своего нового задания, — Я — это я, Рон!       — А я должен поцеловать чертову Асторию Гринграсс, — Он вырвался из объятий и открыл дверь, — А ты, Джин, меня пугаешь. Извиняюсь, чертова Джинни Уизли, ты меня пугаешь!       Выйдя за дверь они продолжили путь вместе, прежде, чем выполнять свое задание, Джинни хотела увидеть своими глазами этот исторический поцелуй. Астория стояла между Драко и Гермионой, о чем-то говоря с последней. Девушки смеялись, когда Рон, резко возникший перед ними, припал к губам слизеринки. Все, кто был неподалеку, притихли, глядя на очередной акт безумия. Гринграсс почему-то не вырывалась, не отталкивала парня, а отвечала на его поцелуй. Малфой, до этого момента считавшийся ее молодым человеком, хмыкнул, смотря на обескураженную Гермиону.       — Рон, — Грейнджер попыталась привлечь внимание друга, — Я думала, что после Лаванды твои прилюдные ласки канули в небытие, и нам всем не придется страдать, глядя на такие откровения, но ты, судя по всему, неисправим. Это же неприлично!       Джинни, отмерев, подхватила подругу за руку, утаскивая в направлении музыки. Она попросила у комнаты огневиски и, всучив бокал Гермионе, произнесла:       — Пьем за все откровения и за лучший вечер этого года!       Отличница, рассмеявшись, сделала пару глотков, пританцовывая в такт музыки и рассматривая людей вокруг себя. Джинни, ответственно подойдя к новому заданию, развлекала подругу всеми доступными способами, говоря, что если та будет сопротивляться веселью, она заберет у Гарри метлу и обязательно полетает с Гермионой под потолком этого чудо-помещения.       — Я уверена, что тебе понравятся рисунки на потолке, — Джинни громко смеялась, кружась в хореографическом кошмаре, — А знаешь, как забавно будут выглядеть все ребята с такой высоты? Как крохотные гномы. Можно будет заодно посмотреть, что же находится на втором этаже, уверена, что тебе понравится!       — Перестань, — Гермиона то ли захныкала, то ли с новой силой начала смеяться, — В жизни никогда не сяду на метлу!       Вдвоем девушки бегали по всему залу не менее часа, останавливаясь у разных ребят, выполняющих очередные задания. Джинни совершенно потеряла из виду выстроенные ранее границы дозволенного. Она говорила подруге всякую чушь, взахлеб смеясь от собственной глупости. Не смотря на то, что в помещении был приглушенный свет, ей казалось, что все цвета увеличили свою насыщенность в несколько раз. Фред в ее сердце широко улыбался, гордясь единственной сестрой. Гриффиндорка совершенно забыла о том, что у нее могут быть какие-то задания, полностью концентрируясь на компании своей подруги, пока ее рука вновь не загорелась новой цифрой. Чмокнув Гермиону в щеку и пообещав найти ее позже, Джинни полетела к нужной двери, по пути допивая огневиски.       В комнате ее ждала Пэнси.       — Мерлин, Джин, — Девушка оглядела подругу с ног до головы, — Ты шикарно выглядишь сегодня.       — Благодарю, — Уизли широко улыбнулась, подходя ближе, — Ты видела поцелуй Рона и Астории?       — Мне повезло оказаться рядом, это было просто незабываемо! — Она рассмеялась, допивая свой напиток, — Я давно говорила Дафне, что у ее сестры отношения с Драко ненадолго. Не знаю, наблюдала ты за ними или нет, но они совершенно друг другу не подходили. К тому же, ни грамма любви в этой паре я не увидела. Как я думаю, они просто привыкли друг к другу и потому не могли разойтись, они же были вместе около трех лет. Как мне кажется, все началось из скуки, а потом переросло в необходимость. Стандартная история.       Джинни ухмыльнулась, дослушав подругу. Пэнси говорила о слизеринцах, не подозревая, что те же слова можно сказать об ее отношениях с Гарри.       — Дамы, — Голос Блейза разрезал воздух, в очередной раз привлекая к себе внимание, — Вы знаете, что волшебные светлячки в воде производят эффект лучше, чем на суше? Надеюсь вы хорошо помните заклинание воздушного пузыря, потому что ближайшие двадцать минут вам суждено смеяться под водой.       Хагрид лишь один раз упоминал на своих уроках этих существ. Их ловля была запрещена, и взрослые волшебники всячески пытались огородить своих детей от этих насекомых. Эффект при держании такого существа в руке был похож на магловскую травку, которую один раз принес в Нору Гарри. Они вызывали у волшебника неконтролируемый смех и расслабленность. Джинни никогда их не видела.       Комната начала заполняться водой и гриффиндорка быстро наколдовала воздушные пузыри для обеих девушек. Когда все помещение заполнилось водой, на полу появилось несколько светящихся маленьких существ. Девушки, не раздумывая, подплыли к ним и каждая взяла в руку по одному насекомому.       Почти сразу после этого они начали взахлеб смеяться, глядя друг на друга. Джинни думала о том, что плавает со слизеринкой, голова которой была в пузыре, по комнате и ловит светлячков. Скажи ей кто-нибудь такое год назад, она бы предложила этому человеку обратиться в Мунго. Безумие, не иначе.       Время пролетело слишком быстро. Обещанные двадцать минут показались слишком кротким сроком, но вода уже медленно уходила, оставляя только мокрых, смеющихся студенток. Высушив одежду заклинанием и поправив прически, они вышли из своей наркотической комнаты обратно к толпе.       Джинни чувствовала, как теряет всякий контроль над собой, она продолжала веселиться, смеяться и пить. Ходила по комнатам, сталкиваясь с разными студентами, избегла Гарри и медленно отпускала тяжесть войны. Девушка понятия не имела сколько времени прошло, когда ее рука зажглась в очередной раз. Много студентов разошлись по своим комнатам, тех, кто не мог передвигаться сам, относили на второй этаж, некоторые парочки уходили туда сами, желая уединиться.       Гриффиндорка, давно потерявшая над собой контроль, шла к нужной комнате, попивая очередной бокал огневиски. Открыв нужную дверь, она увидела Блейза, сидящего на стуле.       — Откуда здесь стул? — Джинни покачнулась, опираясь о дверной косяк, — Никакой мебели раньше не было, зачем ты его принес?       — Мне кажется, тебе больше не надо пить, Уизли.       — Тебе кажется, — Джинни, отойдя от опоры, направилась к слизеринцу, — Комната не даст задания, если бокал полон. И ты сам сказал пить столько, сколько влезет. Рождество, Забини! — Девушка залпом осушила бокал и продолжила смотреть на мулата.       — Я выпил все еще до твоего прихода, почему комната не дает задания? — Он нахмурился, вставая, — Так быть не должно.       Блейз подошел к двери и подергал ручку, но та не поддалась. Джинни ухмылялась, глядя на него. У парня были такие красивые губы, что рыжеволосая невольно загляделась на них.       — Я целовалась с Дафной сегодня, — Уизли засмеялась, следя за тем, как слизеринец возвращается на свое место. — А сейчас буду целоваться с тобой.       — Ты пьяна, Джинни, — Блейз сел, скрестив руки, — Я не буду тебя целовать. У тебя есть парень, и я не буду ломать ваши отношения.       — Они и так сломаны.        Девушка в очередной раз рассмеялась и начала подходить к парню. Это была навязчивая идея, что-то очень нужное прямо сейчас. Она должна это сделать и точка. Никто не сможет ее остановить. Джинни приблизилась и села на его колени, обнимая спину и приблизила свое лицо к лицу Блейза. Поерзав немного, устроилась относительно удобно, и, почувствовав его эрекцию, нахально улыбнулась.       — Уизли, не надо этого делать, — Он говорил твердо, но его взгляд жадно бегал по телу девушки, а руки крепко придерживали ее сзади, — Утром ты пожалеешь об этом.       — Если вспомню, возможно.       И она, не думая, поцеловала его. Слишком страстно, покусывая его губы и задыхаясь от ощущений. Не Гарри, не тихая бухта, а целый ураган. Блейз ответил на ее поцелуй также яростно, лишая любых мыслей. Они теряли воздух, полностью погружаясь в тела друг друга, пока парень не отодвинулся, с ужасом глядя на гриффиндорку. Ее лицо покраснело, дыхание сбилось, а волосы были похожи на стандартное гнездо Грейнджер. Джинни, вернувшись в реальность, выдохнула. Это было неправильно. Так делать нельзя. Мыслительный процесс работал с перебоями и понять, почему именно это было неправильно, не удавалось. Она подскочила с места, направляясь к двери, та, почему-то, с легкостью открылась, выпуская девушку на свободу.

***

      Джинни проснулась от сухости в горле. Оглядевшись, заметила на прикроватной тумбочке стакан и свою волшебную палочку. Истинное счастье. Налив заклинанием себе воды, девушка посмотрела на вторую половину кровати. Гарри спал, улыбаясь своему сну. Потерев виски, Уизли пыталась вспомнить, как оказалась в комнате парня и что вообще вчера было.       Задача не из легких.       Она медленно, по кусочкам восстанавливала события прошедшего вечера. Начало вечеринки она помнила прекрасно, но ближе к середине образы начали расплываться, образуя собой неясный туман.       Резкое воспоминание пронзило ее воспаленный мозг, заставляя согнуться. Забини. Мерлин, почему она вообще так себя вела? Он не привлекал ее, она даже не думала о других парнях, пытаясь разобраться в себе и в своих отношениях с Гарри. Совершенно потеряла контроль над собой. Чертово безумие.

***

      Месяцы проходили, оставляя выручай-комнату в прошлом. Таких грандиозных мероприятий больше не было. Студенты снова начали расходиться на маленькие компании и парочки. Джинни и Блейз никогда не обсуждали случившееся в Рождество, не желая возвращаться в те события. В начале все было нормально. Джинни с Гарри, Роном и Гермионой, уехали на каникулы в Нору. По возвращении в школу, Гермиона призналась, что они с Драко решили попробовать быть вместе. «Попробовать» означало переехать к нему в комнату, совсем забыв о холоде и нелюбви к подземельям. Рон встречался с разными девушками, расставаясь с ними через считанные недели.       Джинни снова потеряла себя.       Она рассказала Гарри про поцелуй, надеясь, что это будет весомой причиной для расставания, но он только рассмеялся, сказав, что ему пришлось поцеловать Луну.       — Если бы у меня была сестра, — Он улыбался, держа руку Джинни, — Уверен, поцелуй с ней ощущался бы также, как и с Полумной. Так что тебе еще повезло, вы не так давно знаете друг друга и не успели так свыкнуться.       Она выла от отчаяния, оставаясь одна. Ситуация лишь ухудшилась, когда девушка поняла, что думает о Забини перед сном. На завтраке. В душе. Она искала его глазами, когда шла на уроки или на тренировку, искала глазами на каждой вечеринке, ловила его движения и улыбки. Окончательным осознанием того, что она пропала, был тот момент, когда она начала смеяться с его неудачной шутки. С Гарри они не общались совсем, только спали вместе. Она все чаще начала уходить на ночь в свою комнату, оставляя его одного. Блейзу не была нужна Джинни и она это знала. Он тоже ей не нужен. Это лишь навязчивые мысли. Девушка ни разу по нему не плакала. Он ей не нравился, это только болезнь. Ненастоящие чувства.       В мае наступил конец и начало ее жизни. Она застряла на тренировке, желая в одиночестве полетать, а потому возвращалась в свою башню уже после отбоя. В коридоре она встретила его и их обоих прострелила необходимость. Он схватил ее за руку, таща за собой в ближайший кабинет. Без слов.       Они вцепились друг в друга руками, губами и душами, изучая тела и чувства. Джинни так сильно хотела его, что внутри живота завязался узел еще до того, как он поцеловал ее. Они не любили друг друга, они воевали с собой и собственными эмоциями, разрывая одежду и целуя самые потаенные места. Ей казалось, что они оба были пьяны, потому что этот акт безумия проходил настолько сквозь нее, настолько молниеносно, что было невозможно зацепиться ни за одну деталь. Наслаждения было так много, что ей казалось, наступи оргазм прямо сейчас, ее сердце не выдержит и остановится.       Ну и пусть. Самая сладкая смерть.       Выходя из кабинета, все еще пытаясь восстановить дыхание, Джинни обернулась, глядя мулату прямо в глаза.       — Я не люблю тебя, Забини.       — Это взаимно.       Он проводил ее до Гриффиндорской башни, нежно поцеловал напоследок и молча ушел. Джинни знала, что больше никогда не будет ночевать вместе с Гарри, но она не любила Блейза. Это была просто болезнь, необходимость в ярких эмоциях. Послевоенный синдром. Эмоциональная болезнь. Ошибка выручай-комнаты.       Но точно не любовь.       Она улыбнулась и закусила губу, заходя в свою комнату. Подойдя к зеркалу, увидела несколько маленьких пятен на шее от его губ. Провела рукой по каждой отметине, любуясь результатом его поцелуев. Она ни за что не сведет их.       Но это точно не любовь.