Красный – цвет страданий

      Наверное, уроки физкультуры были на втором месте, в списке не любимых вещей Хван. А после того, как она перестала вставать в пару с блондинкой и вовсе казались бессмысленным. Не упала ей эта натянутая четвёрка за её тяжёлые потуги на занятиях. Куда лучше сидеть на лавочках, в надежде что учитель не позовёт тебя для очередного группового задания.       После разминки и пятиминутного бега по залу, Ёль с последним издыханием опустилась на твёрдую скамью. Чуть не отбила копчик, и вытерла со лба выступающие капли пота. Над ней прям издеваются сегодня. – Хван ИнЁль, – окликнул мужчина, разместивший на своих ладонях классный журнал.       Что сейчас пронеслось в голове девушки? Одна нецензурная брань. Она зажевала нижнюю губу, больно прикусив и насупившись, поднялась. Ноги гудели, отзываясь неприятным осадком в икрах. Пришлось идти походкой выражавшей: как-меня-заебал-этот-урок-можно-уже-домой.       Маленькая кучка одноклассников столпилась над сгорбленной фигурой учителя. Тот натянув на свой старческий нос, огромные, – по мнению девушки, – окуляры. Когда он их надевает, то его глаза увеличиваются и он становится похожим на муху, чем и вызывает редкие смешки. Только сейчас Ёль совсем не до смеха. Она пройдя через весь зал, оказалась рядом с призадумавшимся мужчиной с сединой в волосах. – Ложись, – кинул он, и Хван что-то резко притормозила, теряя все недобрые мысли, по отношению к учителю. – Куда? – протянула она, странно оглядев стариковскую фигуру в поношенном спортивном костюме, синего цвета. – На мат, – ответил он, большим пальцем указывая себе за спину.       Брюнетка повернула голову вправо. Там уже лежал, будто на пляже под палящем солнцем, ЧонСок. Тот самый, что частенько пристаёт к ней с домашней работой, и всякий раз опробывает свои неудачные подкаты на девушке, словно та его лабораторная крыса. Сколько раз он слышал от неё отказ? Вроде, сегодня утром, пятьдесят второй. – Чего застыла? – вскинул свои густые брови мужчина. – Закрывай свои долги, с тебя сорок упражнений для пресса. – Сорок? – она непонимающе округлила свои глаза. – ИнЁль, не пугай меня, – он захлопнул журнал у себя под носом, и взялся за плечо девушки, провожая до матов с отдыхающим на них, ЧонСоком.       Парень открыл один глаз, когда две фигуры перекрыли ему источник света. Учитель строго зыркнул, и парень осекся, поднимаясь, сразу же усаживаясь на пятую точку. – Мне неважно кто у вас будет первый, – безразлично отозвался мужчина, присаживаясь на скамью позади себя. Ёль бы с радостью присоединилась к седовласому учителю, составив ему компанию. Но увы, собеседник ему был не нужен, только он и его горячо любимый журнал. – Решайте быстрее.       Оба уставились друг на друга. Поскольку Хван была вымотана не на шутку, то приглашающим жестом, указала опять лечь на место. Брюнетка подарила улыбку, похмуревшему однокласснику, но тот возмущаться не стал. Откинулся на мягкую поверхность, чуть придавив своим весом. Ёль уселась, обхватывая руками его колени. – Знаешь, а ты очень даже красивая, хоть и вся потная, – ухмылочка озарилась на смуглом лице. ИнЁль даже не удивилась, и не покраснела. Хотя как, если всё лицо и так было красным от бега и разминки. Вместо этого скривила такую гримасу, будто её кирпичом огрели. – Молчи уже и делай, – сурово бросила она, стараясь не смотреть на него, чтобы тот не выкинул очередную ересь.       Учитель был увлечён записью и пропустил мимо ушей дурацкую фразу парня. Затем поднял свои глаза в очках, и скомандовал: – Начинай.       ЧонСок почувствовав в себе силу, либо же просто соскреб её со стенок, ради того, чтобы Хван заметила какой он спортивный и что с лёгкостью сделает эти отжимания; он очень быстро сделал десять, а затем и семнадцать. Ёль старалась не сбиться со счета, когда он с похабным блеском смотрел точно в глаза. Облизывал пересохшие губы, думая как же сексуально он сейчас выглядит. А брюнетке в этот момент блевать хотелось. Когда он такой, то ниразу не привлекательный. А когда серьёзный и сосредоточенный, то чёрт возьми, как сильно может привлечь внимание у Ёль.       Сколько она его знает, то всегда был таким. Типичным горе-пикапером. И, наверное, из пятнадцати девушек, дай бог привлечёт внимание одной или двух. Слишком он перегибает палку в такие моменты.       Она уже слышит его тяжёлые вздохи и выдохи, на сорок третьем отжимании. Он уже не такой энергичный и явно обманывает. Не ложится полностью на спину, воспользовавшись заминкой учителя, который решил покопаться в своём телефоне. С горем пополам всё же сделал ровно шестьдесят, и в прямом смысле этого слова, откинулся назад.       Ёль легла, ощутив опаляющее дыхание рядом с ухом. Пусть только попробует её коснуться – она с корнем выдернет его мужское достоинство. Тот, возможно, почувствовал угрозу исходящую от одноклассницы и поднялся, занимая её место. Горячие руки, скользнули под изгибы коленей, потянув на себя. Он сказал что так будет удобнее, видя как грозно она пялиться. Хван фыркнула, готовая сделать эти сорок, заёбанных, отжиманий. Но учитель не спешил дать команду. Вместо этого позвал Розе и Юи.       Ёль услышав знакомые имена, привстала на локтях. Хвостик качнулся, падая на плечо девушки, пока та искала двух подступающих фигур. Отличница схватила блондинку под руку, а Чеён неизвестно куда глядела; либо на бывшую подругу; либо на учителя; либо на ЧонСока. Они дошли, останавливаясь над головой брюнетки. – Давайте тоже ложитесь, – скомандовал мужчина.       В груди у Хван – рой пчёл, жалящих и так искалеченное сердце. Розе так близко к ней, но не смотрит, и ничего не говорит в её сторону. Она вспоминает все эти сообщения, понимая что они уже четыре дня не разговаривали. Так немного, но одновременно с этим ощущается как год. Девушка изголодалась по их разговорам. Пак ясно дала понять, не подходить и не говорить. Но Ёль что-то дёргает за рукава, кусая в лопатки, и подталкивая.       Ах, да. Не будем забывать про цербера ЮиСо.       Она видит как долго и как многозначительно ИнЁль смотрит на подругу. Та сверлит, проделывает дыру в Хван, что старается не сталкиваться с ледяным взглядом отличницы. Если посмотрит, то всё пропало, её заморозят навсегда. Учитель прервал. Дал новую команду отжиматься.       Розе, в отличие от Ёль старается. Честно делает упражнения, прерывисто дыша. А брюнетка не может сосредоточиться, когда подруга так совсем рядом, в пятидесяти сантиметров. Она отжимается намного медленнее её, и, кажется, отстаёт со счётом на одиннадцать.       – «Если заговорю, она оттолкнет меня? Нет, лучше не подходить, не стоит» – думает Хван, сама себя не слушая.       Очень сложно, почти нереально смотреть на блондинку, с которой они провели много времени и знали друг о друге почти всё. Но ещё тяжелее – было отпустить ситуацию на самотёк. Забить на свои старания, и отдать её в лапы Юи. А та только и рада была принять, упиваясь вниманием Розе.       Жалость и злость к себе – ядреная смесь, которую на данный момент она испытывает. Чёрные мысли клубятся и извиваются. Дышать было уже совсем невыносимо, после того, как Ёль закончила свои упражнения.       Спина подруги уходит, после того, как учитель ей что-то записал. Горячая обида обожгла, сильнее огня. Её как будто бросили в лаву, а девушке остаётся только тлеть и задыхаться от своей беспомощности. «Опять отпустишь»?

«А если теперь, она точно не захочет тебя видеть»?

«Ты так легко опустила свои руки».

«Как можно быть такой несмелой? Ты и жизнь пропустишь мимо себя».

      В груди невыносимо щербит и скрежет. Она смотрит, как девушка стоит к ней спиной, прикрывая хохочущую отличницу. Даже так, словно чувствует, какая энергетика исходит от Ёль, и специально её блокирует. Ладони колет. Хочется, как и раньше подойти, поздороваться и обнять подругу.       Надоело кормить себя мыслями: «А вдруг одумается? Сама напишет»? Но ИнЁль знает. Не напишет. Захотела бы, давно сделала. Она ждала её сообщения в тот день, но все звонки отторгались. Без остановки, Хван встречал этот механический голос напротив. Настолько она обиделась, что теперь позволяет страдать? А где та доброта и отзывчивость блондинки? Кто её стёр? Или, можно сказать так, кто её подменил? Это была не Розе, когда написала такое. Но вот когда она перестала на неё смотреть как на своего не друга – вот тогда и была настоящая Пак Чеён. Милая, с тёплым взглядом и мягкой улыбкой.       Ёль призадумалась. Тогда она тоже поняла что что-то не так. Быть того не может. Это совсем на неё не похоже. Какая бы сильная обида не была, Розе не умеет таить зла. Она никогда не обижалась на неё, больше двух дней, в зависимости от степени её вины. Самое долгое было: три дня, семь часов, и двадцать девять минут. Неужели ЮиСо настолько промыла ей мозги? Чем? Использовала маятник и загипнотизировала? Если только. Другого объяснения у Хван нет.       ИнЁль встала с мата под совсем иной взгляд, своего одноклассника, что неожиданно тихо присел рядом, и локоть об локоть сидел. Может он ей что-то говорил, только вот брюнетка и слова не услышала. А когда поднялась, то и вовсе почувствовала как тянется его рука к ней. Девушка быстро отпрянула и подошла к компании из двух человек.       Надоело прятаться в стороне. Она ей ответит на все вопросы. – Чеён, – внезапно, фигура подруги вылезла из-за спины. Ёль взяла её под руку, так, как делала отличница. В глазах Кан вспыхивает огонь, а в глазах Розе таится недопонимание. – Пошли поговорим.       Хван игнорирует тот убивающий на месте взгляд исходящий от Юи. Больше он не пугает приобретавшую храбрость брюнетку. Она и сама готова отвесить ответный, более жёсткий. Но всё внимание отдано блондинки, и ей от этого больше не убежать.       «Если и сейчас откажется, вход пойдёт и грубая сила».       Пронеслось в голове у Хван, отчего она немного опешила. Девушка никогда никого не принуждала, но это для неё вынужденная мера.       Пак всё ещё стоит ни жива, ни мертва. Ёль не сильно тянет, заметив как подкосились её ноги в осторожных шагах. Розе идёт. Правда идёт. И в груди нарастает маленький, как песчинка комочек надежды. Юи видит это и начинает под напряжённым, заполненным до краев телом, идти следом. Вот только ИнЁль блокирует её попытки, не прося, а приказывая их оставить наедине. В кое-то веки, можно обойтись без этой низкорослой выскочки? – Юи, пожалуйста, – впервые подала голос Чеён. – Я быстро.       Сама Кан остолбенела получив отказ. Ёль дьявольскии улыбнулась – наконец то справедливость восторжествовала. Пусть теперь сжигает пол под собой, а не угрожающе косится на Хван.       Они вышли из зала, останавливаясь недалеко от окна. Розе смотрит себе под ноги, а ИнЁль скрестила руки на груди. Надо говорить прямо, и в лоб, избегая косвенных вопросов. Больше нет смысла тянуть кота за хвост. – Ты серьёзно меня не простила? – интересуется девушка, встречаясь с только что поднятыми карими глазами блондинки. Пак нахмурилась. Она же ей писала, вроде бы. – А разве не ты меня опять игнорируешь? – странно покосилась она. – Игнорирую? – Ёль вскинула тёмные, аккуратно накрашенные брови. – Я тебе звонила и писала. Ты не ответила. – Чего? – Розе не понимает, о чём сейчас говорит подруга.       Она не видела ни одного сообщения, о котором сейчас доказывает брюнетка. Лжёт? Да и звонков на её телефон не поступало. А ещё она заметила, что когда заходила в диалог с ней, то всё было удалено подчистую. Сначала она удивилась, потом списала всё на то, что телефон глючит. Всё-таки ему уже в этом году пять лет, и неплохо бы поменять на новый.       Обе ни черта не понимают, что здесь происходит. Кто кого сейчас пытается обвинить? На чьей стороне правда, а на чьей наглая ложь? – Ты издеваешься надо мной, Чеён?! – тон у Хван повысился. Она либо придуривается, либо Ёль уже окончательно слетела с катушек.       Девушка дернулась от столь громкого звука. В каком таком смысле издевается? Может всё в точности, да наоборот? – Я не понимаю, ИнЁль, – начала спокойным, ровным голосом Розе. – Я правда не получала никаких звонков. Да и диалог с тобой у меня пропал. Ты это сделала?       К Хван опять прилипло ненаигранное удивление. Зачем ей удалять её, если она из кожи вон лезла, чтобы вернуть всё на свои места. И как Пак могла такую мысль допустить? Всё-таки догадки о том, что что-то не так, приобретают уверенность. – Нет, и не стала бы, – смягчив свой тембр, ответила брюнетка.       Озадаченные подруги стояли напротив друг друга с тучей сомнений и неподдельного удивления. Розе достала свой телефон, из кармана спортивных штанов. Открыла диалог с Ёль и показала ей. – Смотри.       Хван взяла мобильник в руки, сверля глазами пустое окно в сообщениях. У неё вся переписка с Чеён на месте. Но, кстати, она ни разу не прочитала её смс. – И давно у тебя так?       Девушка обвела глазами помещение, задумываясь. – Дня четыре, пять? – максимально честно ответила Розе, потирая подбородок.       ИнЁль и так знала ответ. Неизвестно зачем решила спросить. Подумала соврет? Ну мало ли. После каждой западни, происходившей с ней в последнее время, она не может доверять даже себе.       А люди для неё, в последнее время как камни преткновения. Один загадочнее другого. – В тот день я была у Юи, – решила рассказать Чеён, увидя как невыносимо долго она буравит одну и туже точку. Пак до последнего не хотела говорить об этом, чтобы не дай бог, сделать подруге неприятно. Всё же она считала её по прежнему своей. Но и сама засомневалась видя, как Ёль пытается ломать голову, чтобы понять в чём тут дело. – Мы занимались английским.       Приплетая сюда отличницу, Хван ненароком передёрнула плечами. Опять она и опять вырастает стеной между ними. Но.. Подождите? У неё дома? Английским? – Ты пошла к ней? – словно не веря блондинки, та упрямо переспросила с какой-то обидой в голосе. – Да, она сама предложила, – не став ничего придумывать, Чеён поняла. Если нужно разобраться в этой глупой ситуации, то пусть стороны обвинения будут максимально честны друг с другом. Интересно получается. Думала будет судьёй, а оказалась на скамейке виновных по неволе. – Вы просто делали работу? – спросила Ёль, убеждая себя что не услышит гадкое: «Нет. Мы обсуждали то, какая ты хреновая подруга, Хван. И что я больше, не хочу тебя видеть». Благо ничего такого не было, и мысль об этом не допустила Пак.       А ещё подмывало спросить почему она, а не я? Почему девушка не обратилась к ней, зная, что у ИнЁль с английским будет получше. Да и когда-то они договаривались вместе записаться на курсы изучения языка, поскольку Пак нравилось сочинять и петь песни на английском, под свою гитару. Господи, как она скучает по её пению и красивым, мелодичным звукам, проводимые ей на ночевках. Как вернуть это всё назад? Купить машину времени? – Да.       И дальше ничего не последовало из уст подруги. ИнЁль глубоко задумалась, но.. есть одно но.       Кан Юи Со       Брюнетка озаряется. Это должно быть её рук дела, иначе как такое ещё можно объяснить? Она больше всех желает вычеркнуть ИнЁль из жизни блондинки. Забрать её, утопить в формалине, и поставить себе в комнате любуясь замечательным трофеем.       От этих мыслей стало резко жутко и мурашки попрыгали на теле. Она же не настолько больная на голову? Или тут какая то ошибка?       Ёль вскинула голову с застывшим хмурым выражением лица. Чеён смотрит в её глаза, в которых взрываются искорки ненависти. Хочется заслонить собой подругу, пряча от лап злого монстра Юи, которая выпивает все соки. – Скажи, она могла взять твой телефон? – ненароком обронила Хван, каким-то сдавленным, от накатившего гнева голосом. – Я не помню такого, – нахмурила свои светлые бровки, Розе. – Вроде оставляла на столе, а сама отходила в ванную.       Вот оно. По мнению Ёль, это мог быть идеальный момент, чтобы взять чужое. Тем более у Чеён никогда не стоял пароль на телефоне. Хочется обругать её за это, но это давящее чувство, перебарывает зудящая ярость к отличнице.       Хван ничего не ответила блондинке, до которой так и не дошло. Неужели сама не понимает? Пускай ещё напряжет мозги, а пока ИнЁль придумает как лучше будет избавиться от этой заразы, Кан Юи.

***

      Сегодня Чимину повезло на все триста, а то и четыреста процентов из ста. Уборка в классе, в конце месяца и плевала классная руководитель на то, что недавно наступил апрель. Она вся заваленная работой вспомнила, что существует график дежурств. И Пак очень удачно попал под её руку.       Он без энтузиазма протирал доску, от расписанного по всей ширине и длине, уравнения. Вообще не понимал, как такое смогла решить СоЁн. У неё мозг с размером с фисташку, о чём говорить? Хотя вполне может и не с фисташку. С грецкий, он чуть больше.       Учительница сидела за столом, занимаясь своей работой и параллельно наблюдая за парнем. На слово ему точно не поверит, уже знает за полгода характер этого хулигана, любящего носить школьную форму как вздумается, а не как положено. Сегодня он уже за это получил по шапке. Бесят эти все застегнутые пуговицы, ладно хоть рукава разрешила закатать.       Он вытер последние цифры и положил тряпку. – Я закончил, – бесцветно бросил Чимин, на навалившуюся на стол, фигуру женщины. – Пол, – указала она сухим тоном.       Прекрасно. Он и так вытер пыль с подоконников, отодрал все жвачки с парт и намыл доску. Наверное, она его терпеть не может вот и заставляет трудиться на «благо» школы. За другими она не так тщательно приглядывает. Это нелепо и смешно. Пак ясно выражал своё отношение ко всему. Так и хочется крикнуть:«Да пошли вы все», забрать портфель и гордой поступью свалить из стен учебного заведения старшей школы.       Но вместо этого проглотил и, послушно свалил, зная заранее, где находится уборочный инвентарь. Сотрите ему память и он всё равно вспомнит эту дурацкую кладовку, которую видел чаще, чем собственного брата. Конечно это преувеличено, но всё равно ничего хорошего.       Чимин начал спускаться по лестнице, как на телефон поступил звонок.       Имя Ёль красовалась на экране, большими белыми буквами. У Пака в душе пролился свет. Хоть что-то хорошее сегодня случится. – Уже соскучилась? – съязвил он, улыбаясь как дурак. – Я поспорила сама с собой, что ты это скажешь первым, и не поверишь, но я выиграла, – ровным, очевидным до мозга костей голосом, проговорила ИнЁль в трубку. – Я настолько предсказуем? – удивился парень, подходя к первому этажу. – Ты как открытая книга, – девчачий смех разразился на том конце, подогревая внизу живота. У неё прекрасный, звонкий и тёплый голос. Она удивительна. – Обидно, – пробубнил он, не расстроившись на самом деле. – В общем, – успокоившись, она продолжила, – извини, но сегодня после школы, мы не увидимся. У меня появились дела. – Какие дела? – проронил он, ругая себя за резкое любопытство. – Подготовка к экзаменам. – И тебя не ждать? Точно? – спросил Пак, надвигаясь в сторону спортзала. – Нет, я здесь как минимум на час, может полтора, – неопределённо ответила она, слышно как скрипнула дверь в трубку. – Иди домой, позже поговорим.       Он не успел ничего ответить, как звонок сбросился. Чимин оттянул телефон от уха и пялился в потухший экран. Как то слишком сухо она с ним попрощалась. Вроде бы со вчерашнего дня они вместе, и парочки должны говорить приятные, щекочущие слух, слова. Может, она просто стесняется? Или так торопиться что совсем забылась? Нет, это не должно его как то обидеть или задеть, но он надеялся услышать хоть что-то «ванильное».       «Боже. Ты придурок, Чимин» – пронеслось в его голове, когда он об этом подумал.       Брюнет дёрнул металлическую ручку на себя, оказавшись в просторном, наполненным скамейками, и спортивным инвентарем, помещением. Взгляд сразу же зацепился за девушку, которая не заметив его присутствие тыкалась в телефоне, вытирая своё лицо от слёз.       Пак нахмурил брови, узнав кто сейчас перед ним притих, и сдерживает всхлипы. – Ты плачешь? – спросил он очевидное, вырастая над СоЁн. Та испугавшись, даже выронила телефон себе на колени и быстро провела тыльной стороной ладони по щекам, утирая мокрую влагу. – Что ты здесь делаешь?! – в своём, типичном грозном настроении, выпустила иголки шатенка. – Я пришёл за моющими средствами, — дав ответ на её вопрос, он склонился над ней. – У тебя всё нормально? – У меня всё отлично! – протараторила она, двигаясь от него подальше. Девушка вцепилась коготками в деревянную скамью и напряглась. Не хватало ещё Пака, которой не дай боже, начнёт лезть ей в душу и утешать. Кто угодно, хоть учитель физкультуры, но не он!       И среди этой тишины, маячила перед глазами именно его фигура, которая ни как не могла оставить её в покое. – Врёшь ведь, – парень сам того не ожидая, сел рядом. – Что у тебя случилось?       Чимин согласен с тем, что она та ещё истеричка и её оскорбления порядком достали. Она прямо таки женская версия ХёнДжина. И он между ними, как кость, а эти двое злые собаки, которые готовы загрызть до смерти. Но чтобы добиться желаемого, нужно сблизиться даже с такой, как СоЁн. Она немало знает и обладает любой информацией. Ей бы начать работать в газете, а не на пианино играть. Все свежие сплетни будут у её ног, а уж талант – умение раздувать из мухи слона, точно бы пригодился.       Чимин будет терпеть до последнего её выходки. Ради ИнЁль. Если бы не она, хрен бы он с ней заговорил, а уж тем более беспокоился по поводу того, почему она сейчас сидит с опущенной головой и выпускает крокодильи слёзы. – Не твоё дело! Отвали от меня! – выплюнула она, отворачиваясь от его лица. – Тебе всегда нужно быть такой грубой? Я просто спросил. – А я просто не хочу отвечать! – ощетинилась девушка, надевая злобную маску. – Да ладно тебе, – он легонько дотронулся до неё локтем. — СоЁн если ты хочешь выговориться, то сделай это сейчас. Я, может, и не твоя подружка, но поддерживать умею.       Её глаза несказанно округлились. Что он сейчас сказал? – Зачем тебе это? – с подозрением поинтересовалась шатенка, возвращая парню своё внимание. – Ты где-то головой ударился? Ведёшь себя странно. – Хоть ты меня терпеть не можешь, за то, что я заступился за Дженни, а потом ни с чего, получил за это, я не держу зла на тебя. До того момента, мы не разговаривали с друг другом так долго.       Слушая всё это на лице СоЁн выступает тень недопонимания. Чего это он решил к ней начать проявлять доброту. Обычно за такое вставляют палки в колёса, а он наоборот, пытается с ней.. подружиться? – Ты чего то хочешь? – сообразила она, и лёд «недоверия» начал трещать под её ногами. Она всё ещё хочет держать его на расстоянии, а с другой стороны ей любопытно что из себя представляет Пак Чимин. – Почему ты ищешь подвох? – задал встречный вопрос брюнет. – Что такого в том, чтобы узнать у человека причину его плохого настроения? – Меня пугает твоя забота, – призналась СоЁн, с подозрительным прищуром на парня. – Ты боишься, что я кому нибудь расскажу? Что ты не железная и умеешь плакать?       Девушка вдумчиво уклонилась от его глаз, которые пытались заглянуть в её. Она вдруг поняла что никакого злого умысла в его словах нет. Это типичное, человеческое сострадание, которое есть, даже у такой гадюки, как СоЁн. Правда пряталось оно, у неё гораздо глубже. Пак протянул ей невидимую руку, чтобы та наконец спрятала свои иглы, и вложила свою ладонь.       Она не знает его как личность. Для неё Чимин обычный бездельник с замашками хулигана. Лишь однажды они сидели вместе на лабораторной, так как этим распорядился учитель. Шатенка возмущалась, думая, что работать придётся одной и в телефоне не посидишь. Но вот брюнет показал себя с другой стороны. Он сам предложил вместе сделать одно нелёгкое задание. СоЁн фыркала, показывала полное не желание, но присоединилась. И как то так вышло что они увлеклись процессом и впервые на её губах выступила улыбка.       Тогда то оба и подумали:«Может ты не такой/такая уж плохой/плохая». Но больше подобного не повторялось. И они быстро забыли о том, что урок их чуть сблизил.       Она буквально пересиливает себя и всё таки берётся за эту невидимую протянутую руку. Даёт себе возможность открыться с другой стороны перед кем-то ещё, помимо подруг. – Мой парень на меня обиделся и довёл до вот такого состояния, – она жестом указала на себя. Тушь под глазами размазалась, а в глазах застыли капли слёз. – Я не знаю, что мне делать. Мне больно.       Чимин сочувственно глянул на неё. Шатенка совсем расклеилась, опуская свои уже не такие напряжённые плечи. Он не был поражён тем, что такая грубая СоЁн смеет переживать за какого-то там парня. У всех случаются много разных моментов, которые делят на пополам их сердце. Вот и сейчас, кажется, что у неё оно разбито.       Пак подумал, что будет неплохо переместить ладонь ей на правое плече, успокаивающе сжимая. Девушка неосознанно качнулась навстречу и предплечьем врезалась в его грудь. Она не оттолкнула и выругалась. Много раз всхлипывала и выговаривалась на тему того, как несправедливо её парень с ней обошёлся.       Чимин вдруг понял. Увидела бы это ИнЁль, он бы точно остался без башки. Но так было нужно, и эти прикосновения, эта заботливая близость с одноклассницей – ничего для него не значило. Он видит эту границу и не собирается переступать. У него есть цель и вскоре, он её добьётся.

***

      После того как Хван сбросила трубку, всё же таки кое-что придумала. Она попросила Розе чтобы та позвала Юи остаться после уроков в классе, а сама бы притаилась за дверью. Когда Пак примерно поняла в чём загвоздка согласилась не сразу. Она не может окончательно поверить в то, что отличница могла взять её телефон и сотворить такое. Но и по отношению к ИнЁль она не чувствовала подвоха. Девушка стоит посередине, не зная в какую сторону ей сделать шаг. Продолжать общаться с Юи? Или вернуться к Ёль?       Честно она не меньше скучала, чем брюнетка. Новая подруга это хорошо, но откуда ей знать, можно ли писать без привет, в начале. Поймёт ли она те же шутки, которые вместе придумали они с Хван? Сможет ли принять звонок ночью, когда Розе вдруг не спит, и на неё нашёлся новый, творческий порыв?       Кан осталась в классе, по просьбе Чеён. Девушки притихли за дверью. – Прошу тебя, не выходи раньше времени. Пусть сознается, – брюнетка приструнила, мешкающуюся Пак, у которой от такой авантюры потели ладошки. – ИнЁль, пообещай, что не будешь с ней слишком жестока, – Розе вскинула свои наполненные печалью и беспокойством глаза. – Нам нужна правда, – отрезала она. – С твоей Юи ничего не случится, я просто с ней поговорю. – Но.. Ёль..? – Всё, я пошла.       Хван оставила блондинку ютиться за дверью, и наблюдать через маленькую защёлку. Брюнетка прошла в класс с очень уверенным шагом. Отличница подняла глаза, недоумевая что происходит и почему перед собой она видит ненавистницу ИнЁль, а не свою подругу Чеён. – Где Розе?       Голова тряхнулась, глаза забегали по кабинету. ИнЁль села на парту, свесив ноги и выжидающе, грозно посматривая на русоволосую макушку. – Тебе меня недостаточно? – буркнула она, надув пухлые губки. – Долго собиралась скрывать? – Хван склонила голову, и впилась, как змея в её вытянутое, в удивлении лицо. – О чём ты?       Отличница провела по своим волосам, заправляя короткую прядь за ухо. Её маленькие кулачки непроизвольно сжались. Когда она нервничает, то похожа на хорька. Глаза бусинки темнею, она сворачивается, сгорбившись и постоянно сглатывает. – Это ты написала мне с телефона Чеён, – взгляд Хван опасно сузился. Она достала свой телефон и показала ей переписку, на которую косилась Юи. – У тебя воображение разыгралось.. да? – девушка икнула, прикрывая рот ладошкой. – Не понимаю что ты такое говоришь, наверное.. тебе солнце голову напекло... – она хихикнула, махнув рукой.       ИнЁль помрачнела. Терять уже нечего. В глазах подруги она бес, который жестоко обошлась не только с ней, но и с отличницей, уже порядком боясь довериться. И неизвестно, что вымораживает её больше: от своего поступка? От Юи что заставила страдать и забрала Пак?       Желание вмазать да посильнее подстегивал, видя её кривую ухмылку и наполненные бесстыдством глаза. Такая правильная, умная Юи с гнильцой в душе. Забавно.       Ёль положила телефон рядом, на парту. Поднялась и сделала два угрожающих шага, накрывая тенью фигуру Кан. Девушка сжалась сильнее, глядя из под бровей на сжимающую челюсть, в тиски брюнетку. Хван вполне может посметь схватить её за горло. Это так очевидно, что ребра испуганно спрятали екнувшее сердце.       Она будто стоит на краю, на своих носочках, а сзади лезвием тычет в спину ИнЁль в любой момент намереваясь сбросить со скалы.       Что же ты выберешь, Хван ИнЁль пулю в лоб или кинжал в сердце?       А может сама спустишь курок?       Возвышавшая как гроза над небом, девушка с радостью бы предложила сыграть в рулетку со всеми шестью пулями заготовленными только для отличницы.       Она достала её настолько, что злости в Ёль хоть отбавляй. – Чеён всё знает, – отвесила она, словно дала пощёчину Юи. Та резко выпрямилась, сцепив дрожащие пальцы. – Это всё твоих рук дело. Ты решила нас поссорить и думала что это обойдёт тебя? – ИнЁль ты.. кажется, не то говоришь, какой-то бред, – Кан не хотела отступать. Она заикалась, прочищая своё горло. – Бред?! – рявкнула Хван, ударяя ладонями по столу. Отличница вздёрнулась, заметно побледнев. – Ты подлая, мерзкая и склизкая! Строишь из себя невинную перед Чеён а сама, в душе, самая настоящая сучка!       Юи не двигалась, смотря со всей тревожностью в разъяренные глаза собеседницы. Пак за дверью чуть сама не пискнула от такого напора подруги. – Хватит лгать и признайся уже! – последовало то, чего так ожидала отличница.       Громкая и больная пощечина. Щека горела, а глаза застыли в ужасе. Хван не смогла сдержаться и позволила себе куда больше, чем ожидала. Зрачки сжались в узкие-узкие точки, дыхание в этот момент спёрло. – Ты.. ты, – взмолилась Кан, ухватившись за щипавший участок. – Ты не нормальная! – заорала она на весь класс.       ЮиСо резким скачком поднялась на ноги, двигая оторопевшую Ёль назад. Девушка побуровела, и на шее выступили венки. Брюнетка не испугалась. Она тоже мерила её тем же вызовом в глазах. – Да это была я и что с того?! – миниатюрные руки в протесте вскинулись наверх. – Я просто хочу дружить и общаться с другими, как со всеми! Обо мне вспоминают, только потому, что я отличница! И Я СЫТА ЭТИМ ПО ГОРЛО!       На секунду Хван почувствовала как ноги подкосились. Она как демон, который вспых перед ней с грозным видом. Это именно то, чего так добивались Ёль, но не рассчитывала на её откровения и дальше. – Почему ты такая дура, ИнЁль?! Ты сама оттолкнула Пак и теперь смеешь что-то предъявить мне? Да ты сама хуёвая подруга!       Отличница даже не заметила, что обронила матное слово. Её губы дрожали, а тело мелко потряхивало. Хван уже давно осознала свои ошибки и больше не позволит вытирать об себя ноги. – Так хотела, что наплевала на чувства других? – в отличие от Кан, голос у ИнЁль был на тон ниже и суровее. – А кто ты после этого? Не тварь ли? – Да как ты смеешь! – ЮиСо резанула по лицу брюнетки своими когтями. Хван попыталась увернуться, но почувствовала яркий след на подбородке. Кажется сейчас начнётся драка.       Розе застыла на месте, наблюдая за этой потасовкой. Нужно было срочно что-то предпринять. Она достаточно наслушалась и поэтому вмешалась. – Хватит! – крикнула Пак, разнимая двух девушек. Ей с трудом удалось оттащить их от друг друга, встав посередине и вертя головой, чтобы не дай бог вся заваруха в одночасье повторилась.       Обе тяжело дышали, и свирепым взглядом смотрели глаза в глаза. Сама бы Розе поёжилась от такого, будто она находится на морозе в минус двадцать, без верхней одежды. – Ты всё слышала, да? Я же говорила тебе, – подала голос Ёль, указывая на пыхтящую Юи, которая неожиданно удивилась. – Что? – смогла выдавить отличница, которая, готова поклясться и упасть на колени, только чтобы Чеён не высматривала в ней ту таившуюся злобу. И познакомилась она с ней только сегодня. – Почему ты не могла просто поговорить со мной? – спросила Розе, в миг разочаровываясь в русоволосой девушке.       У той застряли слова в горле. Она ринулась к ней и схватила за руку. – Нет, пожалуйста, дай мне всё объяснить! – взвыла она, действительно еле удерживаясь на ногах.       Ёль хмыкнула, понимая что наконец раскрыла блондинке глаза и больше выскочка Кан их не побеспокоит. – Юи.. – Прошу! Только не отворачивайся от меня! – у отличницы начали скапливаться в уголках глаз капли слёз. Хван фыркнула и получила смиренный взгляд Розе.       Стоп. Чего?       Пак заставила Юи сесть, и под её жалобный писк разрешила выговориться. – Чеён, я не верю в то, что это сейчас происходит.       В спину блондинки прилетела игла укора от подруги. Девушка со своей доброй душонкой позволила ЮиСо выть перед ней, позабыв о том, что она, на секунду, стала стеной раздора. Конечно, сначала это была вина ИнЁль, но хуже всего поступила Кан. И теперь Пак помогает ей утирать слёзы. Шутка?       Хван на ватных ногах с горящими чувствами ушла из кабинета, плетясь по коридорам.       «Она опять на её стороне».       В груди снова что-то воет. Она спускается на первый этаж, чуть ли не вжимаясь в стену от бессилия.       Вдалеке встала знакомая фигура парня, который взволнованно оглядел Ёль с головы до ног, и застыл перед ней с вопросами: «Что случилось? И откуда это у тебя»?