Гомеостаз

      Джинни сидела позади неё на табуретке и хмурилась, сложив руки на груди. Её яркие волосы были убраны в аккуратный высокий хвост, от чего она казалась ещё строже и недовольнее. Приталенная мантия, как будто на ней был надет корсет, усиливала образ. Худая и вся какая-то вытянутая, с возрастом младшая Уизли совершенно перестала походить на милую пухлую матушку, только в лице угадывалось ещё слабое семейное сходство. Или она просто уже подзабыла, как выглядела Молли.       Они с Джинни давно не виделись, с месяц так точно, но обе лишь коротко поздоровались и молчали уже, наверное, полчаса. Она сосредоточено работала за столом, хотя зелье не требовало и половины того внимания, которое она ему оказывала. Джинни наблюдала за ней.       — Я надеялась, что наедине с самой собой ты все переосмыслишь и соберешься, — все же подала голос Джинни. — Ты же сильная.       — Видимо, не настолько. Или мои лимиты уже исчерпали себя, — резче, чем хотела, отозвалась она.       — Так восполни их. Ты сможешь.       — Легко сказать…       — Сделать чуть тяжелее, но все ещё реально.       — Да тебе-то откуда знать? — вспыхнула она и обернулась, но взгляд на подруге не задержала, а уставилась куда-то в сторону, смутившись.       Она выдала очевидную глупость. Джинни хмыкнула.       — Скажи спасибо судьбе, что дала тебе хоть что-то. У многих из нас не было и этого малого. Подотри сопли и двигайся дальше.       — Я не хочу никуда двигаться.       — Ты думаешь, я хотела? Но кем мы будем, если просто плюнем на свою жизнь после всех этих жертв. После их жертв.       — И как у тебя успехи? — она не удержалась от сарказма. — Уже перестала навещать Хогвартс? Сколько там лет прошло?       Это было подло и грубо, но она ничего не могла с собой поделать. Ей все казалось, что Джинни просто плевать, что она, возможно, считает, что то, что произошло, было даже правильным. Эдакая высшая справедливость. Прах к праху.       — Я, по крайней мере, не сижу в четырех стенах и не отгораживаюсь от людей, — Джинни не повелась на её выпад. — И я вовсе не требую от тебя все забыть и вдруг стать другим человеком. Начни с малого.       — С чего например? — она немного успокоилась.       — Помой голову. И, Мерлина ради, постирай мантию. Мне на эту даже смотреть больно, так и хочется наложить на тебя Тергео.       Она ухмыльнулась. Все-таки родство так просто не вытравить.       — Как Гарри?       — Какие новости могут быть у призрака? — небрежно бросила Джинни и спрыгнула с табуретки. — По-прежнему мертв.

* * *

      В месте прибытия оказалось куда светлее. Это был хорошо обустроенный маггловский район с практически одинаковыми ухоженными домиками, напоминающими ей родительский, но немного менее дорогими. Грюм подтолкнул её к, как казалось, забору между двумя ближайшими участками, скороговоркой выдавая на ухо адрес. Как только Мия получила доступ под чары сокрытия, над ней почти мгновенно возвысился двухэтажный коттедж, возникнув как будто из воздуха. Но рассмотреть его не удалось — Грюм потянул её дальше, к двери. И успокоился только тогда, когда они оказались в гостиной, когда-то уютной, но сейчас слегка запущенной. Она резко вырвала у него руку.       — Не дергайтесь так, иначе я тоже начну напрягаться, — он уже накладывал дополнительную защиту на дом.       Точнее заклинания, которые не позволят ей сбежать.       — А я должна лучиться от радости с таким отношением? Я не сделала ничего плохого.       — Ага, всего лишь убили человека.       — В схватке, из самозащиты! — со всем его предубеждением, это было уже чересчур.       — Вы же понимаете, что я мог отвести вас не к Дамблдору, а прямиком в Азкабан? — звучало, как правда. — И тогда разговор сейчас шел бы в совсем ином русле.       — Но доверились директору. Так почему не доверяете сейчас?       — Я не доверяю вам.       — Думаете, я обманула Дамблдора? Вы переоцениваете мои возможности.       — Предлагаете мне вас недооценивать? — скорее с издевкой, чем зло.       Мия нахмурилась, поджав губы, и сделала несколько шагов назад, подальше от него.       — Раздевайтесь, — скомандовал Грюм.       — Простите? — она опешила.       Конечно, её не могла не кольнуть мысль, что сейчас она находилась наедине с рассерженным мужчиной в, вероятно, пустом здании без палочки и возможности сбежать. И, возможно, все ещё привлекала его если не как личность, в этом плане их отношения явно подпортились, то физически. Вдруг он хочет получить компенсацию за безнадежно испорченный вечер? Образ Грюма в её голове не был запятнан подобной грязью, но он только что предлагал Дамблдору воспользоваться ей, как информационным накопителем, и стереть память, так что…       — Не хотелось бы впоследствии обнаружить, что у вас есть скрытые карманы, куда расфасованы яд или оружие, — непроизвольно успокоил он её, едва ли заметив, как именно она напряглась.       — Оружие?.. Вы перегибаете, аврор Грюм. Да и разве вы уже меня не обыскали?       — Недостаточно хорошо. Времени не хватило. Но я все ещё могу вам помочь.       Грюм направил на неё палочку, Мия скривилась и взялась за пуговицы на рубашке.       — Будете смотреть?       — А что, вы хотите что-то по-быстрому перепрятать, а я вам мешаю? — саркастично отозвался он.       В его взгляде читалось скорее раздражение, чем какая-либо заинтересованность. Принципиальность, очевидно, перевешивала в нем личные интересы, если таковые вообще имелись. Да и с чего бы ему заниматься подобным непосредственно за спиной у Дамблдора? Тот уж явно не одобрил бы такое обращение с «гостьей».       — Что вы, у меня от вас нет никаких секретов! — с неприязнью протянула Мия, стягивая с плеч ткань. — Наслаждайтесь.       — Смотреть у вас откровенно не на что, — он насмехался. — Только если на этот занятный след. Что это было за проклятие?       Что бы Грюм не говорил, розовый кружевной бюстгальтер, слишком смелый для семидесятых, наверняка привлек его внимание, если он, конечно, не отрицал напрочь все плотское (или вовсе не интересовался женщинами, к примеру). Что, честно говоря, как-то больше сочеталось с его больной паранойей. Это же надо довериться другому человеку, оказаться в уязвимом положении со спущенными штанами… Хотя с позиции силы опасаться как раз было нечего. Хорошо зафиксированная жертва, как известно, не сопротивляется, а с магией этот вопрос решался на раз-два. О какой же чернухе она рассуждает! Но без древка под рукой Мия чувствовала себя неприятно беззащитной.       Правда, как ни парадоксально, несмотря на все опасения относительно Грюма, Мия предпочла бы, чтобы он пялился только на её грудь, потому что, очевидно, он заметил и все остальное. У неё осталось несколько косых надрезов на теле от осколков люстры, так удачно рухнувшей в поместье Малфоев. Они были совсем ерундовые, но тогда просто не было возможности заморачиваться ещё и со сведением всех мелких шрамов. Всего пара незаметных отметин от шальных заклинаний, заработанных ею во время финальной битвы. Она тогда быстро встала на ноги, хотя стоило бы уделить своему здоровью больше внимания. И, конечно, подарок Долохова, совсем уже побледневший, но все ещё некрасиво пересекающий грудь. Вот от него Мия очень хотела бы избавиться. Но никто, к кому она обращалась впоследствии, так и не смог ничего с этим сделать. Очевидно, именно им Грюм и заинтересовался.       — Понятия не имею. Тот, кто это сделал, мне не докладывался. Да и я была не в том состоянии тогда, чтобы выспрашивать подробности, — обсуждать это ей было откровенно в тягость.       — Полагаю, сегодня был далеко не первый раз, когда вы поучаствовали в бою.       — Нижнее белье снимать? — сменила тему она, стягивая с себя юбку. — А то вдруг у меня запасная палочка в форме косточки от бюстгальтера.       — Если вы настаиваете, — легко согласился Грюм, приманивая небрежно брошенную на пол одежду и обувь.       — Аврор Грюм! — прорычала Мия, складывая руки на груди.       Стоять в неглиже даже на плотном ковре было зябко: по коже побежали мурашки, соски неприятно терлись о ткань. Трусы у неё тоже были кружевные, а вместо плотных колгот — легкомысленные чулки. И все это вместе, если честно, мало что скрывало. Надо было приобрести белье поскромнее, но кто же знал.       Он хмыкнул и наложил на неё диагностирующие чары — медицинские и ещё какие-то, вероятно, специфично-аврорские. Ну да, конечно, вещи же можно было хранить и ещё непосредственно в теле.       — Все? Мне немного холодно.       Грюм небрежно отмахнулся от неё, засовывая вещи в явно расширенный магически карман:       — Обживайтесь. На втором этаже есть шкаф с барахлом. А я, пожалуй, загляну ещё и в вашу милую квартирку в Лютном.       И тут же зашагал к выходу.       — И что мне?.. — она кинулась за ним с небольшой заминкой.       Но он уже захлопнул за собой дверь. Вероятно, направился прямо к ней домой, как и сказал. Ни район проживания, ни наложенная ею защита, что-то Мие подсказывало, его не остановят. Будет рыться в ящиках, листать те несколько книг, что она уже успела приобрести в этом времени… Хотя почти все вещи и так лежали в сумочке, но из соображений безопасности — вдруг она каким-то образом лишится её — кое-что хранилось и там.       Мия всплеснула руками, взвыла и выругалась. Квартира, к слову, была оплачена на месяц вперед, она почувствовала сожаление, хотя какая уж тут арендная плата. Да и даже если бы все вдруг оказались так милы, что просто отпустили бы «мадам Фицрой» домой, её личность уже могли вычислить Пожиратели и начать искать. Грюм, кстати, тоже подвергал себя опасности, отправляясь к ней в гости. Проклятие!

* * *

      Несмотря на кажущуюся обитаемость — тут было относительно чисто и имелись все блага цивилизации, в доме оказалось откровенно пусто. Мебель, белье, посуда, кое-какие бытовые вещи присутствовали, но на кухне не нашлось даже крошки, а из одежды ей удалось откопать на полках только какие-то старые пыльные мужские вещи. Побрезговав ими, Мия просто завернулась в плед, которым была застелена кровать в спальне. Тот тоже сложно было назвать свежим, но он хотя бы выглядел относительно новым.       И парадная, и задняя двери оказались надежно запечатаны стараниями Грюма. Окна тоже не поддавались, но только на первом этаже, на втором ей все же удалось распахнуть раму. Мия постояла перед ней несколько долгих секунд, ежась от уже ноябрьского ветра, и закрыла обратно. Конечно, она могла бы выбраться наружу и попытаться сбежать, но что бы ей это дало? Пойти, кроме как к тому же Дамблдору, ей было откровенно не к кому. Никакими дружескими связями за эти месяцы она не обросла, а вот врагов, в теории, резко прибавилось. Да и скрываться в ночи без обуви, практически голой, возможно, с травмой из-за прыжка с высоты… Грюм же ещё наверняка наложил на всю округу сигнальные чары, так что доберется она, дай Бог, только до соседней улицы, когда он уже пустится в погоню.       Никаких дел Мия себе придумать не смогла, так что просто умылась, попила дрянной воды из-под крана и устроилась на диване внизу в ожидании гостей. И очень быстро задремала. Все же день был суматошным, если не сказать прямее, учитывая, что она сражалась с Пожирателями, убила человека, её допрашивали и заперли в одном из, очевидно, убежищ Ордена Феникса, а ложиться спать Мия действительно привыкла довольно рано из-за привычки Филча приходить на работу ни свет ни заря.       Мертвецы не досаждали ей во снах, даже прошлое будущее не тревожило, но она все равно дернулась и чуть ли не вскочила с места, когда её разбудили:       — Мадам Фицрой.       — Профессор? — Мия окончательно проснулась и посильнее закуталась в плед.       Дамблдор навестил её, по ощущениям, далеко за полночь, видимо, только закончив с делами. Её своеобразный наряд, естественно, тут же привлек его внимание, так как теперь она ещё и сверкала голыми пятками — спать в чулках было неудобно.       — Я скажу Аластору, что он чересчур усердствует.       — Да ничего, я не в обиде. Это же Грюм, — улыбнулась она.       По крайней мере, попыталась изобразить позитив. Нужно же им с директором как-то налаживать личные отношения после такого провала.       — Вы были знакомы?       — Будем. Не очень близко, но…       — Думаю, сейчас вам тоже стоит держать дистанцию.       — Вы не хотите, чтобы я рассказала ему, откуда прибыла на самом деле?       — Не хочу. Это может быть опасно.       — Вы не доверяете аврору Грюму?       — Я просто слишком хорошо его знаю, — серьезно ответил директор. — Осторожность весьма причудливо сочетается в нем с авантюризмом.       Он аккуратно сел в кресло напротив, задумавшись и замолчав. Она тоже не решалась нарушить тишину. Что Мия могла сказать? Извиниться, что переместилась во времени и свалилась ему на голову при весьма неудобных обстоятельствах?       — Вы совершили огромную глупость, — Дамблдор неожиданно начал с обвинений.       — Я решила действовать, — она тут же заняла защитную позицию. — Возможно, это был плохой выбор, но лучше, чем ничего.       — Это легкий путь. И крайне опасный. Вы понимаете, в какие сферы вмешались?       — Забавно, — но смешно не было. — Там, откуда я пришла, ваш портрет сказал мне почти то же самое. Но все же дал саму возможность, сообщив подробности ритуала.       — Мне сложно представить, что могло подтолкнуть меня к такому опрометчивому решению.       — Смерть. Собственная, других, самоубийственное стремление в моих глазах, — Мия хмыкнула, но получился какой-то всхлип. — Вам, вероятно, стало жаль меня.       — Это не благотворительность, мадам Фицрой. Это огромное доверие к вам.       Или он просто понимал, что она все равно узнает, как провернуть это, рано или поздно.       — Тогда решайте, доверяете ли вы сами себе.       — Был ли у меня реальный выбор тогда? — Дамблдор выглядел печальным. — Не было ли это продиктовано отчаянием? Хотя какой спрос с портрета. Вероятно, мой образ в нем оказался запечатлен в не самый удачный момент времени.       Её снова кольнула вина. Она вовсе не собиралась усложнять ему жизнь, но все же… собиралась, конечно. Не бумажки же перекладывать Мия сюда заявилась. Да и в конце концов тут имелись и положительные моменты: она досталась ему, а не Воландеморту, и хотела помочь выиграть войну. Но что-то по поведению и выражению лица директора было сложно сказать, что он хотя бы немного рад.       Дамблдор не стал дожидаться ответов на свои риторические вопросы:       — В любом случае надеюсь, что о рисках я вам тоже рассказал все в подробностях. Каждое действие рождает противодействие. Вам знакомо это выражение?       — Вы не можете знать точно, как работают все эти глобальные магические механизмы. Даже если я своим появлением вызвала пространственно-временные искажения, это наверняка просто породило новую ветку реальности. К тому же сознательно я до сих пор ни во что не вмешивалась. Я пыталась адаптироваться и понять, за что мне стоит хвататься в первую очередь, — как она и сказала на допросе. — И, возможно, ещё никак серьезно не повлияла на процессы…       — Вам кажется это простым? Вы уже вплели себя в ткань этого мира, весьма радикально, как бы ни отрицали этого. Вы оборвали нить жизни.       — Я не знаю, что рассказал вам аврор Грюм, но я вовсе не желала…       — Я вас понял. Но начался ли с вашим прибытием новый отсчет или нет, мироздание все равно будет стремиться к равновесию. Маятник обязательно качнется в другую сторону.       — Если принять на веру то, что все события в канве времени детерминированы. Или то, что мое знание будущего будет работать по принципу самоисполняющегося пророчества даже против моей воли. Но возможно все последствия, что мы получим — это расходящиеся по воде круги.       — Которые могут превратиться в цунами, если мы не будем осторожны. Если вы, — надавил он, — не будете осторожны.       — Как будто я много что могу. Особенно сидя здесь, — надерзила Мия.       — Вы удивитесь, какой силой обладаете. Хотя, учитывая, что вы едва ли властны над нею… — директор задумался на секунду. — Как и я. Я ведь не могу даже устранить вас сейчас с полной уверенностью, что это не принесет ещё больше урона глобальному равновесию.       По крайней мере Дамблдор был с ней достаточно честен. А она действительно была не прочь знать, какие у него на неё планы, как и говорил Грюм.       — Так вы действительно собираетесь запереть меня здесь? Мной же наверняка заинтересовались в аврорате, — раз уж директор сам об этом заикнулся. — И завтра… сегодня мне нужно на работу к восьми.       Конечно, Мия понимала, что тут за неё все уже решили, но не могла не спросить.       — По делу о нападении вы проходите свидетелем. Аластор взял вашу вину на себя. А мистеру Филчу я сообщил, что вы ранены и не сможете выйти на службу в ближайшее время, так что, полагаю, вы уже уволены.       — Замечательно, — прошептала она.       Поступок Грюма вовсе не являлся одолжением для неё, это Дамблдору было нужно, чтобы она не привлекала лишнее внимание. А Эрмий ей вообще не нравился, но…       — Я постараюсь разрешить проблемы, которые возникли у вас в связи со всеми этими событиями. И настаиваю, чтобы пока что вы оставались здесь.       — Так я ваша пленница? — вскинулась Мия. По крайней мере, попыталась.       — Нет. Но в свете открывшихся обстоятельств я не могу позволить вам действовать самостоятельно.       — Этого и не потребуется, если мы все обсудим и придем к компромиссу. Я совсем не против заручиться вашей поддержкой, более того, она даже прямо мне необходима.       — Отчего же вы тогда сразу не обратились ко мне за помощью? — резонный вопрос, хотя Дамблдор наверняка знал на него ответ.       — Я не могла знать, как вы меня примете. Собственно, и не зря, — она махнула рукой, как бы показывая, в каких условиях оказалась. — Но я на вашей стороне, на стороне Ордена! И всегда была.       Конечно, Мия изначально понимала, что с директором возникнут проблемы. С чего бы ему прямо доверять ей и смотреть в рот? В смысле, даже если он мог быть уверен, что она действительно прибыла из будущего, а не просто засланный агент Пожирателей, как считал Грюм, это же не означало, что она действительно лояльна Дамблдору. Может, она засланный агент из будущего. Выверт мозга.       — Мне все равно придется ограничить вашу свободу, — устало, но твердо продолжил Дамблдор. — Я не могу допустить, чтобы вы попали в руки Воландеморта.       — И я полностью с вами согласна. Но нет смысла держать меня взаперти. Я могу помочь вам в войне так или иначе.       — Пока что ваше невмешательство для меня предпочтительнее.       — Как скажете, сэр, — сдалась Мия, недовольно скривившись.       Она устала и её опять клонило в сон.       — Мы обсудим все чуть позже ещё раз. А пока отдыхайте, это потребует много сил и внимания.       — Хорошо.       — Аластор зайдет утром. Ведите себя с ним аккуратнее.       — Я поняла.

* * *

      — А остальное?       Когда Грюм заявился, Мия бодрствовала уже около часа, но все так же уныло сидела на диване в коконе из пледа. Собственно, вариантов досуга у неё было немного, хотя разнообразия ради она обошла дом ещё раз, сунув нос во все углы. Он смерил её взглядом и бросил на подушку рядом сумочку. Видимо, Дамблдор все же указал ему, что он перегибает со своей осторожностью.       Однако, Грюм все равно вернул ей меньше половины вещей даже на первый быстрый взгляд. Конечно, было бы странно, если бы он вот так запросто выдал обратно зелья, среди которых были и весьма опасные, а не только целительные. Забрать обувь и верхнюю одежду тоже было логично. Про палочку и речи не шло. Но зачем ему понадобилось изымать, к примеру, книги, писчие принадлежности, те несколько ювелирных украшений, что у неё имелись, и прочую мелочевку?       — Для этого вам придется заслужить мое доверие.       — Похоже на шантаж, — фыркнула она, как можно быстрее натягивая на себя футболку. Устраивать очередной стриптиз перед Грюмом ей совсем не хотелось. — Или вы нашли что-нибудь интересное?       — Может быть.       — Взяли на память? — Мия вернула относительную целостность своему туалету, надев пижамные штаны, казалось, за секунду.       — Есть такая вероятность.       — Аврор-фетишист, как мило, — пробубнила она в сторону, хотя Грюм, конечно, услышал. — Вкусное было печенье?       — Я изъял все продукты питания из опасения, что они могут быть пропитаны зельями, — более сухо отозвался он, — так что не могу ответить на ваш вопрос.       Скорее всего он вообще просто выкинул хранящуюся на всякий случай еду, не заморачиваясь с диагностикой. Стало мелочно обидно хотя бы потому, что все то, что она взяла из своего времени, пришлось проверять на наличие каких-либо указанных дат и переупаковывать, что заняло относительно много времени. Было бы неловко, если бы кто-то случайно заметил, что, к примеру, её наручные часы или пачка риса изготовлены в будущем. Но, собственно, она не зря постаралась, ведь Грюм наверняка рассматривал все с лупой.       — Раз мое печенье тоже не заслужило ваше доверие, то могли бы хотя бы принести свое.       — Мое? — нахмурился он.       — Я хочу есть, аврор Грюм, а тут шаром покати. Или вы с Дамблдором планируете морить меня голодом?       Он смерил её взглядом и быстрым шагом отправился на кухню, где, судя по шуму, проверил содержимое шкафов.       — Убедились? — крикнула Мия, надевая шерстяные носки.       Дом никаким маггловским способом не отапливался, без магии она не могла обеспечить себе комфорт, так что в комнате было довольно свежо. Кое-как найдя среди просто сваленных в кучу вещей теплую кофту, она последовала за Грюмом, практически столкнувшись с ним на пороге комнаты.       — Я так понимаю, раньше в плену вы никого не держали? — саркастично протянула она. — Если дадите мне пергамент и перо, я напишу вам список того, что мне нужно.       — Это же плен, а не гостиница с завтраками в номер. Будете есть, что дадут.       — Как будто я как-то могу заставить вас обслужить меня. Но с учетом, что вы так же конфисковали все мои деньги, надеюсь, у вас хватит совести купить мне что-нибудь питательнее засохших совиных крекеров.       Грюм неприязненно скривился, Мия сложила руки на груди.       — У меня сейчас нет времени обустраивать ваш быт.       — Мы же находимся в маггловском жилом квартале. Тут наверняка неподалеку есть какой-нибудь магазинчик. Если у вас есть с собой фунты, то это займет полчаса от силы, и можете быть свободны.       — Спасибо за разрешение.       — Не за что, обращайтесь, — она вспомнила кое-что. — Кстати, если вы забрали из моей квартиры все вещи, а вы наверняка это сделали, то где средства личной гигиены?       — В эти флаконы можно налить что угодно, и…       — Отлично. Тогда добавьте, пожалуйста, в список покупок к крекерам зубную пасту, щетку, мыло, хотя бы какой-нибудь шампунь и крем для рук. Лучше с глицерином.       Про составы современных маггловских косметических средств Мия, если честно, совершенно ничего не знала, но такие банальные вещи, как увлажняющий крем, наверняка уже существовали. Было бы, конечно, лучше получить магические аналоги, которые чаще были банально эффективнее, представляя из себя, по сути, волшебные зелья. Но на такие щедроты сейчас явно рассчитывать не приходилось.       — Глицерином, — зеркально повторил Грюм, видимо, не совсем понимая, что она имеет в виду.       — Откажете мне и в поддержании банальной гигиены?       — Вы магглорожденная, — неожиданно выдал он.       — И горжусь этим, — фыркнула Мия, не придумав ничего умнее. — Но, конечно, можете продолжать верить в то, что я состою в рядах Пожирателей смерти.       — Это просто слова, ваше происхождение ещё нужно доказать.       — А пока мы не начали изучать мою родословную, я все же рассчитываю получить свой завтрак. Вы же вроде спешили, так что поторопитесь, — она небрежно помахала на него, отсылая прочь.       Так откровенно выводить из себя Грюма ей было не с руки. Он действительно мог сделать её жизнь невыносимой, что бы не втолковывал ему Дамблдор, и каких высоких моральных принципов он сам не придерживался, если ей придется задержаться в этом доме. А ей придется, пока они с директором не придут к какому-то взаимопониманию. Но Мия была раздражена, голодна, унижена и до сих пор не согрелась, так что позволила себе проявить немного истинных негативных эмоций.       — Будет сделано, мэм, — с ухмылкой отозвался Грюм, кажется, только развеселившийся из-за её грубого поведения. — Простите за задержку.       И действительно тут же направился на выход. Мия размяла переносицу и принялась раскладывать доступные ей теперь вещи, чтобы понять, чего не хватает, и навести в сумке порядок. Но едва она закончила с нижним бельем, испытывая смесь стыда и злости, понимая, что Грюм в нем тоже копался, как тот вернулся. Видимо, маггловские деньги с собой у него действительно имелись. Он поставил два бумажных пакета на кухонный стол, кивнул ей и опять заспешил на улицу.       — Постойте, когда мне вас или Дамблдора ждать? — теперь у неё хотя бы имелись часы.       — Как только, так сразу, — отмахнулся Грюм. — Так что не съедайте все за раз.       — Все лучше и лучше, — протянула Мия уже в закрытую дверь. — И что вы прикажете мне делать все это время до?       Дел она, впрочем, себе нашла. Организовала тот же завтрак — Грюм предоставил ей «стандартный» набор продуктов, достаточный, чтобы приготовить пару достойных обедов, закончила перебирать вещи и застелила кровать. Простыни были залежавшиеся, уже не пахнущие свежестью, но хотя бы все ещё белые, а не пожелтевшие. Тут явно никто давно не жил, а если и бывал, то ненадолго. К тому же создавалось ощущение, что дом, как и округа, был насквозь маггловским. Орден просто «захватил» пустующее жилище?       Но после обеда, который из-за работы Мия обычно пропускала, а тут растягивала донельзя и время приготовления, и сам прием пищи, уровень занятости вновь упал до нуля. Не то чтобы безделье её действительно так уж сильно утомляло. С Филчем у неё почти не было выходных, так что сейчас полежать и посмотреть в стену уж пару часов она могла спокойно. Но вчерашний наполненный событиями день и все эти переживания задрали планку. Мия ждала какого-то быстрого развития ситуации, прогоняла в голове возможные будущие разговоры с Дамблдором и споры с Грюмом, но те про неё, казалось, забыли. Никто не пришел даже к позднему ужину.       То есть у них, конкретно, у директора, тут человек из будущего, а они не могут выделить пару минут в день, чтобы пообщаться с ним? Может, ей все же стоило попытаться сбежать, так, в качестве акции протеста? Хотя, учитывая, что она все же планировала выйти отсюда в ближайшее время, это было недальновидно. Ей было бы предпочтительнее вести переговоры, доказывая свою честность и лояльность Дамблдору, а не вставать в позу. Правда, никаких рычагов давления она на него не имела, и могла, пожалуй, только попытаться скрыть информацию, торгуясь, надеясь, что никто из них не решится реально применить к ней силу в том или ином проявлении, чтобы добиться желаемого. Вот только и особенно выпытывать что-то у неё директор, видимо, не собирался. Слишком опасался магических откатов за такое вероломное вмешательство в ход времени.       По крайней мере ей больше не нужно было заполнять декларации и накладные. Думать о том, как прожить на зарплату. И вообще переживать, что и как делать. Теперь все в её жизни решал Дамблдор.       Мия швырнула тарелку в раковину, но тут же достала её обратно, чтобы проверить на наличие трещин. Неизвестно, когда ей начнут доверять настолько, чтобы вернуть палочку, а такими темпами она всю посуду в доме перебьет, и придется есть прямо из кастрюль и сковородок. Вряд ли Грюм будет бегать для неё в магазин по такому поводу.