Гомеостаз

      Мия все же решила разрешить их недопонимание с Грюмом с самого раннего утра. Поэтому отправилась на совятню, чтобы отправить вежливое, лаконичное и немного слабохарактерное письмо. Сказать все это ему в лицо было бы правильнее, но ей почему-то оказалось неловко приглашать его на разговор. Она опасалась, что он устроит некрасивую сцену? Или боялась, что сама даст слабину, будет мямлить и дергаться? Ей уже не раз приходилось пресекать интерес и разрывать даже более оформленные отношения, но то было ещё в юности, если брать в расчет Кормака, закончилось как-то само по себе, как с Крамом, или отвергали скорее её, чем она, как вышло с Роном. Аластор же воспринимался совсем иначе, серьезнее. Он был уже мужчина, а не мальчик, а такие отношения у неё были только одни, и в них она была на все согласна.       На самом верху, у ряда жердей, уходящих к потолку, ей встретился Сириус. Видимо, это было, условно, их место в замке. Он не замечал её до последнего, с остервенением комкая в руках пергамент.       — Плохие новости, мистер Блэк?       Резко развернувшись, Сириус вскинулся, чтобы, очевидно, разразиться бранью, но, увидев, кто перед ним, снизил градус драмы:       — Да, — только и выдохнул он.       — У меня тоже, — помахала она письмом.       — И что вы написали? — переключился Сириус, кажется, стараясь сместить интерес с себя на неё.       — Отвергаю навязчивого поклонника, — усмехнулась Мия, но вышло как-то грустно.       — Это такой намек?       — Бросьте, мистер Блэк. Вы, конечно, очень красиво за мной ухаживаете, — уровень сарказма удалось выдержать идеально. — Но оба мы, я надеюсь, прекрасно понимаем, что это не более, чем развлечение среди скучных учебных будней. Я вам интересна, как личность, примерно никак.       — Вы меня недооцениваете, — звучало не особенно серьезно.       — Правда?       — И не даете мне ни единого шанса!       Сириус тоже распадался в её голове на два образа: тогда и сейчас. Они различались не так уж и сильно, Азкабан сделал его несчастнее и злее, но горячность так никуда и не делась. Вряд ли, конечно, на данный момент от него нужно было прятать огневиски, как делала миссис Уизли в её времени «на всякий случай», но в молодости он естественно был ещё порывистее и безответственнее. Поэтому она хоть и планировала защитить его от тюрьмы и в принципе ото всей этой ситуации с Питером, особенно откровенничать не собиралась. С учетом, что Мия сильно сомневалась в благоразумии даже актуального Снейпа, Блэку доверять ей вообще не было резона. Хотя, конечно, хотелось намекнуть, кому уже ему следует доверять больше. Правда, если она укажет на Регулуса, Сириус наверняка просто рассмеется ей в лицо.       А про ту же Беллу, которая должна была стать его убийцей, заикаться и вовсе не имело смысла. Что она могла сказать? Посоветовать быть осторожнее? Вряд ли они с кузиной поддерживали какие-то отношения до сих пор, чтобы в таких наставлениях имелся смысл. Может, Сириус ещё не считался откровенной парией в семье, в целом, не учитывая гнев матери. Все же не Андромеда, которая вышла за магглорожденного! И был шанс, что они с миссис Лестрейндж не вцепятся мгновенно в глотки друг другу, если встретятся лицом к лицу сейчас. Но помимо дяди Альфарда, насколько Мия знала, никто из его слизеринских родственников с ним банально не разговаривал уже длительное время.       Хотя было бы занятно, если бы, к примеру, Нарцисса ещё пыталась поддерживать связь с Сириусом, несмотря на свою скорую свадьбу с Люциусом. Может, прощальное письмо именно от неё Блэк сжимал в руках, когда она поднялась в башню? К будущей миссис Малфой Мия не испытывала никакой ненависти, она вроде и была на стороне зла, но всегда казалась ей какой-то неопределившейся, загнанной в рамки своим окружением. Впрочем, и пассивной назвать её язык не поворачивался, просто в свои приоритеты та ставила не Воландеморта или даже не все эти чистокровные идеи, а людей, что были ей дороги.       Поэтому, когда Нарцисса, оставшись в одиночестве, убила Северуса, идея мести персонально ей даже не пришла Мие в голову. Это ничего не дало бы и ничего не решило бы. Миссис Малфой, когда-то блистательная и сильная женщина, просто оказалась уничтожена этой войной, как и все они. Она отправила зачарованную посылку, потому что не могла позволить им спокойно и счастливо жить, когда её любимый, единственный сын гнил в могиле, а тело мужа так и не нашли. Она винила Северуса, как и многие, просто потому что он выжил, и считала, что он не исполнил свои обязательства персонально перед ней. Она находила их брак отвратительным, их счастье незаслуженным. Нарцисса стала руками, что причинили Мие боль, но не она была причиной всего этого.       — А вы так хотите познакомиться со мной поближе?       — Конечно! — с энтузиазмом отозвался Сириус, нацепляя это свое характерное самоуверенно-насмешливое выражение лица.       — Но тогда и мне придется познакомиться с вами поближе, мистер Блэк, — она шагнула к нему, прищуриваясь. — К примеру, не расскажете, что написано в вашем письме?       В серых глазах она увидела, что её вопрос выбил его из колеи, ему не хотелось отвечать на него. Но в тоже время он думал о каком-то мужчине, чей распадающийся образ Мия никак не могла собрать в цельную картинку. Значит, не Нарцисса.       — Это… — вскинулся он.       — Не мое дело? Ну вот, а я с вами своей проблемой поделилась. Кажется, между нами нет нужного уровня доверия.       Мия улыбнулась и обогнула Сириуса, подзывая школьную сову.       — Доверие нужно заслужить, — выпалил он ей в спину.       — Полностью с вами согласна, мистер Блэк. Правда, удивительно, какие разные требования мы выдвигаем людям в этом плане в зависимости от наших предубеждений.       Пока она возилась с птицей, стараясь аккуратно приладить послание к лапке, Сириус избавил её от своего общества, так что на завтрак Мия спустилась уже в одиночестве. В такой ранний час даже в Большом зале присутствовала лишь горстка студентов и парочка преподавателей-жаворонков. Она поздоровалась с профессором Стебль, с аппетитом уплетающей омлет, и сама взялась за вилку, отказавшись от полезной каши в пользу бекона и прочей жареной пищи. Хотелось получить хоть какое-то удовольствие, чтобы не начинать день с подпорченным настроением.       К тому времени, когда прибыла почта, зал уже наполнился гулом голосов, а она допивала вторую кружку чая. Получив экземпляр «Воскресного пророка», Мия собралась уйти, чтобы спокойно почитать его в лаборатории, но взгляд наткнулся на кричащий заголовок внизу титульной страницы. Её зацепило имя, а вся остальная информация была написана где-то внутри, так что она нетерпеливо пролистала газету, продираясь через рекламные объявления и кулинарные колонки, чтобы, наконец, прочесть текст заметки.       Пришлось отодвинуть от себя посуду и подавить желание нервно вскочить. Это выглядело бы глупо. Хотя как ещё можно было отреагировать на подобную информацию? Спокойно и рассудительно? Это уж точно нельзя было списать на недостаток её познаний об этом времени, упомянутый в статье человек должен был прожить длинную жизнь. Мия была уверена, что, когда она покидала свою реальность, тот все ещё чадил небо, хоть и из камеры в Азкабане.       Дамблдор, кажется, почувствовал её смятение, потому что, оторвав взгляд от статьи, Мия наткнулась на его, встревоженный и вопросительный. Она легко кивнула ему и встала. Конечно, вот так подзывать директора школы было не очень вежливо, но он понял намек без дополнительных объяснений и вышел в коридор через пару минут после неё, не доев завтрак.       — Какого рода информация вас так взволновала, мадам Фицрой? — все же решил уточнить Дамблдор, когда они подошли к директорской башне.       — Кое-кто умер. Тот, кто не должен был.       Долорес Амбридж была убита в своем доме вчера ночью. Отец нашел её тело. Пока никого не арестовали. Больше никакой полезной информации из газеты вытянуть не удалось. Бабочки наконец-то породили ураган, хотя совершенно не тот, который она ожидала.       По кабинету Дамблдора Мия все же нервно походила туда-сюда, но замерла у окна, у которого он сам любил стоять. Вид открывался на поле для квиддича, над которым летал одинокий ученик. Видно, пользовался редким моментом, когда на стадионе не тренировались школьные команды, занимающие его во все погожие дни. Вообще, учитывая высоту и расположение директорской башни, обзор должен был открываться скорее на Запретный лес и быть далеко не таким живописным, но почему бы Дамблдору не зачаровать окно ради удобства или просто удовольствия? Или даже не одно, учитывая, что за вечно занавешенной рамой сейчас, кажется, шел дождь.       Как-то так вышло, что она бывала тут в детстве всего пару раз и мельком, а потом навещала портрет уже после разрушения Хогвартса, так что сравнивать прошлое могла преимущественно только с рассказами Гарри. Впрочем, одно отличие она заметила почти сразу, но все никак не решалась спросить — Фоукса Мия не видела ни разу за все визиты сюда.       — Вас тревожит новость, — после её быстрого объяснения ситуации выдал директор. — Но не сам факт гибели этой девушки.       — Она была… стала бы не самой приятной личностью.       — Рады, что этого не случится?       — Громко сказано. Не могу сказать, что буду по ней скучать, но Амбридж не виделась мне хоть сколько-нибудь значимой фигурой, — она проследила за финтом, который пытался исполнить человек на метле. Не очень удачно. — Впрочем, весь мир вздохнул с облегчением после её смерти, уж поверьте.       Слава Богу, с квиддичем в этом времени она никаких дел не имела вообще. Несмотря на то, что Мия разделяла деканские обязанности со Слизнортом, именно эта часть её не касалась, а при возникновении проблем все вопросы решал капитан команды, шестикурсник Адам Блэр. Грюм удивился бы, насколько на самом деле она была равнодушна к этому спорту, как, собственно, к любому спорту в принципе. Хотя нельзя было сказать, что она совсем в нем не разбиралась — мальчики фактически насильно подтянули её знания. Как бы ей все это не претило, трудно ничего не знать, когда ты годами слушаешь тонны информации про метлы и матчи пусть даже краем уха. С её-то внимательностью.       — Ей едва исполнилось двадцать, мадам Фицрой, — укорил её за бессердечие Дамблдор. — И даже если у неё имелись скверные наклонности, я сомневаюсь, что она хоть что-то уже успела натворить.       — Я бы не была так уверена.       — Даже если так, то наказание несоизмеримо проступку. Нельзя видеть в людях только их будущие ошибки.       — Мне довольно сложно следовать этому вашему совету. Их будущие ошибки — это большая часть моей жизни.       «И ваши проступки, Альбус, в этот список тоже включены», — ясно читалось между строк. Ученик исчез из поля зрения, нырнув вниз и скрывшись за трибунами.       — Но ведь вы прибыли сюда, чтобы предупредить, а не чтобы карать, не так ли?       — Я пытаюсь, сэр. Но сложно что-то изменить, знаете, в одиночку, — возмутилась она. — Особенно, когда ограничен в средствах.       — Ваши дела с мистером Снейпом идут не так гладко, как вам хотелось бы? — откровенно задел её он.       Мия обернулась, но подчеркивать свое нежелание обсуждать Снейпа не стала, только поджала губы. Дамблдор теперь, конечно, не мог не обращать на него внимание, но хотя бы не принуждал отчитываться за каждый её вздох в его сторону. И на том спасибо.       — В любом случае я бедную Долорес ни за что не наказывала, по крайней мере сознательно. А то, что я не собираюсь плакать на её могиле… — Мия передернула плечами. — Уж простите, что-то совсем не трогает.       — Значит, вы не способствовали гибели мисс Амбридж? — неожиданно пытливо уточнил Дамблдор.       — Что? Конечно же нет! — вспыхнула Мия. — Да и каким образом?..       — Некоторые прямые закономерности нетрудно проследить. Правильное слово тут, капля мотивации там… — он смотрел на неё изучающе.       — Этого не было, сами можете посмотреть, — она указала на висок.       — Вы могли наложить на себя блок. Оба мы знаем, на что способны окклюменты.       — Вы такого мнения обо мне, сэр?       Дамблдор, что, перенял эстафету недоверия у Грюма? Хотя почему перенял? Очевидно, он с самого начала относился с осторожностью к ней и её словам, просто она сама верила ему подспудно больше, чем тому же Аластору, вот и не обостряла эту настороженность.       — Я вижу в ваших воспоминаниях много боли и гнева.       — Так и есть, но зачем мне убивать Амбридж? Она даже не Пожирательница, просто неприятная личность.       Директор изучающе оглядел её и легко кивнул:       — Я вас услышал, мадам Фицрой.       Она отошла от окна и села в кресло, собираясь с мыслями.       — Но раз уж даже мое пассивное присутствие в этом мире имеет такие последствия, я бы, пожалуй, поспособствовала гибели некоторых людей напрямую, — Мия оторвала взгляд от стола и заставила себя твердо посмотреть в глаза Дамблдору. — История меняется, сэр, нужно действовать, пока у нас есть преимущества.       — Это мотивирует вас, потому что мисс Амбридж была вам неприятна.       — Как будто если бы погиб кто-то дорогой мне, это заставило бы меня отступиться!       — И вы вновь забыли, что каждое ваше действие рождает противодействие. Какую цену вы готовы заплатить? Какой баланс между тем, что вы разрушите, и тем, чего добьетесь в итоге, для вас допустим?       — А сейчас вы лицемерите, профессор, — в голосе зазвенел металл. — Вы точно так же принимаете неоднозначные решения, жесткие, несправедливые, пагубные. И к чему нас все это может привести? — она указала на себя. — Но при этом вы отказываете в желании повлиять на мир другим?       — Я не нарушаю законы магии для этого, — тихо поправил её Дамблдор. — Хотя имею необходимые знания и возможности, чтобы попытаться переписать историю.       — Полагаю, ключевое тут слово «попытаться», — скривилась она.       — Так и есть, мадам Фицрой. Вы и я вместе с вами сейчас ходим по кромке очень тонкого льда. И, боюсь, если он треснет, пострадаем не только мы.       — Вы слишком драматизируете. Да, человек погиб, но это всего лишь один человек, — звучало неприятно цинично, так что она непроизвольно отвела взгляд в сторону.       — И чтобы понять, какую роль должна была сыграть мисс Амбридж в будущем, и как на наш мир повлияет её гибель, мне нужно знать, кем она так и не стала.       — Вам понравится, сэр, — Мия вздернула подбородок и приставила кончик палочки к виску.       Все ею сказанное звучало резко и дерзко, но реальность Мию немного разочаровала: она все же начала переживать. Но, серьезно, она, вроде, ничего толком и не сделала, а уже стала причиной смерти двух людей, чья гибель не то чтобы вписывались в план спасения мира. Конечно, нельзя было просто переместиться во времени и каким-то образом уничтожить одного Воландеморта. Как бы она себя не повела, действовала бы самостоятельно или нашла бы поддержку в том же Грюме в обход Дамблдора, все равно были бы жертвы со всех сторон, но эти совершенно случайные трупы…       А если считать Бёрка и Розье? Про них директору Мия сообщать не стала, слишком это было притянуто за уши. Но про себя не могла не отмечать, ведь вероятность её причастности и к их гибели была далеко не мизерной. Через вторые руки, однако, она соприкасалась с судьбами этих людей.       А вот с Амбридж, к слову, имела весьма слабые связи. То есть было бы понятно, если бы Долорес поскользнулась на случайно выброшенной ею кожуре банана и расшиблась бы насмерть, но убийство… Кого и как она могла натолкнуть на мысль пойти и прикончить чиновницу низкого звена, хоть и весьма амбициозную? Когда её судили уже после битвы за Хогвартс, выяснилось, что мадам Амбридж полукровка. Так что можно предположить, что к ней имелись претензии у тех же Пожирателей, особенно, если она уже сейчас пыталась выдавать себя за чистокровную. Но обоснование выглядело слабым, и произошедшее тяготило её тем больше, чем больше она обо всем этом рассуждала.       Не то чтобы, конечно, Мия действительно вдруг запаниковала или опустила руки. Просто её голова заполнилась десятками сценариев, в которых она так же «устраняла» кого-то по случайности. Дамблдор продавил свое, и это не очень хорошо повлияло на её работоспособность и, в целом, на самоощущение. Окклюменция отсекала лишнее, но стоило ей только расслабиться… Когда она чуть не разбила хрупкую (и довольно дорогую) воронку для перегонки экстрактов, которая принадлежала лично Слизнорту, Мия решила, что раз сегодня воскресенье, то стоит сделать перерыв.       Например, прогуляться до Хогсмида. Она ещё не перебрала местную букинистическую лавку, да и в то же «Сладкое королевство» можно было бы заглянуть. Не для Слизнорта, для себя. Большой любительницей сладкого Мия так и не стала, но с возрастом распробовала мятные тянучки и ту же лакрицу. Наверное потому, что они не были приторными, как многие другие товары в кондитерской.       Да, такой ход мышления был удачным. Ей удалось отвлечься и перестроить свое восприятие, нацелившись на редкий и приятный выходной, а не пытаться задушить себя работой, как обычно. И все было бы совсем отлично, если бы сегодня в деревне не присутствовали ученики. Мия не была дежурной и вполне могла просто проигнорировать всех, но все равно приходилось иметь это в виду. Не слишком ли часто их отпускают на прогулки? В её время все было куда строже, насколько она помнила.       Мия помечтала было, что случайно столкнется в книжном со Снейпом, хотя что бы ей это дало, кроме вежливого приветствия и прощания. Но, конечно же, вместо этого наткнулась на Мародёров. Джеймс оплачивал покупки, а заскучавший Сириус уже тянул Римуса и Питера на улицу, хотя они скорее упирались, чем спешили наружу. Парни поздоровались с ней, но своей обычной дозы внимания от Блэка Мия не получила — её «защитила» Лили, вовремя возникшая рядом.       — Здравствуйте, мадам Фицрой, — Эванс была преувеличено позитивна.       Мия не удержалась и скользнула в её мысли. Лили думала о Севе, о Снейпе. Приветливая улыбка приклеилась к лицу, хотя все было закономерно и естественно: слухи из слизеринских подземелий дошли и до гриффиндорской башни. Конечно, Николас разболтал, что видел их вдвоем, обнимающихся, и это породило новую волну обсуждений. Мародёры тоже поднимали этот вопрос. По всей видимости, Блэк даже озвучил несколько пошлых шуток, однако, кажется, Эванс в правдивость сплетен не верила. И все закончилось на бескомпромиссном заявлении Лили, что все это полная чушь. Ей, очевидно, было неприятно вспоминать Снейпа, тем более в таком контексте, сохнувший по ней Джеймс наверняка предпочел не расстраивать благоверную, Блэк, не найдя поддержки, быстро затух. А что уж он думал на самом деле… Сложно было разобрать детали из поверхностных переживаний, охвативших Лили и тут же угасших.       — Доброго дня, мисс Эванс.       Лили помялась рядом с ней какое-то время, дожидаясь Джеймса. Говорить им было откровенно не о чем. Не своими же умозаключениями друг о друге делиться. Вот спросит Эванс её про сплетни, и что Мия сможет ответить? Признается, что заинтересована в Снейпе? И вообще, хоть его жизненные выборы весьма спорные, все они должны дать ему шанс. Смешно. Вряд ли Эванс побежит с ним мириться, раз уж не смягчилась за почти два года. Хотя, наверное, было бы хорошо, если бы она нашла для бывшего друга пару слов. Гештальт такого масштаба требовал закрытия столь явно, что Мие даже удавалось игнорировать свою ревность. Правда, с такими заявлениями скорее уж «мадам Фицрой» окончательно перейдет в разряд «пожирательских подстилок», Сириус от неё отступится, а все они решат, что такая, как она, конечно же не может работать на Дамблдора и варить Волчье противоядие Люпину.       Впрочем, как раз все эти связи со Снейпом, как скандальные, так и законные отношения учителя и ученика, косвенно подтверждали её зеледельческую квалификацию. Лили прекрасно знала уровень знаний Снейпа и, судя по всему, считала, что вряд ли он связался бы с пустышкой. К тому же Эванс, не будь дурой, попросту спросила Слизнорта, точнее, мягко поинтересовалась у него, не варил ли он кое-какое специальное зелье, воспользовавшись случаем на встрече Клуба слизней. И однозначно истолковала его недоумение. Это Мия тоже выловила из её головы чуть ранее. Хотя было не похоже, что Лили поставила в известность о своем маленьком расследовании других Мародёров.       Кажется, из-за легилименции она только больше нервничала по пустякам.

* * *

      Смерть Амбридж и заинтересованность Эванс хоть и заставили попереживать, но на повседневную жизнь особого влияния не оказали. Дамблдор больше её ни в чем не обвинял, а Слизнорт по-прежнему видел весьма удобной заменой. Из-за последнего в свои комнаты она обычно возвращалась только чтобы поспать.       Мия устало опустилась на диван, размышляя, можно ли ей уже переодеться и лечь в кровать или лучше все же дождаться отбоя, чтобы не бегать решать вопросы в мантии на тонкую ночную рубаху. Был уже вечер, ночью она не дежурила, но… В коридорах подземелья зимой было не то чтобы комфортно находиться без полного «обмундирования». Так и застудиться недолго, так что лучше перестраховаться.       В дверь опять постучались, и Мия лениво поднялась, порадовавшись, что все же не стала спешить со сменой туалета. Но за порогом стоял не ученик, а Филч младший.       — Мадам Фицрой, у нас тут ситуация, — он выглядел раздраженным, но с ней использовал почти ласковый тон.       — Что случилось, мистер Филч?       — Я заметил потасовку на втором этаже, но не успел вовремя — нарушители уже сбежали. Думаю, кто-то из них был со Слизерина.       — Поняла вас, — она постаралась собраться. — Продолжите, пожалуйста, обход, я узнаю, кто отсутствует в гостиной и спальнях.       Филч тут же помчался ловить преступников, она вышла в коридор для вида, но вернулась к себе и расстелила Карту Мародёров на столике. Зачем терять время на расспросы и беготню, если можно сделать все гораздо быстрее? Чернила проявились на пергаменте, Мия пробежалась взглядом по именам. Снейпа не было в комнате седьмого курса, как и нескольких его товарищей. Гриффиндор и Слизерин все же затеяли массовую драку, которую все ждали ещё осенью?       Где же… Где же… Едва наткнувшись на его имя, застывшее на месте на третьем этаже, Мия сорвалась с места. На подходе ей послышалась ругань, но, когда она завернула за угол, оказавшись в узком темном коридоре где-то между классом маггловедения и Астрономической башней, которым, судя по всему, не часто пользовались, присутствующие, казалось, просто мирно разговаривали, даже палочек в руках не держали. Правда, изобразить непринужденность полностью им все же не удалось. Снейп находился в компании Уилкиса и Розье и казался недовольным её появлением больше своих оппонентов, хотя именно его нос был красноречиво сломан.       — Что тут происходит?       — Мадам Фицрой, не подумайте чего дурного, Северусу просто стало нехорошо, — бодро отрапортовал Розье с совершенно невозмутимым, даже наглым видом.       Впрочем, сдавать своих приятелей Снейп явно не собирался, так что позиция была верная. Уилкис и вовсе помалкивал, но, судя по бледному лицу и плотно сжатым губам, он попросту чувствовал себя не самым лучшим образом, чтобы вести переговоры. Видимо, получил сдачи. Да, было бы странно, если бы после всей этой вражды с Мародёрами Снейп не мог бы постоять за себя даже против двоих.       — Да что вы, — протянула она, смотря на них с раздражением. — Дайте догадаюсь, он неудачно упал?       — Перенапрягся, — с готовностью поддакнул Розье. — С нашей учебной нагрузкой это и неудивительно. Экзамены близко.       Она скользнула в его мысли. То, что конфликт разгорелся между слизеринцами, заставило её думать, что тут были замешаны вопросы лояльности. Но нет, Воландеморт в очередной раз оказался не при чем, а вот она — очень даже. Это все ещё были слухи, гормональный бум и зависть. Мия мысленно закатила глаза, не меняя сурового выражения лица в реальности. Фантазии мальчиков-подростков её не шокировали, но эти были почти Пожирателями, так что на какую-то долю оригинальности все же претендовали.       — А у вас какие будут оправдания, мистер Снейп? — она взмахнула древком, и хрящ в его многострадальном носу встал на место с отчетливым хрустом. Снейп дернулся, но не проронил ни звука. — Почему я должна бегать и искать вас, когда у вас назначено занятие? Профессор Слизнорт будет крайне недоволен вашим безалаберным подходом к учебе.       — Извиняюсь за опоздание, мадам Фицрой, — глухо отозвался он, сопя. — Не обратил внимание на время.       Она смерила его взглядом, поморщившись. Конечно, никакого урока у них сегодня не планировалось, но это был прекрасный повод разобраться со всей этой ситуацией побыстрее. Внутрифакультетные стычки редко перерастали в какие-то открытые разбирательства, все кончалось, как правило, на декане, а в данном случае на ней. Мия вот ни разу не слышала ни о каких конфликтах между учениками Слизерина до того, как Слизнорт нагрузил её дополнительными обязанностями. Впрочем, она в принципе ничего не знала о их внутренней «кухне», будучи гриффиндоркой, и даже должность старосты не открыла ей никаких особых секретов.       — Тогда идите за мной, мистер Снейп, — Мия сразу же развернулась на каблуках обратно к лестницам. — А вас, мистер Розье, мистер Уилкис, хотел видеть мистер Филч. Бегать по коридорам от завхоза в вашем возрасте уже как-то несолидно.       Студенты наверняка оказались недовольны её словами, но их лиц она уже не видела. И вообще шагала вперед, даже не удосужившись проверить, идет ли за ней Снейп. Впрочем, когда они начали спускаться в подземелья, он почти сравнялся с ней. Крови на лице уже не было. До лаборатории они добрались в молчании.       — Как вы себя чувствуете, мистер Снейп? — кажется, она повторялась.       — Нормально, — он тоже не блистал оригинальностью.       — Садитесь, — Мия махнула на первый попавшийся стул и направилась к шкафу с лечебными зельями.       Снейп даже и не подумал подчиниться, торча посреди аудитории, мрачно взирая на неё.       — Возмущены моим вмешательством? — Мия протянула ему Укрепляющее. — Я уязвила вашу хрупкую самооценку?       — Вы же заместитель декана, это часть ваших обязанностей, — он не пытался скрыть свою язвительности, но зелье принял.       — И точно, — усмехнулась она.       И, не спрашивая разрешения, наложила на него диагностирующие. Если они просто помахали кулаками… Нет, маггловскими методами решения вопросов слизеринцы явно не ограничились.       — На вас проклятие.       — Я в курсе.       — Дойдете до больничного крыла?       — Справлюсь сам.       Мия вздохнула.       — Сядьте уже наконец. И не дергайтесь.       Снейп сжал руки в кулаки.       — Я не нуждаюсь в вашей помощи, — он перешел на такое знакомое ей шипение.       — А я не спрашиваю вашего мнения, — слова сочились ядом. — Это тоже часть моих обязанностей. Так что выбирайте: либо я, либо вы прямо сейчас идете к мадам Помфри.       Снейп построил из себя непокорного еще пару секунд, но резко шагнул к стулу и водрузился на него с самым неприязненным выражением лица. Он всегда был таким вредным мальчишкой? Она вспомнила, как зажимала рваную рану на его руке во время последней битвы, пока Гарри накладывал жгут. Змея едва не задела артерию, он был отравлен и истекал кровью, но все равно ругался и посылал их заниматься своими делами. Ведь надо же упорствовать даже себе во вред!       Мия приблизилась к Снейпу и подняла палочку, прикрывая глаза.       — Если вы думаете, что…       — Не отвлекайте меня, — рявкнула она.       И зашептала длинную формулу заклинания. Вообще это были обычные чары, только чуть более громоздкие и требующие непосредственного проговаривания, без возможности сделать все невербально. Такое медленное, требующее большой сосредоточенности колдовство было малополезно в быту и совершенно бессмысленно в бою, оно использовалось обычно артефакторами. Но и к некоторым областям колдомедицины его тоже можно было приспособить. В ряде случаев «цепочки» помогали даже эффективнее зелий.       К слову, этой магии, как и многому другому, её тоже научил Северус. Он иногда применял его, создавая контрзаклятия к своим проклятьям. Ей потребовалось некоторое время, чтобы закончить. Во рту пересохло, она вздохнула и облизала губы.       — Сегодня ночью будет лихорадить, — Мия наконец открыла глаза. — Я дам вам ещё лекарств, они облегчат состояние.       — Я бы сам во всем разобрался, — Снейп смотрел на неё в упор.       — С недомоганием или с Уилкисом и Розье? Не похоже было, что преимущество на вашей стороне.       — Теперь они будут думать, что вы покровительствуете мне.       Как обтекаемо! Правда, с учетом, что на Слизерине любое проявление протекционизма прямо приветствовалось (впрочем, не то чтобы на других факультетах этого не встречалось), звучало почти как шутка. Весь маленький клуб Слизнорта был построен на личном расположении и взаимной выгоде.       — А раньше они думали, что вы опаивали меня зельями, чтобы получить желаемое. Уж простите, что уронила ваш авторитет.       В какой момент сплетни пересекли эту черту Мия так и не поняла. Это случилось так резко, что, буквально, вчера об их теоретических отношениях со Снейпом шушукались по большей части романтично настроенные девочки, и вот сегодня про это уже в скабрезных подробностях говорят будущие Пожиратели. После россказней Николаса быстро нашелся новый повод для обсуждений. Якобы теперь их видели в более чем компрометирующей позе в одном из тайных ходов. Мия была почти на сто процентов уверена, что кто-то застукал ту самую пару когтевранца и слизеринки, которую она сама подлавливала на Карте Мародёров, не разобрался, кто это был, в темноте, а их приплели просто по накатанной. Ей очень хотелось верить, что проблемой это не станет. Но когда это не было проблем со змеенышами? Оставалась последняя надежда, что по крайней мере последняя версия сплетен не выйдет за пределы старших курсов Слизерина.       Снейп, наконец, заткнулся. Конечно, он сразу сложил два плюс два, намекнуть очевиднее она могла, только если объявила бы о своих умениях прямым текстом.