Гомеостаз

      Время то растягивалось, то сокращалось, будто им играли на аккордеоне. Конечно, Мия не могла точно улавливать эти изменения и вообще поначалу сомневалась, что это не её восприятие шутит с ней шутки. Но, когда она зашла к Дамблдору за вещами после ужина, все стало ясно просто по пергаменту с записями, который лежал рядом с прибором с золотым шнурком. Хотя она, конечно, все равно дополнительно уточнила, что происходит. Ведь теперь это было поводом для волнения не только само по себе, как опасное явление, но и в связи с тем, что кто-то тоже мог вести наблюдения и замечать тревожные звоночки.       Их общение с директором стало как будто ещё вежливее, даже наедине. Но несмотря на все их попытки сохранить дружелюбный тон, после разговора с ним она почувствовала себя даже хуже, чем обычно. Он, очевидно, ожидал ответный ход Воландеморта, поэтому мобилизовал Орден. Так что обсуждали они судьбы его членов, точнее, некоторые моменты, которые директор мог бы улучшить в организации, чтобы не допустить лишних потерь. Тихий пересказ Гарри того, что он знал о событиях Первой войны, так и стоял у неё в ушах. Вспомнились некоторые комментарии портретов — «допрашивать» их было тяжело, часто они просто не шли на контакт. Даже несколько подтвержденных фактов из книжки Скитер пригодились. Дамблдор не лез в её голову, но Мия так тщательно фильтровала свои слова и чувства, что, видимо, перестаралась и опять чуть было не поймала мигрень.       Проблемы были не только с Пожирателями. Рон пока оставался на свободе, что хоть и радовало её, все же тоже порождало тревогу — как он там, что ещё задумал. А вот в Министерстве бучу поднял Абраксас Малфой, очевидно, устроив этим Дамблдору кучу лишних сложностей. Его уже вызывали в Визенгамот в обед, и хоть о снятии с должности и речи не шло, толки начались неприятные. Это Мия поняла даже по его сухому пересказу. А уж как расцвели сплетни в Хогвартсе! Каких только фантастических вариантов объяснения произошедшего она не слышала и не видела краем глаза в чужих головах за этот день. Хотя реальность, как ни странно, оказалась куда невероятнее.       На второй день после происшествия стало известно, что предложение пока ещё рядового сотрудника Отдела магического правопорядка мистера Крауча принято к действию, и аврорам разрешено использовать Непростительные. Правда, только в рамках расследования «Кровавой Пасхи». Беспокоясь за Рона она так сильно накрутила себя, что вернула завтрак обратно, едва добежав до уборной. Зато опять не пришлось изображать перед Слизнортом все непрекращающуюся болезнь. Он помог ей сварить зелье для Больничного крыла, и пригласил отужинать «чем-нибудь легким и диетическим» с ним, а не в Большом зале. Мия с радостью согласилась. Попадаться на глаза Дамблдору лишний раз у неё не было никакого желания.       Но на третий день он сам вызвал её к себе. Зайдя в кабинет, Мия сдержанно кивнула Грюму и села в кресло для гостей. Ей опять устроили допрос, но на сей раз она отвечала прямо и четко, да и вопросы касались только дела — они обсуждали Пожирателей смерти. Видимо, директор решил допустить Аластора к тайне, хотя бы частично. Но, когда разговор зашел о метке, Мия все же запнулась. Дамблдор наверняка и сам подсмотрел это в её голове, так что промолчать она не могла, но очень хотела. Ведь с этой информацией, если Снейп попадется, уже щеголяя татуировкой, это обеспечит ему Азкабан. Расчет был именно на то, чтобы арестованные не рассказывали сказки и не оправдывались наложенным на них Империусом, имея очевидный знак отличия. Конечно, информацию о метке ещё нужно было официально подтвердить, так сказать, легализовать, чтобы авроры приняли это на вооружение, но…       В покое метка была скрыта всегда. Тайной организации Пожирателей смерти было крайне невыгодно, чтобы её членов можно было раскрыть на раз-два. Проявлялась, насильно, она только тогда, когда слугу вызывал лично Тёмный лорд, как правило, чем-то сильно недовольный. Или по желанию владельца: иногда возникала необходимость продемонстрировать символ ближнему. В свое время Северус все ей объяснил и показал. К сожалению, даже после окончательной смерти Воландеморта, хоть само волшебство и ослабло, совсем оно не исчезло.       Поэтому она знала, как деактивировать на время Чары сокрытия. Это даже не было полноценное заклинание, по сути, просто короткий приказ по магической связи, похожий на тот, который нужно было отдать, чтобы вызвать соратников или Господина, но немного другой, без установления контакта. Было бы неловко, если бы Тёмный лорд почувствовал, как слуга зовет его прямо на заседание в Визенгамоте или в Азкабан. Хотя, какая аврорам будет разница?       Конечно, несмотря на свои тревоги, Мия всё выложила. И снова покинула кабинет Дамблдора первой, но теперь отправилась напрямую в подземелья, хотя Аластор, наверное, нашел бы что ей сказать.       — Мадам Фицрой, — Адам Блэр, капитан команды, нагнал её в коридоре.       Кажется, список охотящихся на неё собеседников только что расширился.       — Да, мистер Блэр? — механически, думая о своем, отозвалась она.       — Вы не знаете, сколько продлится траур?       — Переживаете, разыграют ли в этом году Кубок по квиддичу? — тут же сообразила она, ухмыляясь.       — Да, — очевидно, скорбеть Адам не собирался, но все же попытался сгладить впечатление: — Эйвери тоже переживал бы.       — Думаю, вашу игру с Когтевраном просто перенесут на более поздний срок, — прикинула Мия.       Дамблдору было не с руки нагнетать обстановку в школе, тем более в преддверии экзаменов, которые Розье и компания уже никогда не сдадут. Выдержат приличествующие две-три недели и вернут все на круги своя. Попечительский совет наверняка согласится, что студентам больше пойдет на пользу продолжать жить своей жизнью, а не зацикливаться на трагедии.       — Тогда у нас проблема, — снова привлек её внимание Адам. — Без Эйвери у нас нет ловца.       — Я чем-то могу помочь?       — Нам нужно организовать отбор как можно раньше, чтобы потренировать замену хотя бы пару раз.       Мия нахмурилась. Вообще-то ситуация действительно складывалась несправедливая. Другая команда не теряла игроков и находилась в полной боевой готовности даже с перерывом на траур, а вот Слизерину придется как-то выкручиваться. Да, её совершенно не заботил квиддич в целом, их команда в частности и уж тем более победа змеенышей в соревнованиях, но пусть лучше они занимаются спортом, чем строят планы по захвату магмира или устраивают драки с гриффиндорцами.       — Намекну директору в разговоре, что у вас особые обстоятельства, — подобралась она. — Но не думаю, что он одобрит, если вы устроите из этого шумиху со зрителями. Не приглашайте всех желающих, сделайте предварительный отбор.       — Понял, — кивнул Адам.       — Я сообщу, если профессор Дамблдор даст согласие.       Блэр поблагодарил её и, развернувшись, ушел в противоположную сторону. Мия, поколебавшись, проигнорировала лабораторию и вернулась в свои покои. Дела вроде и были, но не имелось никакого желания заниматься ими. Она растянулась на кровати прямо в мантии, задумавшись о том, окажется ли Снейп так заинтригован возможностью новой близости с ней, чтобы не выкладывать о своих подозрениях Воландеморту или даже не усомниться в том, что Лорд всё рассудит по справедливости. И не выглядит ли всё это с её стороны как попытка удержать его сексом, хотя она и не собиралась так себя вести. Чёрт. Именно так это и выглядит.       От Северуса, конечно, не было никаких вестей. Вряд ли он находился в таком месте, откуда можно было свободно писать ей. Связаться с ним первой ей тем более было невозможно. Рассказал ли он что-то про неё или нет, такая связь между ними могла и на него кинуть тень, учитывая, что она очевидно была человеком директора. Конечно, Северус мог легко откреститься от неё, сказать, что просто «трахает тупую сучку Дамблдора» или что-то в этом роде. Но Воландеморт не славился своей доверчивостью. Он мог перебрать его мозги с пристрастием, не особо заботясь о здоровье слуги, просто чтобы убедиться, что сам же Снейп не сдал противникам своих друзей.       А что? Вполне рабочая схема: провернуть все вдвоем, а потом повесить вину на козла отпущения. И мотивы у Северуса имелись. Он ведь явно не вписывался в их компанию, открыто конфликтовал с тем же Уилкисом и Розье. При этом они все являлись не только его соратниками, но ещё и конкурентами за место потеплее рядом с Лордом. Он мог бы устранить преграду и на всей этой истории с нахождением убийцы подняться в рейтинге любимчиков Лорда повыше. Интересно, приглашал ли Розье его к себе? Если да, то их внезапная гибель в его отсутствие выглядела вдвойне подозрительнее. Можно было легко предположить, что Снейп заранее знал об итоге встречи. Или все-таки был там, но не афиширует этого.       Бессмысленные размышления. Она ничего не узнает, пока не поговорит с ним опять. Да и то это не гарантирует ей его честность. Лишь бы он остался жив. Мертвым он свои взгляды не пересмотрит уж точно.

* * *

      Двадцать восьмого марта студенты вернулись на учебу. Естественно, первое же, что она сделала за завтраком — выискала среди слизеринцев знакомую черноволосую голову. Но Северус смотрел в противоположную от преподавательского стола сторону все время, когда бы Мия не бросала осторожный взгляд, пока не покинул Большой зал. Интерпретировать как-то позитивно его поведение у неё не вышло, так что внутреннее напряжение начало накапливаться с самого утра.       Слизнорт был рассеян и чересчур драматичен, обсуждая с каждым классом трагедию. Поэтому всё учебное время она держалась у него на подхвате и была вынуждена остаться на обед в его кабинете — он настаивал, а у неё не было никаких вразумительных аргументов против. Может, и к лучшему. В перерыв они со Снейпом всё равно смогли бы только поиграть в гляделки, сидя каждый за своим столом, и едва ли перекинуться парой ничего не значащих слов в коридоре. Уж лучше было отложить на вечер.       Но и тут её ждало разочарование. Староста Пуффендуя, странно, что не Лили, зашел за ней сразу после заключительного урока и передал сообщение от Дамблдора. Пришлось конечно же идти. В последнее время с собраниями они что-то зачастили, но это было закономерно. Снейп не поджидал её под дверью и не наткнулся «случайно» по дороге, а уроков зельеварения у старшекурсников сегодня не было в принципе.       Не успела она зайти в кабинет, как из камина, в кои-то веки зажженного, выскочил Аластор. Его штанина попыталась загореться, но он погасил её небрежным движением палочки.       — Этот засранец удрал! — выпалил он, выглядя рассерженным и как будто восхищенным одновременно. — Ещё и подарок оставил.       — Полагаю, Рональда вы не нашли? — ничуть не смущаясь её присутствием уточнил директор.       — Нет, — скривился Грюм и небрежно бросил на стол кольца.       Её пару и одиночный экземпляр, очевидно, принадлежавший Рону.       — Вы пытались вычислить его местонахождение через Протеевы чары? — поинтересовалась она миролюбивым тоном.       Можно было не волноваться. По крайней мере пока Рон был в безопасности. Условно. Хотя бы от Грюма и его одержимости.       — Да, мадам Фицрой, — ответил директор. — Он связывался с вами ещё несколько раз, так что, в конце концов, мы смогли выяснить его примерное расположение.       — Вы всерьез верили, что он не понимает, что разговаривает не со мной? — уже откровенно фыркнула она.       — Стоило попробовать, — опять объяснился Дамблдор.       Пока Грюм, судя по всему, пытался сдерживаться, чтобы не начать грубить. Он был явно перевозбужден из-за бессмысленной погони.       — Но теперь вы наш последний шанс, мадам Фицрой, — все же смог высказаться Аластор. Правда, наиграно высокопарно.       — Ничем не могу вам помочь — я ничего не знаю.       — Вы знаете Рона, — уцепился Грюм, его взгляд стал знакомо изучающим. — Он ваш близкий друг.       — Да, но…       — Где он может прятаться?       — В сотнях мест, включая те, о которых я даже не подозреваю, — она с беспокойством посмотрела на Дамблдора. — Вы же в курсе, что я…       — Ни черта не помните, — подтвердил свою осведомленность Грюм. — Очень удобно.       Значит, директор действительно решил подпустить его ближе к их секретам.       — Блок в моем сознании вполне реален, удобно это или нет.       — Просто сделайте предположения, мадам Фицрой. Могу уверить вас, что во всех очевидных местах мы уже проверили, — надавил Дамблдор.       — Даже если бы я искренне этого хотела…       — Ему же будет лучше, если мы найдем его быстрее моих коллег и Пожирателей.       — Ни те, ни другие понятия не имеют, кого ищут.       — Вы уверены? — Аластор шагнул к ней и положил руку на спинку кресла. Это нервировало.       — У аврората имеются какие-то зацепки?       — А у Пожирателей имеетесь целая вы.       — О чем вы?       — Вы очень сблизились с мистером Снейпом в последнее время.       — И что с того? Не думаете же вы, что я ему что-то рассказываю про Рона или в принципе.       — В постели у многих развязываются языки.       — Да как вы смеете!..       — Мадам Фицрой, — тихо, но вкрадчиво перебил её Дамблдор. — Я не сомневаюсь в вас и в природе вашего интереса к мистеру Снейпу, но я не могу со всей уверенностью сказать того же про него.       — И я разделяю ваши опасения и весьма с ним осторожна.       — Осторожности может быть недостаточно. На каком уровне находятся его умения по части ментальной магии?       Она уже открыла было рот, чтобы огрызнуться, но нахмурилась и сохранила выдержку:       — На хорошем. Но недостаточном, чтобы пробить мои щиты.       — Я доверяю вашей оценке. Однако, по моей вине вы были сильно дестабилизированы вечером в Пасху, когда мистер Снейп навестил вас. Как вы считаете, мог ли он воздействовать на вас тогда?       Мия сжала челюсть.       — Я не знаю.       — Он применял к вам магию?       Серьезно, Грюм донес ему и про это? Дамблдор, может, и считал, что у нее нет личной жизни, но Аластор-то чего разболтался, как будто его это не касалось напрямую? Решил все же отомстить?       — Да, — отрывисто бросила она.       — У вас имеются пробелы в памяти в тот период?       — Я… Я теряла сознание, — и теряла сейчас лицо. — Или заснула. Сложно сказать.       — Зимой вы беспокоились, что он не сможет успешно наложить Обливиэйт. Как вы оцениваете его сейчас?       — Высоко, — выдохнула Мия. — Подобная магия отлично ему удается даже без практики.       Хотела бы она раскричаться и с жаром опровергнуть все его намеки. Но если уж она сама до конца не доверяла Снейпу, то почему Дамблдор должен был? У Северуса действительно была возможность залезть к ней в мозги, а потом подчистить память. Даже разыграть сценку с обсуждением убийства слизеринцев после её «пробуждения» ему вполне было по силам. Она же сама научила его всем этим эмоциональным приемам. А то, что он предпочел склонить её к сексу, так сказать, вербально… У всех есть свои предпочтения. Ему, в отличие от Уилкиса, наверняка не нравилось делать это с безвольной куклой. Впрочем, вся эта ночь и вовсе могла быть переписана в её голове его стараниями подчистую, откуда ей, чёрт побери, знать.       Подозрения укрепляло то, что сам Снейп о таком варианте использования ментальной магии даже не заикнулся. Неужели не подумал о том, что ей вовсе не нужно было присутствовать в доме Розье, чтобы прикончить хозяина и гостей? Они же обсуждали управление разумом, и он просто обязан был предположить, что она могла наложить тот же Империус на Уилкиса и отдать ему приказ на устранение.       Хотя, если уж начистоту, эта схема была слишком сложной и неудобной. Стоит только рыбке сорваться с крючка, то все рухнет мгновенно. Да и давать общие приказы было банально не эффективно. Если бы она сказала Уилкису просто убить своих друзей, то он, вполне вероятно, напал бы на них в лоб или сделал любую другую глупость, что совершают люди под внушением, и закономерно проиграл бы. А для конкретики нужно было знать условия, но действие происходило в доме Розье, где она никогда не бывала. Хотя Снейп мог считать иначе.       Да и так, конечно, имелись варианты. Она могла бы сварить для Уилкиса тот же заразный «яд» и приказать ему выпить его в удобной обстановке (хотя как бы он тогда смог сбежать?), научить какому-то неизвестному ещё заклинанию для создания эффекта неожиданности, а пара хороших зелий (мощная Амортенция?) принудили бы его импровизировать и действовать более хитро в её интересах. Нет, все равно идея была так себе. Рон, очевидно, контролировал все куда прямее, но и у него что-то пошло наперекосяк.       — Вы же наверняка обсудили это на следующий же день после Пасхи. Почему подняли вопрос только сейчас?       — Наблюдали за вашим поведением, мадам Фицрой.       — Думали, что он что-то мне приказал?       — Это могло привести нас к Рону, — хмыкнул Грюм. — Простите за такую расчетливость.       Решил больше не копить извинения, да? Мия посмотрела на него с неприязнью, но для этого нужно было задирать голову, так что вышло не очень удачно. Он так и стоял, опираясь на её кресло.       — Если мистер Снейп на меня воздействовал, то должны были остаться ментальные «швы», — она перевела взгляд на Дамблдора. — Вы могли бы это проверить.       — Рад, что вы сами предложили. После прошлого опыта мне не хотелось на вас давить.       Мия не смогла скрыть ухмылку. Сплошная забота и участие, вы посмотрите. К этому они и подводили, но, конечно, ей самой хотелось узнать правду. Верить Снейпу было нельзя, но очень хотелось. Она оправдывала это стремление не только романтическими настроениями, но и логикой: для такого циничного выверенного поведения и высококлассного использования магии он был ещё слишком молод и, главное, порывист.       — Прошу, — она сложила руки на коленях и уселась поудобнее. — Приступайте.       Было не больно, только слегка дискомфортно. Мия как могла ослабила свою защиту, хотя, конечно, некоторые механизмы срабатывали просто рефлекторно. На сей раз она даже поняла, какие именно воспоминания просматривает Дамблдор, но это было скорее в минус. Это не предназначалось ни для его, ни для чьих-либо ещё глаз. От неприятия происходящего что-то внутри натянулось струной. Но сознания Мия не потеряла и проморгалась сразу же, как только директор отпустил её.       — Ваш вердикт? — выпалила она, сжимая виски пальцами.       — Я не вижу никаких следов вмешательства, — сразу же прямо ответил Дамблдор.       — Чудесно. Я могу быть свободна? — Мия встала, не дожидаясь ответа, и даже не покачнулась.       — Мадам Фицрой, ваши отношения с мистером Снейпом все равно…       — Вас не касаются, сэр, — это была неправда, в глобальном смысле, но сейчас им было лучше отвязаться от неё.       — Не совсем. Так как вы вступили с мистером Снейпом в сексуальную связь, я вправе требовать…       — Вы прекрасно понимали, к чему все идет, но ничего не предприняли. Так что не надо сейчас вести себя так, будто у меня есть скандальный секрет, за который вы считаете нужным меня стыдить, Альбус, — окончательно взвилась Мия и, отшатнувшись от Грюма, сделала несколько шагов к выходу. — Я подчиняюсь вам полностью, что ещё вам нужно? Если вы так хотите покопаться в грязном белье, то предлагаю Аластору красочно описать, какой именно интерес он испытывает ко мне, а вы в ответ можете рассказать ему историю Арианы. Желаю вам хорошо провести время.       — Мы не закончили, — вмешался Грюм. — Вопрос с Рональдом…       — Сообщите ему уже необходимое, — проигнорировала она Аластора, опять обращаясь к Дамблдору. — Вы и так знаете все, что нужно. Она должна была родить первого, но из-за смещения дат… — Рон не так глуп, у Норы его Аластор не подкараулит, пусть выслеживают в свое удовольствие.       Директор коротко кивнул ей. Мия резко развернулась и дернула за ручку двери. Она уже ожидала, что та окажется заперта. Или ей в спину прилетит Ступефай, чтобы она больше и не думала устраивать сцены. Но все же её беспрепятственно выпустили наружу. Правда, не успела она спуститься по винтовой лестнице, как услышала, что её преследуют.       — Вы сделали это, чтобы насолить мне? — прозвучало очень зло.       — Я сделал это, чтобы уберечь ваши гребаные секреты, мадам Фицрой.       — Как благородно. И это, конечно, никак не связано с тем, что я вам отказала.       — Только если косвенно. Ведь вы сразу спелись с Пожирателем смерти, при этом поддерживая их превентивное устранение. Это выглядело несколько странно.       — Я давно испытываю к нему чувства.       — Правда? В магазине мадам Малкин я этого почему-то не заметил.       — А вам вообще было тогда дело до моего мнения?       — Самое смешное, что, получается, Мэган была права.       — Ни черта подобного. Все, что она говорила, было ложью.       — Тогда она предвосхитила события. Или, может, мне стоит уточнить информацию у мистера Снейпа?       Она остановилась и наставила на него палочку, практически уперев кончик в горло. Жест, конечно, красивый и драматичный, но абсолютно бесполезный — Грюм мог банально выбить древко из руки одним движением. Не считая уж того, что атаковать стоило бы сразу, а не бессмысленно угрожать.       — Только попробуйте к нему сунуться… — зашипела Мия.       Но даже если она «запугает» самого Аластора, он все равно сможет найти способ испортить им всем жизнь. Вряд ли он уже сообщил Беррес подробности, раз подозревал Снейпа в манипуляциях с её сознанием. Посторонних в их подковерные интриги втягивать было ни к чему. Но сейчас он вполне мог выдать ей сам факт, просто чтобы позлословить. Издевки в свою сторону Мию не тревожили, но Мэган могла что-нибудь выкинуть и в сторону Северуса. С учетом, что она у него ещё и непосредственно преподавала, выбор возможностей, как Беррес могла его задеть, был довольно широк. К примеру, повести себя с ним так же, как он позволял себе в будущем по отношению к Гарри.       Но разве сам Снейп не хотел ответственности? Не все же ей одной переживать из-за его выборов и их последствий. Или, возможно, так выражалась её потребность в том Северусе, что умудрялся все контролировать даже в самое тяжелое время. Совсем на него не давить и не предъявлять никаких требований было бы тоже странно, пусть он и был сейчас слишком молод. В конце концов она в его возрасте уже на войне сражалась в прямом смысле этого слова.       — Хотите устроить дуэль? — Грюм внимательно разглядывал её лицо, нисколько не беспокоясь из-за направленной на него палочки.       — Хотите причинить мне боль?       — Нет.       — Помнится, раньше вы…       — Гермиона, — кажется, он старался вести себя мягче. И даже голос стал как будто ласковее.       — Это была ошибка, Аластор. Оставьте меня в покое. Так будет лучше для всех нас.       — Вы любите его?       Мия поперхнулась.       — Я не собираюсь с вами это обсуждать!       И зашагала дальше. Судя по тишине, на этот раз Грюм не стал за ней следовать. Но её настроение не поменялось к лучшему и наедине с собой. По крайней мере весь путь до подземелий Мия продолжала медленно кипеть и ворвалась в лабораторию, едва не охваченная пламенем.       — Мадам Фицрой, а мы вас как раз ждали, — воодушевленно выдал Слизнорт.       Но потешно приподнял брови, разглядев её. Наверняка её лицо было красным, а глаза нездорово блестели. Рядом с Горацием стоял Снейп, тоже рассматривая её с тревогой. Пытаясь сдержать эмоции, Мия прикусила губу. А потом одернула себя и закрыла все окклюменцией. Лед погасил сильные деструктивные чувства, сознание полностью захлопнулось.       — Что-то случилось? — быстро нашлась она.       — Нет-нет. Просто мистер Снейп отсутствовал все каникулы и зашел поинтересоваться, можно ли провести дополнительное занятие сегодня же.       — Я думала, что клубы и кружки отменены из-за траура.       — Массовые — да, но у нас индивидуальное предприятие.       — Хорошо. Однако, боюсь, все же придется отложить урок до субботы. Я скверно себя чувствую.       — О, дорогая, — Слизнорт нахмурился ещё сильнее, смотря на неё с жалостью. — Мне казалось, вам стало лучше.       — Стало. Думаю, к выходным буду как новенькая, — она даже расщедрилась на улыбку. — Но сейчас мне нужно отдохнуть.       — Конечно, мадам Фицрой, — встревожено отозвался Гораций.       Снейп так и не подал голос. Она скрылась за очередной дверью и опять зашагала прочь, надеясь только, что теперь-то её уж точно никто не подловит для разговора. Только если Северус. Впрочем, даже для общения с ним она была слишком взвинчена.       Ей удалось успешно укрыться в своих покоях. Мия рухнула на постель и по старой привычке достала из тумбочки Карту мародёров, принявшись лениво рассматривать её, стараясь разгрузить мозги более естественным способом, а не полагаясь только на ментальную магию. Вышло довольно эффективно: уже через пару минут она чуть ли не искренне увлеченно выясняла, кто чем занимается в замке. Все деканы оказались на своих рабочих местах, Лили была в спальнях девочек, Мародёры находились в гостиной Гриффиндора в полном составе. А вот фамилия «Блэк» нашлась во втором экземпляре вовсе не в подземельях. Надпись быстро перемещалась по территории стадиона. Регулус тайно тренировался? Уж не его ли она видела как-то из окна в директорской башне?       Впрочем, неудивительно. Сириус хоть и любил квиддич, как и все приличные гриффиндорские мальчишки, но сам за команду не играл, только болел за друга. Так что на этом поприще Регулус имел возможность не только превзойти его, но и в принципе не вступать в прямую конкуренцию, доказав свою самодостаточность. Наблюдая за Роном в школьные годы, она сделала некоторые выводы о важности попыток выйти из тени старших для младших сиблингов.       Посторонние размышления выровняли её эмоциональный фон, но теперь она начала сгорать от нетерпения. Естественно, Мия ждала стука в дверь. Что бы там не надумал Снейп о ней и их отношениях, должен же он был ей сообщить свой вердикт! Хотя встречаться сейчас была так себе идея, учитывая, что за её палочкой и комнатами наверняка пристально следили, а Грюм и вовсе мог лично крутиться поблизости. Мало ли, вдруг он опять выкроил для неё время в своем плотном расписании. Но всё равно. Всё равно. Даже если Северус скажет то, что она не хочет слышать.       Но никто не пришел ни через пятнадцать минут, ни через полчаса. Она заставила себя даже вымыться и переодеться, чтобы занять время. Всё было зазря. Несмотря на то, что Мия наложила на вход сигнальные чары, так что не рисковала пропустить визитера, спокойно лечь в кровать она не смогла, а принялась расхаживать по гостиной, то садясь в кресло, то принимаясь расставлять обратно по местам возвращенные от Дамблдора вещи.       Он заявился почти через час после отбоя.       — Мадам Фицрой, — Северус расправил плечи, стоя на расстоянии нескольких шагов от двери.       — Мистер Снейп, вы заплутали по пути до своей спальни? — устало отчитала его Мия.       — Нам нужно поговорить.       Она вздохнула, пропустила его внутрь и принялась тщательно блокировать вход.       — Вас опять никто не будет искать? — уточнила Мия, просто чтобы разбавить неловкую тишину, пока накладывала заклинания.       Думать ведь нужно было не только о Дамблдоре и Аласторе, но и об обывателях.       — Я позаботился об этом.       — Ладно, — не доверять ему и в этом у неё не было причин. — Сядьте, не маячьте.       Он покорно сел на диван, Мия присоединилась к нему через минуту. Но, наверное, слишком демонстративно выдержала дистанцию, потому что Северус сразу же выпалил:       — Мне пришлось срочно уехать из Хогвартса, я не успел предупредить вас и…       — Вас вызвал Тёмный лорд, я поняла. Надеюсь, всё прошло хорошо.       Он сбился и замолчал на несколько долгих секунд, но всё же уже более сдержанно продолжил:       — Я был у своего друга.       — Люциуса Малфоя?       Снейп пристально смотрел на неё, Мия разглядывала рисунок на ковре.       — Вы знакомы?       — Хотите сказать, что не обсуждали меня с ним?       — Если бы я рассказал ему, он мог бы использовать это в своих интересах, — обтекаемо отозвался он и наклонился ближе, так и не отрывая от неё взгляда. — Да и зачем мне вообще что-то кому-то о тебе рассказывать? — Снейп избавился от напускной вежливости и пододвинулся ближе к ней.       — Северус, ты подозревал меня в страшных вещах. А с учетом того, что произошло с Джагсоном… Даже Аластор, который там был, не поверил, что это вышло совершенно случайно, — Мия закатила глаза. — Хочешь сказать, что Тёмного лорда не заинтересовала вся эта информация?       — Про случай на Хэллоуин никто и не вспомнит, — проговорился он. — Джагсон напал тогда на вас без приказа, в собственных интересах, и его судьба не заботит Лорда. К тому же, я не слишком к нему приближен, а Люциус…       — Люциус сказал тебе следить за тем, что говоришь, тщательнее.       Если он привел Снейпа к Пожирателям и поручился за него, то неудивительно, что он так переживал за его репутацию.       — И всё равно, если ты и словом обо мне не обмолвился, кто-нибудь мог нашептать ему, что мы связаны. Все эти сплетни и ученичество… Он может решить, что ты предатель.       — И о чем они смогут донести? Даже у меня нет никаких доказательств.       — Так ты опасался, что он подумает, что ты тратишь его время на ерунду? — фыркнула Мия.       — Ты предложила мне выбор, и я сделал его, — Северус ответил совершенно серьезно.       Она медленно вздохнула, чтобы выровнять эмоции. Верить или нет?