Гомеостаз

      Она задремала, сидя на стуле у кровати Аластора. Он тоже спал, когда Мия пришла, и она очень старалась вести себя тихо, чтобы не спугнуть эти минуты покоя. Нога уже вернула нормальный объем и форму, а не выглядела куском мяса, так что, видимо, всё шло неплохо. По крайней мере формирование новых тканей почти завершилось, и Грюм больше не рисковал истечь кровью от случайно поврежденного в процессе роста костей сосуда. Можно было бы даже оставить его мучиться в одиночестве, но продолжающаяся иннервация той же надкостницы ещё должна была доставить ему спектр непередаваемых ощущений, так что бросать его на произвол судьбы было бы садизмом. Мало ли, словит всё же болевой шок. А использование обезболивающих, как и сказала мадам Помфри, могло помешать процессу.       Чужие пальцы, это она поняла даже сквозь дрему, схватились за её колено, с усилием сжав. Мия подскочила на месте и принялась отцеплять руку Аластора. Тот приоткрыл глаза. Они были мутные, как у пьяного, что сильно контрастировало с его обычным собранным состоянием.       — Реакция есть, жить будете, — пробурчала Мия, кое-как освободившись от его захвата.       — Мадам Фицрой, — прохрипел он, фокусируя на ней взгляд. — Теперь вы моя сиделка?       — Хотите пить? — подтвердила она.       Он кивнул и поморщился. Лицо было мертвецки бледным — Крововосполняющее ещё не успело полностью восстановить объем циркулирующей крови. Мия помогла Аластору напиться и без задней мысли поправила ему волосы. Жилетку Помфри все же расстегнула и, видимо, наложила очищающие на его одежду и тело, но он все равно выглядел весьма потрепано.       — Это вы мне устроили? — более четко произнес Грюм.       — Предпочли бы лишиться ноги? — она села обратно на стул.       — Нет.       Его щека дернулась, а ладонь опять легла ей на колено. Мия позволила этому случиться. Пусть лучше хватается за ногу, чем за руку, в чем она уж точно не сможет ему отказать из сострадания. Так ведь не рассчитает силу из-за боли и сломает ей кисть.       — Не боитесь расстроить Беррес? — впрочем, все же высказалась она и демонстративно приподняла бедро.       Каким бы больным и беспомощным он сейчас не был, проблемы между ними никуда не делись.       — Не боюсь, — выдохнул Аластор, вытягивая шею и запрокидывая голову. Видимо, его настиг спазм. — Мы не вместе.       — Вот как? — Мия запуталась. — А разве…       — Она меня ещё до Пасхи послала и решения своего не изменила. Сказала, что вся эта история… Что она выглядит жалкой, бегая за мужиком, которому на неё плевать, и устраивая другим проблемы, как ревнивая дура.       — Могла бы этим другим тоже сообщить новость, — бросила в сторону она.       Аластор улыбнулся, но отчетливо болезненно. Теперь его глаза были закрыты.       — Зато мистер Снейп, наверное, будет не рад, что вы проводите время со мной.       — Определенно не будет, так что ведите себя прилично.       — И что вы в нем нашли?       — Это риторический вопрос?       — Если бы вы его любили, то так и сказали бы, — вдруг твёрдым голосом заключил он.       — Не знала, что вы такой знаток человеческих душ, Аластор. Странно, что сами себя ведете в этом плане, как слон в посудной лавке.       Он хмыкнул, но тут же сомкнул челюсти и напрягся всем телом. Мия не удержалась и накрыла его руку своей. Вид чужой боли она всегда переносила плохо. Даже если страдал такой придурок, как Грюм.

* * *

      Дамблдор стоял у окна, но не у того, что «транслировало» стадион, а у вечно занавешенного. На сей раз, правда, тяжелая штора была распахнута, открывая вид на берег какой-то речки. Мия назвала бы его знакомым, но пейзаж казался настолько невзрачным, что она могла увидеть похожий где угодно. К примеру, во время охоты за крестражами, когда они мотались по всей Великобритании.       — Откуда вам известно об Ариане? — неожиданно спросил директор, как только она подошла ближе к нему.       — После вашей смерти одна… В общем, вышла в печать ваша биография, состоящая целиком из грязи.       Дамблдор кивнул, будто именно на такой ответ и рассчитывал.       — Это была просто бульварная книжонка, написанная с расчетом получить популярность за счет скандальности, — добавила она, словно извиняясь. — Но, как и в любой хорошей лжи, там были крупицы правды.       После дежурства в Больничном крыле и отдыха — Слизнорт позволил ей спать до самого обеда, Мия взяла себя в руки. Сейчас все эти вчерашние вспышки эмоции стали казаться ей глупыми и чрезмерными. Все вели себя предсказуемо, в соответствии со своими ролями, только она раздражалась, что они не следуют её желаниям.       — Полагаю, судьба Арианы автора волновала мало.       — Все затевалось, чтобы указать на ваши связи с Гриндевальдом. Но, поверьте, досталось всем.       Директор не ответил сразу и наблюдал за пейзажем ещё какое-то время, хотя за окном абсолютно ничего не происходило.       — Когда моя сестра умерла, я много размышлял о случившемся. О ссоре с братом, идеях Геллерта и о том, с какой охотой я им поддался. Но меня занимали не только причины и следствия, но и гипотетические рассуждения. Что было бы, если бы события развивались иначе? Честно признаюсь, я не рассчитывал всерьез, что смог бы спасти её. Боюсь, она уже родилась с некоторыми особенностями, а события в детстве лишь усугубили это. Но, возможно, я мог бы облегчить ей путь. Или, наоборот, оборвать её существование раньше, до всего этого. Не было бы это лучшим решением? Мама была бы жива, Аберфорт закончил бы школу, Ариана… Ариана была бы свободна. Ужасные мысли. Но им нельзя было отказать в рациональности, — он резко задернул штору и повернулся к ней. — Тогда я заинтересовался теорией времени.       — Вы тоже хотели вернуться назад, — не без удовольствия заключила Мия.       Как бы он её не отчитывал и не осуждал, в этом была нотка лицемерия.       — Да, конечно. Думаю, все люди этого хоть изредка, но желают, и я не исключение, — Дамблдор сел за стол и пригласил её присоединиться. — Я тогда уже имел некоторые связи среди исследователей, а с поддержкой мистера Фламеля мне удалось выйти на профильных специалистов. Первым делом я занялся маховиками времени.       — Они не эффективны даже в рамках своих возможностей. Создают самосогласованные петли, — практически отмахнулась она. — Это по большей части бессмысленно, в лучшем случае удастся провернуть просто какой-то удачный фокус.       Директор наклонил голову и поправил бороду, будто хотел с ней поспорить, но сдержался.       — Я видел несколько интересных моделей с более длительным сроком отката и сам провел пару занятных экспериментов. Но вы правы, этот способ путешествия во времени имеет много ограничений, обойти которые крайне проблематично. Особенно меня волновал эффект двойника. Все случаи контакта с более ранней своей версией, а их, как не странно, было довольно много, заканчивались крайне печально. Причём как прямые, так и косвенные. Удачей было, если исследователь отделывался легким помешательством.       — Вот если бы человек как бы перемещал свое сознание в прошлое, — усмехнулась Мия.       — Да, это должно было обезопасить как странника, так и само время. Столь малое нарушение порядка, всего лишь один слегка перестроенный мозг, знающий, что нужно действовать как можно аккуратнее. С этого я и начал.       Она уже хотела вставить свой комментарий, но нахмурилась и выразилась куда сдержаннее:       — Не хотите же вы сказать, что это вы придумали…       — Ритуал существовал и до меня, но был просто черновиком из личных записей давно сгинувшего тёмного мага. Я нашел его и попытался изучить механизм. И, несмотря на происхождение, мне пришлась по вкусу смелость мысли создателя, и даже цена устроила.       — «Я отдаю свою плоть и кровь…» — пробормотала Мия на всякий случай на английском.       — По задумке это было что-то вроде искупления, способа исправить ошибки и расплатиться за них жизнью. Воспользовавшийся волшебством переписывает сам себя, пытается повлиять на события и умирает, как только возвращается к тому моменту времени, из которого он и пришел. Теоретически, саморегуляция системы и здравый подход самого экспериментатора должны были предотвратить сильные временные искажения, а последствия исключали, скажем так, эгоистичные мотивы.       — С точки зрения нумерологии вероятность сохранить баланс крайне мала. Вы сами постоянно упираете на это.       — В юности я был самоуверен, — усмехнулся Дамблдор. — Так что всё равно попытался просчитать возможности. Но чем больше я занимался этим вопросом, тем больше понимал, что это совершенно точно не может работать так, как задумывалось. Кровь довольно мощный катализатор, так что вполне может дать необходимый импульс, чтобы перебросить разум на десятилетия назад. А чем глубже в прошлое, тем непредсказуемее и хаотичнее последствия. К тому же стать вновь ребенком было бы невыносимо.       — Но всё оказалась ещё хуже. Ритуал в принципе ничем не ограничен, даже продолжительностью жизни заклинателя, — вывод, учитывая их с Роном нахождение в этой реальности, был очевиден.       — А это было для меня уже совершенно недопустимо. Хотя исследования проводились и в этом направлении. Чаще всего экспериментаторы просто погибали при перемещении в отдаленную точку времени, не выдерживая самого процесса. Вы слышали про Элоиз Минтамбл?       Мия покачала головой.       — Что ж, это был крайне неприятный инцидент, который Отделу тайн не удалось замолчать. Переписать свою реальность оказалось возможно, но последствия… Оно того не стоило. Возмущение временного потока стало просто внешним индикатором, внутренние процессы оказались куда болезненнее. Менять мир «по живому» было аналогично проведению хирургической операции вслепую. Тогда были опасения, что это приведет не просто к гибели нескольких десятков людей, а к глобальной катастрофе. Искаженный мир самоуничтожится, как дефективная клетка.       В речи Дамблдора проскальзывали какие-то почти научные сравнения, и она задумалась, насколько сильно он интересовался магглами и их культурой. Что-то подсказывало, что куда больше, чем заигрывающий со статутом Воландеморт. Впрочем, несмотря на громкие заявления Лорда про порабощение магглов, он не то чтобы спешил решить вопрос радикально и незамедлительно, как и в случае с грязнокровками. Значит, что-то понимал, продолжая прикрывать свои акции работой соответствующих отделов Министерства, не пытаясь убить королеву Авадой в прямом эфире на каком-нибудь международном мероприятии, летая вокруг в клубах чёрного дыма.       — Однако, в случае ритуала об этом можно было не переживать. Мне быстро стало ясно, что эта магия либо просто убивает дерзнувшего, либо переносит путешественника в другую временную линию. Скорее всего даже не «пытаясь» адаптировать его в прошлом собственной реальности. Срабатывает механизм защиты, если можно так сказать. С одной стороны, это делало данное волшебство более безопасным, в общемировом смысле. С другой, мне это было крайне невыгодно, так как это не только вычеркнуло бы меня из моего мира, на который у меня и имелись планы, так ещё и поставило бы в оппозицию миру иному, где я был бы чужеродным элементом. Никакого искупления, скорее побег с надеждой на лучшее.       — Мучительный самообман, — опять вставила реплику она, хотя, наверное, Дамблдор предпочел бы монолог диалогу.       — Правда, на этом моменте у меня появились новые вопросы. К примеру, создает ли ритуал временную ветку, или он только пользуется какой-то лазейкой, чтобы переместиться между существующими параллельно мирами? Сложно сказать определенно, а ведь разница принципиальна.       — Я бы сказала, что обо всем этом «сложно сказать», — заключила Мия. — Это ведь предположения на предположении, приправленные расчетами со множеством гипотетических допущений и упрощений. И в любом случае выходит, что лучше ничего не трогать.       — Это не совсем так.       — А вы настаивали на ином. Всё время до.       — Потому что изнутри системы нам сложно понять, в каком положении мы находимся. И да, я стращал вас не зря, как бы там ни было, линия времени все равно будет стремиться к стабильности, так что меры предосторожности никто не отменял. Но если вы с мистером Уизли породили новую грань реальности, это одно. Если присоединились к чужой, другое.       — Разницу в будущем вы не уточняли, — впрочем, возможно, она её просто забыла, так как и без того не планировала вмешиваться в ход времени кардинально, следуя своей мирной роли.       — Для создателей возможностей, я полагаю, больше. Это не то чтобы карт-бланш, но игра с высокими ставками. Вы либо сможете изменить многое, либо действительно что-то серьезно нарушите. В этом случае вы выступаете в роли мутагена. Будет ли ваше влияние серьезным или нет, вы уже отклонили свою ветку от общей оси, самим фактом её создания. Вопрос, насколько сильно она сможет изогнуться и не сломаться.       — Если эта общая ось вообще есть.       — Вы не зря ещё осенью упомянули, что ваше видение будущего может стать заменой самоисполняющегося пророчества. Я считаю, что даже если вариаций развития событий бесчисленное множество, выйти за рамки в первую очередь не получится самому путешественнику, он ограничен в своих действиях сам по себе. Вы детерминируете свою реальность.       — То есть полный фатализм? Ритуал просто не позволяет выбраться за пределы знакомой обстановки, так как берет представления о мире из воспоминаний мага, как Выручай-комната считывает желания?       — Сами оцените. Разве вы собирались перевернуть игру, а не решали те же вопросы, которыми мы занимались бы тут и без вашего присутствия?       — А если мы переместились в уже существующий мир? — уточнила Мия, не желая забираться в фундаментальные дебри.       — Зависит от того, насколько наша линия времени уже девиантна. И как ваши действия помогают поддерживать её в стабильности или, наоборот, дестабилизируют. Лично я думаю, что если вы попали сюда, то не случайно. Но тогда вы не мутаген, а, скорее, недостающая деталь мозаики. Возможно, лекарство. Возможно, яд.       — И сейчас вы решили все это разъяснить мне, чтобы…       — Чтобы не дать вам расслабиться, мадам Фицрой. У меня сложилось впечатление, что мистер Уизли убедил вас, что вы всё делаете правильно. Но нам всем лучше готовиться к худшему. Даже если вы ведете нас к тому будущему, что видится вам светлым, это не значит, что все кончится хорошо.       — Ничего не кончается хорошо. Конец всегда печален сам по себе.       Мия вздохнула, утомленная тем, что он повторяет ей одно и то же, будто она сама не понимает всего этого. Но оставила свое возмущение при себе.       — У нашего Дамблдора, — прозвучало по-дурацки, но поправляться она не стала, — был питомец. Феникс Фоукс. Я не знаю точно, когда птица начала сопровождать его, но по информации из книг я сделала вывод, что это произошло довольно давно: в сороковых или, возможно, даже в тридцатых.       — Хм. Он сыграл какую-то важную роль в вашем времени?       — Я бы сказала, что в нескольких моментах его присутствие было необходимо для успешного разрешения ситуации. Но… у вас же его нет?       — Нет, — как-то отрешенно отозвался Дамблдор, видимо, уже принявшись анализировать новую информацию.       — Почему же вы тогда назвали Орден Феникса именно так?       — Элфиас, мистер Дож, выбрал название, не я. Я не силен в подобных вещах.       Значило ли это, что они с Роном не создали новую ветку реальности, а попали в уже существующую? На уровне интуиции это звучало как-то вероятнее, просто потому что переместиться полностью синхронно они не могли, даже если бы сделали это, держась за руки. И было бы логичнее, если бы они просто воспользовались, так сказать, одной тропой, а не каким-то образом скооперировались во вневременном смысле и вместе породили новый мир.       — Во всяком случае я вызвал вас не только для нравоучений, — Дамблдор вновь активизировался и заговорил свои обычным дружелюбным тоном. — Но и сообщить последние новости. Очевидно, что нападение великанов на магглов было скоординировано Воландемортом. Однако, это не было выражением его горя в связи со смертью последователей.       Мия не удержалась от усмешки, хотя прозвучало это весьма цинично.       — Произошло что-то ещё, полагаю?       — Отток сил авроров он использовал, чтобы без помех устранить волшебников, которые стояли у него на пути. Журналиста, Томаса Брока, весьма едко отзывающегося о его идеях, и магглорожденного члена Визенгамота Агату Чамберс. Были попытки добраться и до некоторых других чиновников высшего звена. К счастью, неуспешные. Но это в любом случае сильное давление.       — Теперь многие предпочтут не высовываться.       — И смерть чистокровных подростков не расширит ряды нашей поддержки, — вновь укорил Дамблдор. — Я надеюсь, за всем этим стоит какой-то расчет, а не только слепая месть.       — Рон слишком беспокоится за свою семью, чтобы устраивать резню ради резни, — она, конечно, не могла утверждать точно, но не зря же он упоминал какие-то «стадии».       Хотя если обстановка будет накаляться такими темпами, никакие хитрые планы не спасут братьев его матери от возможной гибели, а её саму от горя. Гидеон и Фабиан Пруэтты, к слову, приходили в Больничное крыло с утра, чтобы проведать Грюма.       — Надеюсь, вы правы. По крайней мере Рональд навещал миссис Уизли, как раз сегодня ночью, видимо, тоже рассчитав новую дату рождения своих братьев.       Мия расправила плечи, напрягаясь. Если бы произошло что-то существенное (и ужасное), вряд ли Дамблдор стал бы так просто и спокойной об этом говорить, правда?       — К сожалению, я не смог среагировать незамедлительно и оказаться там в это же время по понятным причинам.       — Но, сэр, тогда с чего вы взяли, что это был он?       — Следящие чары оповестили меня, что кто-то подошел прямо к дому. Но мистер и миссис Уизли прекрасно осознают, в какое время живут. Их собственные защитные заклинания вполне хороши. К тому же они частично завязаны на магии крови. Как мы оба знаем, не самом светлом разделе волшебства, но…       — На территорию не прошел бы кто-то чужой, — перебила она.       — Не родственник, — поправил Дамблдор. — Так что, полагаю, круг подозреваемых существенно сокращается. Я сильно сомневаюсь, что дяде Билиусу была нужда прятаться в кустах.       Вот же дурак! А она так верила в его благоразумие. Не ей, конечно, с её одержимостью Снейпом порицать Рона за любовь к семье, но… Впрочем, повезло ему или он что-то знал про происходящее, чтобы воспользоваться моментом, главное, что все прошло без последствий.       — К слову о мистере Снейпе, — тут же подхватил Дамблдор, даже не скрывая, что «прочитал» её поверхностные мысли. — Нужно ли мне объяснять вам насколько аморальны ваши действия по отношению к нему?       — Сэр, я понимаю, что поторопилась и не должна была, но при всем уважении…       — Ваши чувства и познания не оправдание, мадам Фицрой. Они отягощающее обстоятельство. С таким опытом манипулировать мистером Снейпом вам куда проще, — кто бы говорил. — И как вы воспользовались своими возможностями?       — Личная близость облегчает коммуникацию, — прозвучало неприятно расчетливо.       Дамблдор, кажется, вздохнул.       — В обратную сторону это тоже работает. И, несмотря на то что мистер Снейп не вмешался в ваш разум напрямую, это ещё не доказывает его добрые намерения.       — Я понимаю, — ещё более сухо отозвалась она. — И до сих пор веду себя с ним очень аккуратно, не сообщая ничего вне рамок существующих у него подозрений. Я рассказала ему только про то, что Уилкис мертв, намекнула на существование третьей стороны и обозначила то, что вы к этому не причастны. Пускай поломает голову. А если он сливает информацию, внимание будет сосредоточено на мне. Это имеет свои плюсы.       — Считаете, что в вашей тени мистер Уизли будет в большей безопасности?       — И это отвлечет Воландеморта от других волнующих его вопросов, — звучало самоуверенно, так что Мия все же добавила: — Возможно.       — Том вполне способен заниматься несколькими делами одновременно.       — Но, согласитесь, он увлекающаяся натура, — улыбнулась Гермиона.       На этом аудиенция с Дамблдором была окончена, и она была отпущена восвояси. Время обеда почти вышло, а после него ей предстояло как обычно ассистировать Слизнорту, который вообще-то утомился ночью не меньше неё, а занятия вел с самого утра. Так что она практически охотно согласилась подменить Горация на последнем уроке, отправив его отдыхать. Практика снова проходила у старшеклассников с Гриффиндора и Слизерина, но, учитывая последние новости, студенты только сдержанно перешёптывались.       Устраивать клоунаду было бы действительно неуместно. Однако, даже с такими вводными Сириус обращал на неё на удивление мало внимания, растирая жала веретенниц с каким-то остервенением, будто вымещал на них злость. Даже Лили, по ощущениям, поглядывала на неё чаще, опять охваченная рассуждениями о её причастности к «делам» Дамблдора. Шерстить разум Эванс (и чей-либо ещё) в присутствии Снейпа было как-то неудобно, он же мог это понять и начать распрашивать, так что она уставилась на самый безопасный объект в лаборатории по её мнению — на Северуса же.       Он тоже посмотрел на неё в ответ. Глаза казались как будто даже чернее, чем обычно, но вот пустыми их назвать было сложно. Эмоции плескались у самой поверхности, совершенно ничем не прикрытые, так что она считала их просто рефлекторно. И тут же погрузилась в чужой разум, потеряв точку опоры, словно шагнула, не ожидая, что впереди начинаются ступеньки вниз. Мия сглотнула и схватилась за край стола. Но её вовсе не поразил внезапный приступ боли и не настиг испуг, она ощутила жаркую волну желания.       Сцена, которую Северус ей показал, разительно отличалась от тех выдумок, что она видела в его голове до каникул. То были блеклые зарисовки, сейчас же её мысли захватила картина куда более красочная и чувственная. Можно было бы сказать, что это просто поцелуй, без особо пошлых подробностей, но Боже правый, она возбудилась за секунду. Мия хотела реализовать эту фантазию. Прямо сейчас.       Раздалось неприятное потрескивание, и она, еле сумев скинуть наваждение, обратила внимание на источник шума. Котел Блэка плавился, и выплескивающееся зелье пыталось потушить горелку. Мия, сжав челюсти, вытянулась струной и накинулась на Сириуса:       — Мистер Блэк, это уже даже не смешно.       Он сам догадался погасить огонь, но эффективно остановить потоп не смог. Пришлось ей вмешаться и очистить поверхность стола.       — Минус десять очков с Гриффиндора. И отработка сегодня же.       Если бы он вставил какой-то свой гребаный комментарий про то, как он счастлив остаться с ней в пустом классе наедине, она, наверное, растерзала бы его на месте. Но Сириус даже взгляда не поднял, продолжая приводить рабочее место в порядок.       — Да, мадам Фицрой, — голос был равнодушный и какой-то мрачный.       Мия хмыкнула и прищурилась, со злостью окинув притихший класс, старательно занимающийся своими делами. Снейп вроде как опять хотел ей ментально навязаться, но тоже получил свою дозу презрения. Что это за выходки посреди рабочего дня?       Больше никто никаких фокусов не выкинул, занятие закончилось нормально, хотя Блэк, конечно, не успел доделать работу. Она раздраженно махнула ему, чтобы он доварил хотя бы что-то, что можно будет принять, как образец зелья, и принялась проверять то, что сдали его однокурсники. Северус тоже намек понял и покинул класс вместе со всеми. Хотя с него сталось бы и сейчас проявить сумасбродную ревность и задержаться под любым предлогом, чтобы не оставлять их с Сириусом вдвоем.       Сдав невразумительную бурду примерно через полчаса, Блэк, которому за школьную жизнь приходилось отрабатывать проступки не раз и не два, принялся за обязанности без лишних напоминаний и объяснений. Впрочем, отмывать котлы вручную, как любил наказывать Снейп, его, конечно, никто никогда не заставлял. Слизнорт руководствовался совсем другими принципами. Для него отработка у студентов была скорее реальной компенсацией, помощью, чем каким-то воспитательным моментом.       Выдрессированный Горацием Сириус споро приступил к делу, не отвлекаясь на разговоры, что сильно её обрадовало. Вот только стоило ему закончить протирать столешницы, как он все же не удержался и подал голос:       — Мадам Фицрой, мне нужно кое-что обсудить с вами в личном порядке.       — Что? — напряглась она, ожидая, что он опять навяжет ей какие-то глупости.       — Письмо.       — О, вы решили пооткровенничать со мною? — Мия перестала сортировать листья мяты по степени сохранности.       — Решил, что с вами поговорить будет полезнее, чем с профессором Слизнортом.       Она вопросительно приподняла брови.       — Мой отец… — начал Сириус, и его охватила такая невообразимая смесь чувств, что Мия опешила, просто прикоснувшись к его сознанию. — Он написал мне, чтобы узнать, как дела у Регулуса. Беспокоится за него из-за смерти тех слизеринцев.       В голове тут же закружились предположения. Он пытался поддерживать связь с папой в обход деспотичной матери? Но тот, видно, не сильно горел желанием нарушать сложившийся порядок, судя по тому, как злился Сириус тогда в совятне. Однако, как только угрозе подвергся младший сын, отец тут же изменил свое решение, ясно показывая, какое место старший ребенок занимает в семейной «иерархии». Наверняка Блэк хотел ответить ему только для того, чтобы снова разругаться или даже поставить жирную точку в их отношениях уже будучи официально взрослым, а не бунтующим подростком.       — Переживает, что сам Регулус честно ему не скажет? — подхватила она на более нейтральной ноте.       — Вроде того.       — Что ж, думаю, я могу частично успокоить вашего отца. Я посоветовала мистеру Блэру, капитану слизеринской команды по квиддичу, рассмотреть Регулуса на позицию ловца на место погибшего мистера Эйвери. Конечно, даже если он пройдет конкурс, это не обеспечит ему полную занятость, но, полагаю, немного отвлечет от других, более опасных интересов.       — Спасибо за информацию, хотя, — его тон стал знакомо самоуверенно-насмешливым, — мне казалось, что вы скорее пристроите в команду мистера Снейпа.       — Сомневаюсь, что мистер Снейп подходит на эту позицию, — её голос был непреднамеренно холоден, хотя Мия хотела ответить просто равнодушно. — Да и учиться ему осталось, как и вам, пару месяцев, нет смысла брать его в команду сейчас, чтобы осенью опять искать замену.       — Не хотите его делить? — уже совсем перешел черту Сириус.       — Вы пытаетесь разозлить меня, чтобы отыграться за свое плохое настроение, мистер Блэк?       — Просто хочу понять, почему вы так о них печетесь.       Они так и стояли каждый за своим столом практически в разных концах класса, не двигаясь, только сверля друг друга взглядами.       — О подопечных с факультета, о которых я и обязана заботиться, как сотрудница школы? Или о людях, которые лично вам не нравятся?       — А есть разница?       — Конечно. К примеру, сомневаюсь, что вас так уж взволновала гибель Розье и остальных, ни в каком из смыслов, хотя между вами наверняка были прямые стычки. Но тут совсем другое дело. За ненавистью к Снейпу, думаю, стоит долгая история конфликта. Но ваша ярость по отношению к брату мне совершенно непонятна.       Сириус, конечно, хотел высказаться, но Мия не дала ему и слова вставить:       — Скажите, мистер Блэк, вы хотите встретить Регулуса на поле боя? Стоять над его телом? Торжествовать?       — Что за бред вы несете?       — Просто делаю выводы. Если вы видите в родном брате врага, то, наверное, не против прекратить его существование.       — Это пустой треп! — окрысился он.       — Это ваше с ним будущее. К которому вы активно стремитесь.       — Ещё скажите, что это я виноват, что он…       — Не решился последовать за вами в вашем бунте против папы и мамы? — спросила Мия с его любимой насмешливой интонацией. — Вы отказались от семьи, своего наследия, от всякой ответственности. Но приняли ли вы ответственность за свою новую жизнь или так и планируете дальше быть «не таким, как все»? Там, — она махнула куда-то в сторону, — никому и дела не будет, кого из вас мамочка любила больше. Там будет только грязь, кровь и амбиции наших дорогих лидеров.       — И что я, по-вашему, должен сделать?       — Регулус и понятия не имеет, во что ввязывается, мистер Блэк. Но из-за того, что его старшие товарищи погибли, его могут начать активно затягивать в те круги в качестве замены уже в ближайшее время. Переступите через свою гордость и предложите ему альтернативу. Я знаю, это сложно. И он скорее всего просто посмеется над вами и вашими словами. Но дайте ему саму возможность.       — А задницу мне ему не поцеловать?!       Сириус все же вышел из себя и шагнул в сторону. Стул рядом с ним с грохотом упал на пол то ли потому, что он задел его физически, то ли из-за неудачного взмаха палочки, которую Блэк как раз зажимал в руке.       Наставлять его на путь истинный было легко, с моральной точки зрения, ведь она знала, что Регулус с большой вероятностью пересмотрит свои взгляды, просто узнав о Пожирателях и Воландеморте чуть больше. Даже не обязательно, что его триггером станет именно крестраж. Но в то же время, кажется, она опять отыгрывалась на Блэке, понимая, что с Северусом все эти увещевания вряд ли сработают, как надо. И явно перегибала палку.       — Да и трахаться с ним, как вы с Нюниусом, я не смогу, — продолжил Сириус уже отчетливо гадливо, распаляясь ещё больше.       Мия моргнула, наоборот окончательно урезонив свой поучительный порыв, и вгляделась в его глаза, пытаясь понять, не задумал ли он чего дурного. Но его гнев был слишком хаотичен, чтобы вычленить что-то конкретное.       — Минус десять баллов с Гриффиндора за то, что не следите за своим языком, мистер Блэк, и можете быть свободны.       — Я ещё не закончил, — Сириус шагнул к ней.       — Хотите помыть котлы? — как раз остался особо неприятный экземпляр из-под Костероста для Грюма. — Или, может, желаете помочь мне сварить новую порцию лекарств в Больничное крыло?       Он рыкнул, скривился, но неожиданно отпрянул и проглотил уже наверняка рвущиеся из груди слова.       — Нет, мадам Фицрой, — протянул он, смотря в пол. — Думаю, с этим лучше справится мистер Снейп.       Она вопросительно приподняла бровь. Блэк отвесил шутливый поклон, заодно подняв упавший стул, и, резко развернувшись, вылетел за дверь. Её добрые намерения, как это обычно и бывает, привели к совершенно обратному результату. Красивого братского примирения можно было не ждать точно, а вон банальная драка с любым, кому не повезет попасть под руку Сириусу, так и напрашивалась. Его негодование не нашло выхода в разговоре с ней, так что наверняка будет искать способ реализоваться иначе.       Честно говоря, ей и самой хотелось отлупить их всех, хотя бы наградить парочкой пощечин, как Грюма, просто чтобы отвести душу. Кажется, никто в этом времени не желал её слушать и в принципе считаться. Даже Снейп, разговоры с которым были объективно самыми приятными. Правда, характеристика эта касалась скорее не содержимого, а формы.       В мыслях опять всплыло видение Северуса, и его фривольное содержание заставило её прикусить губу. Но Мия не соврала Сириусу: ей действительно нужно было сделать все вышеперечисленное, да ещё и успеть с этим до отбоя, когда у неё начиналось дежурство. А вот Блэк ошибался. Вряд ли со всеми этими несвоевременными желаниями Снейп мог ей эффективно помочь. Лучше сделать всё самой, спокойно и размеренно, отдежурить, выспаться, восстанавливая режим, и уже завтра, на свежую голову продолжить налаживать с Северусом взаимопонимание. Идеологическое, не сексуальное!