Гомеостаз

      — Джинни расстроится. Мы же, по сути, бросим её.       — Она справится, — чуть погодя отозвался он, закончив ровнять ей челку.       С Роном было куда спокойнее, несмотря на то что сидели они на неуютной кухне. К тому же она перевела дух после дурацкой истерики, хорошенько умылась, подлечила щеку и чувствовала себя уже не так скверно.       — Иногда мне кажется, что она просто хорошо притворяется.       — Местами. Но у неё отличные перспективы в квиддиче и вообще, а если мы расскажем про план, она может и сорваться с нами просто за компанию. Или помешать.       — А Невилл?       — Уж лучше пусть сидит в своих теплицах! — резкие слова были сказаны с явно заботливой интонацией. — Он точно расклеится, но у него есть Ханна. Она его вытащит.       — А у тебя кто-нибудь есть? Не жалко все так бросать?       — У меня есть только злость, — хмыкнул он. — Уже схлопотал несколько выговоров на работе, были разговоры о моем полном отстранении, знаешь, как с Грюмом провернули, — Рон задумчиво обошел её кругом, щелкая ножницами вхолостую. — Боюсь, когда-нибудь у меня просто съедет крыша и на этом все закончится.

* * *

      — Пришлось срываться с прошлого места в спешке? — она уверенно зашагала внутрь палатки.       Аластор последовал за ней, все ещё сжимая ладонь, готовый, видимо, отпихнуть её в сторону с линии огня или что-то вроде того.       — Перестраховался. И не зря! Я рассчитывал, что Малфой займет их хотя бы ненадолго, но они сразу начали выслеживать меня.       — Неизвестную сообщницу? — уточнила Гермиона.       — Оборотное зелье творит чудеса, сама знаешь. Хотя не думал, что будет столько возни с одеждой. Как женщины вообще…       — Вы применили Империус к Люциусу Малфою? — подал голос Грюм.       — Не совсем.       Рон тряхнул головой — длинные волосы, забранные в хвост, тоже всколыхнулись — и наконец-то повернулся к ним. Его руки были пусты, он вытер их об и без того заляпанную толстовку.       — Империуса было бы недостаточно. Пришлось для начала опоить его любовным зельем. Не спрашивайте подробности, Мерлина ради!       Видимо, её глаза слишком очевидно округлились. Кажется, она прикидывала такой вариант для своего мнимого воздействия на Уилкиса с целью превращения его в ассасина с промытыми мозгами. Но она все же сама по себе являлась женщиной, Уилкис был в ней заинтересован, так что это так и напрашивалось, но Уизли и Малфой…       — Где вы вообще пересеклись?       — Оу, ну, он же собирается жениться осенью, так что активно пытается нагуляться перед заключением брачных уз, — с легко читаемым неодобрением выдал Рон. — Я подловил его в одном частном клубе для джентльменов. Правда, членство мне там не светило, несмотря на чистокровность, — он цокнул, — так что пришлось выкручиваться.       — А, — выдавила она, представляя, как Люциус заигрывает с Роном… Рональдой?       — Готовы идти на все ради цели, мистер Уизли? — осклабился Грюм.       — Не на всё, но, признаюсь, на многое, аврор Грюм, — Рон улыбался не менее паскудно, чем Аластор. — К слову, мы же сейчас знаем друг друга только условно, так что давайте знакомиться. Аврор Рональд Уизли, — он как будто искренне учтиво отвесил легкий поклон. — Рад видеть вас в добром здравии, сэр.       — Аврор, — протянул Грюм, оценивающе разглядывая Рона. — Курсы-то успели закончить?       — Я обучался по ускоренной программе, — пояснил Рон и обратился к ней: — Он не знает?       — Нет, — Гермиона почувствовала неловкость.       Казалось, они издеваются над Аластором, рассуждая о недоступных ему вещах. Грюм слегка дернул её за руку, видимо, требуя ответа, но она старательно отвела взгляд.       — Директор, — Рон понимающе хмыкнул. — Всегда предпочитал держать яйца в разных корзинах.       На плите что-то зашипело, пытаясь совершить побег, и он бросился обратно к кастрюлям и сковородам.       — Да вы не стойте, садитесь за стол. За едой и поговорим. Хотя вы, аврор Грюм, верно, не голодны?       — Нет, — как-то почти нервно отозвался Аластор и все же обратился к ней вербально: — И что же я не знаю?       — Эм, Рон снял с меня ментальный блок, — выпалила Гермиона. Ведь об этом она ему так и не сообщила прямым текстом, так что это был совершенно честный ответ. — И я вспомнила, где его теоретически можно найти, и восприняла это как намек.       Она уселась на стул, Грюм, конечно, остался стоять.       — А я уж было понадеялся, что вы проявили сознательность, обеспокоившись судьбой мистера Малфоя, мадам Фицрой, — было не понятно, сказал ли он это серьезно или с издевкой.       — Судьба мистера Малфоя меня не заботит, — она продолжила говорить правду. — Точнее, заботит скорее в негативном для него смысле.       — Вы надеялись, что его убьют при задержании?       — Нет, — вмешался Рон. — Это было бы неудобно, — щелкнула конфорка, он погасил огонь и потянулся за посудой, чтобы накрыть на стол. — Кстати, как ты, Гермиона? Все хорошо?       — Не сказала бы, что отлично, но ничего, — она улыбнулась одними губами.       Честно говоря, Гермиона и сама ещё не поняла. Наверное, ей, как и Дамблдору со знанием итога их усилий, нужно было время, чтобы осознать все в полной мере. Пусть и «перерабатывала» она собственные же воспоминания.       — Очередные драмы? — не слишком любезным тоном уточнил Грюм.       — Аластор? — откуда-то со стороны отгороженных шторами комнат раздался знакомый голос.       — Что за черт? — Грюм шагнул к источнику шума, но остановился, подняв палочку и направив её на Рона.       Он улыбнулся, поднял руки и крикнул:       — Хотите увидеться с гостями, сэр?       — Конечно, мистер Уизли.       Рон вопросительно посмотрел на Аластора, который нетерпеливо дернул древком в сторону, понукая его двигаться. Тот не заставил себя ждать и, забежав в спальню буквально на пару секунд, вышел, держа в руках большой портрет в красивой, но элегантно-скромной раме. Профессор Дамблдор с интересом взирал на них с холста.       — Рад снова вас увидеть, Аластор, — он учтиво наклонил голову. — Миссис Снейп.       Она молча кивнула в ответ, все остальные тоже не проронили ни звука. Пауза затягивалась. Грюм так и держал Рона на прицеле, тот прижимал к себе раму, Дамблдор выглядел совершенно невозмутимо. Интересно, он сам выразил желание отправиться в путешествие? Или Рон просто снял портрет со стены и взял с собой, не спросив, как когда-то она поступила с портретом профессора Блэка? Благо Заклинание вечного приклеивания на холсты с изображениями бывших директоров Хогвартса никто не накладывал.       — Аврор, вдова и посмертный портрет, — Рон все же не выдержал и прыснул. — Отличное выходит приключение!       Гермиона вздохнула и подперла голову кулаком.       — Я, конечно, ужинала, но не отказалась бы перекусить. Прогулки на свежем воздухе пробуждают аппетит, — да и Лили с Мародёрами отвлекли её, так что она поспешно покинула Большой зал, не закончив трапезу.       — А я вообще с утра не ел, — подхватил Рон и, игнорируя Грюма, начал пристраивать раму на кресле, чтобы вернуться к еде.       — Какого черта тут происходит? — Аластор перестал изображать немого, но палочку опустил.       — Вы ведь так любите делать смелые предположения, — фыркнула Гермиона. — Давайте, Аластор, мы ждем ваших теорий.       — Посмертный портрет рисуют ещё при жизни.       — Меткое замечание, — ядовито ответила она, принимая тарелку у Рона.       — К сожалению, я просуществовал определенно дольше своего, кхм, оригинала, — профессор пригладил бороду знакомым жестом. — Но, полагаю, сейчас его альтернативная версия находится в добром здравии, что порождает очевидный парадокс.       — Да, мы разговаривали с ним буквально часа полтора назад, — пояснила Гермиона, проверяя насколько суп горячий. — Я как раз показала ему, как все закончилось у нас.       — Неприятная информация, но необходимая для верной оценки происходящего, — покивал Дамблдор.       Рон поставил посреди стола блюдо со свежеиспеченным хлебом и присоединился к ней за поздним ужином. Аластор так и торчал посреди гостиной-столовой.       — Что за ритуал вы провели?       — Мы переместились во времени из августа две тысячи первого года, — видимо, Рон тоже решил подождать, когда можно будет есть, не боясь обжечься. — По отдельности, если что. И то, что мы оказались в одной реальности, просто какое-то вселенское совпадение.       — Это дискуссионный вопрос, — уточнил Дамблдор.       — В любом случае мы это не планировали, — Рон поморщился. — Я надеялся, что Гермиона попадет в мир получше. И сам втянул её в войну снова.       — Я справилась с этой задачей своими силами, — она улыбнулась. — Аластор не даст соврать.       — Смерть Джагсона — фигня. Какое он вообще мог оказать влияние на историю? Это же массовка, — отмахнулся Рон. — К тому же, возможно, как раз я запустил череду событий, что привели вас с аврором Грюмом в ту ситуацию.       — Что ты имеешь в виду?       — Первое, что я сделал, после того как немного обустроился здесь, — выследил Бёрка. С учетом, что ты жила в Лютном и все такое… Ну, ты наверняка лучше меня понимаешь, как это работает. Вообще он и так должен был умереть примерно в это же время, может, только на пару часов позже. В прошлом его тело нашли неподалеку от Лондона, мне же пришлось встретиться с ним у побережья, в море.       Грюм, скорее всего, знал, о ком идет речь. Крупных торговцев темномагическими предметами было не так много, уж аврор должен был знать их поименно.       — Зачем Бёрк тебе понадобился? — опять вклинилась Гермиона.       — В тот день он вез кое-какие занятные артефакты с континента. Мы тогда с профессором уже начали прикидывать план, так что было примерно ясно, что мне может понадобится в деле. И я удачно вспомнил, что Билл как-то интересовался парочкой особых вещиц, ну, знаешь, профессионально, как ликвидатор заклятий, — Рон на секунду погрустнел, но тут же опять воспрял: — Как раз их и перевозил в Великобританию Бёрк, и их следы затерялись после его смерти. Вот я и решил, что смогу просто перехватить их. Хотел бы я сказать, что не собирался при этом его убивать, но обокрасть опытного тёмного мага… — он надул щеки. — Могу сказать, что отделал он меня тогда неплохо, никакой элемент неожиданности не помог.       — Что за артефакты? — теперь уже Аластор проявил нетерпение.       — Ничего особо эпичного. Просто проклятая посуда, но занятная. Заварочный чайник, что отравляет владельцев, да так, чтобы это выглядело, как последствия…       — Драконьей оспы! — сообразила она, испытывая воодушевление и тревогу одновременно. — Так ты избавился от старших Розье.       — Ага. Надо же было, чтобы их смерть была простой и понятной, иначе их дорогой сыночек точно напрягся бы. Ты даже не представляешь, на что мне пришлось пойти, чтобы втюхать им эту гребаную посудину… Но главное же результат, да?       — Если два трупа можно считать успехом, — Гермиона не смогла удержаться от упрека.       — Ага, чистокровные, уважаемые члены общества… — Рон ухмыльнулся как-то слегка кровожадно. — Но серьезно? Пожиратели первого набора, причём оба двое идейные, а не так, что миссис Розье просто неудачно вышла замуж. Я читал их досье ещё в конце девяностых и узнал такие милые подробности об этих уродах, что никаких угрызений совести сейчас не испытывал, уж прости.       Рон прервался и сунул ложку ароматного супа в рот. Она последовала его примеру и посмотрела на Аластора снизу вверх. Он поймал её взгляд, цокнул и тоже сел за стол. Раз уж ему и так делали полное признание, не было смысла строить из себя плохого аврора. Нарисованный Дамблдор, кажется, успел задремать.       — Они умерли в ноябре, что ты делал все это время до Пасхи?       — Я рассчитывал, что Розье младший устроит вечеринку уже на Рождество, и тогда я все и обстряпаю. Но переоценил свои навыки взломщика — не смог незаметно снять чары, защищающие поместье. Пришлось отложить до весны, благо время было, — он отломил себе немного хлеба, однако, не успев прожевать, опять начал докладывать: — Вторая вещь, что я позаимствовал у Бёрка, должна была медленно испарять налитое в неё зелье. Тоже яд, понятное дело. Задумка была рабочая: пока хозяин с гостями празднуют, артефакт, спрятанный в неприметном месте, работает, а все возникающие эффекты они списывают на тот же алкоголь, к примеру. Я выжидаю достаточное количество времени и с чарами Головного пузыря захожу в дом, чтобы убрать улики…       — Но что-то пошло не так.       — Как всегда, — скривился Рон. — Этому придурку, Мальсиберу, то ли дозы не хватило, то ли он противоядия каждое утро пил просто на всякий случай, короче, не свалило его. Я только зашел, сразу его увидел и ну давай шмалять заклинаниями! Боялся, что если дам ему хоть секунду продыху, то он по метке подмогу вызовет. Вот он меня и зацепил, — он похлопал себя по животу, — едва не прикончил.       — Зато с дракой вышло правдоподобнее, — нашлась она.       — Точно!       — Значит, мистер Уизли, вы признаете, что убили мистера Розье, Мальсибера, Уилкиса и Эйвери? — уточнил, словно для протокола, Грюм.       — Ага, — нисколько не смутился Рон. — А в восьмидесятом, без моего вмешательства, вы сами убили бы Уилкиса и Розье. Но те двое, да, дожили бы до девяносто восьмого, что как-то вообще не радует.       — Но зачем так заморачиваться из-за них? — она наконец задала волнующий вопрос. — Разве они не такие же статисты, как Джагсон?       — Мистер Уизли жаждал действовать, — Дамблдор приоткрыл тяжелые веки. — Так что я позволил себе дать ему несколько советов, чтобы он не ставил перед собой недостижимые цели и не превращал всё в бессмысленную резню.       — Чтобы вышла осмысленная резня? — скептично протянул Грюм, кажется, не доверяя даже нарисованному профессору.       — Смерть подростков вызвала больший общественный резонанс, чем взрослых членов организации, — безэмоционально отозвался Дамблдор. — Столкновения было не избежать, но на этом можно было хотя бы простроить тактику. У меня много свободного времени, — кажется, он пошутил, — так что я сделал несколько трудоемких нумерологических расчетов, чтобы выбрать наиболее эффективный путь вмешательства.       — Не очень похоже на то, что получилось, как задумывалось, — буркнул Аластор, очевидно тушуясь от слишком знакомой рациональной риторики директора.       В этом она была согласна с Грюмом, так как все эти временные выкрутасы, которые очевидно усугублялись, намекали, что что-то все же идет не так.       — Все развивается немного быстрее, чем на моей памяти, но, в целом, результаты удовлетворительные, — оспорил Дамблдор. — Особенно в том направлении, на которое и были нацелены наши планы.       Она свела брови к переносице.       — Вы обострили проблему, вывели её на обсуждение, а потом подставили наиболее активного на данный момент оппонента — Абраксаса Малфоя, дискредитировав его. Вероятно, это ослабит чистокровное лобби, пассивно поддерживающее идеологию Воландеморта в Министерстве, а заботливые родители удержат детей от вступления в его армию. Но эффект не гарантирован, может пойти и обратная реакция. К тому же сам Лорд наверняка усилит натиск.       — Это в любом случае ослабит его союзы. Даже если единицы остерегутся дальше работать с мистером Малфоем, последствия будут накапливаться. В это время в нашем мире у Тома было огромное преимущество: его люди, даже если их воззрения были очевидны, оставались неприкасаемы. Аресту, благодаря Аластору, подверглись немногие и лишь часть из них обвинили.       Это ещё мягко сказано. В Первую войну о группировке Темного Лорда мало того, что практически ничего не было известно, включая факт существования меток, так ещё и подловить их на горячем было крайне сложно. Они были прекрасно скоординированы и эффективны. Тем и страшили. Кучка темных магов держала в страхе целую страну, и они справлялись с этим филигранно. Том был прекрасным лидером. До восемьдесят первого случилась всего пара неудачных нападений, в результате которых несколько Пожирателей погибли или отправились в Азкабан. Например, с участием молодых и неопытных Уилкиса и Розье. Весь основной вал арестов произошел уже после падения Лорда — лояльным лицам в Министерстве не было смысла поддерживать «обезглавленных» боевиков.       Да и то, кто тогда отправился за решетку? Фанатики, оставлять на свободе которых было попросту неразумно? Крауч младший, заключение которого поспособствовало смещению на второй план его отца, в котором тоже отпала необходимость? Во время войны он прекрасно играл роль идеологического борца, чтобы успокаивать массы, но, учитывая его амбиции, был скорее легко контролируемой и предсказуемой марионеткой, даже если действовал совершенно искренне сам по себе.       — Теперь Крауч быстрее займет пост начальника Отдела магического правопорядка, и Министерство примет более жесткую позицию, — Гермиона подвела итог своим размышлениям. — И очень скоро он станет самым популярным кандидатом в министры.       — Да, полагаю, ему откроют все дороги, — профессор наклонил голову. — И принципиальность подтолкнет его на крайние меры, не позволив сохранить баланс. Он ответит террором на террор.       — Он своими действиями при растущем напряжении в Министерстве и в обществе в целом поспособствует доведению ситуации до состояния гражданской войны и тем самым, непреднамеренно, выведет Воландеморта из категории преступников в идеологические лидеры. Но вы ведь не к этому стремились?       — Не совсем, но для достижения моих целей мне необходимо содействие меня же, — Дамблдор лукаво прищурился. — Я всегда предпочитал альтернативу попыткам изменить систему, слишком велик риск попросту увязнуть в ней. Но сейчас, боюсь, придется замарать руки. Мое прямое участие, конечно, тоже сразу повысит ставки, однако…       — Нужно уже разворошить этот муравейник, — Рон хрюкнул.       Она отмахнулась от него.       — И что вы предлагаете? Чтобы местный Дамблдор все же стал министром магии?       — Нет, это сильно ограничит его в возможностях. Но вот чуть раньше стать верховным чародеем Визенгамота, чтобы уравновесить аппетиты мистера Крауча, будет, вероятно, не лишним. Так хотя бы законодательная и судебная власть не станут, фактически, находиться в одних руках.       — Политика! Искусство вилять… — опять начал Рон, но прервался, налегая на ужин.       — Конечно, ещё довольно рано, всего семьдесят восьмой… — профессор сцепил руки в замок, задумавшись. — Но меня поджимает время. К сожалению, моя магия распадается, если так можно сказать. Я, как артефакт, теряю силу, порвав связь со своей реальностью, так что, полагаю, в определенный момент просто застыну, как маггловские портреты. А нам с Альбусом, — он улыбнулся, — нужно многое обсудить.       — Он будет не в восторге, — она тоже не удержалась от ухмылки.       — Конечно. Я бы не был, — он перевел взгляд на настороженно прислушивающегося Грюма. — Аластор, полагаю, он планировал доставить мистера Уизли в дом на улице Баркер?       — Это какое-то особое место? — поинтересовалась Гермиона.       — Это мой… дом Альбуса. В определенный момент идея жить подальше от магических поселений показалась мне чудесной, но директорство перечеркнуло все эти затворнические планы.       Рон про все сказанное и так знал, судя по тому, как он сосредоточенно ел, не пытаясь больше комментировать. Аластор, впрочем, тоже сидел молча, не удосужившись даже ответить портрету. Гермиона кивнула профессору и опять взялась за ложку, раз уж никто больше беседу поддерживать не стремился.

* * *

      Быстрые сборы также прошли в молчании. Рон был уже практически готов, убрал только кухню да побросал в сумку (зачарованную в будущем ею, кстати) кое-какие мелкие вещи вроде посуды да прихваток. Грюм приказов не раздавал, а стоял мрачной тенью у выхода, ожидая, когда Уизли будет готов. Требовать у преступника сдать палочку он, как ни странно, не стал. Видно, сам понял, насколько это было бы абсурдно. Гермиона засуетилась, пытаясь помочь Рону, но только мешалась под ногами, так что быстро отошла и тоже застыла рядом с Аластором.       — Мы были знакомы? — ни с того ни с сего, но, в принципе, довольно ожидаемо спросил он.       — Конечно. Я тоже состояла в Ордене Феникса.       — И какие у нас были отношения?       — Вы были мне старшим товарищем, — обтекаемо ответила Гермиона, но все же уточнила: — Грозный глаз Грюм, настолько же опытный аврор, насколько и помешанный на безопасности, вы были легендой. Возглавили Орден после смерти Дамблдора.       — Это не ответ на мой вопрос, — надавил он.       — А что вы хотите услышать, Аластор? — раздраженно зашептала она, чтобы не отвлекать Рона. — Вы были старше меня лет на тридцать минимум, и для вас я была просто девчонкой, слишком рано попавшей на войну. Моим друзьям вы даже нравились, и я вас уважала, хотя, если честно, иногда вы меня пугали, — Гермиона задумалась на пару секунд. — Правда, сейчас мне, пожалуй, понятно то ваше поведение. Теперь я и сама… такая.       Рон выставил их наружу и начал складывать палатку, теперь твердо отказавшись от помощи. Она прошлась вдоль валунов, но уже слишком стемнело, чтобы любоваться пейзажами. К тому же было зябко и как-то неуютно, так что далеко отходить не хотелось — Гермиона вернулась обратно и опять встала рядом с Грюмом.       — Извиняюсь.       — Что?       — Полагаю, сейчас я узнал почти всю правду, так что должен извиниться за свое поведение после нападения Джагсона и компании. Ваши мотивы были далеки от тех, что предполагал я.       — За все остальное извиниться не планируете?       — Нет. Но и вы тоже не образец для подражания, миссис Снейп.       Она прикусила язык. Иронично, что именно Дамблдор сдал её.       — Он знает? — про кого говорил Грюм было очевидно.       — Конечно, нет. Я все ещё не могу позволить себе настолько ему доверять, вы же и так это понимаете.       — Разве откровенность не решила бы многие проблемы в ваших отношениях?       — А что, в наших она что-то решила?       Она подняла на него взгляд, перестав наблюдать за старающимся утрамбовать в сумку палатку Роном. Лицо Аластора выражало только привычную собранность, но вся эта закрытость и напряжение между ними говорило больше слов.       Грюму пришлось схватить их обоих, чтобы трансгрессировать, и он, видно, едва сдерживался, чтобы не заломить им руки, сжимая предплечья с чрезмерным усилием. Рону, как и ей в свое время, он тоже не дал возможность разглядеть дом, втащив их внутрь, как нашкодивших детей, и проведя до самой гостиной. Дамблдор стоял у окна, как любил.       — Здравствуйте, мистер Уизли, — директор был вежлив и сдержан.       Её даже кольнула легкая обида. Поубивал людей Рон, но на него никто с моралями и сеансами легилименции накидываться не спешил.       — Профессор Дамблдор, — Рон тоже прекрасно держался. — Полагаю, мне придется рассказать всё, что я натворил, по второму кругу. Но, думаю, вам удобнее будет сразу выслушать свою точку зрения, — он вырвал руку у Грюма. — Мне все эти интриги поперек горла стоят.       Жестом фокусника Рон вытащил из обычной холщевой сумки портрет. Дамблдор посмотрел на него поверх очков, нарисованный профессор приподнял брови. Здороваться друг с другом они не спешили. Пожалуй, это был второй момент, после встречи с Северусом, ради которого стоило переместиться в прошлое. Странный, слегка некомфортный, но каплю смешной. Оставалось только надеяться, что этот мир выдержит присутствие аж двух Дамблдоров, у которых, при всем прочем, были ещё и несколько разные взгляды на происходящее.       — Поставлю чайник, — объявила она и бодро зашагала на кухню, ведя за собой Аластора просто потому, что он до сих пор держал её за предплечье.       Зашумела вода в трубах, зашипел газ, зазвенела посуда, за которой Гермиона полезла в шкаф вручную, чтобы иметь повод разорвать прямой контакт с Грюмом без лишнего на этом акцента. Звуки перекрыли тихий разговор в соседней комнате, но гулкий голос Рона все равно можно было разобрать:       — К черту крестражи! Убьем Воландеморта, задавим движение, и тогда уж спокойно будем искать якоря. Пусть только попробуют его возродить.       После нескольких разговоров с Дамблдором она тоже согласилась с этой точкой зрения. Действительно, пока все крестражи представляют из себя просто зачарованные предметы — это ещё не такая проблема. Конечно, уничтожить их и устроить Тому окончательную смерть сразу было бы очень удобно, но провернуть это незаметно вряд ли выйдет, они в прошлый раз еле справились. А если он начнет клепать новые? Опять использует эту свою гадкую змею?       — Покажите, — влез в её размышления Грюм.       — Что? — Гермиона перестала тереть и без того чистую кружку. Та, конечно, стояла на столе неизвестно сколько времени и слегка запылилась, но не настолько.       — Меня. Из будущего.       — Не вас, — прицепилась к формулировке она. — А вашу альтернативную версию, возможный вариант развития событий.       — Все будет так плохо?       Гермиона вздохнула и вытерла руки полотенцем. Судя по восклицаниям Рона из зала, они перешли уже на обсуждение Малфоев, конкретно старшего. Да, учитывая, что у Абраксаса было достаточно влияния, чтобы прямо поспособствовать смещению с поста магглорожденного министра и выйти из скандала без репутационных потерь ещё десяток лет назад, сейчас ситуация вряд ли как-то кардинально изменилась. И, в отличие от Крауча, сына от Азкабана он будет отмазывать всеми силами. Дамблдору нужно было ковать, пока горячо, незамедлительно пользуясь ситуацией.       Грюм аккуратно взял её за плечо, подходя вплотную и заглядывая в лицо.       — Я хочу знать.       — Ладно, — Гермиона поджала губы, но выхватила палочку из рукава: — Легилименс.       Долго настраиваться не пришлось. Она сразу вытащила из подсознания нужное воспоминание. Аластор тоже мгновенно «присоединился», с жадностью, как ей показалось, внимая происходящему в видении.       Она сидела на кухне в доме на Гриммо, пытаясь перетерпеть головную боль без использования лечебных зелий. После пыток Снейпа, точнее, после их занятий по ментальной магии, её постоянно настигала хоть и не полноценная мигрень, но весьма тошнотворное состояние. А пузырьков с обезболивающим в аптечке к этому моменту осталось только два, так что Гермиона экономила. Можно было бы сходить за маггловскими лекарствами, но она сомневалась, что ей продадут что-то действительно эффективное без рецепта. Попросить у профессора зелья она то ли не решалась, то ли не желала проявлять перед ним слабость из гордыни.       Дверь открылась с противным скрипом давно несмазанных петель, и она поморщилась, взявшись за виски. В комнату зашел Грюм, не менее неприятно шаркая протезом по полу, и смерил её раздраженным взглядом. Родным глазом. А вот протез будто ощупал её с ног до головы, проникая, кажется, даже под кожу. Близнецы пару раз шутили, что раз он умеет смотреть сквозь предметы, то и под одежду может заглядывать. Гермиона, конечно, лишь делала строгое выражение лица и отмахивалась, но, когда сталкивалась с Грюмом лично, не могла выкинуть эту мысль из головы.       — Здравствуйте, аврор Грюм, — выдавила она, перестав сжимать голову и выпрямившись.       Но её попытка проявить силу воли не произвела на него никакого впечатления.       — Если не справляетесь, то так и скажите, — выдал Грюм. Из-за частично отсутствующего носа его голос, казалось, искажался, но Гермиона затруднялась описать, в чем именно заключался дефект. — Не тратьте ни свое, ни чужое время.       Вряд ли ему было дело до занятости Снейпа и её самой, но в успех их занятий он явно не верил. Скорее из-за личности Снейпа, но кто знает.       — Я справляюсь, — возмутилась она. — Просто приходится спешить. В школе будет некогда…       — И каких успехов вы достигли, мисс Грейнджер? Я отсюда вижу, что ваши окклюменционные барьеры яйца выеденного не стоят.       Учитывая, что он наливал в кружку чай и вовсе на неё не смотрел, звучало особенно обидно. Хотя, возможно, его магический глаз мог «устанавливать» зрительный контакт с любой точки обзора?       — Я тренируюсь всего пару недель.       — И уже должны были показать прогресс, — жестко отбрил он. — Не берите на себя то, что не сможете вытянуть. Ваши ошибки могут стоить жизни и вам, и зависящим от вас людям.       — Я понимаю, — Гермиона поджала губы, не пытаясь больше оправдываться.       Грюм презрительно цокнул, проверяя чай на безопасность, хотя сам же его и заварил. Правда, в доме Блэков все могло быть потенциально опасно, тут не поспоришь. И уже направился на выход, но резко остановился и поставил на стол перед ней небольшой фиал.       — Что это за зелье? — спросил он так, словно они были на экзамене.       Гермиона не стала задавать лишних вопросов, с Грюмом это все равно было бесполезно, а просто наложила диагностирующие.       — Обезболивающее. Довольно сильное.       Она подняла голову, оторвавшись от разглядывания высветившихся параметров, однако, Грюм уже вышел за порог кухни. Её запоздалая благодарность наткнулась на закрывающуюся дверь, но он наверняка услышал.       — Так вот кто я для вас, — да, голос актуального Грюма определенно был более плавным. — Уродливый злобный старик.