Куриный бульон

Голова Игоря появилась из-под вороха всех одеял и пледов, только найденных. — Пей. Соня нависла над ним с чашкой и ложкой, увидев которые Игорь побледнел, как молоко, которое отказался пить ещё час назад. — Это куриный бульон, — вкрадчиво произнесла она, будто говорила с ребенком, но тут осеклась. — Вы чего, товарищ полицейский? — Не буду, — и следом грудной, надсадный кашель. — Пей, — вновь велела она, изменившись в лице, и поставила чашку на табуретку рядом. — Иначе поедем в неотложку. Термометр укоризненно поглядывал с края дивана. Последний раз, когда Игорь позволил измерить температуру, цифры показывали чуть-чуть не за тридцать девять. У Сони от волнения стучало в голове. Ведь это и впрямь она вытащила Грома на улицу в ливень. Вряд ли Игорю были привычны такие ситуации, но он, тем не менее, уверенно принял вызов, а потом ещё и накинул на неё свою кожанку. Что, если теперь пневмония? Игоря же в этот момент заботило совсем иное: — У нас осталась шаверма? Не очень понятно, как он хотел протолкнуть её в свое распухшее, воспаленное горло. И вообще. Соня закатила глаза. — Фёдор Иванович зря мёд передал? — она села рядом, на одеяло, складывая руки на груди. — И брусничную наливку. — Не зря, конечно. Хрипловатый голос Игоря становился ласковым мурлыканьем, пока он тёрся носом о её шею. — Мур-мур, — улыбалась Соня, поглаживая его по волосам. Сравнивала Игоря с котом и удивлялась, неужели никто ему этого не говорил. А он смеялся, смущался и отвечал, что некому было. Пусть заложенный нос и мешал Игорю чувствовать, но он точно знал, что от Сони сейчас пахло медом и кремом для рук. Успокоившийся он заснул, прижавшись небритой щекой к руке Сони. Причмокивал во сне. Соня же с облегчением замечала, что жар спадает, проверяя температуру — поцелуями лба.