Он прочитает еë.

Он как книга. Каждый раскроет еë на своей странице. Он волшебной красоты книга. Со сложным сюжетом, но чем больше ты еë читаешь, тем больше углубляешься. Эта книга не оставляла никого равнодушным. И не важно в каком смысле. И для Московского это самая дорогая книга на свете. Михаил мечтал прочитать еë от начала до конца, от корки до корки. Он хотел изучить еë всю. Каждую страницу. Но эта книга не открывалась полностью никому. За исключением наверное только создателя. И Москва непременно это исправит. Он прочитает еë.

***

У Александра дома пахло ванилью и корицей. На столе остывали только что приготовленные булочки, а сам он сидел на диване со сборником Ахматовой в руках. Он вообще любил поэзию. И книги тоже любил. Больше жизни любил. И дома У него была даже отдельная комната под библиотеку, где он проводил почти всë своë свободное время. В дверь позвонили. Романов положил сборник Анны Андреевны и пошëл открывать. На пороге стоял белокурый парень с голубыми, как бушующие волны, глазами. Он ласково улыбался. -привет, Саш, я не надолго. У меня тут дела. Появилась свободная минутка, вот к тебе заскочил. -здравствуй, Москва, предупреждать надо. Спокойно произнëс Александр,пропуская гостя в дом. Он был рад видеть Мишу у себя. Ему весь день хотелось с кем-нибудь поговорить, а столица-прекрасный собеседник.Конечно, он часто не слушает Романова, но только потому что ему не интересны темы искусства и литературы, он просто в этом не разбирается, поэтому во время таких разговоров предпочитает любоваться завораживающими чертами лица Северной столицы, нежели слушать. Они прошли на кухню. -Я булочек испëк вот недавно. Проходи. Тебе чай, кофе? В голове Москвы пронеслись слова "я бы предпочëл тебя" , но всë же он решил придержать язык за зубами. - кофе. -с молоком, с сахаром? -обычный, пожалуйста. - ну ты прям как будто в кафе. Улыбнувшись сказал Питер и направился к кофе-машине. Михаил сел за стол и начал осматривать комнату. Ничего не изменилось. Всë так же уютно и чисто. Александр любил чистоту во всëм. Весь его дом всегда блестел. Для Санкт-Петербурга во многом чистота - значит красота. И Миша это уже давно приметил. Вдруг столица обратил внимание на книгу, лежавшую на столе. Они у Саши были везде. Москву удивило то, что книга на латыни. - ты знаешь латинский? - да, а что? Не хуже чем Новосибирск, между прочим. По интонации было понятно, что главный порт очень гордился этим умением. - ну-ка, скажи что нибудь. Усмехнулся Московский, своим обычным игривым голосом. Точнее не совсем обычным. Игривые нотки в нëм появлялись только при родных ему людях, друзьях, а на работе и на важных совещаниях голос у него был совершенно другой. Строгий, чëткий, холодный. Но чертовски красивый в обоих случаях. И Питер не мог с этим не согласится. -Scirem vobis dicere, quod. /так и знал что ты это скажешь/ -ого... Не знал что этот язык можно вообще выучить. Это же сложно... Да. Романов вообще разносторонняя и разноплановая личность. Он знал и умел очень многое. Будь то умение писать двумя руками одинаково или находить скрытый смысл стихотворения. Он был идеален даже в мелочах. Всегда собран и аккуратен, Питер мог создавать невероятные вещи. Он поставил на стол две кружки. Одну с горячим, бодрящим кофе, другую с тëплым и нежным какао. И напитки прекрасно подходили своим обладателям. Санкт-Петербург никто так не бодрил как Михаил, а Москву никто так не согревал как Северная столица(иронично, да? ). Иногда Московский заставлял даже гореть. "Коль гореть, так уж гореть сгорая", как писал Есенин. И это правда. Александр отдавался весь и полностью в крепкие и горячо любимые руки Михаила. -На выходных приедешь? -конечно. А ты сомневался? -как я могу в тебе сомневаться, Москва? Питер посмотрел на него действительно любящим взглядом. И Миша этот взгляд поймал. - Я кстати недавно "Преступление и наказание" перечитал. Знаешь, когда читаешь в разном возрасте, по-разному воспринимаешь героев. Вот взять того же Раскольникова... И Александр начал свой монолог о Родионе Романовиче и психологии Достоевского. Московский сначала пытался слушать, но вскоре его собственные думы захлестнули речь и поток мысли Романова.Он не вслушивался в слова. Он вслушивался в его бархатный голос. Он опять загляделся на свою пассию. Москва бы желал ни на секунду не расставаться с этим человеком. Любимым человеком. Он бы желал каждый день слушать этот голос. Каждый день целовать эти мягкие, словно лепестки самых прекрасных цветов, губы. И каждый день чувствовать запах его парфюма. -Миша? Миш, ты меня вообще слушаешь?! Я вот говорю что "Божественную комедию" хочу прочитать. Стыдно даже что до этого не брался за неë. А ты какую книгу хотел бы прочесть? Александр вопросительно посмотрел на Михаила. Первопрестольная лишь ласково улыбнулся. - Единственная книга которую я хочу прочитать - это ты.