I will fix you

      За два года их еженедельные встречи стали уже неуклонной традицией. Это было требованием господина Кима, хотя не всегда они обсуждали дела, иногда просто обедали и беседовали.       Один час — столько Чимин проводил в отдельной и спрятанной от посторонних глаз комнате ресторанчика местной кухни, принадлежащего какой-то дальней родственнице отца Сокджина. Приезжали порознь, уезжали порознь, но один час сидели рядом.       — Я вижу тебя чаще, чем своего сына, — вместо приветствия сказал господин Ким. — Может, мне тебя усыновить? Очень скоро ты останешься без семьи.       — Моя семья — это Тэхен.       — Конечно, — кивнул его собеседник. — Твоя преданность брату вызывает уважение. Но всё же… Я наблюдал за тобой всё это время, и я действительно восхищен тобой и твоими деловыми качествами. И хотел бы предложить тебе возглавить мою компанию — после того, как я отойду от дел. Что скажешь?       — Разве у вас уже не имеется претендент для этого?       — А, — господин Ким махнул рукой, — сын моего двоюродного брата. Неплохой мальчик, но как-то я сомневаюсь в нем…       — А что насчет Сокджина?       — Бизнес — это поле, полное грязи. Я не хочу, чтобы Сокджин-и в этом участвовал.              — А мне, значит, можно?       — Ты уже в этом. И я знаю, как ты хорош. Если бы ты не разваливал свою компанию, а работал на ее благо, кто знает, возможно ты стал бы мне достойным конкурентом. Когда-то я очень не хотел, чтобы вашим председателем становился Тэхен. Он слишком умен и незауряден. Такого конкурента после достаточно стабильного в своей слабости его отца я очень сильно не хотел. Поэтому и поощрял его дружбу с моим сыном — хотел, чтобы мой будущий противник был у меня на глазах. Та история с фотографиями стала для меня счастливым событием. Я даже открыл в честь этого бутылочку дорогого шампанского.       — Рад, что это сумело вас порадовать, — сухо прокомментировал его слова Пак. — И почему вы сейчас мне это говорите?       — Ты спросил меня, почему я не хочу, чтобы главой компании становился мой сын. Вот поэтому. Я не хочу, чтобы Сокджин-и становился таким, как я. Бизнес, — снова повторил господин Ким, — это грязное поле.              Дальше им принесли закуски, и они ели почти молча. Иногда только господин Ким что-то спрашивал, Чим односложно отвечал, и вновь наступала тишина.       К десерту пора было переходить к делам. Карман Чимина жгла флешка, которую он должен был отдать. Он рисовал ножом узоры на скатерти и хотел уже со всем этим быстрее закончить.       — Ты принес? — в конце концов, спросил господин Ким.       — Да. Но прежде мое условие.       — Когда ты немедленно хотел спасти своего брата, никаких условий не было.       — Так вот, — жестко отрезал Чимин. — Мое условие. Вы используете ее содержимое только в самом крайнем случае. И не сейчас.       — Я могу отобрать ее у тебя и без каких-либо условий.       — Не забывайте, что у меня есть тысяча и один запасной план. Если со мной что-то случится, если мне что-то не понравится — ваша империя пойдет под воду так же, как и моя. Мы с вами в одной лодке.       — Поэтому, — господин Ким улыбнулся, — ты мне и нравишься. Поэтому я хотел бы сделать тебя своим преемником. Могу тебя даже усыновить.       — Сокджин будет этому рад.       — Сокджин привыкнет.       — Господин Ким. У меня уже есть отец, даже если его больше с нами и нет. И у меня уже есть брат. Других мне не нужно, — Чимин поднялся. — Вы очень правы: бизнес — это грязное дело. И чем больше бизнес, тем больше в нем грязи. Я больше не хочу в этом всём находиться. Вот, — он положил на стол перед отцом Сокджина флешку. — Используйте ее только в крайнем случае и не раньше, чем через два года. Это мое условие. Хотя я не понимаю, зачем вам вообще это нужно.       — Хороший компромат следует иметь всегда, — произнес господин Ким, быстро пряча флешку во внутренний карман своего пиджака. — Тот, кто владеет информацией — владеет миром. А твой отчим сыграл грязно, перебив мое предложение и нечестно выиграв тендер. И теперь у меня есть все доказательства. Значит, не хочешь быть моим преемником?       — Нет.       — Что ж… Я так и знал. Хотя признаюсь честно: я расстроен. И всё же. За твою преданность нашему делу хочу сделать тебе подарок.       — Не нужно.       Господин Ким достал из портфеля папку с документами и дал ее в руки Чимину.       — Что это?       — Документы на право собственности. Тот отель, где оскорбили твоего брата, — теперь он твой.       — Он мне не нужен.       — Послушай, сынок, — Чимин поморщился от этого обращения, — Тэхен — лучший друг Сокджина. Если ты думаешь, что я не помню этого — это не так. Лучший друг моего сына был оскорблен. И все, кто были причастны к этому, уже понесли наказание. Этот отель — твой военный трофей.       — Он мне не нужен.       — Не глупи. Скоро у тебя ничего не останется. Подумай о своем брате, — Чимин сжимал в руках документы, не зная, что ему с ними делать. — Вам с Тэхеном он пригодится, чтобы начать новую жизнь. Это хорошее место, я был там не раз. Но есть одно условие: три года нельзя никого увольнять и ничего кардинально менять — это время необходимо, чтобы все причастные вывели оттуда свои активы и закрыли все дела.       — Скоро? — Чимин ухватился за другие слова отца Сокджина. — Когда?       — Через пару дней. Готовься. Бабахнет серьезно. Но мы с тобой больше не увидимся.       — Лучшая новость за день, — бросил Чимин и, не прощаясь, вышел.

***

      Тэхен как раз собирался ложиться, когда в дверь громко постучали. Он застыл посреди своей небольшой комнатушки. Могли это быть те же, кто разукрасили его лицо пару недель назад? Или всё же Джейби?..       Тихо, на цыпочках, он подошел к двери и осторожно заглянул в глазок, чтобы пораженно охнуть и затем широко распахнуть дверь.       — Чим!       Тэхен буквально втащил брата в комнату и едва не задушил его в своих объятиях.       — Как ты меня нашел?!       Чимин только глупо улыбался, прижимаясь к своему самому родному человеку и вдыхая такой знакомый запах.       — Это было несложно, — пробормотал он ему в шею.       — Как же я по тебе соскучился! Два года! Мы не виделись два года! Я всё о тебе читал, что было в сети, у меня даже гугл-уведомление на твое имя есть! — без остановки тараторил Ким.       — Уведомление можешь удалить — больше тебе ничего приходить не будет. Твое и мое имя полностью подчищены. И больше никакой публичной информации о нас никогда не будет.       — В смысле? — Тэхен нахмурился. — Я знаю, что обо мне всё подчистили и удалили еще тогда, но… Что ты имеешь в виду?       Чимин нехотя отстранился и впервые прямо посмотрел на брата.       — Что у тебя с лицом?       — А, — Тэ безразлично махнул рукой. — Влип в одну историю. Но всё закончилось хорошо, так что не переживай.       Чимин только усмехнулся.       — Ты надолго? — поинтересовался Тэ. — Будь осторожен, чтобы никто не узнал, что мы встречались.       Пак неверяще покачал головой. Не мог поверить, что Тэхен на полном серьезе считал, что какие-то там слухи для Чимина могут быть важнее его брата.       — Боже мой, Тэтэ, ты такой идиот. Все считают тебя умным, и только я знаю, что ты — идиот.       — Ну и почему ты так говоришь? — насупился Ким.       — Всего лишь факты.       Тэхен стукнул его в плечо и вновь прижался к Чиму.       — Я очень сильно скучал, — прошептал.       — Я тоже.       — Ты голоден? У меня здесь почти нет продуктов, но что-то могу придумать.       — Джейби что, не мог купить? — рассердился Чимин.       Тэхен внимательно посмотрел на брата.       — А теперь давай поподробнее с того места, где я — идиот.       Они заказали доставку, и теперь сидели на полу в крошечной комнате и несмотря на то, что уже было давно за полночь, с аппетитом уплетали еду.       — То-то Джейби всегда был таким подозрительным, — задумчиво проговорил Тэ. — Я всё его спрашивал, откуда он деньги постоянно берет, а он сказал, что продает свое тело, — они синхронно рассмеялись. — Я чуял подвох — мы же все видели Джейби.       Чимин смеялся, расслабившись, и чувствуя, как напряжение, за последние годы уже въевшееся под кожу, постепенно уходит. Достаточно сидеть возле Тэхена, слушать его голос, шутить и есть еду из дешевой доставки.       — Я устроился на работу помощником к одному фотографу, — рассказывал Тэ. — Он такой забавный, уже в годах, но реально мастер своего дела. Мне нужна была работа, и я пришел по первой же попавшейся вакансии. Но мне нравится. Как-то раньше я не интересовался и не понимал, что фотография — это тоже настоящее искусство. И знаешь, мой шеф сказал, что у меня есть талант, и он даже рассматривает меня как преемника своей студии. И это при том, что мы знакомы с ним дней десять, и пришел я к нему с синяками на пол лица!       — Он всего лишь увидел, насколько ты необыкновенный. Я рад, Тэтэ. Серьезно. Очень рад.       Чимин уже почти засыпал. И Тэхен, не зная, какие дальнейшие планы у его внезапно появившегося брата, тихо спросил:       — Чим, ты когда возвращаешься назад?       Пак прикрыл глаза.       — Никогда.       — Что ты имеешь в виду? Чим? А как же семья, компания?       — У меня, Тэтэ, больше нет ни семьи, ни компании.       Тэхен с тревогой смотрел в мгновенно осунувшееся лицо брата.       — Чимин, что ты сделал?

***

      Это было плохое решение. Явно плохое. Но Чимин уже не мог об этом не думать.       Эта идея завладела им внезапно и не отступала, а лишь разрасталась внутри. Пак находил миллион причин «за», и такой же миллион — против, но остановиться от обдумывания уже не мог.       Скоро у Тэтэ день рождения. Готовясь к празднику, Чимин вдруг подумал: а почему, собственно, и нет? В конце концов, в этом мире у них есть только они. Двое потерявшихся детей.       Если бы ничего не случилось, если бы они жили так, как должны были жить, то Чим бы даже мысли подобной не допустил.       Но всё давно изменилось. Официально они больше не семья (Тэхена выписали из семейного регистра еще четыре с половиной года назад), живут в одном доме и, собственно, а почему бы и нет? Что на самом деле Чимин теряет, кроме доверия и уважения своего брата?       Да, решение было сложным, и Чимин обдумывал его долго — всю осень и весь декабрь. Чтобы сразу после Нового Года, даже особо не готовясь, в самом обычном разговоре сказать своему брату то, что давно и с силой рвалось изнутри.       — Тэхен, я тебя люблю. Не как брата (как брата я тебя, конечно, тоже очень люблю!), но люблю еще и по-другому. Как… возлюбленного. И всегда любил.       И как позже заметит офицер Намджун — это было полное фиаско.       Начнем с того, что Тэхен об этом, конечно же, знал. И Чимин понял это в эту же секунду, как только признался. Он увидел это выражение на лице Тэ — растерянность и сожаление. Сожаление о том, что Чимин всё же озвучил это, о том, что Ким не может ответить взаимностью, о том, что вообще эта ситуация имеет место быть.       И вот тогда Чимин разозлился. По-настоящему. Впервые в своей жизни он разозлился на Тэхена.       — Ты знал. Знал и делал из меня идиота!       Тэхен вздохнул.       — Чимин… То, что ты чувствуешь ко мне — это сильная привязанность. Но не любовь.       — Давай я сам буду решать, что я чувствую! — взорвался Пак. — Это жалость, да? Ты чувствуешь ко мне жалость?       — Какого?.. Чим, нет! Что ты вообще несешь?..       В кабинет Пака, в котором и проходил этот разговор, заглянул Джейби.       — Вон! — рявкнул Чимин, и его помощник, испуганно взглянув на побелевшего Тэхена, испарился. — Скажи мне, — он повернулся лицом к Тэ. — Почему ты даже не можешь допустить мысли о нас? Ты одинок, я одинок. Твое сердце не занято, ведь так? Я не прошу о многом. Давай просто пообщаемся, пару раз поужинаем, но не как друзья, а по-другому… Почему ты даже не хочешь дать нам шанс?       — Чим, — Тэхен с трудом сглотнул, так как в горле стремительно пересохло — от этого разговора, от напряжения, сквозившего из всех щелей, от взбешенного брата, — я не хочу разрушать то, что у нас есть. И ты тоже не хотел, поэтому и молчал столько лет.       — Тэ, прошу тебя, скажи «да». Дай нам шанс! — Тэхен молчал. Чимин, ощущавший, как его легкие понемногу начинает сжимать от катастрофического отсутствия воздуха, отвернулся и уставился в окно. — Тогда уходи. Я серьезно. Уходи. Я не в состоянии сейчас мыслить рационально. И могу сказать или сделать что-то такое, о чём потом сильно пожалею.       Тэхен не хотел уходить, но и что делать он не знал. Он впервые видел Чимина в таком состоянии.       — Чим…       — Просто уходи!       И Тэ, всё еще очень сильно сомневаясь, ушел.       В следующий раз они увидятся только через шесть с половиной месяцев.       С того разговора прошла неделя. Тэхен из города на выходные не приехал. Нужно было что-то делать, потому что Чимин не хотел доводить их ссору до глобальной. Да что там, он сразу же после ухода Тэ пожалел обо всём, что произошло. Сто раз собирался позвонить или написать, но тупо было стыдно. И за свое признание, и за то, как повел себя после.       Подумав, Пак решил всё взять в свои руки — сам накосячил, сам и выгребай.       Он отправился в Чеджу, решив подождать, пока Тэхен вернется с работы, у него дома.       Сначала всё было хорошо. Чимин перекусил куриными рулетиками, которые взял в лавке внизу (у Кима никогда дома еды не было), пощелкал пультом, посмотрев немного какой-то тупой фильм. Потом от скуки зашел в спальню Тэ — Чимин любил разглядывать новые фотографии, которые делал Тэхен. Тогда это и произошло.       На столе он увидел пачку рукописных листов. Чим, особо не задумываясь, взял их в руки, чтобы полистать и понять, о чем они вообще. И тут же его взгляд натолкнулся на строчки.       «Моя мачеха всегда меня ненавидела. Из-за Чимина. Его любовь стала моим приговором. И когда у нее появилась возможность, она выплеснула, наконец, на меня всю свою злость».       Пак, пораженный, опустился на пол. Что это вообще такое?..              Он судорожно листал страницы, выхватывал бессвязные куски. Потом всё же сумел сложить их все по порядку. Чтобы прочитать всё снова, как одну целостную историю. В которой Тэхен рассказывал всё — о себе, о своем детстве, об отце, о Чимине, мачехе и Чон Чонгуке.       И после прочтения этого всего у Чимина был только один вопрос: КТО ТАКОЙ, БЛЯТЬ, ЧОН ЧОНГУК?       И почему Тэхен вдруг решил перечитать свой старый дневник? Сколько Чимин здесь ни был — миллион раз, он никогда раньше этих листов не видел. А ведь он шарился по квартире везде!       Значит, Тэ откуда-то их достал. Значит, из-за произошедшей ссоры с Чимином решил их перечитать. А теперь вопрос: зачем? Ответ тоже напрашивался: из-за Чон Чонгука. Когда Пак предложил Тэхену встречаться, тот подумал об этом чертовом ублюдке!       Пиздец Чон Чонгуку.       — Я убью его. Раздавлю, как слизняка! — бормотал Чимин, пока запихивал страницы на верхнюю полку шкафа. Тэхену незачем перечитывать эту муть! Их вообще нужно выбросить. А еще лучше — сжечь!       План был прост: он найдет этого урода, переломает ему ноги, затем вернется на Чеджу. Два-три дня ему хватит с головой. Потом поговорит с Тэхеном, расставит все точки, извинится и всё вернется в обычное русло. Они — братья. Так было, так есть и так будет.       Чимин связался со своим знакомым-хакером, который помогал ему еще когда Пак работал в корпорации отчима. И очень быстро от него узнал, что найти Чон Чонгука он мог и не привлекая высококвалифицированного хакера высочайшего разряда. Так как у Чон Чонгука есть профили во всех возможных соцсетях с подробными геолокациями, а еще подписка на Netflix.       Чимин выскочил из квартиры Тэ, по пути набирая номер своего ассистента.       — Джейби, меня не будет от силы два дня, разбирайся со всеми делами сам.       — Но…       — Держи меня в курсе, — и отключился.       Возможно, не стоило ехать на ночь, но злость крушила Чимина изнутри. История, которую рассказали исписанные страницы, была слишком ужасна. И то, что Чон Чонгук не расплатился за свои грехи и за истоптанное сердце Тэхена, было слишком большим упущением Вселенной. И Чимин собирался это исправить.       Он приехал в Сеул, заглянул в свои стоящие без дела апартаменты, вывел из гаража пылящуюся Ямаху и с самого утра поехал в Ильсан. Убивать Чон Чонгука.       Миленькая улочка, маленький магазинчик и…       — Здравствуйте! Мы вообще еще не открылись. Открываемся в 10.00. А сейчас только 9.38, так что технически мы закрыты. Но так как дверь была открыта… Тогда, возможно, технически мы и открыты.       Чимин пялился на мальчишку с подкачанным телом и большими честными глазами и охреневал. Пак даже не знал, чему охреневал больше: тому, что когда-то Тэхен был влюблен в этого парня, или тому, что это самое существо накачало его брата наркотиками, раздело, сделало фото и разослало их по сети.       — Ага. Доброго. Утречка, — медленно проговорил Чимин, глядя совсем не на ассортимент магазина, а на продавца.       — Вы ищете что-то конкретное? Помочь подобрать?       — Что подобрать?       — Пластинки. Это магазин пластинок, — на всякий случай напомнил пацан.       — Хм. Ненавижу пластинки.       — Какое совпадение, — тот рассмеялся. — Я — тоже.       — Ненавидишь пластинки и работаешь здесь? Оригинально.       — Скажу еще более оригинальную вещь — это мой магазин, — продолжал давить лыбу мальчишка.       Это какой-то прикол? Это и есть тот самый жестокий гомофоб?.. Хотя, кто знает, внешность может быть очень обманчивой… На приколотом к свитеру бейдже точно указано — «Чон Чонгук».       — Чонгук, правильно? — на всякий случай перепросил Пак.       — Ага.       Отлично. Просто прекрасно. Чимин ожидал увидеть урода, у которого на лбу будет написано «Я — гомофобное чмо», но никак не парнишку, который глядел на него с огромным интересом.       — Я так понял, пластинки вас не интересуют?       — Не-а. Совсем. Я здесь, — Чимин махнул рукой куда-то в сторону, — в автосервис рядом устроился. Решил посмотреть, что здесь и как.       — Серьезно?! Значит, мы соседи! Можем вместе обедать! Начнем сегодня?       — Э-э?       Пока Пак раздумывал над тем, что вообще происходит, зазвонил его телефон. Чимин достал смартфон и уставился на экран: «Папаша Ким».       Неожиданно. Они не общались года два, так точно. Можно было не сомневаться — что-то произошло.       Показав Чону кивком на свой звенящий телефон, Чимин вышел на улицу.       — Какой неожиданной звонок. По делу?       — Конечно, мой дорогой Чимин-и.       — Что-то случилось?       — Ага. У меня для тебя две новости: плохая и очень плохая. С какой начать?       — С плохой, — сквозь зубы бросил Чимин, уже понимая, что прошлое его настигло. Это только кажется, что прошлое тебя отпускает. Оно потом всё равно явится в самый неожиданный и самый неподходящий момент.       — Я использовал твою флеш-карту.       Чимин прикрыл глаза. Вот же сука!       — А очень плохая?       — Против тебя могут возбудить дело. Промышленный шпионаж.              Блять!       — Не забывайте, мы в одной лодке, — напомнил Чимин, с силой стукнув кулаком по морозной стене здания.       — Я это прекрасно помню. Поэтому и звоню. Я решаю этот вопрос. И у меня есть план, как тебя вывести из этой истории. Но мне нужно, чтобы ты залег на дно.       — Что?..       — Ты где сейчас?       — В Ильсане.       — Это очень даже хорошо. Не возвращайся на Чеджу. Я проворачиваю кое-что и важно, чтобы о тебе не было слышно. Банковскими картами не пользуйся, в свою квартиру не возвращайся. В общем, исчезни.       — Я вам что, Джейсон Борн?! — вспылил Пак. — Если меня захотят найти — они найдут!       — Конечно, найдут! Вот только тебя сейчас серьезно не ищут. Всего лишь проверяют одну из версий. Вы с Тэхеном со своим отелем, его реконструкциями и чистками подняли волну. Я же просил вести себя тише! И кое-кого заинтересовало, почему бывший руководитель компании, которую так неожиданно разделили и поглотили, живет припеваючи на Чеджу. Стали думать: а не замешан ли он в чём-то? Если ударит тебя, ударит и Тэхена — ты должен это понимать. Твой брат в опасности.       Через окно Чимин наблюдал за Чонгуком, который перемещался по магазину, явно при этом что-то напевая. Как же он так вляпался?       — Что я должен делать? — обреченно спросил Чим.       — Я же сказал — залечь на дно, ни с кем не общаться. Выбрось свою симку и купи новую.       — У меня их две. Другой номер знают только мой помощник и Тэ.       — Можешь ее оставить. Сбросишь мне ее номер. Другую выбрось.       — Это надолго?       — Не знаю. Недели две, месяц. Как пойдет. Я работаю над этим.       И отключился.       Прекрасно. Просто прекрасно!       Внутри Чимина бушевала ярость. Как же не вовремя! Они так глупо поругались с Тэ, а теперь эта тупейшая ситуация!       Глубоко вдохнув и пропустив через свои легкие морозный воздух, Чимин постарался успокоиться и набрал Джейби.        — Меня некоторое время не будет, — начал без приветствия. — Недели две, может, месяц. Может, больше.       — Чимин-ши… Что-то случилось?       — Всё в порядке. Но не связывайся со мной без крайней необходимости. Я серьезно. И береги Тэхена.       Взволнованный Джейби молчал. Таким поведение его босса было впервые.       — Я редко вижу Тэхена. Он живет и работает в Чеджу. Не уверен, что смогу что-то сделать.       — Значит, Тэ будет ближе.       Пак отключился и открыл в телефоне контакт Тэхена. Надо позвонить ему, но как же стыдно! Ощущение того, как сильно Чимин накосячил, не давало ему нажать на вызов.       Следующие десять минут он торговался сам с собой, но поговорить сейчас с братом было выше его сил. Уже конкретно замерзнув (январь), Чимин вновь зашел в магазин. Чонгук приветливо улыбался ему из-за кассы.       Окончательно проиграв своей трусости, Чимин набрал сообщение.

Chim1310 [10:12]:

Я уехал, замени меня на пару недель в отеле

      Через несколько минут Тэхен принялся ему названивать. Возможно, Чимин и взял бы трубку, но на него внимательно смотрел Чонгук, и Паку иррационально не хотелось говорить с Тэхеном при нем.       Звонки прекратились, но один за другим стали приходить сообщения. V [10:15]: Чимин, ты в своем уме? V [10:15]: Куда уехал? V [10:15]: Ты это серьезно? V [10:16]: Что за игры? V [10:16]: Возьми трубку!       Снова звонок. Чимин смотрел на Чонгука, Чонгук на Чимина, и Пак трубку не взял.

***

      Выходные Чимин проводил с Чоном, и он охренеть как не мог понять, каким образом вместо того, чтобы сидеть сейчас с Тэ у них дома, есть что-то вкусное и обсуждать прошедшую неделю, он смотрел с Чонгуком второй сезон «Спасателей Малибу». Охренеть как не мог понять.