Аригато.

Кацуки хотел долбиться о стенку почти двадцать четыре на семь. Обычно он этого не делает, просто долго и мучительно смотрит на любые твердые, ровные предметы, но в последние недели он хочет делать это на постоянной основе, без перерывов и уж тем более выходных. Тем не менее он сдерживает себя и даже не начинает, потому что если начнёт, то его точно найдут в луже собственной крови где-нибудь в душе после заключительного удара о плиточную стену. Это было б лучше, чем слушать тупые песни каждый день. В детстве это было терпимо. Соулмейт слушала вполне нормальные песни, разве что были они достаточно разнообразными, из-за чего понять, что именно это за человек было сложновато. Чаще всего в голове звучали спокойные мелодии с такими же голосами. Реже были слышны песни, которые предпочитал сам Кацуки, такие как «Winning», «Rockstar Shit» или «Can You Feel My Heart». Вкусы были различными, музыка переходила с родных японских до непонятных иностранных треков. Бакуго это вполне устраивало, учитывая то, что слышались они очень тихо. Бывало такое, что музыка слышалась громче, а означало это то, что соулмейт находиться близко. Обычно в такие моменты все срываются с места, пытаются найти того самого человека, даже известны случаи (и сам Кацуки их заставал), когда человек начинает ни с того ни с сего петь. Естественно это делается для того, чтобы найти соулмейта. Бакуго считал эти способы максимально глупыми и если музыка в голове слышалась громче, то старался как можно быстрее выключить свою музыку и уйти от того места. Но это было тогда. Тогда, когда он мог избегать соулмейта и музыка звучала тихо, Кацуки жил спокойно. С поступлением в Юэй всё пошло по пизде. Эта девушка издевалась над Кацуки. Узнала, что они учатся в одной академии и начала слушать всякое дерьмо. Музыка стала такой, которую обычно слушают «девочки». Поэтому хотелось биться об стену. Началось всё с «Fox say», которая начала играть на перемене. Эм, ладно. Кацуки считал эту песню не о чём, да и сам мотив был ужасен. Это только начало, из-за которого парень застыл на месте на пару мгновений, чтобы понять, что именно происходит. Его соулмейт заснула и плейлист сам выбрал эту песню? Иначе зачем слушать... такое. Это вообще не подходило к тому, что обычно она слушала. Но песня не прекратилась. Она повторялась множество раз, так много, что Кацуки с ума сходил. Каждый раз, когда в голове начинало звучать знакомое начало, хотелось заглушить всё. Другая была «Grazy Frog». Больше всего бесило то, что звук имитации мотора был приставучий и через пару проигрышей Кацуки знал их наизусть, от чего бесился ещё больше. Эта стадия была залипание в парту на перемене. Вообще разбивать подобное на какие-то стадии не хотелось, но лучше было хоть на секунду отвлечься от тупого ритма. Песни, благо, менялись. Хоть на этом спасибо. Кацуки собирается биться головой о стену, но не сейчас. В данный момент он просто смотрит на дверь кабинета. Близко. Ещё чуть-чуть и можно начать задуманное. Придурок Киришима потерял его и попросил вернуться в кабинет и Бакуго бы послал его, сказал самому добираться, вот только сейчас хотелось отвлечься от музыки и громкие студенты помогают в подобные моменты. – Уйди с прохода, – перед Кацуки возник силуэт, который был выше его. Не на много, но из-за близости приходилось приподнять голову. Парень сам не замечал, как музыка становилась всё громче, да так, что он перестал обращать внимание на людей вокруг. Двумордый, вдруг появившиеся перед ним, заставил еле заметно вздрогнуть. Глаза у человека напротив блестнули, что совершенно не понравилось Кацуки. Заметил. Уёбок. – Пошёл нахуй, Двумордый, – сплюнул Бакуго и, толкнув плечом того, прошёл в хол. Вообще он бы хотел так и пойти дальше, только вот его уши уловили тихий звук. Такой же как и в голове. Трухнул головой и пошёл дальше, окунаясь в шум толпы. Нехуй. Бакуго решил использовать парту. Ну а что, вполне удобная поверхность, если хочешь выбить всё из головы. Приподнимает голову и, к неосознанному сожалению, в ритм бьётся о твёрдую поверхность. – Баку-бро, что на этот раз? – Киришима привычно смеётся, от чего бесит больше песни. О ситуации, в которой кто-то смог издеваться над Кацуки, причём двадцать четыре на семь, все довольно быстро узнали на моментах, когда он ни с того, ни с сего останавливался в коридорах. Вообще он тогда и думал, что же, блять, происходит. Потом Кацуки рассказал Киришиме, а тот всему классу. Так он хоть и не выглядит особенно психом, когда бьёт самого себя, но ещё больше не хочется видеть жалость в глазах Деку. Пошёл нахуй, недоморок конченный. – Ты себе так голову отобьешь же, – посчитал нужным вставить Каминари. – Неужели всё так плохо? – Ня, – о да, в исполнении Кацуки и его грубого голоса это прекрасно, особенно созвучно с его головой, которая в который раз бьётся о парту. – Ичи, – стук режет уши абсолютно всем, собственно грубый голос Кацуки тоже. – Ни, – он не пытается попасть в ноты, просто монотонно произносит слова. – Сан. Аригато. В классе тихо. Конечно, Кацуки мог говорить какие песни слушает его соулмейт, но никогда этого не делал. Это дело только его и его соулмейта. Да, он рассказал, что его соулмейт слушает «самое ужастное сочетание звуков на планете», тем не менее как таковые названия не говорил. А тут спел. Вот ахуеть. Первый смешок издал Серо. За ним потянулись другие и смеялись они над Бакуго. Им определенно нравилось это. Кацуки перестал долбиться и застыл с головой на парте и крепко сжатыми зубами. – Да закройте ебальники уже! Вскакивая с места, Кацуки мог вполне оглядеться. Мина бьёт Киришиму по спине, они оба не могут заткнуться. Невидимка непонятно где, тем не менее её неприятный смех (хотя таковой он у всех в данный момент) отчётливо слышался. Серо и Каминари закинули руки друг другу на плечи, Иида кашляет и поправляет очки, Урарака прикрывает руками рот. Будто не палится. Деку беспокойно поглядывает в телефон Двумордого, а тот смотрит на Кацуки с непробиваемой рожей. Бакуго понимал, что до стены несколько метров. До окна ещё меньше. Понимал для себя, но вбивать в стену собирался не себя уж точно. Кацуки начал охоту. Ему было абсолютно похуй у кого какое мнение на этот счёт, он собирался найти эту дауншу. Уебанка, которая посмела его так бесить. Он ходил по академии несколько недель, в поиске этой сволочи, срывая с каждой наушники (естественно в тот момент, когда у него музыка играет и играет громко) и также начиная слушать что там. Требовалось пару секунд, что бы понять та или нет, после чего парень уходил в противоположную сторону. – А ты не думал, что это может быть парень? То есть… Даже если ты не хочешь этого признавать, в академии куча пацанов, которые слушают музыку. Киришима был на волоске от смерти. Тем не менее это было также правильно. Несмотря на все взгляды Бакуго, однополые соулмейты существуют, хотя это и считалось раньше отклонением. Сбоем в системе. Кацуки начал докапываться и до парней. Чуть больше проблем, потому что некоторые из них после нескольких секунд быстро приходили в себя и как-либо реагировали. Через пару дней Бакуго прекратил обращать на них внимание. Месяц. Месяц он потратил, чтобы осмотреть, наверное, большую часть студентов. Свой класс он не трогал, они бы подошли к нему сразу, либо же показали намного больше эмоций, нежели хотели (некоторые сначала делают, а потом только думают). Он не нашел. Осталось не так много, как было пару дней назад, вот только чтобы закончить ему пришлось ходить так ещё хер знает сколько, потому что не все ходят с наушниками, а после того, как все прознали о том, что он врывается в личное пространство тех, у кого они есть, студенты вообще снимали их. На самом деле это тоже не плохо, так даже лучше. Когда снимали наушники, музыка не прекращалась, значит, это не его соулмейт. Кацуки стоял около стены, но бился о доску. В наушниках звучало «Bxmb Threat», только вот музыку в голове не особо заглушало. Скорее ещё больше бесило. И не смотря на раздирающие его звуки, он услышал открывающуюся дверь. Обернувшись, он увидел Двумордого. Здрасьте. Из-за поиска, растинувшегося в месяц, ему уже как-то похуй на тех, кто видит его таким. Он просто бьётся головой о доску, в своем классе и всем прекрасно известно из-за чего. Кацуки вернулся к своему делу, Тодороки прошёл к своему месту. Такой как он сто процентов слушает что-то спокойное. Парень даже не понял, когда именно он начал так делать, но видя человека в наушниках, он начинал додумывать, что именно звучит у того. Ну, скорее всего это из-за того, что он взялся за поиски соулмейта. – Может перестанешь? Это отвлекает. – Подал голос Двумордый после продолжительного молчания. Спокойная музыка действительно подходила ему. Ебальник не менял своё выражение. С такой музыкой, которую слушает Кацуки, эмоции плещут через край. Он в принципе не слушал спокойную музыку. С желанием понять, Кацуки развернулся в сторону единственного человека в классе помимо его самого. Он потянулся за наушником, когда его руку оставили. Чужие пальцы сцепились на кисти, не давая сдвинуться. Брови нахмурены. Плечи напряжены. Глаза блестят. Несколько секунд Бакуго тратит на то, чтобы послушать музыку другого человека, тут же он несколько секунд провел просто играя в гляделки. После пальцы раслабились, а рука достигла наушника. Пришлось чуть нагнуться, чтобы вставить наушник в ухо. – Ну что? – Тодороки подпёр щеку рукой, поглядывая на Кацуки. Тот в ответ выхватил из рук Двумордого телефон и переключил на следующуюю песню. Ещё раз. Через полминуты, как он проделал эти мунипуляции, Кацуки вытащил наушник из уха и кинул на парту. Парень зачесал волосы назад и с грохотом навалился руками на парту, смотря на Тодороки. – Раз, два, три, ня, беги. И Тодороки бежал. Выпрыгнул из кабинета, еле как успел затормозить перед стеной, чтобы повернуть, обошёл одноклассников, которые уже возвращались с обеда и бежал. – ЭТО САМОЕ ТУПОЕ ДЕРЬМО, КОТОРОЕ Я ТОЛЬКО СЛУШАЛ В СВОЕЙ ЖИЗНИ, ДВУМОРДЫЙ УБЛЮДОК! Я УЕБУ ТЕБЯ! – Да ладно тебе, – буркнул Тодороки, пробегая мимо Всемогущего. О да, это определенно стоило того.