Не давай этому название

- Танджиро, здесь де...!!!! Раскрыв на распашку створки, охотник не ожидал стать свидетелем пикантной сцены, в которой он хотел бы оказаться с умелой прелестной девушкой. Но роль очаровательной особы досталась его другу, что собственно шокировало. Светлые волосы растопырились соломой во все стороны, один пухлый бантик, растерявшись, свалился, а второй висит на волоске забытый и покинутый. Вид охотника вопил об опасном приключении и друг прибежал поделиться новостью, о своём преждевременном выживании, но это поправимо, если они не избавится от угрозы. Вздувшаяся рана на щеке ныла ярким светом, хоть охотник и держал на ней ладонь, припухлость выглядывала, как ребёнок из пышного подола юбки своей матери. Кровоподтеки на треснувшей губе шли в купе с разрисованным макияжем. По пути к другу, Зенитсу своим видом успел перепугать несколько нежных сердечек. Охотник надеялся получить поддержку, но раздвинув плотные створки, напротив него, глаза в глаза, смотрели оторванные от мира завесой страсти, пара. Незнакомый взгляд мужчины, стискивающий талию его друга, звучал угрожающе, что аж кишки сворачивало в трубочку. Глаза Танджиро блестели от слезинок, как губка, что не в силах сдержать влаги, капельки дрожали на его ресницах. Зенитсу рассматривал, как Танджиро превращается в розовую лужицу и красные стрелы глаз демона поразили его. Чудом блондин не завопил в ту же секунду. - Будь добр, закрой двери.- Бледная кожа охотника ощетинилась как от промерзлой зимы. Кости рассыпались от вежливой маски мужчины, под которой скрывалась угроза жизни, если он промедлит ещё хоть миг. - Да! Сработали инстинкты, моментально исполнив приказ, но спохватился получив подзатыльник от самообладания: "оставишь Танджиро на растерзание демону?! Друг называется." - Нет! Вновь открылись створки с резким ответом. Хоть руки его дрожали, но через секунду дрожь застыла, как вкопанная, от увиденной сцены. Челюсть блондинка отвисла услышав мольбу друга. Казалось он прервал пару, что хотела единения и "герой" здесь явно не к жанру. У Узуя три жены, у Танджиро горячий любовник: он что попал в третьесортный любовный роман? -Зенитсу, закрой, пожалуйста. Прерывающая лесенка вздохов, в которых тонули слова друга, влили в лицо Зенитсу ведро краски, полностью закрыв тусклый фонарик его раны. Не успел блондин отмереть от шока, в распахнутое окно комнаты, второго этажа, ворвался с блеском столп звука, в мгновение рассекая клинками руки Мудзана. Даже после точной атаки столпа, кисти рук продолжали держать талию охотника. Дорожка крови стекала по расписным белым пионам, раскрашивая их густой алой краской. Мудзан остановил щедрое кровоизлияние свой крови, решив использовать для покраски стен кровь бестактного охотника на демонов. Тенген Узуй в свойственно ему манере - с сиянием, что изучала его аура, стоял напротив демона, взирая сверху, спокойно принимая полные негодования, стрелы. Мудзану пришлось оставить свой десерт не тронутым и заняться надоедливой мошкой, что влетела в окно, прервав трапезу. Улицы Ёшивары полностью окутала ночная прохлада, но красные огни фонарей не отдавали тепла, как и бледный свет полной луны. Гости разошлись по комнатам своих фей, а прохожие не смели поднимать голову, полностью завороженные ночными нимфами в манящих шелках. На крыше стояли, раскаляя холодный воздух рассекающими когтями и звенящим от ударов лязга стали. Взбухшие мышцы столпа опоясывали кольца, сдерживая силу мужчины, были готовы к бою. Демон холодно взирал на вызывающий вид Тенгена, отражая атаки. Мудзан многих повидал, кто тешил себя надеждами об убийстве прародителя и, все до единого рассказывали о своих подвигах червям, копошащимся под ободком ребер. Мудзан всё же решил поиграть, чуть отвлечься от своего "десерта" и сделал первый выпад в сторону столпа. Несомненно, он знал, что выдержать его атаку, сможет только подкованный сотней сражениями - столп. Видя как блестят остротой и задором глаза беловолосого охотника, демон не смел его разочаровать. * Танджиро сидел на ножках, сложив их под себя, рукой упирался о гладкий бамбук татами, чтобы сдержаться и не развалиться бесстыдно на полу от жара пробирающего узелком стянутый пах. Тело не унимало жара, так ещё и срезанные от запястий руки Мудзана продолжали свою ласку, подогревая тело охотника, чтобы то не остыло до прихода господина. Вид отрубленных конечностей взорвал шаткие нервы Зенитсу. - Аааааааа!!!! * Тенген ударил по демону, черепица разлетелась под шквалом ударной волны. Мудзан без труда увернулся, вся эта игра, не успев начаться, уже заставляла его зевать от скуки. Прародитель частью сознания контролировал руки, ощущая под ладонями горячую кожу и упругие мышцы. Но Узуй быстро вошёл во вкус сражения и демону пришлось ослабить внимание на конечностях, когда его правое легкое распороли, с блеском и помпезностью. Демон вздернул бровь, жёстко впиваясь острыми лезвиями зрачков в самодовольную ухмылку столпа. Решив разобраться с надоедливой мошкой побыстрее и, наконец, приступить к своему десерту, Мудзан распустил кровавое месиво щупалец и влил в них силу. Тенгену удалось разрушить их в миллиметре от своей головы, однако свежая капля всё же, стекла по щеке. Катана разрезала скальпелем воздух, замерев на раздраженных кончиках ресниц демона. Тенген появился снизу, вторым оружием прорезая воздух. Мудзан расширил расстояние. Злость начала подкатывать к горлу, заостряя клыки. Прародитель не видел смысла в доблести и чести сражений, век, когда грубая сила берет вверх, уходит, уступая превосходящей её силе ума. Поэтому, демон не мог взять в толк, почему охотники не пользуются преимуществом и не охотятся на демонов при дневном свете. Будь он на их месте, уже давно скосил девяносто процентов всех бесполезных мелких демонов, что плодились как вирус на ослабшем иммунитете жертвы. Тенген подбирался ближе и демону стало не до размышлений. Клинки бросали свет на щупальца, охотник сокращал расстояние, совершенно не отвлекаясь на царапины, что оставляли острые кончики хлыстов. От клинка легко отбиться, но вот столпы - люди неугомонные и особенно упертые, поэтому единственным способом договориться была - смерть. Щупальца проехались жалом по стальным ободкам и те разлетелись на две неприкаянные половинки. Но столпа не пугала близость смерти, он наступал с удвоенной силой и когда Мудзан подпустил его ближе, чтобы в один миг захлопнуть капкан, Тенгена отшвырнули назад пинком, стройные ножки. Демоница появилась перед своим господином. Она кивнула молча на данные ей распоряжения. Высокие гэта отстукивая по серой черепице приближались к Тенгену. * Раскрытые объятья окна встречали демона, приглашая его в шумную комнату. Ожидая увидеть горячее от нетерпения лицо Танджиро, Мудзана встретила сцена абсолютно выбивающаяся из мира его грёз. Кабанья голова в кимоно выбила весь аромат благовоний, растерзали атмосферу размашистые лезвия. Выдавали в этом создании охотника - его два клинка из стали ничирин. Вид зубчатых клинков был таким же диким, как и его обладатель. Лишённые плавности и грации движения принадлежали нетерпеливому юноше, что стремился разобраться с руками демона. Обрубки, на пальцах, без труда уходили от острых лезвий. Перебирая пальцами как ножки паука, они бросились на охотника, сцепившись острыми когтями в шею. Охотник буянил ровно до момента, когда острые иглы когтей выпустили алую струйку крови. Вторая рука надавила подушечкой на пульсирующую артерию. Палец надавил сильнее, проваливаясь в жесткие мышцы шеи. Иноске замер, под маской дыхание стало беззвучным и охотник упал на колени, прямо перед подошедшему к нему, Мудзану. Руки послушно вернулись к хозяину, прирастая, словно он сделан из пластилина. Почувствовав свободу, Иноске замахнулся клинком вверх, целясь в шею. Однако клинки поцарапали воздух, а демон ударил по открытой шеи, лишая охотника чувств. Мимо Мудзана по коридору пробежала девушка, держала в руках гэта, позабыть о красоте, её могли только мысли о спасении. Над головой посыпались кусочки древесины, Мудзан посмотрел вверх. Пение клинка не прекращалось ни на секунду, заставило всех в доме разбежаться в испуге. По строгим узорам балок бежали две мыши, они несли на задранных вверх лапках две катаны. Острый взгляд проследил за ними, предчувствуя, что они приведут его к пропаже. Что-то в этих ярких, накаченных мясных шариках заставляло Мудзана скривится, как от яркой вспышки. Он удерживал свои когти при себе, по край не мере, пока идет по тени уверенных маленьких пяток. Его привели вновь на крышу, но соседнего дома. Вдали заметил сгорбленный силуэт, но зрение приобрело чёткость и он распознал в одной плотной фигуре двух охотников. Один нёс другого на спине, бегая умело по шершавой черепице. Стоило блондину обернуться, пугливый зверёк в нём затрясся, встречаясь с опасным оскалом демона, что заставило его мгновенно переключиться на третью скорость. Зенитсу бежал так быстро, что бежавшие за ним мыши не поспевали за его страхом. Но бросить своё задание они не могли, пытаясь угнаться за блондином, а Мудзан неустанно оставался позади на расстоянии одного шага от бедных мышей. Блондин не мог оторваться, но в охотнике теплилась надежда, что демон устанет, или по крайне мере, ему надоест. И когда Зенитсу обернулся - вздохнул с облегчением, чуть притормаживая, чтобы мыши могли его догнать. Зенитсу врезался в темно-синее кимоно и нахмурился. Но ожидания увидеть знакомую кабанью маску развалилось на кусочки и со стеклянным звоном упали вместе с его сердцем. Развернувшись, блондин бросился назад. Сильная рука демона подцепила шёлковый ворот кимоно. Зенитсу с ужасом осознал, что его ноши больше нет. Мудзан бережно держал в руках Танджиро, ничуть не опечаленный сонному виду парня. Действие леденца подходило к концу и, в конечном итоге, выплеснутый жар приносил полный штиль, лишая всяких чувств. Зенитсу выхватил оружие у мышей и бросил прямо в демона. Шершавые руки поймали брошенный клинок и блеск раскрытой стали отразился в глазах Мудзана. Бардовые радужки горели, брови твердо падали на ресницы, сосредоточенный охотник не мешкая, устремил лезвие к открытой шее мужчины. Руки Мудзана были заняты, держа Танджиро, щупальца требуют концентрации для их генерации. У любого демона не было шанса от быстрой атаки в лоб, охотника уровня Танджиро. Клинок дрогнул, обвитый длинной, словно лоза, языком. У любого демона не было шанса... но не у Мудзана. "Взгляд Танджиро ослаб от вида, как его клинок обхватила тугая мышца. Юноша приобрёл вишнёвый оттенок и голова вжалась, проваливаясь лицом в ворот кимоно. Мудзан держал охотника, даже после тихого, как шёпот утренней росы, просьбы. - Отпусти, пожалуйста. Мудзан выпустил клинок из захвата и сталь со звоном упала на черепицу. Но Танджиро совсем не это имел в виду. Когда парень попытался опуститься, ноги его по-прежнему не держали. Мудзан подхватил его и вновь взял на руки. Демон опустился на широкий балкон второго этажа дома, подальше от шумной беготни охотников. А Танджиро не проронил ни слова, всё прячась за шёлковой стеночкой ткани. Мудзан сел на кушетку, а Танджиро на его коленях не двигался и, кажется, перестал дышать. Пальчиком зацепив краешек ткани, заглянул в полуприкрытый, опущенный взгляд. Мудзан приблизился, чтобы рассмотреть, как приятно сливаются щёки парня с алой тканью кимоно. Когда демон задел горячие губы мальчишки, осторожно проходясь по ним языком, Танджиро сжал их ещё сильнее. Чувствительность мочек ушей сдали с потрохами всю оборону, и промычав, в попытке возмутиться, был пойман юрким языком прародителя. Язык Мудзана удлинялся обхватывая язык парня, лаская его поступательными движениями. Глаза парня намокли от слез и наслаждения, опрокидываясь вверх к белым крапинкам ночного неба. Сияние звёзд таяло в черной краске, полностью уступая чувствам от гибкого языка. Мудзан задевал гладкое нёбо, сводил с ума отпуская и прижимая, углубляя и нарастая, обнажая. По подбородку Танджиро скатилась сладкая слюна наполненная жарким дыханием. Казалось парень проглотил не одну, а целое ведро янтарных леденцов. Руки демона тонкой струёй перетекали от крыльев лопаток вниз, по линии позвоночника. Задев копчик, мальчишка вздрогнул прижавшись пахом к животу демона, обхватывая ногами. Ласки становясь всё больше, волной смывая остатки сомнений, залили все берега сердца жаром и продолжали подниматься выше уровня мыслей. Оторванные от горячих тел, красное одеяние переплелось с синей тканью на полу. Вид перед демоном был необычайно притягателен, словно он год не знал сладости, а тут ему вручили огромный торт со взбитыми, словно облака, сливками, усыпанного сочными кусочками персиков, стоит только вкусить - не в силах устоять. ...набухшие заливные соски просили поцелуев, я проходился по влажной тугой..." -СТОП! Мудзан, остановись! Боже, может тебе начать писать роман? Боюсь с твоими историями я потеряю всякую славу. Дадзай смотрел на своего старого друга, который в красках описывал происшествия прошлой бурной ночи. Демон усмехнулся видя, как нетерпеливая рука залпом опрокинула стакан жгучего виски. Мудзан сделал тот же манёвр. * Ему не дает покоя всплывающее лицо охотника: занимается он формулой или делами фирмы, или решает иные важные вопросы, навязчивая, словно рекламные постеры, вспыхивает обидчивое лицо Танджиро, хмурое лицо Танджиро, красное лицо Танджиро, смущённое, нетерпеливое, страстное... везде и всегда, мысли только об одном. "Я уже не в том возрасте, когда весна корни в сердце пускает. Так с чего такие бурные порывы молодости нагоняют?!" Позади Мудзана подошёл слуга: - Хозяин, нечасто вы приходите за психологической помощью к Пучеглазке. Мудзан развернулся от аквариума и глаза слуги округлились, отошёл инстинктивно назад, уступая дорогу демону. Воздух накалился, что мог плавить металл. Темень ночи приглашала демона в свой уютный мир, но стоило открыть дверь, седзи мгновенно распахнулись со звуком бивы. Перед прародителем предстал лабиринт из традиционно-матовых комнат, раскрывающиеся в непрерывно танце седзи. *(действия происходят на 12 томе 98 главе) Из руки в руку, державшие колбы с лекарством, формируя комбинацию из частей, демон лишь монотонно переливал мутно фиолетовую жидкость туда и обратно. Он не был полностью сфокусирован на ожидающих его внизу демонах. Мудзан не удостоил ни одного своим взглядом. Поддерживать хладнокровный вид помогала жидкость, отвлекая от тяжёлых мыслей. Капля упала на раствор, превратив грязный цвет в сизый туман и демон заговорил: - Гютаро мёртв. Высшие луны померкли. Голос был спокоен, но демоны, столь чуткие от связи с кровью прародителя, почувствовали как медленно начинает вскрывать внутренности. Это только начало: Мудзан с каждой фразой прибивал любые оправдания кувалдой фактов: - Был ли хоть раз, когда я не смог оправдать ваши ожидания? - Доума с радостным тоном, полным уверенности отвечал на вопрос, который прародитель не озвучил, но догадливые умы поняли, сколько ножей пряталось за словами "Всё в порядке. Я ничего от вас не жду." Но Доума, глупец, вызволил раздражение и чего он ожидал, что его по головушке погладят? И когда ответом ему врезалась острое: - семья Ибуяшики уже давно должна быть погребена. - капля упала в раствор, который уже стал красным, смешиваясь с гневом прародителя. Брови сильней нахмурились неотрывно наблюдая за жидкостью в пробирке. - И что насчёт голубой паучьей лилии? Почему вы не можете отыскать её вот уже сотни лет, а какая-то девчонка нашла за пару недель?! - вены вздулись, кровь забурлила, ошпаривая нервы лунам. Капля напряжения скатилась вместе с комом в горле. Демоны не смели поднять взгляда. - Действительно не знаю, почему вы до сих пор существуете. Пробирка под ладонью разлетелась от взрыва, осколками царапая стены, разрывая рисовую бумагу седзи. Поджав головы, демоны опустили плечи ниже и замерли от сжимающего горло хватки страха. Пульсирующая венка успокоилась. Демон молча отвернулся. В лабиринте комнат становилось душно. И когда демон оказался рядом с демоницей с бивой, он на неё лишь бросил взгляд. -Накиме... Голос демоницы был бесцветен, совершенно спокоен, как гладь холодного озера на котором появляются круги отзвука струн. - Да, господин. Прародитель вздохнул и дал указания. Звук бивы раскрыл перед демоном появившиеся седзи и Мудзан шагнул к тусклым огням. * Тёплый аромат бархатного алкоголя перемешивался с парящим дымом сигарет, после долгой разлуки нажимал на настольгирующие ноты. Классическая рубашка с чёрным жилетом вписывалась в атмосферу эпохи смешения культур, не выделяясь от общего колорита гостей. Бармен сдержанно поклонился и принялся к заказу. Привычное место оставалось пустым, словно ожидая своего гостя. Мудзан наконец смог выдохнуть копившееся напряжение, опустошив поданный стакан на половину. На диванах бурлили насыщенные голоса и смех, переходящий в ломкий кашель. Радостный голос, начал приближаться, заглушая шаги: - Дружище, где ты пропадал? Я уж подумал не помер ли ты, раньше меня, часом? Улыбку скрыли кубики льда, ударившись звонкими боками об гранёные стенки. -Я не страдаю недугом творческой личности, смерть мне, в принципе, противопоказана. - Ах, да, ты же у нас бизнесмен, помниться в последний раз когда мы с тобой виделись, опустошили весь бар за твоё начинание. Не вериться как быстро ты поднялся.- Поднялся не то слово, скорее взлетел оставив конкурентов позади благодаря переговорам с американскими инвесторами. Сколько потребовалось усилий, чтобы переносить важные переговоры после того, как лучи остынут за горизонтом. Лед задрожал в сильных руках. Но мужчина, с растопыренными крылышками воротника, даже не думал заботиться тяжелыми мыслями и умело перебегал с одной темы на другую. Но всё же, Мудзану крайне "повезло" заиметь в друзья романиста, а их взгляд нацелен подмечать детали, который обычный глаз человека посчитает скучной повседневностью. - Не успела я зажечь сигарету, а ты уже третий стакан опустошаешь. Что случилось? Мудзан скривился как от кислого лимона прыснутого в лицо. - Ооо, неужели и тебя не обошли дела сердечные стороной. Хахахаха Воистину, несказанно "повезло" заиметь в друзья романиста, точнее, к нему приклеился с целью поразвлечься один неугомонный юноша, ещё в пору, когда бар одиноко скучал без посетителей. Но творческие люди, как правило, собирают вокруг себя много любопытных сердец и вот, с появлением Дадзая, здесь стало довольно оживленно. Мудзана интересовала лишь научная литература, ведь она имела практическое применение, но какой прок в романах? Люди как завороженные внимают каждой пропечатанной букве, вздыхают складывая странные лица, от которых брови демона сводило в спазме. То ли место тому располагало, или же веяния эпохи, когда у книг появилось новые силы, чтобы воспарить над гнётом политики и пресной жизнью, полки библиотеки начали заполняться новыми корешками оттеснять старые. Бармен поднёс новый стакан, но Дадзай перехватил его, как только палец демона соприкоснулся с холодным стеклом и с довольным прищуром смотрел на друга. Взять в плен последнее утешение - коварно, на такое только демоны пойдут... и писатели. Мудзан вздохнул, ослабляя тугой узел галстука: "Всё равно хотел это с кем-нибудь обсудить." * ...набухшие заливные соски просили поцелуев, я проходился по влажной тугой... -СТОП! Перед демоном появилась ладонь. Видеть, как писателя страстных романов становиться не по себе от его же инструмента, которым он пудрит наивные сердца, оказалось неожиданно новой забавой для демона. Он не врал. Почти. Но в какой-то момент поменял реальность со своими ожиданиями, больше походившие на строки из сладких текстов романиста. Когда он взял в руки свой "десерт", обжёгся горячей сталью клинка, вонзенного в шею. Мудзан умело проявил творческий подход и вытянув язык, обвёл его вокруг оружия, останавливая напор охотника. Глаза Танджиро горели яростью и Мудзан понял, что действие конфеты унёс ночной ветер. И если бы вернувшись он спокойно мог заняться формулой для лекарства, давно позабыл бы дорогу к бару. Осаму пришёл в себя и теперь сосредоточенно, секунд пять, смотрел на палитру бутылок. - Ты влюбился, друг мой. Мудзан поперхнулся и просеял стол каплями. - Да у тебя мозги от любовных романов потекли! Твои нейроны утонули в море, какая любовь? Он ненавидит меня! - Оооо, знакомое отрицание. - Дадзай коварно улыбнулся, смотря на друга с нескрываемым любопытством, как на лабораторную крысу. - Он может тебя и ненавидит, но... Дадзай ткнул пальцем в белый треугольник между черными стенами жилета. -...твоё сердце, готово его расцеловать. Сердце участилось, стоило вновь появиться Танджиро перед глазами. Слишком очевидно чтобы не заметить, поздно прятать ножи, когда уже порезался. Дадзай положил ободряющую ладонь, но Мудзан почувствовал тяжесть от признания чувств. - Тебе ведь не нужно ему клясться в вечной любви, жениться и завести детишек.-Дадзай сделал паузу. - Достаточно просто быть рядом, делать знаки внимания. Следуй своим чувствам, он непременно их заметит. Стоило фразе догореть, как брошенная на распашку дверь заставила всех гостей вздрогнуть и обернуться. На пороге стояли три фигуры: в желтом хаори, держась чуть позади, юноша обнимал катану, посередине юноша в черно-зеленом хаори, стоял уверенно, твёрдо всматриваясь в лица. Его брови поползли вверх, увидев знакомое лицо. Началась непостижимая картина, когда один из гостей схватил за горло девушку, что сидела рядом и троица охотников оголили клинки, вбежав к середине зала, но не могли двинуться ближе. Мудзан любовался вихрями непослушных локонов брюнета, плавно перетекая по плавным очертаниям загривка, спускаясь по изгибу шеи. Танджиро вздрогнул, но не повернулся. Мудзан сделал глоток, но всю сладость алкоголя перебивал напряженный вид охотника. Стоило Мудзану подняться, как Танджиро резко развернулся и сделал шаг назад. Его друзья не понимали что происходит: косясь на друга, но не могли отвести клинки от демона, который царапал когтями горло жертвы. Между губ Мудзана скользнул язычок и Танджиро залился краской. Когда глаза прародителя вспыхнули алым светом фонарей Ёшивары, ноги несли охотника далеко, по темным закоулкам улицы, и подбросили на крышу дома, когда спину тронул острый взгляд.