Об обедах и Москве

      — Кажется, я послал тебя в архив.       — Ага. И ты не поверишь, но я уже нашёл всё, что нам нужно.       Несмотря на тесноту, которая, видимо, была запланирована архитекторами ещё во времена строительства этого здания в XIX веке, молодой новобранец умудрился подтащить к рабочему столу своего напарника второй стул.       — Неужели нельзя было сделать это не во время моего обеда? — Мобиус, чьё имя ярко выделяло его на фоне других сотрудников, с тоской посмотрел на свой стаканчик с кофе. Стаканчик был самым обычным, из автомата, за пятьдесят рублей — главное подтверждение того, что все они здесь простые российские граждане.       В КГБ (которое, если верить официальным данным, перестало существовать ещё в 1991-м году, но на деле всё равно продолжало работать), как и во всех государственных организациях бывшего Союза нынешнего СНГ обед был действительно важен. Если так задуматься, его давно следовало бы официально вписать в их «Священную Идеологию», однако разница в часовых поясах портила эту, безусловно, гениальную идею.       Впрочем, новый сотрудник, попавший сюда совсем недавно и за своё (не без сомнений отвратителнейшее) чувство юмора уже получивший прозвище Локи, плевал на эти неписанные правила, как и на многие писанные.       — Я понял, где может скрываться мой дорогой родственничек, — на последнем слове он поморщился. Только Бог и Дьявол знали, сколько у него может быть родственников, и ему совершенно не нравилось то, что из-за выходок конкретно этого ему приходилось сотрудничать с КГБшниками. Впрочем, говоря откровенно, не будь этого сотрудничества, ему грозил бы неплохой срок, но это всё другое…       — Ну и где же? — Мобиус с совершенно постным лицом уставился на своего подопечного. Портреты великих строителей коммунизма и создателей «Священной Идеологии», наряду с нынешним президентом висевшие на стене, укоряюще косились на них двоих.       — Позволь мне показать…       Локи заозирался, пытаясь выискать одному ему нужную вещь. Стекляшки, новенький магнитофон, диски к которому не прилагались, покосившаяся вешалка с извечными советским пиджаком и расчёска для усов, выигранная в стародавние годы на Поле Чудес…       — Вот оно! — с победоносным криком он схватил круглый кусок хлеба, всё это время старательно прятавшийся за стопкой бумажных заявлений на местную администрации. — Смотри, это Москва…       — Вообще-то это новониколаевский батон…       — Да хоть бородинский, это сейчас неважно, — Локи только отмахнулся. — В нашем случае он будет Москвой. Итак, это — Москва. А что есть в Москве? Правильно, районы.       Не позволяя своему начальнику осмыслить хоть что-то, Локи резко перегнулся через стол, вытаскивая из неприкрытого ящика контейнер с продуктами. В его оправдание можно было сказать, что продукты в контейнер заготавливал не сам Мобиус, а Равонна — начальница безопасности и его «очень хороший друг».       — Это будут наши районы, — достав из кармана нож-бабочку, которую, как и всякий порядочный человек, живущий на пост-советском пространстве, всегда носил с собой, Локи принялся с усердием наносить масло на хлеб. Масло принадлежало не ему, но сейчас следствие было важнее. — И, как и все районы, некоторые из них опасны, а некоторые — нет.       Для обозначений опасных и неопасных района были использованы огурцы и сыр. Изначально Локи планировал выбрать икру, и желательно красную, однако последний визит Мобиуса на Камчатку был аж полгода назад, так что все запасы уже давно кончились.       — Ну допустим, что это Москва, — он наклонил голову, силясь понять, почему вдруг по этой «карте» он может понять, где начинается Каширка, а заканчивается Бутову, а по бумажной, лежащей в бардачке — нет. — Допустим, это районы. И что дальше?       — А то, что тот, кто скрывается от нашего Большого Брата, вряд ли пойдёт в криминальный район.       Мобиус, потянувшийся было к кофе, поперхнулся.       — Может, скорее наоборот, — он задумчиво уставился на опасный сырный многоугольник. — Думаю, твой родственничек наоборот будет прятаться в криминальном районе. Это ведь логично — там никто тебя не найдёт.       — У нас с ним одна кровь, а я бы не за что не отправился в это место, — Локи застыл со взглядом оскорбленной невинности. — И вообще, зачем искать там, где тебя никто не найдёт, если можно сразу спрятаться там, где тебя даже не будут искать.       — И куда бы ты отправился?              — Прямо сюда.       Кусок хорошей докторской колбасы (на удивление нормальной, а не той, от вида которой даже собаки предпочитали прибиваться к воняющим на все улицы мусоркам) лёг прямо в центр «Москвы».       — Ваш клиент там, — Локи хитро ухмыльнулся, и Мобиус, успевший за эти пару дней неплохо понять его характер, поморщился. — А когда мы туда доберёмся, то… — широко раскрыв рот, он резко откусил часть столицы, — фмовете его бвать.       — Признайся, ты пришёл сюда только чтобы съесть мою еду, — Мобиус тяжело вздохнул.       — Вофмофно, — Локи не стал отрицать очевидного. Прежде чем снова заговорить, он через силу проглотил огромный кусок. — А ещё чтобы узнать, когда я могу наконец встретить этих ваших Хранителей Коммунизма?       Мобиус перевёл взгляд на дедушку Ленина. Тот на него не смотрел — его взгляд был направлен в правый угол, где, сердито выпячив усы, висел Иосиф Виссарионович.       — Довольно скоро. — Учитывая, что проход в мавзолей стоил нычне весьма немало, это была откровенная ложь. — А пока вернись наконец в архив, найди наконец там информацию о происшествиях вроде нашего и… А ну-ка положи мой кофе!       — Считайте это компенсацией за те мучения, которые вы организовали, когда притащили сюда, тврщ старший капитан, — Локи шутливо отдал честь уже пустым стаканом. — Разрешите идти?       — Катись уже, — Мобиус только отмахнуся.       Определённо, он поступил совсем неправильно, когда, узнав, что Локи — брат убийцы и бандита, за которым гонялись все московские правоохранительные органы, он поступил очень глупо, велев скосить его срок и перегнать к ним в отдел, под его поручительство. Да уж, нервных клеток с того дня у него явно поубавилось.       Впрочем, был у этого и плюс: Локи, в отличие от большинства его коллег, спокойно воспринимал долгие рассказы о его будущей рыбацкой лодке, и только ради этого Мобиус готов был терпеть его общество.       Да и вообще, с ним веселее.