Воспитательные меры

Спор не утихал уже примерно с полчаса. Ребята придумывали провинившимся шутливые и не очень наказания. По степени вины, слегка мстительно добавлял Тсуна, которого так достали шум и разрушения, что он нашел у себя — в дополнение к выпестованным терпимости и пониманию — много раздражения, толику равнодушия к чужому благополучию и, да, мстительность пока еще гражданскую, не мафиозную. То есть наказания будут и, возможно, суровые, но от выстрелов в упор разгневанной Гармонии за пределами полигона пока уворачиваться не надо. Хранители, честно говоря, тихонько выдохнули, когда поняли, что Тсуна на этой неделе на них, конечно, злится, но полутрупы после их-его воскресных игр выносить не придется. Поэтому со всей самоотдачей наслаждались легкой атмосферой и черным, местами профессиональным, юмором. — Предать анафеме этого грешника! — пафосно изрек Мукуро. Из его уст в отношении Гокудеры это звучало особенно абсурдно: Мистический Туман призывает покарать вернейшую Правую руку. Да последний сам себе голову откусит, если вдруг с его драгоценным боссом что-то случится. — И чем ты предлагаешь его проклясть?.. — сомнения Такеши легко читались, как и живейший интерес к вариантам. — Оооо!.. — вразброс потянули воодушевленные ребята. Кажется, не только мистику на этой неделе педантичный Хаято оттоптал любимые мозоли. Хотя ради Мукуро он, вероятно, особенно старался. Кричали-предлагали наперебой: — …спустить с него шкуру! — …пустоголовый теленок! — …пусть подготовит учения. — …это твоя работа, Такеши. — …экстремальный спарринг! — …с кем-то Варии, угу, — Тсуна. — …и экстремально без пламени! — …тренировка до смерти, — ёмкое замечание, спасибо, Кёя. — …уменьшить литраж, — нараспев произносит Мукуро, привлекая к себе все внимание, — его «волшебной» фляжечки с «успокоительным»! — Это у тебя, ананас отбитый, там «успокоительное». Высокоградусное. А у меня травяной чай, — было заметно, как ему неловко признаваться в таком не пафосном содержимом, не достойном Правой руки, но подвести босса из-за своей некондиции ему виделось настолько ужасным что:  — Держите, Джудайме. Мне для вас ничего не жалко. Под хихиканье, так сказать, коллег Тсуна, принюхиваясь с неожиданным удовольствием, удивленно замечает: — И правда чай. На травах. Ммм… мята, пустырник… Солодка… хмель? Держи, Хаято. — Могу и вам смешать, Джудайме, — легко предлагает довольный Ураган. — Спасибо. Благодарная безмятежная улыбка их Неба немного сбивает всех с мысли. Последнее время Тсуна редко радует своих хранителей искренними и светлыми эмоциями. Так же как и такими приятными, как сегодня, выходными. Расслабленная атмосфера, пронизанная общим единением, пониманием, окутывает всех. Кроме, похоже, юного Бовино. — Мм… Ммм… — Ламбо ерзает, мальчишка изнемогает. Так и хочет спросить. Самое важное. Самое сокровенное… — Так что там с проклятием?!