Правила примирения

— Да пошёл к чёрту!       Розовый чемодан с наклейкой пони в окно пролезал с трудом, потому кричавшему пришлось рывком втащить его назад, и только затем, полностью распахнув окно, выбросить вещи наружу. Следом кувырком полетел чёрный зонт, зимняя куртка, широкополая летняя шляпа…       Парень тяжело дышал, осматриваясь и пытаясь придумать, что ещё можно было бы отправить в полёт, но вещей любовника в доме более не осталось. Ни единой зубной щётки.       Под окном одетый в тонкую полосатую пижаму виновник шума собирал вещи. Чемодан был не его, но внутрь уложили то, что сложно оказалось бы бросать по одному… Хозяин квартиры осторожно приблизился к окну, будто бы невзначай поглядывая вниз; его короткие светлые волосы растрепались, а длинная футболка едва прикрывала бельё. Дыхание сбилось к чёрту, щёки покраснели не только от ярости, но и из-за высохших слёз, растёртых в попытке спрятаться, забиться в угол и попытаться скрыть факт даже собственного существования.       Нои вовсе не думал, что всё закончится так.       Ещё час назад они вместе лежали в его постели, держались за руки и, казалось, были счастливы. Да и почему бы не быть, если оба смогли устроиться в одну и ту же фирму, чтобы проводить время вместе не только в стенах дома… Нои сцепил зубы и отвернулся.       Ему совсем не хотелось видеть, как Син в этой знакомой до боли полосатой пижаме вызывает такси. Или рассказывает обо всём матери.       Хозяин квартиры отступил назад, затем прижался спиной к стене, закрыл глаза и медленно съехал вниз, уткнув нос в колени. Смотреть не хотелось. Он и без того знал все изгибы тела своего партнёра, помнил запах вечно растрёпанных чёрных волос по плечи, которые после ванны превращалась в кудряшки… Глаза. Серые, но сверкающие теплом и нежностью. Руки с длинными пальцами, которыми Син мог…       Слёзы потекли сами собой. Тихие всхлипывания разносились по пустой квартире, где, вероятно, всё-таки осталось множество вещей дорогого человека, на которые Нои непременно наткнётся, как только позволит себе начать забывать.

***

— И где же ты так телефон уронил? — настойчиво не замечая синяка под глазом брата, спросила сестра.       Син бродил по парку у её дома несколько часов, прежде чем решился позвонить, и какой-то шкет, испугавшись массивной фигуры в полумраке, решил отработать удары… Парень чересчур задумался, чтобы хотя бы подумать о том, что нужно уклониться. Зато удар немного отрезвил его, поскольку с того самого момента, как розовый чемодан приземлился на асфальт под окном квартиры любимого, он находился в какой-то прострации, ни о чём не думая. — Да я… — начал было Син, но девушка тяжело вздохнула и распахнула дверь.       На ней был тёплых махровый халат, и по выражению её лица можно было понять, что сегодня ночью она вовсе не собиралась встречать гостей. — Ты всё ещё пьёшь кофе, который ему нравится? — уточнила она, скользнув на кухню.       Парень снимал кроссовки. Он не стал переодевать полосатую пижаму, просто в том же виде и вошёл в тесную кухню, где тут же устроился на табуретке. — Пью, — устало и как-то разбито сообщил он.       Спустя несколько минут молчания, пока закипал чайник, а сестра ловко разливала воду по чашкам в горошек (всё это выглядело как-то сюрреалистично и не по-настоящему: эта кухня, дождь за окном, слишком домашние чашки…), она заговорила. — Ладно, рассказывай. Мать же тебя уже год на порог не пускает из-за этого Нои, а ты ему всё об этом не скажешь. Неужели так сложно быть хоть немного откровенными друг с другом?       Син сначала поднёс к губам чашку, будто бы чересчур маленькую для него, отпил немного и произнёс: — Мы, кажется, расстались. — Можно было предположить, судя по твоему внешнему виду… — тихо сказала Аки и тяжело вздохнула. — Не расскажешь подробнее?       Сама она не притронулась к кофе, и тот исходил паром, неторопливо остывая. На столе лежало печенье в открытой пачке, но никто не касался его: девушка смотрела на брата, а тот уткнулся в почти что чёрную воду в собственной чашке.       Аки медленно встала и подошла к окну.       Дождь усиливался. Син чудом не промок сегодня — вовремя решился войти в подъезд, но вот его партнёр и любимый, Нои… У девушки сложилось весьма двоякое ощущение после встречи с ним.       Но начать следовало с брата. Он был совсем не подарок: холодный, скрытный, словно меч самурая, вечно ожидающий своего хозяина в ножнах. Ему было не свойственно откровенно признаваться в своих желаниях, а ещё Син порой лгал даже самым близким, пытаясь защитить их от не слишком приятной реальности.       На фоне его Нои казался легкомысленным, хотя и тот тоже был больше молчаливым и задумчивым.       Они словно бы изначально не подходили друг другу.       А два месяца назад их с Сином отец попал в автокатастрофу и погиб. Тогда брат и сестра почти не виделись, каждый утопал в собственных делах и проблемах, но отчего-то Аки казалось, что первопричина несвойственной этим двоим ссоры крылась именно там. — Устал, — Син встал, — прости, что внезапно, но я спать. Завтра рано на работу.       Допив кофе, он со звоном поставил чашку на стол и вышел.

***

      Нои потратил несколько часов перед зеркалом, примеряя одну рубашку за другой. Откровенно говоря, он ненавидел себя, а не рубашки, но доставалось именно им: пуговицы отлетали прочь, рукава расходились по швам… В итоге он надел бесформенную толстовку со времён студенчества и джинсы.       До офиса он добрался за двадцать минут.       На метро это бы заняло полтора часа, но у Нои была подаренная отцом машина, которую они с Сином раньше водили по очереди. Одна эта мысль едва не заставила парня вернуться в квартиру и запереться ещё на несколько часов, поскольку рана, свежая и болезненная, до сих пор кровоточила.       Непривычно было засыпать без него, есть в молчании (телевизор любил включать именно Син), спать одному на большой кровати… В итоге Нои провалился в сон далеко за полночь, отыскав в шкафу подаренного ещё в период первых недель знакомства медвежонка. Банально и просто, но игрушка пахла любимым парфюмом Сина, и удержаться было чертовски сложно. — Доброе утро, — уже у дверей в лифт Нои столкнулся с будущим коллегой. Мужчина был старше его лет на двадцать, но, казалось, планировал работать до самых собственных похорон (и то просто взял бы отгул на один день). Тот улыбался. — Доброе, — выдохнул парень, надеясь, что его голос звучит естественно.       Двери уже начали закрываться, когда кто-то крикнул «подождите», а спустя мгновение в кабину влетел одетый как с иголочки Син. Он не выглядел уставшим, разве что синяк под глазом всё равно выделялся, сколько его не замазывай тональным кремом.       Нои даже на мгновение открыл рот, собираясь привычно глупо пошутить, но… Они ведь больше не были ни любовниками, ни друзьями. — Спасибо, что подождали, — Син кивнул мужчине и встал сбоку, протиснувшись мимо Нои.       Они старались не встречаться взглядами, пусть всё равно невольно касались друг друга из-за отсутствия свободного пространства… — Удачного дня, — улыбнулся коллега, покидая лифт.       Бывшие любовники молча стояли внутри кабины, пока дверь не начала закрываться, и только тогда почти что синхронно выбрались наружу и разошлись в разные стороны.

***

      Воспоминания о вчерашнем накатывали, словно волны, пусть Син мечтал бы сосредоточиться на работе и ни о чём не думать.       В тот вечер он вернулся позже обычного, поскольку получил уведомление о том, что им удалось устроиться на работу, и позже они вместе лежали в кровати, обсуждая будущее… Син сказал, что хочет уехать. Он не мог оставаться здесь, где его отец погиб, но и признаться в истинной причине желания сбежать тоже не смог.       Уже тогда градус беседы скакнул вверх, поскольку Нои заявил… — Едь, раз так хочется, — с нажимом на последнее слово сказал тот и отвернулся к стене. — Я не хочу ехать один, — Син сел, пытаясь унять дрожь, которая невольно охватила его.       Сначала Нои молчал, но затем едко выдохнул: — Так, может, возьмёшь парочку длинноногих девочек? Они-то куда угодно по первому зову отправятся.       Кто знает, откуда у него появились подобные опасения? Быть может, кто-то из друзей или коллег в отсутствие Сина напугал или встревожил Нои, а последние новости всколыхнули пожар в его тревожной время от времени душе…       Но это пришло в голову только потом.       В тот миг Син тихо сказал: — Могу и поехать, что меня здесь держит.       Он злился. Ему было чертовски страшно, поскольку перед глазами стояла та картина, что не отпускала парня уже два месяца, несмотря на визиты к психологу… И потому Син говорил вовсе не то, о чём думал.       В итоге, сбегая от Нои то ли от страха, то ли от нежелания ещё больше ранить его, Син очнулся только когда сел в такси и назвал адрес. Его выброшенные через окно вещи уместились в багажнике.       Но до вокзала он не доехал.       Приступ внезапной паники от того, что он заперт внутри мчащейся по городу машины, накрыл парня. Син высадился посреди дороги и пешком добрался до дома сестры. К матери он пойти так и не решился… — Спишь на рабочем месте? — хмыкнул, хлопнув по столу, начальник.

***

      Нои невольно повернул голову.       Он как раз спустился за стаканчиком кофе (автомат находился на первом из трёх этажей, которые занимала компания), когда какой-то мужик встал рядом с Сином и открыто стал с ним заигрывать. — Простите, — Син невольно отвёл взгляд. — Вчера выдался сложный день. — Вот как? Тогда я просто обязан сегодня пригласить тебя на ужин. Ты же свободен? Скажем, сразу после работы. И ничего не подумай, это вроде как бонус к зарплате. Съедобный.       Он расхохотался от собственной шутки и ещё ближе потянулся к Сину, словно бы пытаясь "сожрать" его.       Нои чуть прикусил губу. Кофе был давно готов, и парень уже несколько минут стоял и слушал разговор, находясь в нескольких метрах от новообразованной, казалось, парочки.       Его взгляд невольно скользнул по Сину… Тот тоже поднял голову.       Они смотрели друг на друга, не произнося ни слова, а затем Син рывком поднялся, оттолкнув начальника, коротко отказался от ужина и двинулся прочь.       Он так решительно двигался в сторону Нои, что тот было подумал, не следует ли ему сбежать, но бывший любовник попросту обошёл его, наградив коротким многозначительным взглядом, и хлопнул дверью мужского туалета. — Да чёрт возьми! — мужчина в костюме снова ударил по ни в чём не повинной столешнице.

***

      Син окинул помещение коротким взглядом и, не обнаружив никого, тихо опустился на колени у умывальника. Не хотелось видеть себя в зеркало и вообще думать о том, как теперь смотреть Нои в глаза…       Тот мужчина явно хотел его.       Почувствовал «своего» и попытался познакомиться, только вот не учёл, что у жертвы может оказаться кто-то ещё. И что этот кто-то может даже стать свидетелем этой нелепой попытки приударить за его собственностью.       Дверь тихо приоткрылась.       Син узнал Нои по запаху, осторожным шагам, обуви и старым джинсам. Все эти мелочи внезапно слились для него воедино, образовав цельный образ любимого человека. — Ты в порядке? — голос парня дрогнул, когда тот неловко присел рядом с Сином. — Ничего, — он повернул голову, заглядывая в обеспокоенные глаза Нои и будто бы за миг пережив всё то, что пришлось прочувствовать тому за то короткое время, что они провели порознь. — Когда обеденный перерыв?       В первую секунду Нои даже не понял сути вопроса, но затем поспешно взглянул на часы. — Через десять минут. — Пообедаем вместе? — тихий голос будто бы выражал теплоту и нежность, скрытые за внешним фасадом серьёзности. — Мне тут один старик предлагал ужин, и я вспомнил, что приглашать на свидания тебе всегда удавалось лучше, чем мне, Нои.       Тот неловко сглотнул накопившуюся во рту слюну и выпрямился, прячась от настойчивого взгляда своего любовника. Или любимого. — А как же твой переезд? — Нои неловко смял край толстовки. — Я… как раз об этом хотел поговорить, — Син выдохнул, медленно распрямляясь. — И о вчерашнем. Если ты не против.       Парень в толстовке прикусил губу (он всегда делал так, когда нервничал) и будто бы попытался уйти… Но сам себя остановил, сделав только несколько шагов наружу. — Извини, Син, я очень несерьёзно отношусь к работе, так что давай сбежим прямо сейчас? Десять минут это слишком долго.       Это невольно напомнило о том, как они вместе уходили с уроков. Син приходил под окно класса, где занимался Нои, помогал тому спустится, а после парочка бегом покидала территорию учебного заведения. Несколько раз Нои влетало за подобный спуск от учителей, но побеги продолжались до самого выпуска.       Парни ведь познакомились ещё в средней школе, но сначала только дружили, будто бы наблюдая друг за другом издали, и только спустя несколько лет решились на нечто большее. — Пойдём, — Син мягко взял партнёра за руку. — Ничего, если я буду держать? Снаружи ведь… — Ничего, — Нои поспешно покачал головой.       Им нравились прикосновения, но окружающий мир далеко не всегда был благосклонен к идущим под ручку парням, потому порой они принимали молчаливое решение просто идти рядом.       Но сейчас…

***

      Син чуть ускорил шаг, когда они вышли в коридор, и выглядело их маленькое путешествие действительно словно побег. Нои невольно улыбнулся, отпустив все сомнения: раз уж они действительно почти что бежали, как раньше, то их ссора и его ужасное поведение вовсе не станут причиной разрыва, а в кафе, подальше от внимательных людских глаз, удастся отыскать удовлетворяющее обоих решение…       Он позволил себе тихо выпустить воздух, а когда двери лифта закрылись, парень спрятал лицо на груди любимого, чувствуя, что сейчас расплачется.       Душа буквально ощутимо трепетала внутри него. Нои не знал, следует ли ему доверять этому внезапному порыву Сина, его словам и желанию «поговорить снаружи». Что-то в нём требовало относиться даже к собственным чувствам с недоверием и опаской, чтобы те однажды, взорвавшись и выплеснувшись наружу, не лишили его устойчивой почвы под ногами. — Прости меня, — внезапно произнёс Син, когда лифт замедлил движение, готовясь остановиться.       Нои, встрепенувшись, отстранился, глядя на любимого.       Двери лифта распахнулись. Снаружи уже ожидали другие сотрудники, спешащие оказаться наверху, потому парочке (теперь не держась за руки) пришлось быстро освободить кабину. Они, не сговариваясь, двинулись налево, к одной из кафешек, запримеченной ещё в день собеседования.       Небо, пасмурное и серое, поглядывало на парочку словно с опаской, прохожие не обращали внимания на идущих… Мир двигался так, как ему было предписано. — Син! — следующий чуть позади Нои догнал его и взял за руку.       На секунды на лице того отразилось удивление, смешанное с какой-то спокойной радостью, и парень крепко сжал чуть подрагивающие пальцы партнёра. Им часто не требовалось говорить. Мгновения молчания в толпе, когда все прохожие невольно цепляют глазами их руки в замке и нечто тёплое в душах, а затем одаривают неодобрением, — всё это было до боли привычным. Пусть и неправильным.       Нои перехватил Сина под локоть и прижался к нему. Он хотел поступить так с самого момента, как бросил вниз чемодан с вещами любимого, но после этого трудно оказалось идти на попятную.

***

      К моменту, когда парни добрались до кафешки, уже, казалось, вся улица говорила только о них. Столик выбрал Син, указав на тихое местечко подальше от чужих глаз, и они устроились там. Пришлось подождать, пока официант удовлетворил своё любопытство насчёт них, а ещё — сделать заказ, чтобы их больше не беспокоили… — Мне правда жаль, что всё пришло к этому, — выдохнул Син, устремив взгляд в свою пустую белую тарелку, — я не смог сказать, что всё дело в смерти моего отца и что он — моя единственная причина уехать. Не ты и, конечно, не изменение моих чувств к тебе… Нои.       Мгновение он молчал, а затем осторожно поднял взгляд, надеясь не увидеть в выражении лица любимого отвращения. — Я люблю тебя. Мы же вместе столько лет, а я всё ещё не решаюсь сразу сказать тебе всю правду. Это не уменьшает моей вины, но я правда хочу быть с тобой, хочу каждую секунду смотреть на тебя и наслаждаться выражением твоего лица. Только не выгоняй меня больше, как тогда.       Син редко говорил.       Для него несвойственно было так явно и открыто выражаться, но последние сутки парень был на взводе, а потому мысли, собираясь в предложения, лились из него будто сами собой. Он… боялся потерять Нои.       Этого парня, который боялся спать один и которому порой не давалось завязывание галстуков. Они знали друг друга лучше, нежели самих себя, но и это словно было в порядке вещей.       Ладонь Нои плавно легла поверх руки Сина, и уже через мгновение они переплели пальцы, будто бы естественно соединяясь друг с другом. Хотелось и большего, но всё-таки публичное место… А потому достаточно оказалось и этих осторожных прикосновений, нежных и будто бы решающих все предыдущие невзгоды. — Я тебя тоже люблю, — выдохнул Нои, кое-как сдерживая слёзы, невольно выступившие в уголках глаз.       Ещё несколько минут ему понадобилось, чтобы собраться. Слова не так легко было вычленить из закоулков потерянного во всех смыслах разума, хотя обычно своей словоохотливостью парень удивлял новых знакомых. Но о своих истинных чувствах он говорить явно не привык… — Нои, — Син обнял его, поглаживая по волосам. — Я не хотел тебя обидеть. — Я не хотел бросать твои вещи из окна, как будто ничего не понимаю, — парень чуть прикусил губу, глядя на касающегося его волос любимого. — Мне тоже было страшно. Так страшно, что ты оставишь меня одного и уйдёшь или убежишь, что я выгнал тебя сам… Но мне хотелось совсем не этого! — Да, я знаю, Нои. Знаю.

***

      Аки (всё в том же махровом халате), распахнувшая перед ними дверь, выглядела так, словно проснулась всего несколько минут назад, несмотря на то, что время уже было далеко не четыре часа дня. Взъерошенные волосы никто явно и не пытался уложить…       С удивлением она отступила назад, в кухню, глядя, как парочка поссорившихся неторопливо снимает обувь в её прихожей. — Ничего не хотите мне сказать? — сестра вперилась взглядом в Сина. — Извини, что поздно заявились и без приглашения, — Нои внезапно оказался между ними, неловко улыбнувшись. — Я очень хотел сегодня забрать вещи.       Она чуть приподняла брови, демонстрируя своё вопрошающее удивление. Конечно, парни не обязаны были отчитываться перед ней, но всё-таки, как почти что непосредственный участник событий, девушка хотела знать всё. — Син, ты мог бы хоть слово сказать, — вздохнула она и, развернувшись, пошлёпала в свою комнату, ничего не спрашивая.       Син же указал направление к гостевой.       Они перебирали и складывали разбросанные вещи, упаковывая обратно в розовый чемодан, когда Нои тихо и очень осторожно спросил: — Ничего, что мы ей не сказали? Твоя сестра выглядела обеспокоенной…       Син, сидящий на корточках у раскрытого чемодана, плавно выпрямился и подошёл к любимому. Тот, хмыкнув, толкнул более высокого парня к стене, вынуждая прижиматься к прохладному бетону спиной, а затем губами впился в чужие губы, настойчиво и безжалостно…       Говорить не хотелось. Зажмурив глаза и позволив рукам творить, что тем самим вздумается, Нои наслаждался каждым мгновением близости со своим любимым.       Внезапно Син, высвободившись, переменил позицию. Теперь он прижимал партнёра к стене, только более по-собственнически: руки Нои оказались сведены у парня над головой, а ноги Син нарочно чуть раздвинул, позволяя колену скользнуть между ними. — Син, мы же не одни, — чуть обеспокоенно заметил покрасневший Нои. Пусть разум высказывал какие-то признаки недовольства, желания хрупкого тела, весьма однозначные, просто и понятно демонстрировали все скрытые внутри него чувства. — И что с того? Если застукает, всё равно не выгонит, — Син поцеловал парня в шею, — сестра же.       Вероятно, от подобных прикосновений останутся следы — слишком уж настойчиво партнёр терзал и ласкал тело Нои. Придётся искать одежду потеплее, чтобы прикрывала неловкие, но значимые отметины… Но всё это потом. Сейчас, в те мгновения, мыслей не было абсолютно. Им просто не досталось места среди приятной истомы, наслаждения и искренних стараний «быть потише», чтобы не доставлять никому хлопот.       Они плюхнулись на кровать, заставив старые пружины жалобно заскрипеть. Теперь Син находился снизу, а Нои сидел на нём, чуть ёрзая и рассматривая любимого с удобной позиции. — Мы уже так долго вместе, — Син чуть улыбнулся и взял ладонь партнёра в свою. — Ты помнишь, сколько лет прошло?       Нои невольно фыркнул. Он отвернул голову, поскольку покраснел, а затем решительно ответил: — Я не считаю те годы, которые мы провели раздельно, так что целую вечность. Всё то время, которое у нас вообще было… — Но его мало, — Син улыбнулся. — Слишком мало, чтобы я сказал "достаточно".       Дверь не слишком вежливо распахнули. Она ударилась о стену, возможно, оставив след, но хозяйку комнаты это не беспокоило: ворвавшись с грозным криком, словно викинг-завоеватель, девушка окинула взглядом находящихся в странной позиции парней и удовлетворённо кивнула. — Что-то не так? — уточнил Син, даже не пытаясь принять приличную позу.       Та покачала головой: — Подумала, вы можете тут разнести всё… Но, кажется, волноваться не о чём. Бельё отнесёте в стирку сами, а я пойду немного прогуляюсь, раз уж прервала вашу встречу ровно на середине.       Сестра Сина, как оказалось, всё-таки обладала неким чувством такта, и потому действительно быстро исчезла, несмотря на отсутствие идеальной причёски.       И парни вновь остались наедине. — Как думаешь, получится у нас что-то вроде отношений? — Син сел и засунул руки в карманы. — Разве мы уже не встречаемся? — Нои пристально взглянул на партнёра. — Меня всё устраивает, так что…       Быстро, пока любимый не сказал, что кольца ему не по душе, Син отыскал в кармане коробочку со внешней позолотой, и тогда Нои, несмотря на отсутствие свадебного наряда, протянул руку, чтобы принять кольцо. Но самому надеть подарок ему не позволили: усадили на стул, несмотря на и без того приличную разницу в росте, а затем колечко оказалось на пальце Нои. — Спасибо, — он улыбнулся. — Это обещание, — серьёзно сказал Син. — Тогда я обещаю выйти за тебя, — выдохнул Нои, не менее серьёзно.