Возвращение туда, где тебя ждут

Сколько она себя помнила, она всегда была чувствительна к окружающему ее миру. Вот только про это мало кто знал и еще меньше кто действительно это осознавал. Она знала к чему вела выбранная ею дорога, но все равно продолжала по ней идти. Тсуна смотрит на стоящих перед ней людей и понимает, что ее путь окончен. Она надеется, что уже навсегда. Она устала. Она устала отыгрывать свою роль. Но спектакль должен продолжаться. Занавес еще поднят, прожекторы указывают на сцену, публика в предвкушении развязки. А потом, когда все собравшиеся актеры отыграют свою роль, наступит финал. И если сценарист будет к ней добр, то она сможет уйти со сцены быстро и безболезненно. Она с самого своего перерождения отыгрывала данную ей роль. В этой постановке ей казалось, что она была главным героем, за которым пристально наблюдают все зрители, ожидая ее восхождения на самую вершину или низвержения на самое дно. Вот только, она была лишь второстепенной героиней, развлекающей толпу до прибытия героя этой пьесы. Этакий клоун над которым можно посмеяться. Она все еще помнит ощущение свободы, живущее в ее жилах. Помнит какого это скользить по ветру, ловя потоки чистейшего воздуха своими крыльями. Она помнит вес верного меча, приходящего по первому ее зову. Она помнит силу семи элементов в своем теле. У нее на руках перчатки, созданные Леоном, на указательном пальце сверкает древнее кольцо, а по венам перетекает оранжевая магма. В золотых глазах сияет древняя мудрость. Тсуна не собирается убеждать своих «друзей» одуматься и вернуться к ней, она не будет рыдать и молить о пощаде. У нее, бесполезной Тсуны, все еще есть гордость. Невозможно прожить столько времени без гордости в плечах и уверенности в глазах. Она знает слишком много для простого смертного, ее пламя слишком мощно для обычного человека, ее глаза видели не одно тысячелетие. Тсуна прикрывает знание в глазах, она не вслушивается в очередную пафосную речь, которую толкает мальчишка, не знающий всей подноготной этого мира. Впрочем она тоже не видела всей этой тьмы, но опыт путешествий по мирам сказывался на ее душе. Ей даже не нужно видеть это, она просто уже знала и соваться дальше она не собиралась. Осталась пара минут и она будет свободна. Она наконец сможет увидеться со своим братом, матерью и отцом. Она наконец сможет умереть и отойти в мир мертвых. Это была ее цель, которую она почти достигла и отступать ей не хотелось. Если ее оставят жить, то у нее будет только один выход быстро умереть — он не такой удобный, но достаточно хороший — самосожжение с помощью своего пламени. Ведь оно зависит от ее воли, от ее желаний. Ее желание было умереть. С самого уничтожения ее мира у нее было только три константы: ее меч, выкованный из света сияющих звезд, ее сила, способная как лечить, так и уничтожать, и Итэр, ее брат по крови. Сейчас у нее не было ничего. Последний мир, в котором она вроде как бы умерла, подарил ей замечательных друзей, которые смогли поддержать ее. Но видимо небесам было интересно играть с ее жизнью и после убийства своего близнеца она оказалась в теле младенца. Она не знала почему она все еще жива. Возможно это было ее подсознательное желание жить, возможно ее невероятная живучесть помогала избегать ухода за грань, а может это здешняя система равновесия решила восстановиться за счет ее жизни. Она подозревает все три пункта одновременно. Когда Леон создавал ей оружие, то она подсознательно хотела выбрать свой меч, вот только он сильней мог ухудшить ее психологическое состояние. Другой ее специализацией, к которой она не любила прибегать, была рукопашная. Видимо это было лучшим выбором и потому она была «счастливой» обладательницей кожаных перчаток, по «счастливому» стечению обстоятельств «прямо как у Примо Вонголы!» С самого начала этой эпопеи на нее навесили ярлык «потомок Примо», который обязательно должен быть похож на великого основателя королевской мафиозной семьи. С прихода Реборна в ее жизнь она была обязана разбираться с грехами взрослых людей. Вот это был смех. Истерический. У нее самой этих грехов было больше всего мира мафии. Ради бога она с братом уничтожала миры. Люмин устала. Она устала поддерживать эту утомляющую игру в «мафиози». Она с самого начала знала, что Реборн был отправлен к ней ради отвода глаз, он с ней просто развлекался, как хищник с жертвой. Люмин прикрывает глаза после очередной тренировки «в стиле Вонголы». Она была скована телом смертной, пусть и пламенника, ее силы были полностью заблокированы, такого не было даже в Тевайте. Все что у нее было — это уставшая душа и разорванное сердце. Тсуне так и хочется закричать, чтобы они побыстрей заканчивали, чтобы пристрелили к чертовой матери. Но почему у нее не получается сказать и слова? Почему из горла не вырывается никаких звуков? Будто ее лишили возможности говорить. Ее интуиция как-то весело звенит в подсознании. Тсуна напрягается, ей не нужны были спасители, как и герои, ожидающие благодарности за ее спасение. Новый наследник направляет на нее пистолет. Его окружают ее недохранители, Реборн, неудачник-отец и Ноно Вонгола. На периферии сознания что-то отчаянно скребется. Раздается звук выстрела. Тсуна видит как летит пуля, но уклоняться просто не хочет. Она готова упасть и почувствовать боль, потому что наследник явно целился не в жизненно важную точку, просто желая помучить подольше. Пуля была пропитана его пламенем неба. Девушка так и хотела поморщится, настолько ржавым и бледным оно было. А потом она ощущает давно забытый жар и, словно в подтверждение, рядом с ней проносится огненная птица, сжигающая пулю и не оставляя от нее ничего. Птица взлетает в небо и рассыпается на тысячи быстро гаснущих искр. Ржавое пламя пытается атаковать чистую гармонию, настолько это было яростно, что Тсуна отшатывается и начинает падать. Вот только упасть ей было не суждено. Кто-то аккуратно и нежно придерживал ее спину. — Я же говорил, что всегда приду тебе на помощь, — раздается шепот у самого уха. Золотые глаза встречаются с медовыми и у Тсун Люмин перехватывает дыхание. — Дыши, звездочка, дыши, — рядом звенит веселый голос и по ее коже так знакомо пробегает ласковый ветерок, приветствуя и защищая. Внезапно ее подхватывают на руки и теперь она могла услышать звук биения сердца. Знакомый отчетливый ритм, под который она не раз засыпала после очередного кошмара. Мозолистые руки в перчатках осторожно прижимали к телу девушку. — Чжун Ли, ребята, что вы здесь делаете? — как бы она не старалась, но громче шепота она говорить не могла. — Пришла наша очередь помогать тебе, Люми, — светловолосый магистр тепло улыбается. — Не бросай больше Паймон, ты хоть знаешь как сильно я волновалась когда не нашла тебя?! — что-то буквально врезается в нее и Люмин подсознательно прижимает это к сердцу. — Паймон, — девушка шокировано смотрит на знакомую девочку, — Как? — Селестия согласилась выполнить наше общее желание, — глубокий и твердый, как недвижимые скалы, голос проникает ей под кожу. — И мы пожелали вернуть тебя обратно, почетный рыцарь, — игривый голос Кеи заставляет ее трепетать на руках Чжун Ли. Она оглядывается по сторонам и видит всех своих близких друзей, к которым она успела привязаться в том долгом путешествии. Она видит их решимость в их глазах, видит их желание в стиснутых кулаках и мешках под глазами. Неожиданная мысль осенила ее. Может у нее теперь не было брата, но были друзья, которые ее нашли, которые желали ее вернуть обратно. Это желали не один и даже не пять человек, она кожей ощущала как владельцы глаз бога, даже архонты, тянутся к ней и просят вернуться. — Сестренка Люми! — к ней подлетает Кли, — Не уходи больше! — Согласна, — за ней подходят Диона, да даже Ци Ци была здесь и кивала. — Люми, как вернемся я приготовлю настоящий пир! — Сян Лин смеялась вместе с Эмбер, стремящейся быть как можно ближе к ней. — Нам пора, милашка, — Лиза стояла рядом с Барбарой и Джин. — Ага, — она несмело кивает и ощущает как ее сердце, впервые за столько лет, трепещется в предвкушении, как в груди разрастается радость и как нежность затапливает душу. Силы, потерянные четырнадцать лет назад возвращаются к ней. Она наконец стала целой, какой была до всего этого. Интересно, именно это и имел ввиду Реборн, когда говорил о связи неба и хранителей? Впрочем сейчас это было неважно, главное, что все ее по настоящему близкие люди теперь рядом с ней. — Дама-Тсуна, что происходит? — раздается рычание. Ой, кажется во всей этой круговерти радостного воссоединения, она забыла про стоящих перед ней противников. От одного звука рыка Реборна и его угрожающей ауры, все владельцы глаз бога смыкают ряды в защитном жесте, становясь линией обороны Люмин. Путешественница видела их напряжение, даже легкомысленные Венти и Кли пронзили внимательным взглядом стоящих перед ними незнакомцев. Она видела как их пальцы сжимались чтобы не призвать свое оружие, потому что те, кто стоит перед ними причинили боль их дорогой подруге. Даже всегда собранные Дилюк, Джин и Чжун Ли едва сдерживаются чтобы не напасть на них. Тсуна смотрит на своих недохранителей и решает, что этого хватит. — Пойдем, — она тихо шепчет на ухо экс Рексу Ляпису, — Пойдем домой. И он понимает ее. Его гео энергия резонирует с ее и Люмин с блаженством прикрывает глаза. На ее руках все еще находится Паймон и она явно не собиралась слезать с них в ближайшее время. Впрочем Люмин и не против. Ей еще нужно было наверстать упущенное время с Семьей. Приготовить для Сяо тофу, поиграть с Кли, сразиться с Тартальей, насладиться чаем с Чжун Ли, спеть с Венти, да мало ли! Они пытаются их остановить. Новый наследник перекрывает дорогу к порталу и требует ответов. Хах, наивный. Он наивный юнец, не познавший толком вкус битв на грани смерти, в то время как большинство окружающих ее людей были знакомы и жили так на протяжении многих лет, если не тысячелетий. — Они моя Семья, — она в конце-концов отвечает, — А теперь дай пройти. Реборн и Тимотео пытаются надавить своей аурой, вот только они быстро подавляются жаждой смерти крутившего в руке маску Тартальи. — Я бы на вашем месте отошел, — Альбедо фыркнул. И они отходят, даже Реборн. Люмин утыкается носом в коричневый плащ, вдыхая его естественный запах и чувствуя себя теперь в полной безопасности. Она позволит себе побыть слабой и беззащитной. Яркая вспышка и свежий воздух, пропитанный энергией семи элементов, окружает ее. Она наконец дома.