Место встречи изменить нельзя

Почему окружающие всегда ведут сравнение? Сравнивают себя с другими, свои отношения с чужими отношениями. Люди так боятся быть «неправильными», что теряют себя. В отношениях нужно слушать только свое сердце и своего партнера, а не друга, который все лучше знает. Все люди разные, совершенно разные, как бы наука не пыталась доказать обратное. У всех свои заморочки, тараканы в голове, приколы на душе. Все сугубо индивидуально. Даже если кажется, что вот, вот была такая ситуация и я смог ее решить, значит могу подсказать, но нет. У каждого своя голова на плечах, не нужно никого учить. Отношения с Минхо для Джисона это темный лес, опушку которого он проходил месяц. Хан буквально сначала даже не понял, что они встречаются, пока Ли однажды не сказал Хвану, чтобы тот не лапал его парня. Челюсть Джисона тогда поцеловала пол, но, кажется, удивлен был только он. Видимо, все знали, что эти двое встречаются, но ему сообщить забыли. И вот, шагая по тонкой тропе, ведущей в самую чащу леса, Хан понемногу узнавал Минхо, а Минхо в свою очередь узнавал Хана. Так Джисон познакомился со злой стороной Ли, в которой он вообще не добр и обходителен с людьми: когда они ходили в кафе, чтобы просто хорошо провести время, официант то и дело обращал внимание на их сцепленные руки, тогда старший сказал, что так открыто пялиться нельзя, можно гейство прознать. Также Джисон узнал, что Минхо не любит сладкое, а ест его только тогда, когда Хан предлагает перекусить чем-то не соленым, то есть буквально ест из-за него! Это было слишком неловко, но Ли отвлек Джисона от таких мыслей. Еще одним удивительным открытием было то, что Хану априори становилось спокойнее рядом с Минхо. Первые недели две, Джисон продолжал сильно смущаться и убегать с утра от Ли, когда возникали какие-то неловкие мысли, а потом понял, что бежать некуда и старший всегда догонит и поговорить заставит, после чего на душе легче становится. Сначала доверие давалось сложно, но сейчас нет. Да, Хану порой все также неловко, в какие-то моменты стыдно, но он перебарывает себя, ломает кости, которые срослись под неверным углом. Возможно, их отношения еще далеки от идеала, навязанным обществом, но их отношения идеальны для них. – Ты сегодня в общаге остаешься? – спросил Феликс, когда ребята шли в нужный корпус. – Да, а что такое? – Джисон понимал, что стал реже ночевать в комнате, но она не перестала быть ему такой же родной. – Ты же знаешь, что я не фанат оставаться один. Предупреждай, если будешь у Минхо, я к родителям уеду, – поджал губы Феликс, вспоминая, видимо, последнюю ночь, когда ему привиделся страшный силуэт, стоящий над кроватью Джисона. – Это было пару раз! Прости, – Хан ударяет Ликса в плечо. – И пару раз я чуть не умер! – смеется Феликс, который искренне рад за лучшего друга и совсем не обижается на такие выходки. – Ликси, ты лучше расскажи, как там дела с Чан-хеном и тем карликом, – гаденько улыбается Хёнджин. – Не буду я ничего рассказывать, – отмахивается Ликс, ускоряя шаг. – Так, стоять, убежать не получится, – Хван хватает Феликса за рюкзак и тянет на себя. Только вот не учел тот факт, что друг не пальцем деланный, поэтому Ликс просто снимает портфель и убегает. – Сколько я спал, что происходит? – удивляется Джисон, наблюдая за удаляющимся Феликсом. – Вчера увидел, что друг наш чатится с этими двумя, представляешь! Я писал об этом в беседу нашу, но ты, как обычно, был в сети месяц назад, – закатил глаза Хёнджин. – Крис мне ничего не говорил, странно. – Видимо, вы не такие близкие друзья, чтобы обсуждать такое. А с Феликсом нужно серьезно поговорить. За последний месяц Джисон как-то выпал из жизни друзей, пытаясь помириться со своей головой и своими проблемами. Это было весьма сложно, точнее очень сложно. Месяц пролетел точно в тумане, Хан даже думал о том, что ему все это приснилось и на деле он все еще одинок и переживает из-за отголосков прошлого. Минхо всегда был рядом и доказывал, что это не сон и бывает такое в жизни, когда человек хочет о тебе заботиться, видеть, проводить с тобой время. Сначала Джисон думал, что Ли быстро от него сбежит, потому что Хан скучный и не всегда готов поддержать диалог. Точнее, всегда не готов, плюс запинается и часто неправильно формулирует мысли. Смешно, что этот парень собирается стать писателем, но не важно. Но Минхо не ушел, Минхо мирился с игнорированием в свою сторону, мирился с недовольным лицом Джисона с утра, мирился с резким порывом обниматься, когда это вообще неудобно, мирился с Хан Джисоном. – А как там твои отношения с Минхо? Все хорошо? – интересуется Хван, проходя в аудиторию вслед за Ханом. – Все слишком хорошо, мне кажется, есть какой-то подвох, – поджимает губы Джисон, усаживаясь на свое место. – Джисон не может не сомневаться в том, что кто-то им правда заинтересован, – Хёнджин бьет Хана по плечу, мол, ты безнадежен. – Не всем быть такими самоуверенными, как ты, – улыбнулся Феликс, который прибежал сюда раньше всех. – А с тобой мы вообще не закончили разговор, – Хван смерил Ликса взглядом а-ля еще вернемся к этому. – А я ничего вам и не скажу, – закатил глаза Феликс, печатая кому-то сообщение. – Это ты так думаешь, – прищурился Хёнджин, в упор смотря на Феликса. – Какие же вы противные занозы в заднице, – Джисон не смог остановить поток милоты, прокатившейся по телу и резко обнял друзей двумя руками так, что их лбы столкнулись. – Айщ, больно так-то, – Феликс потер ушибленное место. – Ты чего? – Это он так сказал, что любит нас, – улыбнулся Хван. – Я вообще молчал! *** Дни пролетали незаметно, да и не были больше похожи на день сурка. Джисон не знал, когда все успело так поменяться, но изменения не могли не радовать. Теперь он редко сидел в комнате, а все больше проводил времени в книжном, наблюдая за Ли или помогал расставлять книжки по полкам. В голову Хана все чаще закрадывались мысли устроиться здесь на работу, потому что коллектив приятный, его все уже знают, Минхо рядом, только вот социофобия все еще давит. Джисон всегда убегал в подсобку, когда в дверях магазина появлялся шквал людей, сносящих все на своем пути. Сейчас, сидя в комнате после пар, Хан рисовал в блокноте Феликса, который выглядел слишком умиротворенным пока спал. Да, может друг и не хотел делиться своей личной жизнью, чем немного сбивал с толку, но Джисон знал, что на все это есть свои причины. Поэтому и не собирался в это лезть, пока Ликс сам не решит поделиться. У каждого свои скелеты в шкафу, не стоит их ворошить. – Да, Минхо? – Джисон вышел в коридор, чтобы ответить на звонок. – Ты же завтра едешь домой? – без лишних слов, задает вопрос Ли. – Конечно, как иначе. – На какое время у тебя билет? Давай вместе поедем? – Хана такой расклад более чем устраивает, поэтому он сразу кивает, забывая, что говорит по телефону. – Давай, бери на пять, – улыбается Джисон, представляя эту поездку. За все время, что они встречаются, домой в родной город еще ни разу не ездили вместе, так как часы работы у Ли и часы учебы Джисона не совпадали. Старший вообще пару недель оставался здесь, когда поругался с родителями из-за ремонта в своей комнате. Ссора была не серьезная, но Ли обиделся по-крупному, полностью игнорируя звонки мамы всю неделю, потом это прошло и все стало нормально. – Отлично, – Хан сбрасывает трубку, не переставая улыбаться. Почему-то одна мысль о том, что он проведет следующую поездку в компании Минхо, будоражила сердце. Наверное, это называется влюбленность, когда тахикардия мучает, а человека даже рядом нет. – Ля, какой довольный, что стряслось? – Феликс потирает сонные глаза, пытаясь сфокусировать свое зрение на Джисоне. – Настроение хорошее, – улыбается Хан, снова садясь за рисунок, который нужно закончить. – Настроение, ага, – ухмыльнулся Феликс, прикрывая глаза, которые отказываются открываться. – Ты вообще не спишь? – Джисон недоверчиво смотрит на друга, который последнюю неделю ходит жутко сонный и засыпает даже стоя. – Сплю, – кивает Ликс, резко открывая глаза. – Господи, напугал. Что с тобой происходит в последнее время, а? – Джисон пересаживается на кровать к другу, устав терпеть эти недомолвки. – Не знаю, Хани, не знаю, – Феликс утыкается лбом в плечо Хана и вздыхает, переваривая мысли. – Расскажешь, как узнаешь? – Джисон гладит друга по волосам, мечтая залезть к нему в голову и помочь со всем разобраться. – Обязательно расскажу, только дай мне время, – теперь тяжело вздыхает Хан, не находя подходящих слов для продолжения разговора. – Мы завтра поедем с Минхо в город, – решает перевести тему Джисон. – Оооо, с родителями его познакомишь? – Что? Нет! – А что такого, вы уже давно вместе, ну, как давно, но вместе, почему бы и нет, – пожимает плечами Ликс. – Ты и сам прекрасно знаешь, почему нет, – отрезает Хан, поднимаясь с кровати. – Не обязательно же говорить, что он твой парень, просто новый друг. – Ты бы сам в это поверил, если бы я тебе сказал? – смеется Хан. – Нууу, ты же не такой антисоциальный, – тянет Феликс, который точно бы не поверил в то, что у его друга может появиться еще один друг. – Ха-ха, смешно, – цокает Джисон, обрывая разговор. Минхо же не уточнял, к кому домой он поедет, да? Значит, он едет к родителям и все будет хорошо. Так уверял себя Хан, совершенно не готовый к тому, чтобы познакомить родителей со своим «другом», который довольно часто шутит про дружбу до алтаря. Шутки шутками, а на деле то все так и будет, по крайней мере, Джисон бы этого хотел. Знакомство с семьей для Джисона нечто очень, очень важное. Он никогда бы не стал знакомиться с родителями кого-то, кто не задержится в его жизни до самого конца белого туннеля. Даже с Хёнджином родители не были знакомы, не потому, что Хан ему не доверял, а потому что этого чудика не заставишь приехать к нему в гости. Семья слышала про этого шиложопного друга, но в глаза не видела, а тут Минхо, парень, которого Джисон сам не до конца узнал. Нет, познакомить Ли с семьей можно, лишь бы они не поняли, что это не просто «друг», иначе Джисон будет паковать вещи. Мама часто говорила о том, что очень надеется на то, что когда-нибудь Хан приведет домой красивую девушку, которая родит ему замечательное продолжение рода. Только вот сам сын не придерживался мысли о том, что дети – цветы жизни и совсем в них не нуждался. Да и вообще не понимал, зачем жить ради детей, если можно жить ради себя или не жить. Как бы, у каждого свое мнение на этот счет, не нужно всех тыкать в одно дерьмо, ладно? Возможно, у Джисона и Минхо получилось бы воспитать замечательного человека, который бы рос в любви и понимании, но не сейчас, да и навряд ли в ближайшем будущем, да даже не в ближайшем. Дети - это огромная ответственность, а многие родители живут по принципу: «Дал Бог зайку, даст и лужайку», но ничего никто не даст и с неба благополучие семьи не свалится. Поэтому к детям нужно основательно готовиться. Хан бы многое отдал, чтобы семья его просто понимала и принимала. Ему никогда не нужны были их деньги, только внимание и капля веры. Все. Остальное наживное. Семья обязательно справится со всеми проблемами, но только в том случае, если в ней будет взаимопонимание. Утро и день следующего дня прошли в тумане. Джисон просто сходил на пары, послушал нудные лекции и скорее торопился на автовокзал, потому что тревожность продолжала вопить, что он опоздает и все уедут без него. Хан часто видел, как люди подходили к автобусу, спрашивали на какое он время, а потом разочарованно вздыхали «Мой уехал» и шли менять билет. Слишком большая нервотрепка, с которой никто бы не хотел сталкиваться. Минхо написал смс, что скоро подойдет, так что Джисон просто сидел на излюбленном месте, ожидая одного из самых важных людей в его жизни. – Привет, Хани, – Ли потрепал Джисона по голове, присаживаясь рядом. – Привет, – улыбнулся сдержанно Хан, а в душе хотел кинуться обнимать, обнимать так сильно, чтобы у старшего кости трещали. Иначе как показать, насколько он соскучился. – Как там в книжном? – Минхо положил голову на плечо Джисона, прикрывая глаза. – Устал, – бросил Ли, медленно поглаживая руку Хана. – Как думаешь, я понравлюсь твоим родителям? – Ты собрался ко мне домой? – Джисон похолодел, потому что происходило именно то, чего он так сильно боялся. – Ну да, почему нет? Хочу познакомиться с людьми, которые воспитали такого замечательного человека, – спокойно проговорил Минхо, чуть сжимая руку Джисона, чтобы показать, что всегда будет рядом с ним. – Это плохая идея, – тихо проговорил Хан, содрогаясь всем телом. – Почему? – Минхо поднял голову и посмотрел на Джисона. – Они у меня гомофобы, просто на месте нас убьют, – усмехнулся Хан, но усмешка была истерической. – Мы не будем говорить тогда, что встречаемся, – Ли чуть склонил голову, разглядывая профиль Джисона. – Ну, ты чего. Все хорошо будет, я даже шутить не буду про наши отношения, – Минхо легко коснулся губами за ухом Джисона, посылая по его телу мурашки. – Хорошо, попробуем, – вздохнул Хан, искренне веря в то, что все пройдет хорошо. Пока они ехали, тряслась машина, но Джисон трясся сильнее. Ли мирно спал у парня на плече, не обращая внимание на эту дрожь. А Хану хотелось закричать и выбежать из автобуса, чтобы только домой не идти. Впервые в жизни Джисон настолько не торопился к родителям, что шел самыми окольными путями, которыми только возможно идти. Минхо это никак не комментировал, не представляя, что творится в голове у его парня, поэтому ему приходилось просто молча плестись, пытаясь успокоить Хана. – Джисон, стой, – Минхо остановился, удерживая в руке ладонь Хана. – Стою. – Повернись, пожалуйста, – Джисон обернулся, подходя ближе. – Что такое? Поговори со мной. – Я уже говорил, что мне страшно, – шепотом выдает Хан, прижимаясь к груди Ли. – А еще ты говорил, что устал бояться, Хани, – Минхо поцеловал Джисона в макушку и прижал сильнее. – Они тебя не съедят и все будет хорошо. – Ты плохо их знаешь, они пол моей жизни из меня кровь сосут, – пробурчал Хан. – Тогда мы скормим их титанам. Пойдем, все будет хорошо, – Минхо берет ладонями лицо Джисона и приподнимает, заглядывая в опущенные к полу глаза. – Я буду рядом, – Ли касается губами губ Хана, пытаясь передать в этом коротком прикосновении все, чего так не хватает Джисону: уверенности, тепла, любви. – Ладно. Дальше до дома они идут спокойнее. Джисон пытается проанализировать все входы и выходы из ситуации, репетирует в голове диалоги и представляет выражение лица мамы, если та что-то заподозрит. Минхо идет уверенно, сжимая ладонь Хана своей, чтобы тот меньше боялся. Нет, он не так уверен в себе, как может казаться со стороны, просто в их отношениях должен быть кто-то, кто будет направлять и мотивировать на маленькие шажки в сторону лучшей жизни. – Привет, Джисони, привет, Фе… – мама выглядела слегка обескуражено, но быстро взяла себя в руки. – Здравствуйте, а вы? – Я друг Джисона, Ли Минхо, – старший улыбнулся, протягивая маме руку для рукопожатия. – Приятно познакомиться. Не знала, что у Хана есть такие красивые друзья, – мама многозначительно взглянула на Минхо, оценивая его внешний вид. – По каким критериям оценивается красота? Джисон тоже очень… – Хан дернул Минхо за руку, призывая замолчать и потянул за собой в комнату. – Ты обещал молчать, – Джисон кинул на Ли недовольный взгляд. – Я обещал не говорить про нас, – шепотом сказал Минхо. – А правду про тебя говорить мне никто не запрещал. – Просто молча кивай и сухо отвечай на их вопросы, – Джисон подошел к Ли, обнимая со спины. – Пожалуйста. – Ладно, ладно, – кивнул Минхо, чуть поглаживая руки Хана. – Пойдем на кухню, она сейчас так и так зайдет, – Джисон вышел из комнаты, направляясь на кухню. – Мам, мы на кухне посидим! – прикрикнул Хан, чтобы все услышали. – Хорошо, сынок! – Вот видишь, все нормально, – констатировал факт Минхо, садясь на свободную табуретку. – Это ты не видишь, что это все спектакль, – закатил глаза Джисон, давно привыкший к тому, что его родители легко умеют перевоплощаться, когда друзья заходят в гости. – Неужели твои родители такие ужасные? – Можешь еще громче говорить, они же глухие! – прошипел Джисон, отворачиваясь спиной к Ли. – Ладно-ладно, так что с ними не так? – Минхо склонил голову, ожидая вразумительный ответ. – Давай спокойно поедим, а в комнате поговорим, – вздохнул Хан, надежды которого, что этот разговор можно избежать, с треском рухнули. Ели они молча, желая поскорее перебраться в более уютное место, где не будет лишних ушей. А еще Джисон очень боялся, что мама решит познакомиться с Минхо поближе и будет задавать кучу нелестных вопросов, от которых неловко всем, особенно ее сыну. Иногда Хан думал, что в этой женщине нет и капли тактичности, иначе почему она вообще ей не пользуется. Отношения с семьей у Джисона были тяжкие. В детстве его часто били и ругали за плохие оценки в школе. Мама постоянно ставила ультиматумы с едой, мол, получишь хорошую оценку – поешь дома. Хан не был с этим согласен, ведь оценки в школе – не самое важное в жизни. С преподавателями отношения тоже были так себе, из-за чего Джисон чувствовал себя изгоем школы, а потом еще и дома. Отец в принципе не принимал участие в воспитании сына, он просто был, как кусок замороженной пиццы, лежащий в морозилке три года – есть и ладно, пока в нем надобности нет, никто и не трогает. Хану казалось, что папа даже не знает, что он уже давно закончил школу и время от времени живет вне дома. Когда Джисон вырос, то стал просто не нужен родителям. Они часто шутили про то, что ждут, когда их сын съедет или ждут, когда тот начнет работать и отдавать им часть денег. Феликса они восхваляли, говорили, что тот с такой внешностью может стать моделью, а Хану говорили, что его недовольное лицо всегда портит всю картину. Только вот недовольное оно было из-за этих слов. Джисон даже не смог рассказать им про изнасилование, чтобы его не обозвали шлюхой и не сказали, что так ему и надо. Была почему-то уверенность в том, что все так и обернулось бы. – Знаешь, почему я сжигаю блокноты, а не храню их? – спросил Джисон, вертя в руках свой блокнот, подаренный Ли. – Ты мне никогда не говорил, откуда мне знать, – Минхо протянул руку, чтобы взять блокнот Хана. – Как-то моя мама спалила меня за написанием очередной истории. Я тогда еще маленьким был, ну, относительно, где-то лет одиннадцать. Она вырвала у меня из рук блокнот и принялась вслух читать. Мне тогда стало стыдно до безумия, уши покраснели, а желание исчезнуть удвоилось. А потом она кинула в меня этим блокнотом, прям в голову и сказала, что я пишу глупости какие-то, – усмехнулся Джисон, вспоминая шишку, образовавшуюся на голове. – О Боже, серьезно? – А мне по приколу о таком врать? – Хан сел на кровать рядом с Ли, принимаясь листать нынешний блокнот. – Благо она в вещах моих не роется, если она все это прочитает, то мне конец. – Что такого ты там пишешь? – Минхо положил голову на плечо Хана, но не вчитывался в то, что написано на страницах. – Тут есть мои мысли на счет отношений с парнем, – рассмеялся Джисон, захлопывая блокнот. – Неужели? И что ты думаешь по этому поводу? – вскинул брови Минхо, с интересом глядя на Хана. – Что парни пахнут хуже девочек, – Джисон чмокнул Ли в лоб и встал, отбегая от беды подальше. – Так подожди, я сейчас немного не понял, – Минхо встал, направляясь в сторону Хана. – Так, я буду кричать, и соседи услышат, – Джисон выставил руки вперед, потому что бежать в маленькой комнате было некуда. – Никто тебе не поможет, – прошептал Минхо, легко фиксируя руки Джисона над головой. – Придется доказать тебе, что мальчики пахнут также приятно, как и девочки. – Минхо, родители могут зайти, – Хан попытался вырваться, но хватка старшего была железной. – Я быстро, – усмехнулся Ли, проводя носом по шее младшего. – Минхо, – легкий поцелуй, оставленный под ухом. – Минхо, – скула теперь тоже помечена. – Ли Минхо! – в губы беспощадно впились поцелуем, поглощая весь поток мата, который Джисон собирался вылить на своего старшего. – Тебе нужно меньше общаться с Хёнджином, он на тебя плохо влияет. – Неужели? – Именно так. Раньше ты себе такого не позволял, – Хан оттолкнул Ли, чтобы увеличить расстояние между их лицами, да и чтобы соблазна не было повторить. – Раньше ты в обморок готов был упасть от любого моего прикосновения. – Я и сейчас готов, просто не показываю этого, – цокнул языком Джисон. – Давай спать, завтра трудный день, – Хан бы соврал, если бы сказал, что его губы перестали гореть. Во время сна, Хан не обратил внимание лишь на один момент. Родители привыкли, что Джисон спит со всеми на расстоянии метра или не спит вовсе. Но с Минхо дела обстояли иначе, он слишком привык спать в обнимку с этим человеком, чье тепло руки на талии даже успокаивало, а ровное дыхание помогало уснуть. Ли являлся личным снотворным Джисона, только не все об этом знали. Проснувшись утром, Хан долго разглядывал помятый вид Минхо. Сонным он выглядел слишком домашним и уютным. Наверное, это самая любимая картина Джисона, которую он никогда бы не стер со своей памяти. Наоборот, это то самое воспоминание, к которому Хан постоянно возвращается. – Спишь? – голос звучал хрипло после долгого сна. – Нет, пытаюсь прикинуть в голове, как долго ты меня разглядываешь, – отвечает Минхо, переворачиваясь на другой бок. – Я пойду умоюсь пока, – Хан кое-как перелез через Минхо, спотыкаясь и матеря все на свете. – Джисон, ты встал? – послышался голос мамы, пока Хан чистил зубы. – Да, мам! – пришлось крикнуть в ответ и заляпать зеркало зубной пастой. – Зайди потом к нам в комнату, нужно поговорить, – Джисон бы хотел навсегда забыть значение этой фразы. Дальше будет слишком серьезный разговор. Неужели родители собираются говорить с ним при посторонних? Обычно такого не было, поэтому Хан от части любил гостей, но сейчас в голове что-то не складывалось. Сделав глубокий вдох, Джисон выходит из ванной и медленно плетется в комнату родителей. Тело трясет мелкой дрожью, но он старается не обращать на это внимание и лишь делает глубокие вдохи, чтобы сердце успокоилось и не остановилось раньше времени. – Это что такое, мать твою!? – Хан делает шаг в комнату родителей и в него моментально летит блокнот, вписывающийся прямо в лоб. – Ты вообще из ума выжила? Что случилось? – кричит Джисон, подбирая с пола свою вещь. Вещь, которую он всегда прятал в рюкзаке. Хан не глупый мальчик, до него сразу доходит, что будет дальше. – А может это ты мне расскажешь, когда мы так ошиблись в воспитании, что вырастили это? – мать с силой бьет Джисона по лицу, из-за чего тот падает на колени, хватаясь за ушибленное место. – Что я сделал не так? – тихо спрашивает Хан, убирая с щеки слезу. – А у тебя еще хватает наглости задаваться этим вопросом? Думал, приведешь домой парня, а мы и не заметим? А? Что ты думал, Джисон? – мама с силой хватает Хана за волосы и ударяет затылком о стену. Джисон ловит звездочки в глазах и теряет связь с реальностью. – Я не думал, – еще тише говорит Хан, молясь о том, чтобы Минхо ничего не слышал. – Правильно, ты никогда не думал. Тебе нечем. Я не знаю, как ты можешь учиться на отлично, если в твоей голове нет мозга, а думаешь ты, видимо, своей жопой, которую и подставляешь этому парню! – кричала мама, после чего отвесила Джисону сильный подзатыльник. – Я тебя ненавижу, – одними губами говорит Хан, пытаясь встать. – Куда собрался? Ненавидит он меня. Думаешь, я испытываю к тебе много теплых чувств? Думаешь, я мечтала о сыне, который способен лишь всякие пошлости в своем блокноте писать? Я даже не хотела тебя рожать! – Так не рожала бы! Я не просил! Я ничего и никогда у тебя не просил! – срывается на крик Хан, когда слишком знакомые руки прижимают к себе. – О, защитник проснулся. Это ты сделал моего сына таким? – мама замахивается на Минхо, намереваясь ударить, но тот уклоняется. – В чем ваша проблема? Что не так с вашим сыном? – спокойно спрашивает Ли, пока Джисон пытается остановить слезы на его плече. – Например, он бездарный, а еще и пидорас? Как тебе такая комбинация? – истерически смеется мама. – Он не бездарный. Вы видели хоть один его рисунок? А читали то, что он пишет? Ваш сын обладает феноменальной памятью, которой можно только позавидовать! Вы хоть что-то о нем знаете? – повышает голос Ли, когда Хан выталкивает его за дверь. – Я ненавижу его. Он сломал мне жизнь! Чертов уродец, даже с простым заданием, как продолжение рода, ты не смог справиться! – мама выбегает из комнаты и вновь хватает Джисона за волосы, роняя его на пол. – Хочу, чтобы ты сдох, – пинает под ребра. – Вы вообще с ума сошли? – Минхо отталкивает женщину, садясь на пол рядом с Ханом. – Оо, у меня есть идея получше! Я сдам тебя в дурку, там тебя точно смогут перевоспитать, – мама заливается истеричным смехом, а Джисон находится в какой-то прострации, пытаясь абстрагироваться от реальности. – Я ухожу. Навсегда, – цедит сквозь зубы Хан, поднимаясь с пола. – Да кому ты здесь нужен, – мама вновь толкает сына, из-за чего тот ударяется носом о стену. – Ненавижу тебя. – Это взаимно. Хан начинает без разбора скидывать вещи в рюкзак, лишь бы вместилось. Куда он пойдет – неизвестно, что делать дальше – тоже. Лишь бы подальше отсюда, подальше от этого места. Сердце колотится где-то в ушах, Джисон даже не слышит, что ему говорит Минхо, стоящий в дверях. Из мыслей в голове только страх, страх, что он может сюда еще раз вернуться. Давно его так не била мама, кости уже стали забывать. Сейчас вновь окатило волной воспоминаний, когда ему так доставалось каждый раз, когда он в чем-то был виноват. Видимо, единственное, в чем правда был виноват Хан, так это в том, что родился. Когда портфель заполнен вещами, Джисон швыряет ключи на пол и громко хлопает дверью. Только сейчас он замечает, что голова трещит по швам, а руки трясутся так, что их даже контролировать не получается, слезы произвольно стекают по щекам, никто даже не пытается их убрать. Наконец-то Хан обращает внимание на Минхо, который стал свидетелем этого концерта, за что очень стыдно. – Хани, подожди, – они уже отошли на приличное расстояние от дома и только сейчас Джисон решил остановиться. – Она рылась в моих вещах, она прочитала мой блокнот, – спокойно выдает Хан, останавливаясь возле Ли. – Джисон.. – Я ее ненавижу, просто ненавижу! – кричит Джисон, совсем не обращая внимания на людей, проходящих мимо. – Хани, поехали сейчас ко мне? Там поговорим, ладно? Пожалуйста, поехали ко мне, – Минхо прижимает Джисона ближе к себе, пытаясь унять дрожь парня. Может, Хан сейчас ничего и не понимает, но Ли понимает все, поэтому и не хочет оставлять младшего наедине с собой и своими мыслями, потому что этот человек может закопать себя обратно, а выбраться из-под такого слоя земли невозможно. – Поехали. Джисон не вспомнит, как добирался до дома Минхо, как старший, тащил его за руку, как покупал ему билет и усаживал у окна. Все это время Хан молчал, пытаясь переварить произошедшее. В первую очередь он винил себя, потому что и правда мог родиться обычным, нормальным сыном, но вышло, что вышло. Джисон понимал, что является разочарованием родителей, но все равно любил их. Просто любил за то, что они есть. Бывали моменты, когда семья делала для него что-то хорошее, когда никто не орал и не пытался унизить. Этих моментов было мало, но они много значили. Наверное, любовь Хана к родителям была как нечто навязанное обществом. Все вокруг твердили, что нужно уметь прощать и понимать свою семью, что никого ближе них никогда не будет. Только вот будет, будет и ближе, и дороже, и роднее. Никто этого не говорил, пришлось познакомиться с этим понятием самому. Поэтому Джисон и внушал себе всю свою жизнь, что это не нормально – не любить родителей. Правда, Джисон сам по себе ненормальный, как и говорила мама, значит, он все делал правильно. – Чай будешь? – поинтересовался Ли, когда они добрались до квартиры. – Лишним не будет, – вяло кивает Джисон, проходя в ванную. Зрелище в зеркале страшное. Лицо опухло, на голове бардак, кожа приняла сероватый оттенок, а голова раскалывалась, когда Хан пытался собрать мысли в кучу. Была бы его воля, он бы навсегда остался в ванной комнате и больше никогда не выходил, но теперь это новый Джисон, который готов принимать помощь и решать проблемы лицом к лицу. Ладно, не шибко готов, но старается. – Прости, что не послушал тебя, – говорит Минхо, ставя перед Ханом кружку с горячим чаем. – Что? – Не послушал тебя, ты говорил, что это плохая идея и… – Ахахахах, точно. Мы же из-за тебя и твоей веры в мою семью туда поехали, ахахаах, какой же я идиот. Просто ИДИОТ, – в голос рассмеялся Джисон, которого накрывала истерика. – Хани, ты не идиот, – Ли хотел взять Джисона за руку, но тот одернул ее. – Не трогай меня. Боже, как я ненавижу все в этом мире, особенно себя, – продолжает смеяться Хан, по лицу которого текут слезы. – Хани, выпей воды. – Я больше не хочу здесь оставаться, не хочу вообще в этом городе оставаться, – Джисон поднимается со стула и бежит в коридор. – Стой! Джисон! – Минхо бежит за ним и все-таки берет за руку. – Я не пущу тебя в таком состоянии. Никуда не пущу. – А ты уже и так мою жизнь сломал, теперь хочешь растоптать остатки? – с вызовом спрашивает Джисон, надвигаясь на Минхо. – Что ты делаешь? – Как говорила моя мать, хочу подставить тебе свой зад, – ухмыляется Хан, припечатывая Ли к стенке. – А что ты так засмущался? Все же будет хорошо! – Джисон, в тебе говорит истерика, – тихо отвечает Минхо. – Сейчас говорю я. В чем проблема, Ли? Давай ты просто меня трахнешь и мы разойдемся навсегда? Это был твой план? – смеется Хан, толкая Минхо в комнату. – Джисон, у меня не было, блять, даже в мыслях такого, – Хан толкает Ли на кровать, садясь сверху на колени. – Ты выглядишь безумно. – Безумно красиво? – Джисон пытается поцеловать Минхо, но тот отворачивается. – Ты пугаешь, в тебе сейчас говорит истерика, слезь с меня, и мы спокойно поговорим, – выдыхает Ли, когда Хан с силой сжимает его член сквозь штаны. – В чем твоя проблема, Минхо? Просто воспользуйся ситуацией, – Джисон начинает целовать шею Ли, делая это грубо, кусая и зализывая следы своей пакости. – Я не собираюсь тобой пользоваться, Джисон! Я хочу, чтобы это было по согласию, а не из-за истерики! – Минхо скидывает с себя Хана, наваливаясь на него сверху. – Я не дам этому чувству поглотить тебя. – Поздно, уже, – усмехается Джисон, пытаясь скинуть с себя старшего. – Полежишь обездвиженный, пока в норму не придешь, – спокойно говорит Минхо, сердцебиение которого бьется о грудную клетку Хана, полностью выдавая страх хозяина. – Уверен, что выдержишь? – Джисон делает еще одну попытку встать, но тщетно. – Уверен, что не готов тебя окончательно потерять, – шепчет Ли, сильнее сжимая Хана в объятиях. Если бы Хан мог, он бы проконтролировал свою истерику, закружившую голову, но он не мог. Джисон всегда все воспринимал слишком серьезно, близко к сердцу, хоть и старался этого не показывать. Ссора с мамой разбила его на мелкие куски, а винить в этой ссоре было некого, кроме самого близкого человека. Потом Хан будет об этом жалеть, но сейчас не может справиться со своей безумной натурой. *** – Я испугался, он выглядел правда устрашающее, такие бешеные глаза. Боюсь представить, как сильно бы он меня ненавидел, если бы я разрешил ему продолжить, – Джисон сидел в комнате, боясь выйти на кухню. Видимо, он все-таки уснул, но не помнил, когда это случилось. Ли переговаривался с кем-то, по голосу казалось, что рядом со старшим сидит Феликс, но откуда он бы тут взялся. – Ты дал ему успокоительное? – Он просто уснул, пока я его обездвижил, – усмехнулся Минхо. – Звучит жутко, – Джисон решает все-таки встать и показаться, ибо подслушивать не хорошо, его так всю жизнь учили. – Прости, мы тебя разбудили? – Минхо с нежностью в глазах посмотрел на вошедшего Хана, а ему стало так стыдно, что вновь захотелось плакать. Он слишком некрасиво себя повел в сторону Ли, который вообще никогда не желал ему зла. Столько всего наговорил, что теперь долго будет чувствовать вину, если старший не решит его бросить после такого. – Иди сюда, – Минхо похлопал себе по коленям, подзывая Джисона. – Прости, мне так стыдно, – Хан закусил губу, садясь на колени Ли. Когда руки старшего обвили его талию, то Джисон мог поклясться, что еще никогда не чувствовал себя настолько безопасно, как сейчас. – Хей, все хорошо, – Минхо поцеловал Хана в открытый участок шеи. – А со мной ты поздороваться не хочешь? – Феликс укоризненно взглянул на Джисона. – Я думал, что ты мой глюк. – Ох, если бы, друг мой, – Ликс протянул руку Хану. – Помни, что я всегда рядом, ладно? – Я помню, – Джисон взял руку Феликса и чуть сжал, поглаживая по тыльной стороне ладони. – Мне жаль, что так все случилось, – грустно улыбнулся Ликс. – Прости, мне пришлось ему рассказать, потому что я испугался и не знал, что делать, – Минхо уткнулся лбом в спину Хана, сильнее прижимая к себе. – Все хорошо. Наконец-то все хорошо, – улыбнулся Джисон, считая себя самым счастливым человеком на Земле. Прошедшая истерика забывалась, будто ее и не было, но Хан знал, что осознание еще вернется и придется серьезно говорить со старшим. Все это когда-то потом, не сейчас. – Ты мне рассказать что-то хотел, кстати, – кивнул Минхо на Феликса. – Ах, да. Ты же хорошо знаешь Чанбина и Криса? – Джисон заинтересованно посмотрел на друга. – Конечно, мы лучшие друзья, а что? Чанбин все-таки добился твоего расположения? Все уши нам протрещал, – улыбнулся Ли, а его рассказ вызвал полнейшее недоумение у Хана. – Что простите? Этот наглый карлик подкатывает к Ликсу? – с неким возмущением спросил Джисон. – Не того ревнуешь, – упрекнул его Ли, чуть щипая за живот. – Он не наглый карлик, – пробурчал Феликс. – Я понять не могу насколько серьезны его намерения. – ЧЕГО? – Джисон вскочил с колен Минхо. – Хани, Чанбин не плохой парень, чего ты так завелся. – А Феликс мой… Мой лучший друг! – Кажется, сейчас я ревновать начну, – кивнул Ли, поджимая губы. – Не обращай внимания, он очень ревнивый, – усмехнулся Феликс, наблюдая за Джисоном. – Меня он так не ревновал. – Ты просто этого не видел, – буркнул Хан, садясь обратно на колени Ли. – Так что там с Чанбинооом. – Ничего такого, пару раз целовались и вот последние недели две живу у него большую часть времени, – пожал плечами Ликс. – И ты все это время молчал? – Джисон выпучил глаза, осознавая, что он вообще ничего вокруг себя не замечал целый месяц. – А что говорить, если ты у Минхо пропадал, – закатил глаза Ликс. – Я требую полную историю, – строго заявил Хан. – Это для отдельного фанфика, я не смогу и части рассказать, – улыбнулся Феликс, убирая кружку в раковину. – Рад, что Чанбин все-таки смог добиться твоего расположения, – Минхо пожал руку Феликсу, подталкивая Хана, чтобы тот встал с его колен. – Уверяю, его намерения всегда серьезны. Спасибо, что пришел. – Я бы не смог оставить своего друга в беде, – Ликс щелкнул Хана по носу, покидая кухню. – И что все это было? – сам у себя спросил Джисон, возвращаясь в комнату. День оказался слишком насыщенным на эмоции. Хан не привык так быстро переключаться, но иначе нельзя. Если он сейчас позволит истерике победить, то снова вернется в свое состояние: я-ничего-не-хочу и уже не сможет выбраться. Джисон смотрит на блокнот в руках, который уже почти полностью исписан. В голове возникает одна идея, которую он точно собирается воплотить в жизнь. – Ты все-таки останешься у меня? – Если навсегда, то да, – улыбается Джисон, подходя к Минхо. – Спасибо, что спас. – Спасибо, что решил остаться со мной, – Ли целует Джисона, зарываясь ладонью в его непослушные волосы. Хан, как обычно, теряется в ощущениях. Только это те ощущения, в которых он бы потерялся навсегда.