притяжение

глаза — магнитами, тела — сетями. притяжение аномальное. у них не было ни единого шанса не влюбиться. едва встретившись взглядами, оба мгновенно поняли — общение зайдёт намного дальше одной встречи, а отношения превысят ранг приятельских быстрее, чем они сумеют это осознать. волосы — по-забавному кудрявые у вик и немного отрастающие у дамиано — свободно развевает летний ветер, и такая же свобода обволакивает их души. абсолютно прекрасное «ничего» не мешало им поддаться завлекающему обоих чувству, и потому, без лишних размышлений и пустых объяснений вик и дамиано создали союз-символ: юности, искренной влюблённости и теплоты. негромкий смех, сотрясающий кудряшки на голове, притягательный лазурный взгляд — всё в виктории отдавало исключительным уютом. она не была чересчур наивной, излишне милой или простоватой, но она была невероятно юной и искренней. внешне угловатый дамиано в душе был точно таким же, и оттого оба насыщались любовью друг друга взаимно и равноправно, наделяя отношения необходимым балансом. нежные поцелуи, долгие прикосновения, неотрывные взгляды и бесконечные разговоры — они буквально купались в счастье рядом друг с другом. но время шло. полюса магнитов постепенно стали несовместимыми, отклоняя всякое притяжение, а сети износились и продырявились — выпутаться оказалось легко. всё так же без лишних слов, ненужных скандалов и слёз, оба поняли, что символика союза устарела и его пора прервать. всё это на фоне нарастающего творческого успеха и под наблюдением двух пар понимающих дружеских глаз. казалось, было совсем не сложно отвыкнуть от поцелуев-касаний-взглядов. потребность ведь пропала, да? теперь только друзья. правда, для них это понятие оказалось гораздо растяжимее и вместительнее, но необходимый смысл несли не действия, а подтекст: объятья со спины, тело к телу вплотную, поцелуи в щёку частые, строчки песен ей в лицо напрямую, руки-ноги в единые узлы — всё это дружески, братско-сестрински, они оба знают наверняка, а в подтверждение — отдельная личная жизнь у каждого дома. постоянная у дамиано и переменчивая у вик, но какая к чёрту разница? всё такое же всепоглощающее счастье у обоих: порознь — романтически, вместе — творчески. концерт за концертом, успех за успехом, победа за победой — они на вершине. может, тот союз был всего лишь предзнаменованием? ну, как подарок судьбы — вот тебе любовь к человеку, воспользуйся ей ради своей любви к музыке, а как дальше пойдёт — не так уж и важно. любовь к музыке ведь сильнее. всегда была и будет. жизнь идёт своим чередом — не то что бы скучно и монотонно, вовсе нет — так, как они планировали. сбываются их самые грандиозные мечты, и всё идёт так чётко и по плану, что, будь он записан в ежедневнике, галочками напротив пунктов порадовал бы любого перфекциониста. да, рокеры, но без ветра в голове — в волосах максимум. до сих пор. привычную размеренность нарушает победа на евровидении. неожиданно, внезапно, внепланово. галочку ставить некуда, такого пункта попросту не было. негаданная грандиозность наконец-то срывает голову — на один вечер можно. они кричат, обнимаются, плачут, смеются — так, словно впервые в жизни испытывают эмоцию радости. всё, что можно увидеть, потрогать или испытать кажется совершенно новым опытом. после пресс-конференции виктория и дамиано впервые за долгое время оказываются наедине, и это не иллюзия шаловливой фантазии, а объективный факт — итан и томас испарились непозволительно незаметно. или они просто не постарались заметить? бредут по тёмной безлюдной улице, вроде, отель где-то рядом. вечер то ли плавно, то ли резко перетёк в ночь. вик выходит на участок дороги, который, кажется, единственный на всей планете сейчас освещён лунным светом. она разворачивается к дамиано лицом, улыбается своей одновременно самой привычной и самой необычной улыбкой и смотрит по-лёгкому пронзительно. сутулится, руки болтаются вдоль тела, волосы пушистые беспредельно — расслабленность. он подходит ближе и впервые за много лет замечает, как она изменилась: глаза отдают ультрамариновой синевой, смех, подразумевавшийся тихим смешком, полностью заливается в уши — повзрослела. в ней всё ещё тот уют, но теперь в нём какие-то новые черты, которые намного сложнее уловить. во взгляде блеск, который, по ощущениям, вторит всем его мыслям. они чувствуют одно и то же. дамиано почти заступает на островок света, когда виктория склоняет голову и, не убирая улыбки с лица, спрашивает: — хочешь поцеловаться? дамиано зеркально усмехается и без раздумий поддаётся импульсу: — хочу. составив ей пару под луной, он сначала аккуратно и медленно убирает её волосы за уши, заметно наслаждаясь этим жестом — он однозначно делал это тысячи раз, но впервые за несколько лет перед поцелуем. она улыбается, и в улыбке проскальзывает давно не появлявшаяся интимность, которую подтверждает её рука на его шее. дамиано подаётся ближе, цепляет её губы своими, одновременно прикрывая глаза. он чувствует, как дрожат ресницы. его или её? вик охотно, но осторожно отвечает на поцелуй, с шеи перемещается на затылок, зарываясь пальцами в волосы и слегка царапая короткими ногтями. всё кажется таким же нежным, юным, наивно-влюблённым, пока вик не углубляется. она прижимается ближе, сплетает их языки на пару секунд — позволяет себе шалость, но не до конца — а потом слегка прикусывает его нижнюю губу, сталкивается своим кончиком носа с его, забавно морщась и смеясь, и затем окончательно отстраняется. взгляды снова становятся непозволительно продолжительными, а когда она, не переставая смеяться, пьяным шагом начинает уходить от него, его вновь тянет сетями. новая виктория заново влюбляет и притягивает. множество причин мешают дамиано поддаться завлекающему чувству без угрызений совести, но в данный момент виктория с её мелодичным смехом, плавными свободными движениями и магнетической энергетикой кажется олицетворением его главной любви — музыки. а что будет дальше — не так важно. он догоняет.