Не замёрзни

      В очаге тихонько потрескивали дрова. Полумрак комнаты, красноватые отблески горящих угольков, тепло…       Девушка задумчиво вглядывалась в искры, вспыхивающие в глубине очага, заметив, что они стали утихать. Лёгким движением пальцев, будто щелчком, она оживила на руке маленький огонёк и пассом забросила его в огонь, дав ему разгореться ярче. Она плотней укуталась в одеяло, зашевелившись в широком кресле.       Позади вдруг раздался звук распахнувшегося окна, и ледяной поток зимнего воздуха стремительно хлынул в её сторону. Она несуетливо поднялась. Лёгкая ночная сорочка оголила ноги, и, сверкая босыми ступнями, девушка подошла к окну, захлопнув его. Замерла… Морозные узоры на стекле охватили её внимание. Витиеватые рисунки, ажуром кружащие воображение, они были такими же, как и столетия назад, где сейчас мыслями блуждала девушка. По ногам ощутимо потянуло холодом. Она вернулась под плед, заворачиваясь сильней и невольно утопая в воспоминаниях…

***

      — Красивая, холодно. Говорил, не ходи в лёгком по дому.       — Почему ты об этом так сильно переживаешь? — Она с улыбкой приблизилась к Кадзу, который, хмуря брови, подхватил её на руки. Мэй обвила его шею, целуя плечо, ставшее прохладным на свежем воздухе.       — Потому что тебе, видно, всё равно. — Он не мог долго скрывать улыбки, когда она смотрела на него так. — Упрямая. Не слушаешь.       — Вовсе нет. Просто не люблю, когда ты не рядом, — прошептала девушка, с болью заметив промелькнувшую на его невозмутимом лице грусть. Грусть и Кадзу. Странное, страшное сочетание. Казалось, он что-то хочет ей сказать… — Кадзу?       — Мэй… — Он коснулся её губ нежным сладким поцелуем. Не отрываясь от губ долго-долго, повёл ладонью по длинным шелковистым волосам. Припал ко лбу, шепча: — Нежная… Всё сама знаешь… Я не всегда рядом буду. Жить будешь долго и всё должна делать для этого. Иначе никак. Обязана себя беречь. Выжить обязана. Во что бы то ни стало. — Он мягко взял её за подбородок, заглядывая в глаза, полные слёз. — Не скрывай, красивая. Сложно, знаю… Но не стоит твоих слёз. — Почему-то ей так не казалось. — Пока я рядом, ты не замёрзнешь.       Мэй не могла больше слушать утешения шершавого голоса, прижавшись к его губам. Она жила с этим осознанием бок о бок. Жила, любила и знала, что всему придёт конец… Однажды, как бы сильно она не хотела обратного, всё закончится, как прекрасный сон. Она останется… Но она не станет отравлять то, что имеет сейчас, своей печалью. Он рядом… Тогда к чему грусть?.. Сильные руки крепко обнимали её. Половина широкой постели вновь пустовала, потому что они спали, прижавшись друг к другу так близко, насколько это было возможно. Да, однажды придётся проснуться…

***

      Мэй устало прикрыла глаза, не сдерживая горьких слёз. Теперь, когда он не видит, она могла плакать сколько душе угодно. Слова его, как и все другие, как и все мгновения с ним, навеки врезались в память. Прошли сотни лет, и Мэй уже поняла — эта рана всегда будет свежей, не затянется… Она будет помнить. Помнить всё, о чём он её просил. И не даст себе замёрзнуть.