человек человеку волк

по пустынным улицам всеми забытой деревни ходила легенда. будто бы ночью — когда мрак опускался на покрытые снегом дома, затягивая в пучину черного моря, — кровожадные звери выходили из своих убежищ, оголяя острые клыки и когти. они свирепо впивались в плоть тех, кто смел выходить на улицу в столь поздний час, и разрывали хрупкие — словно лист бумаги — тела людей. по пустынным улицам всеми забытой деревни ходила легенда. будто бы каждую ночь в лесу собирались дикие волки, подхватываемые вихрем бешеного танца, и кружились, сверкая клыками под белым диском луны. и были слышны в этом черном сгустке тьмы лишь громкие завывания и гортанный смех. по улицам всеми забытой деревни ходила легенда. будто бы звери, чьи злобные рычания можно было услышать сквозь пелену опускающейся ночи, имели человеческие лица.       Полина резко распахнула глаза, почувствовав, что тряска битком набитой людьми металлической коробки прекратилась. Она перевела взгляд на только что распахнувшиеся двери автобуса и моментально оторвала голову от запотевшего окна. Людей было слишком много, и, чтобы выбраться из этой паутины медных труб, необходимо было протиснуться сквозь толстую прослойку из одежды, людей и тяжелых кожаных сумок. И все бы ничего, но вот Полина — со своим ростом чуть выше ста шестидесяти — постоянно ударялась о локти держащихся за подвесные ручки людей.       В общественном транспорте она не ездила очень давно — не было необходимости. Школа Морозовой в ее родном городе была расположена прямо под домом, поэтому добиралась туда девушка пешком. Без каких-либо приключений. А сейчас, крепко прижимая к груди потертую ткань портфеля, она протискивалась мимо усталых не то от жизни, не то от нахождения здесь людей. Все вокруг казалось чужим.       Автобус остановился в нескольких десятках метров от ворот школы. Здесь она, кстати говоря, тоже была впервые.       Морозова никогда в жизни не видела школу, даже отдаленно напоминающую эту. Здание внушало какую-то неподдельную тоску по родному дому, а темно-серые стены, возвышающиеся оголенными камнями над пустынным двором, по мнению Полины, отдаленно напоминали забор вокруг тюрьмы, сделанный из точно такого же материала. Да и все вокруг как-то подозрительно терялось на фоне белого покрывала из снега.       Было холодно. Полина, кутаясь в ярко-оранжевую вязку длинного шарфа, пыталась добраться до входа, огибая навалившийся целыми горами снег. Зима ей никогда не нравилась. А пребывание в месте, которое почти восемь месяцев было окутано вьюгой, казалось пыткой. Горделиво расправив плечи, Морозова переступила деревянный порог, оставляя на коврике остатки прилипшего к ботинкам снега.       Охранник что-то пробубнил себе под нос, доставая блокнот, и исподлобья посмотрел на девушку. От такого холодного и пронзительного взгляда по спине Полины прошла волна мурашек. Ей стало не по себе. Потому что серые глаза мужчины по-странному ловили желтый свет от ламп, загораясь, словно маленькие свечки. — Фамилия? — он громко кашлянул в кулак, опуская свой взгляд на написанный от руки документ. Полина поежилась. — Морозова, — неуверенно произнесла девушка, переступая с ноги на ногу. С улицы потянул холодный воздух, заполнивший легкие Полины холодной водой. Тяжело было даже вдох сделать. — Только перевелась, — чуть смелее добавила она. — Почти в середине года? — неуверенно пробормотал мужчина себе под нос. Он еще раз внимательно осмотрел только что вошедшую в здание школы девушку и, недоверчиво покосившись на часы, кивнул сам себе. — Так еще и опаздываем? — Я впервые автобусом добиралась, — виновато потупив взгляд, Полина до боли закусила губу, чувствуя, как уши стали медленно растекаться красным маком. Почему-то ей было очень стыдно перед этим мужчиной. Охранник внушал какое-то до скрежета зубов неприятное чувство. Ей будто сердце пытались выскрести этим ледяным взглядом.       Больше, к огромной радости Полины, мужчина ничего не сказал. Лишь махнул куда-то в сторону доски с расписанием и принялся заполнять то ли кроссворд, то ли важный отчет. Морозова была уверена, что первое.       Школа изнутри выглядела чуть лучше, чем снаружи. И Морозова наконец смогла расслабиться. Она быстрым шагом поднялась на третий этаж — где (если верить расписанию) сейчас находился ее класс — и тихо постучала в дверь. — Да? — послышалось с другой стороны. Скрип наполнил пустынные коридоры. — Вам кого? — строго спросила женщина, окинув Полину скользящим взглядом.       Почему-то абсолютно все в этом месте смотрели на приезжих как на что-то опасное. Будто бы люди могли приехать в этот Богом забытый уголок по своей воле. И Морозова столкнулась с таким взглядом за это утро уже раз в седьмой. У нее что, на лбу написано, что она не отсюда? Коленки задрожали. Да и все тело Морозовой окутала какая-то липкая пленка страха.       Ей здесь не нравилось. Так же, как и не нравилось добираться до школы на автобусе. Так же, как и не нравилась зима. Так же, как и не нравилось ловить на себе презрительный взгляд своих ровесников. Гордо вскинув подбородок, Полина решила произвести впечатление не трусливой девочки, трясущейся от каждого шороха, а (по крайней мере) уверенной в своих действиях девушки.       В классе было очень много учеников. Не все из них даже подняли головы на Морозову, чтобы посмотреть на человека, который осмелился остановить урок своим визитом. Учительница продолжала прожигать Полину тяжелым взглядом, ожидая ответа на свой вопрос. Морозова сглотнула.       Она точно не произвела впечатление уверенного в себе человека. — Ну и что ты застыла? — послышалось с задних рядов. — У нас тут, к твоему сведению, контрольная. Раздражаешь. — Я… — Полина сделала глубокий вдох. — Меня перевели в этот класс. Еще неделю назад. — И ты решила прийти только сейчас? — в голосе женщины читалось раздражение. Точнее, нет. Весь ее голос сейчас состоял из раздражения. Она ловко подхватила школьный журнал, не глядя перевернула несколько страниц и с удивлением посмотрела на список учащихся. — Морозова? — Да.       Если до этого момента в классе царила абсолютная тишина, в которой можно было услышать стук собственного сердца, то сейчас негромкие перешептывания проникали в мысли Полины, словно змеи. Она в очередной раз поежилась, но взгляд не опустила. Если дать стае понять, что тебя можно обидеть, она так и сделает. Морозова решила сконцентрировать свое внимание на тихом тиканье настенных часов. До конца урока оставалось минут пять.       Пять мучительных минут. — Почему меня не предупредили? — Полина поняла, что вопрос был адресован совсем не ей. — Два новых ученика за месяц, — какой-то маленький огонек надежды поселился в ее груди после этих слов. По крайней мере, Морозова была не одна такая. Был еще несчастный ученик, которому не посчастливилось оказаться здесь.       Где именно — не уточнялось. — Ну, садись к новенькому, — женщина кивком указала в сторону пустующего места. Морозова неуверенно прошла вперед, продолжая ловить чутким слухом перешептывания и какие-то колкие фразы в свой адрес. Не так она хотела провести свой последний год в школе.       Парень, к которому Морозовой пришлось подсесть, выглядел совсем по-другому. Не так холодно и отстраненно, как другие ученики. Да и улыбался он Полине искренне. Без желания обидеть — так показалось девушке. И светлые глаза его горели еще не израненным суровой реальностью солнцем. — Привет, — шепотом, чтобы не нарушать вновь воцарившуюся обстановку полной концентрации на учебе, произнесла Морозова, наклонившись ближе к новому соседу по парте. — Меня Полина зовут. — Антон, — так же шепотом ответил парень. — Ты тоже только приехала сюда? — Да, — девушка улыбнулась. Наконец она встретила человека, от которого не веяло за версту этим ледяным Таежным инеем, поселившимся в сердцах людей. — Недавно совсем. — Не хотите уединиться? — послышался въедливый голос из-за спины Морозовой. Он ядом проникал под кожу, заставляя вздрагивать из-за неприятного скрежета под ребрами. Будто с Полины сейчас заживо снимали скальп. Потому что с тем презрением, с которым говорила девушка за спиной Морозовой, обычно обращаются к какому-то раздражающему до безумия человеку. — Здесь люди учатся, к вашему сведению, — уже спокойнее добавила она.       Оставшиеся несколько минут Полина провела в молчаливом напряжении, пытаясь пережить этот момент. Что-то гадким вязким дегтем растекалось по рукам, цепляясь за волосы и за кожу, обжигая. Таким Морозовой всегда мерещился страх. Вот сейчас закончится урок. Прозвенит звонок, и она будет подхвачена целой тонной вопросов, а, может, над ней сразу же начнут издеваться.       Все за одного.       Все против одного.       Абсолютно любой без угрызения совести скажет, что человек — самый жестокий и кровожадный зверь. А подростки — в несколько десятков раз хуже.       Поэтому, когда о стены вдруг ударилась неприятная трель школьного звонка, Полина захотела исчезнуть. Раствориться, проще говоря. Как снег возле огня. Как сахар в чае.       Как человек в комнате полной зверей.       К ее большому удивлению, единственным, кто подошел к парте Полины, был высокий парень, внушающий страх одним своим видом. Он как-то недоверчиво покосился сначала на девушку, а потом на Антона, будто бы сканируя их. Отмечая мысленно, кто есть враг, а кто — друг. За его спиной маячил другой — более прыткий и дерзкий — парнишка, озадаченный и чем-то встревоженный. — И че вам не сидится в своих городах? — презрительно выплюнул сквозь плотно сжатую челюсть парень, резко поставив руки на деревянную поверхность стола. Полина вздрогнула. В зеленых глазах напротив она увидела свое испуганное лицо. Парень дрогнул, будто не хотел напугать девушку таким резким движением, из-за чего почувствовал себя как-то неуютно. — Да не рыпайся ты так, не убью же я тебя, — на его губах появился звериный оскал. — Если бесить не будешь. — А что в твоем словаре значит «бесить»? — слишком неожиданно для самой себя спросила Полина, посмотрев нарушителю ее спокойствия прямо в глаза. Он как-то недоверчиво нахмурился, но потом лишь тихо хмыкнул, словно подобный выпад девушки ему приглянулся. — Шибко умная? — произнес второй, резко влетев между Полиной и своим другом. — Ну так это можно исправить, на. — Может, ты не будешь общаться в подобном тоне с девушкой? — Антон, все это время сидевший тихо, прижав подбородок к груди, резко вскочил со своего места. — За такое можно и зубов лишиться. — Успокойся, мы в конфликты не вступаем, — парень усмехнулся. — По понедельникам. — Сегодня среда, — у Полины от страха заныл живот.       Он как-то странно улыбнулся, в очередной раз осмотрев новеньких. — Пятифан, если ты хоть пальцем их тронешь, по кусочкам себя будешь собирать до конца года, — Морозова уже слышала этот голос. Тогда, во время урока, он показался ей до безумия мерзким. Но сейчас она отчетливо чувствовала стальные нотки, способные не только подчинить, но и внушить страх. Полина повернула голову в сторону источника звука.       Девушка перед ней была похожа на сотни других. Обычная, на самом деле. Только вот «обычные» девушки не смотрят на тебя с полным презрением и холодом, от которого под кожей розы шипами разрывают плоть. Полина сглотнула. Незнакомка сделала шаг вперед, и у Полины весь воздух из легких выбило. — Твоя манера общения просто убийственна, — девушка сузила глаза, криво усмехнувшись. — Это точно, на, — раздался громкий гогот. — Особенно когда Ромка ножик достает, — Пятифан грозно посмотрел в сторону парня. Тот сразу же замолчал, виновато сделав шаг назад.       Полина чувствовала себя так, будто смотрела за тем, как два волка бьются друг с другом, впиваясь клыками в мех. Только вот после этой «драки» на снегу не останется крови. Не останутся разводы космоса на коже. Скорее всего. Морозова хотела верить в лучшее.       Как только к ней подошел Рома, все в классе тут же прижали уши, испуганно поглядывая в сторону Морозовой. Смотрели на нее они без жалости, лишь в томном ожидании дальнейшего развития событий. Будто наблюдали за тем, как хищник охотится на свою добычу. Стало подозрительно тихо. Даже тише, чем было во время урока. Лишь гул ветра слышался где-то за окном. — Я подружиться хотел, Катерина, а Вы, — он улыбнулся. Мерзко. Губы то и дело подрагивали из-за злости, распирающей парня. — Как всегда.       Он в последний раз взглянул на Полину, потом на Антона, все еще раздраженно сжимающего кулаки в полной готовности лезть в драку, и, развернувшись, вышел из класса. Морозова облегченно выдохнула. — Спас… — Полина не успела договорить, ее тут же прервала девушка, спасшая ее и Антона от возможной смерти. — Не лезь, — и снова этот ядовитый голос, медью растекающийся на кончике языка. — Ни ко мне, ни к нему. Ни к кому, — она посмотрела на Антона. — Если жить хочешь, — девушка развернулась и быстрым шагом направилась в сторону выхода, скрывшись в дверном проеме. У Полины после разговора с ней осталась горькая отрава на губах. Неприятно.       Убийственно.       Полина поняла, что друзей она здесь точно не заведет.       В целом, остаток дня прошел без каких-либо происшествий. Возможно, из-за страха быть распятым Пятифаном никто не решался даже на метр приблизиться к «несчастной» парочке. Полину, мягко говоря, это даже не беспокоило. Так было намного спокойнее. Никто не расспрашивал ни о чем, не пытался влезть в душу. С Антоном ей было комфортно и вполне нормально. Он показался ей хорошим, даже слишком.       Может, именно поэтому она и попросила его проводить ее до остановки.       Или из-за страха быть побитой за стеной школы. — На самом деле, здесь не так уж и плохо, — Антон шел медленно. Полине приходилось контролировать свой собственный шаг, чтобы не обгонять парня слишком сильно. Снега, кажется, стало в три раза больше. Ноги вязли в снежной вате. Солнце кутало свои лучи в белом покрывале, из-за чего в глазах неприятно рябило. — Я сюда часто приезжал, когда был маленький. — Это, конечно, хорошо, — поникшим голосом ответила Полина. — Только вот люди здесь злые какие-то. Несчастные словно.       Антон поджал губы, словно зная причину, но не желая раскрывать ее Морозовой. Девушка ничего не заметила. — Опа, — Морозова на секунду забыла, как дышать. — А ты теперь ее и до дома провожать будешь?       Рома стоял около остановки, прислонившись спиной к стеклянной поверхности. Он со скучающим видом чуть наклонил голову, в очередной раз улыбнувшись тем страшным оскалом, который Морозова уже успела отпечатать в своей памяти. — Ну чего ты пристал? — голос Полины дрожал, она боялась, что сейчас Пятифан накинется не только на нее, но и на Антона, который оказался втянут в это из-за нее. — Да успокойся, — он подошел ближе. — Я ряльно подружиться хочу, — Полина недоверчиво покосилась на парня, немного сузив глаза. Тот раздраженно цыкнул. — Антошка, ты уже рассказал ей местную страшилку? — в его глазах блеснул дьявольский огонек. — Какую страшилку? — Морозова вопросительно посмотрела на Антона.       В сказки она перестала верить еще очень давно. Да и не до сказок ей было. Слишком много проблем, чтобы тратить свое время на изучение каких-то историй, которые даже не являются правдой. Однако в детстве, когда Полина была совсем маленькой, ей нравилось слушать рассказы мамы и вникать в каждое слово. И казалось ей, будто магия действительно существует. А страшилки ее не пугали — такие же истории, только более мрачные. Окутанные тайной.       Они, наоборот, вызывали какой-то приятный трепет в груди девушки, заставляя в томном ожидании хватать воздух губами.       Глаза Пятифана как-то не по-доброму засияли. — Говорят, в лесу звери водятся, — он улыбнулся, заметив восторг на лице девушки. — Людей едят. Только кости остаются, — Рома клацнул зубами прямо перед носом Морозовой, из-за чего та сделала шаг назад. — Ты чего? — она схватилась рукой за сердце, стук которого ускорился. — Это же просто сказки. — Конечно, — протянул парень. — Но советую быть осторожнее, — Рома перевел взгляд на Антона. И, отсалютовав двумя пальцами, направился в неизвестную сторону.       Полина обреченно простонала.