Самоед и Пессимист

Улица «Rosen Avenue» давно слыла своим тёмным прошлым: пропадающие волшебники, слоняющиеся по закоулкам наркоманы и обычные маглы-выпивохи. Данный контингент стал своеобразной достопримечательностью этого района. Гулкие шаги беловолосого раздавались эхом на пустынной улочке, пиджак, обрамляющий его тело, выглядел достаточно эпатажно, ведь наличие одежды у человека, решившего посетить данную улицу, уже знаменовало собой резонную причину и серьёзные намерения. Люциус Малфой, одетый с иголочки «под стать местным аристократам» шагал навстречу своей судьбе, влачившей его существование уже 22 год. Затянувшись трубками, джентльмены уселись на открытой террасе в ресторане «Сладкий Яд». Приглушённый свет уличных фонарей бросал причудливые тени, полумесяц отливал на небе, всем своим видом намекая на прекрасную ночь. Ночь тайн, страхов и распития аперитивов в каждом клубе, владельцы которых так и норовили содрать последние деньги со своих клиентов. — Ты бы обозначил цель своего визита для начала, дорогой мой сын, прежде чем срывать меня с важной миссии среди ночи, — уставшим голосом проговорил старший Малфой, — интересно знает ли об этом твоя пассия или она сейчас нежится в постели после бурной ночи? — Я никогда не питал к ней тёплых чувств и ты знаешь об этом, так что высказывать такое с твоей стороны нелогично, да и тебе больше не надо так открыто показывать своё пренебрежение по отношению к ней, ведь об усопших плохо не говорят, — выплюнул Драко с болью в глазах и комом в горле. Рука старшего Малфоя сомкнулась на плече Драко с такой силой, что заряд круциатуса казался наслаждением. Хотя чего он ожидал от отца? Несмотря на нелюбовь к Астории, ему нравился род Гринграсс. — Салазар, неужели ты убил её?

***

Отель «Blackwood» был известен своим гостеприимством и уютом отнюдь не по слухам. Здесь останавливались все сливки общества, готовые за каждым столом пропустить по бокалу белого вина, а затем сыграть в покер, удвоив свои ставки на блаженный вечерок. Астория Гринграсс любила быть в центре внимания, поэтому её экстравагантное платье красного цвета и массивное ожерелье на хрупкой шее, соответствовало статусу. Идя под руку с кавалером, она попутно интересовалась у жён министров об их состоянии и здравии детей, задумываясь о том, могла ли она иметь ребёнка с таким напыщенным гордецом Малфоем. Опустившись на мягкий диван и отсалютовав официанту насчёт заказа, она начала неспешную беседу. — Почему ты не хочешь сделать мне предложение, ведь мы вместе уже 4 года, а после неё, говорят, любовь тает, — протянула Гринграсс, кладя руку на бедро собеседника. В этот жест шатенка вложила всю свою заботу, скопившуюся в ней за эти несчастные года, ведь назвать их отношения хорошими, язык просто не поворачивался. Каждый шаг она делала так, словно он был последним, ведь холодность со стороны других людей можно пережить всегда, но не то чувство, когда ты ложишься в кровать с человеком, уповая на то, что ночью ты проснёшься живой. Скептически посмотрев на руку своей спутницы, Драко задумался о важности её персоны в его жизни. Астория не была светом, помолвки у них не было, но по ощущениям каждая собака знала о том, что вот-вот настанет момент, когда младший Малфой свяжет себя узами брака с урожденной чистокровной семейства Гринграсс. Улыбнувшись своим же размышлениям, он откинул руку девушки и скрестил ноги, прикрывая путь для дальнейших нападок на его личное пространство. — Разве я когда-то давал тебе повода? Дорогая, думать — это не про тебя, — проронил Драко, но тут же пожалел о своих словах, ведь истинное благородство, вколотое ему с детства, как прививка, не позволяло такого обращения с женщинами. — Ты достаточно знаешь о моей личной жизни, поэтому, в мои планы женитьба пока что не входит, — отчеканил блондин. Это стало маленькой пощёчиной, но что именно вызвало всплеск такой эмоции у чистокровной было непонятно. Отстранённость Драко всегда шла следом за Асторией, затягивая её здоровье в бездну без надежды на дальнейшее спасение. Он любил связывания, грубый секс, плоть и ничего больше. Лишние эмоции — повод для рукоприкладства. Он был самым настоящим кошмаром, вобравшим в себя все истории, которые рассказывались маленьким детям как поучения о том, почему не стоит уходить с незнакомыми людьми, глазеющими на тебя тёмной ночью из переулка. Взметнувшись как фурия, она, не проронив ни слова, как подобает девушкам из высокого общества, удалилась из ресторана, кидая хищные взгляды на других жён, лица которых исказились самыми разными пороками: зависть, страх, похоть, прелюбодействие. Шагая следом за своей пассией, Драко попутно применял легилименцию. Несмотря на такую выходку он знал чего стоит потерять авторитет, поэтому, решил выступить с небольшой речью, взяв из рук идущего официанта бокал и постучав по нему палочкой, привлекая внимание собравшихся. Господи блять, что за магический мир со своими маггловскими манерами? — Многоуважаемые посетители данного отеля, от лица нашего великого Лорда Волан-де-Морта хочу поздравить всех с великой победой над светлой стороной и выпить за будущих пожирателей, которые каждую секунду присоединяются к нам, — произнёс он, открывая обзор всем на свою метку, — все мы чего-то лишились, встав на тропу войны, но мы выстояли, поэтому, поднимем же наши бокалы да выпьем за его могущество. Звук раздавшихся аплодисментов отрезала закрытая дверь, поднимаясь по лестнице и думая о способах изувечивания человека до неузнаваемости, Малфой толкнул дверь ногой и, остановившись посреди гостиной, оглянулся в поисках своей ненаглядной. Но всё было так тихо, будто он пришёл в морг или на кремацию человека, где его близкие не могли проронить и слова, так как всё ещё не смирились с тем, что человека нет в живых. — Грязная шлюха, на нас все смотрели, — рявкнул Драко, — ты вообще думала о том, что делаешь? Хоровод мыслей унёс Малфоя в те времена, когда он только поднимался по карьерной лестнице лишь для того, чтобы обезопасить свою семью. Дослужившись до «правой руки» Лорда он не собирался давать себе спуска. Интересно, что же повлечёт за собой уход женщины от него? Кто это видел? Жёны министров, официанты и прочий сброд? Его размышления были прерваны шагом каблуков и дыханием около его шеи. — Я всегда держалась на высоте, в отличие от тебя. Долгие года я терпела все твои выходки, унижая себя и делая всё, чтобы в будущем стать той, кто разрушит всю твою жизнь, — проговорила шатенка, — и у меня получилось, Драко, ведь у тебя ВИЧ, латентная стадия, моя сладкий мальчик. На мгновение вся гостиная потеряла звук для людей, находившихся по ту сторону двери, ведь именно так работало заклинание «оглохни». Отталкивая Асторию на безопасное от себя расстояние, он раздумывал о том, что же знал о болезнях из мира маглов. Обезумевшими глазами он послал в неё круциатус. Попытки вспомнить ни к чему не приводили, что всё больше раздражало его, ведь он ненавидел ошибки и незнание, поэтому решил не углубляться в подробности и набрать Блейзу чуть позже. Распластавшись на полу, Гринграсс продолжала усмехаться, сохраняя естественную бледность лица и триумфальную улыбку её алых губ, которые так сильно были ненавистны Малфою, ведь он заставлял стирать помаду каждый раз, как только видел ее или хотя бы намёк на оттенок. — Послушай, я не разбираюсь в этих вещах, но если ты не скажешь что это, то мне придётся долго пытать тебя, — бросил беловолосый. — Ты больше никогда не сможешь иметь наследника, так что род Малфоев прекратит своё существование на твоей одинокой фигуре. Я с самого начала знала на что шла, поэтому изначально заразила себя, что показалось мне божьей волей, если лишив себя возможности беременности, я обреку на смерть и тебя. Ещё четыре года назад я осознавала, что ты не полюбишь меня никогда, у нас не будет детей, разве твоя конченная мать не заставит тебя дать ей внучка, — прохрипела Гринграсс с желчью. Крича о том, что никто не смеет оскорблять его мать, он послал заряд «авады» в девушку на полу, и, отряхнув себя, перешагнул через неё, решая набрать Забини, так как не совсем понимал угрозы его «любимой», почившей на ковре в гостиной отеля «Blackwood»

***

В глазах Люциуса отражались демонята, взявшие жизнь от лунного света, отливавшего в их сторону. Всё ещё крепко держа своего выродка, он прикидывал варианты развития событий, но всё было развеяно лишь одним предложением. — Усопшая сука сказала, что заразила меня, я узнал от Забини всё что нужно об этой болезни, но самым ключевым является то, что чистокровные волшебники, заразившиеся ВИЧ, не смогут иметь наследников. Про грязнокровных там не было ничего сказано, но я уверен, что вся хуйня идёт от них, — проговорил младший Малфой. На пару минут за столом воцарилась тишина, ведь каждый грезил о чём-то своём. Но если заглянуть в их головы, то можно было рисовать картину «Последний день Помпеи», ведь уровень паники был на схожем уровне. Из века в век волшебники сторонились болезней простых людей, ведь почти каждая кричала о том, что она — медленная смерть. Вот оно, открытое превосходство магглов над волшебниками, думал старший Малфой. Прервав молчание, Люциус заставил Драко вспомнить про его мать и представить что с ней станет, если это вскроется. Нарцисса Малфой была для Драко всем. Она находилась с ним в момент выжигания метки на его коже, в его первый шаг и первую влюбленность в эту ботанку Грейнджер-р-р…. Он любил смотреть на мать в их фамильном гнездышке, созданном Армандом Малфоем — Мэноре. Невольно вспомнилась и убитая там Чарити Бербидж из-за того, что утверждала на уроках, будто магглы не отличаются от магов и имеют равные с ними права. — Разве у нас есть план? — начал Драко, — все её знания очень сильно бы пригодились нам. Вдруг, она знает способ родить наследника, в обход болезни? Или же ВИЧ лечится и не всё так страшно, как на первый взгляд? — Тогда не будем терять времени, я сейчас же трансгрессирую обратно в Прагу, чтобы закончить своё задание, а затем к твоей матери. Звук аппарации вырвал Драко из оцепенения. Не до конца понимая причину столь быстрого ухода своего отца, он решил во что бы то ни стало обойти его и узнать всё сам. Вспышка аппарации унесла его на многие километры от ресторана «Сладкий Яд». Лишь двое людей, притаившихся на углу здания растянули губы в полуулыбках, предвкушая будущий провал Драко Малфоя. Ведь теперь они тоже знали тайну. Тайну, которая сотрёт древо его рода с лица земли. Родные кованые ворота и запах пионов, усеянных вдоль дорожки гравия на пути к особняку, радовали Драко больше всего на свете, хотя даже в этом месте, он не чувствовал себя безопасно. Став пожирателем смерти он подписал себе приговор. Лишившись части своего нутра, он стал мстительным, жестоким, острым на язык и до одурения целеустремлённым. Потому что если ты знаешь, что каждое твоё слово или действие будет использовано впоследствии против тебя — учишься следить за собой и держать голову высоко. Быть гордецом, каким его представляют в выпусках «Пророка» это одно, а быть гордым — это другое. Знать себе цену и то, как бывает больно падать, а затем вставать, несмотря на злые языки, которые каждую секунду с придыханием следят за тобой, ведь всё, о чём они мечтают — это слава. Слава, которая есть у Малфоя, к 22 годам ставшего заместителем Лорда Волан-де-Морта. Протяжный стон открываемой двери заставил всех служителей Малфой Мэнора сжать все свои лёгкие в трубочки и исчезнуть до того мгновения, когда ты столкнёшься с хозяином дома лицом к лицу. Лишь одна кухарка, варившая ужин в одной из громадных кастрюлей, даже не повела бровью на присутствие ещё кого-то в доме. Обнаружив Нарциссу в его комнате, он очень сильно удивился, ведь она не любила её, так как всё казалось в ней ей слишком вычурным, что было иронией, если не забывать о том, где они живут. Хрупкая фигура матери лишь дополняла антуража в эту комнату. Она облокотилась на спинку кровати и увлечённо читала какой-то роман, ведь только их она любила больше всего. Её сосредоточенные глаза, скользнувшие по краю страницы, открывали картину того, что она ждала его. В подтверждение своих же мыслей, она первой начала диалог. — Я знала, что застану тебя здесь. Поэтому не удивляйся так сильно, ведь сердце матери всегда чувствует, если у её детей что-то идёт не так, а судя по твоему внешнему виду, молодой человек, в судьбе у тебя полный разлад, — подытожила Нарцисса. Очерченные скулы лица и холодные глаза придавали какую-то естественность виду Малфоя, но вся его одежда была измята, а на конце ботинка ярко красовался ошмёток прилипшей грязи. Устыдившись своей же несобранности, он вовремя сообразил, что это сейчас далеко не главное. Собравшись с духом, он наконец-то произнёс. — У меня ВИЧ, мама. По её лицу не было понятно о чём она думала, ведь отличительной чертой семейства являлось умение скрывать свои настоящие чувства. Даже сейчас, сказав ей эти три тяжелых слова, которые тяготили сердце Драко каждый раз, когда он задумывался над смыслом, скрывавшимся в них, ему не стало легче ни на секунду. Вызвав книгу и поймав её на лету, она жестом пригласила сына сесть на кровать и принялась читать содержание глав. Выцепив буквы на корешке книги, он прочитал: «Заболевания магглов или проклятие всех чистокровных волшебников» Завывания ветра, доносящегося из щелей стен, а также размеренный стук напольных часов приводил его в чувство, потому что по ощущениям он просидел так уже полчаса, хотя прошло от силы всего минуты три. — Урожденные чистокровные, заразившиеся вич-инфекцией, должны быть подвержены медицинской помощи в течение 24-х часов с момента заражения для очищения от данной болезни. См. ссылку стр 672. п 19 (о уравнении в правах и свободах чистокровных и полукровных для баланса данного мира) Мир будто взорвался на тысячи маленьких осколков. Все самые страшные кошмары Драко Малфоя, являвшегося заместителем великого и могущественного Лорда Волан-де-Морта, пожирателя смерти, познавшего смерть и боль, маленького мальчика, мечтавшего заявить всему миру о том, что с ним будут считаться, воплотились в одну секунду. — Ч-что…., ты же пошутила, мама, такого не может быть, — вымолвил Малфой, скорее для себя, нежели для неё. Но, к сожалению, это было горькая правда. Где-то в глубинах своей души он понимал, что ничего хорошего он не услышит, но не был готов к такому повороту событий. Но все перипетии, происходящие в его жизни, рано или поздно завершались. Значит, не нужно ничего бояться. Нужно смело нырять в этот вихрь неудач, чтобы знать, что ты ещё жив и можешь бороться.

***

— Как же я ненавижу этот кофе, — протянула вслух Лестрейндж, попутно пританцовывая своей ногой в такт музыке, мелодично льющейся по улицам Праги. — Именно с такой мыслью надо заваривать его. Громкий звук упавшей ложки растворимого кофе приглушил смешок посетителя. Беллатриса, будучи самой рьяной приспешницей Волан-де-Морта, поправляла свои сбившиеся чёрные локоны, зло уставившись на незваного гостя. — Родольфус мог и предупредить о твоё визите, но раз так, то будь добр объясниться, — проронила темноволосая, приглашая Люциуса усесться в кресло, — я надеюсь, что причина важна. — У твоего дорогого племянника вич, моя дорогая. И ты знаешь, что мне больше не к кому пойти, ведь ты одна их самых могущественных волшебников. — Никто не знает какого это умирать молодым, но в наше время все болезни можно излечить, увы, не всегда способами, которые станут угодны каждому, есть у меня одна книга, в которой были сведения об этом, но нет нужды взывать к ней, ведь её содержание отпечаталось в моей памяти: «Урожденные чистокровные, заразившиеся вич-инфекцией, должны быть подвержены половому акту с полукровкой, для очищения от данной болезни. См. ссылку стр 672. п 19 (о уравнении в правах и свободах чистокровных и полукровных для баланса данного мира)», — проговорила Лестрейндж. — Но ты не права, Нарцисса прочла то же самое Драко, но вовсе с другим содержанием, ты уверена? Шум проезжающих автомобилей на пару секунд стал не слышен, а мир будто потерял свои краски, обратив свой взор и всю палитру цветов лишь на двух людей, восседающих в креслах на террасе дома, сделанного известной компанией «Рубин». — Дорогой мой Люциус, стала бы твоя жена настолько огорчать Драко тем, что ему придется трахаться с грязнокровными? Собравшись с духом старший Малфой промолвил о том, какие у него для сына плохие новости. Звук аппарации перенёс его на сквер, находившийся в паре километров от дома, в котором проживала тётка Драко. Что-что, а выполнять задания от Лорда он сможет даже в конец света. Добравшись до заветной лавочки, он уселся за газету и принялся выслеживать. На этот раз он не должен оплошать, ведь ему выпала такая честь, которая способна стереть в случае удачи всего его промахи перед его хозяином. Честь поймать самих Уизли.