Я за тобой по дворам

«Сегодня в 19:00?» Сережа посмотрел на экран и улыбнулся. «Давай позже, мб в 22:00?» Отправил и начал ждать ответа, не блокируя. «А че так?» Сережа глубоко вздохнул и взъерошил рукой волосы. «Я зашиваюсь пиздец, Тиш» «Тогда может в другой раз?» Сережа пропустил вдох. Больше всего сейчас он не хотел, чтобы их с Тихоном встреча сорвалась. Дрожащими пальцами набрал: «Норм. Так в 22:00?» «Ладно, адрес позже скину» Сережа посмотрел на часы — 12:21. Подумав о том, что день будет бесконечно долгим, он заблокировал телефон и сунул его в карман.

***

Адрес, который скинул ему Тихон, вел во дворы нежилых одноэтажных домов. Вокруг были горы строительного мусора, валялись битые кирпичи, стены разрисованы граффити, а у здания, что повыше, были выбиты окна, откуда на Сережу смотрела абсолютная чернота. Он втянул голову в плечи, посильнее натянув на лицо капюшон, и посмотрел по сторонам. Было жутковато, в густых сумерках едва ли можно было что-то толком разглядеть. Сережа решил, что свернул не туда и сейчас откуда-нибудь выйдет банда гопников и отпинает его по ребрам. Только бы не по лицу. Он услышал, как справа от него зашуршала кирпичная крошка — сердце тут же упало в пятки, — после чего донесся знакомый гитарный перебор. — Замученный дорогой, я выбился из сил, — начал Тихон, сидящий на полуразрушенном кирпичном отступе, который когда-то был разгрузочной площадкой для машин, — и в доме лесника я ночлега попросил… Сережа быстрым шагом, почти бегом, подошел к Тихону, ухватил ладонями за шею, зажав между ними гитару, и голодно поцеловал. Сережа соскучился, испугался, резко успокоился и устал. Его заносило в круговорот скопившихся чувств, которые в нем уже не помещались, их нужно было выплеснуть, и он выплеснул — разделяя через поцелуй все, что разрывало его на части изнутри. — Отдай, ты только мучаешь инструмент, — Сережа ухватился за гриф гитары, запрыгнул рядом и стянул капюшон, проверил настройку. — Я мучаю? Я на десять лет дольше тебя играю! — в шутку возмутился Тихон, улыбаясь. — На телефоне месседж, ты не приедешь, ооо, переживу! — энергично заиграл Сережа, мотая головой и улыбаясь между словами. — Пусть слабаки с разбитыми сердцами плачут, ну а я смеюсь. — Ужасно, ты не умеешь играть, — Тихон забрал гитару. Он все еще улыбался. Сережа достал из кармана пачку, подцепил зубами сигарету, щелкнул зажигалкой с логотипом Чумного Доктора — подарок – и закурил. Тихон перебирал струны, будто пытаясь нащупать нужную мелодию. — Как ты? — Заебался, — Сережа выдохнул облако дыма, — больше даже и добавить нечего. Тихон забрал сигарету, глубоко затянулся и вернул ее Сереже. Взял аккорды, пару раз ударил по струнам. — Все пройдет точно майские грозы! — он засмеялся. Сережа закатил глаза, щелкнул бычком, и тот красной искрой улетел в темноту. — Бля, отдай, а. Тихон, смеясь, передал ему гитару. — Нева — великолепный вид, — негромко начал Сережа, — иди по головам, иди через гранит. Он пел, и Тихон его не перебивал. Смотрел, как пальцы Сережи перебирают струны, как челка падает на сосредоточенное лицо, а Сережа встряхивает головой, чтобы убрать волосы. Тихон заслушался. Если бы только на улице было светлее. Сережа доиграл и тут же начал следующую песню. — Дорогая, я купил тебе хуйню! — О, нет, — они оба засмеялись. Сережа отложил гитару, снова достал пачку сигарет и на этот раз подкурил две, одну протянул Тихону. — Скучал? — Я не видел тебя целых одиннадцать дней, до сих пор ком в горле, — попытался пошутить Сережа, слегка выбитый из колеи внезапным вопросом. Заметив, что шутку Тихон не понял, он махнул рукой и добавил: — в интернете где-то видел. Да, скучал. Тихон взял гитару. — Город расколется на мириады зеркал. — О, пожалуйста, только не ее! — взмолился Сережа, слышащий эту песню постоянно и отовсюду. — Рвутся в любовных пожарах петарды сердец! — Тихон продолжал уже громче. Сережа застонал, поняв, что останавливаться тот не собирается. Он развернулся, подбирая под себя ногу и, оказавшись лицом к Тихону, притянул того за шею и поцеловал, вынуждая его замолчать. — Другое что-нибудь сыграй, говорю, или отдай гитару. Тихон хитро улыбнулся. — Вместо тепла — зелень стекла… — Все, заебал, отдай, — Сережа выхватил гитару. Тихон, последовав примеру Сережи, развернулся также, и теперь они сидели друг напротив друга. Сережа играть не стал, отложил гитару на чехол, лежащий рядом, и достал из кармана пачку сигарет. — Не надо, — Тихон накрыл Сережину руку своей. Тот успел только вопросительно на него посмотреть. Тихон придвинулся ближе, чуть наклонился, и Сережа потянулся в ответ, начиная поцелуй первым. Мягко, одними губами. Тихон положил руку ему на талию и Сережа понял, что от него хотят — придвинулся ближе, углубляя поцелуй, обнимая за шею. Тихон сильнее прижал его к себе, толкнулся языком между горячих губ, и Сережа застонал. Возбуждение накатывало как волны во время цунами; Сережа был уверен, что он утонет прямо сейчас, забыв, что ему нужно дышать. С титаническим усилием воли он отстранился и глубоко вдохнул. — Бля… — все, что он мог сказать. — Да, надо остыть, — Тихон улыбался, а глаза его жадно блестели. Сережа еще раз вдохнул, выдохнул и взял гитару. — Мы так любим дешевые драмы с непродуманными диалогами, где актеры немножечко переиграли со вздохами, криками, стонами… Тихон усмехнулся и отобрал гитару, не дав Сереже доиграть куплет. — Солнце, купи мне гитару, научи курить план! Сережа зажал ладонью струны, и Тихон перестал играть. — Есть у тебя гитара. Покурим? Небо над зданием с разбитыми окнами начинало светлеть. Они сидели в тишине, слушая треск сгорающих сигарет. — Мы сидели и курили, начинался новый день, — тихо сказал Сережа. — Скоро рассвет, выхода нет, — ответил ему Тихон. Они улыбнулись друг другу, затушили сигареты. Сережа спрыгнул на ноги, Тихон убрал гитару в чехол, тоже спрыгнул и повесил ее за спину. — До следующего раза? — До скорой встречи, до скорой встречи, моя любовь тебе навечно, — не удержался и пропел Сережа. Тихон улыбнулся. Он притянул Сережу за талию и мягко поцеловал. — Увидимся, мелкий, — подмигнул Тихон. — Пошел ты, — Сережа улыбнулся в ответ. Тихон ушел первый, Сережа вслед за ним спустя несколько минут. Он взглянул на часы — время близилось к двум. Утром ему снова придется вернуться в круговорот сцен, камер и чужих, придуманных кем-то, жизней. Вечера, когда они играли на гитаре и просто целовались между песнями, были для Сережи как глоток воздуха. Театр, съемки, встречи с фанатами и просто огромное количество народу выжимали его досуха. Сережа не преувеличивал, он действительно заебался. И Тихон давал ему силы жить дальше.