small thing

Чан не знает, что стукнуло ему в голову, когда он согласился на это. Сколько у вас должно быть бессонных ночей, чтобы подумать, что это хорошая идея? Он уже знает, что это приведёт к спорам, головным болям, возможно, к пожару. Ну, или к двум... Хуже всего то, что он даже не сожалеет об этом. Ни капельки. Даже когда видит, как Чанбин угрожающе смотрит на духовку, или когда замечает, что Джисон оставил все окна в квартире открытыми. Чан просто закрывает их с нежной улыбкой на лице, прежде чем вернуться в гостиную, чтобы увидеть как два его парня борются с диваном. Человек живёт с эльфом и гномом? Да, будет много споров и просто беспорядок в целом, но в то же время это они. Это не более, чем Чан, живущий в одной комнате с Чанбином и Джисоном. Потому что, несмотря на споры, которые возникают, есть и объятия, и шутки, и глупые пранки, и ночные разговоры и много любви. Двое его парней уже миллион раз жаловались на здешний шум и воздух. Чан надеется, что со временем они полюбят этот город. Он предпочитает его больше, чем пары застоявшегося воздуха внутри шахт, где они втроём провели несколько месяцев с семьёй Чанбина. Ему также нравится не просыпаться от щебета птиц в семь утра. А это именно то, что происходило, когда они жили с эльфами в Малайзии. Джисон любит это, так же, как Чанбину нравятся шахты. Чан наблюдает, как пара отодвигает диван на несколько дюймов влево, и надеется, что после всего этого они тоже смогут найти немного любви к человеческому миру. *** — Сони! — Зовёт Чанбин, — Сони! Сони! Джи! Джисон сидит на диване и читает, и наверняка должен слышать, как Чанбин зовет его, учитывая, что он стоит в дверном проеме всего в пяти метрах, но все еще не поднимает глаз. Гном раздраженно фыркает и снова смотрит в окно. — Сон! — Он пытается ещё раз. — Джи. — Джисон, а не Сонджи, — наконец бормочет эльф, не отрываясь от книги. Чанбин полностью игнорирует его слова, чтобы поделиться тем, зачем пришёл, почти подпрыгивая на месте, продолжая поглядывать в окно. — Но смотри, снег идёт! Давайте выйдем и сделаем снежных ангелов! После этих слов Джисон отворачивается от книги и бросает растерянный взгляд на своего парня. — Снежных ангелов? Теперь настала очередь Чанбина смутиться. — Ты не знаешь что такое снежные ангелы? — Я знаю, что такое снег, и что такое ангелы, — сказал Джисон, почти обиженно. Он закрывает книгу, лежащую у него на коленях. — Я просто не понимаю, как можно соединить эти две вещи. Это непостижимо для Чанбина. Он знает, что Джисон вырос вместе с другими эльфами в Малайзии, но наверняка он хотя бы слышал о снежных ангелах? Если только снежные ангелы не являются чем-то особенным в эльфийской культуре. Это тоже возможно. Замешательство на лице Джисона кажется искренним, поэтому Чанбин решает, что это его обязанность познакомить младшего с этой частью человеческой культуры. Он не может позволить Джисону жить в неведении. — Чан хён! — Он кричит, слегка отворачиваясь от Джисона, пока зовёт их парня-человека. — Джисон не знает, что такое снежные ангелы! Несмотря на то, что Джисон раздражён тем, что не понимает, что происходит, он выглядит взволнованным перспективой узнать что-то новое о человеческой культуре, даже если он всё ещё понятия не имеет, что именно он должен узнать. Чан входит в комнату мгновением позже, глядя между ними. Чанбин озорно улыбается ему, пока Джисон сидел на своих руках и ждал, что они будут делать дальше. Старший при виде них слегка смеётся. — Ты серьёзно не знаешь? — спрашивает Чан, адресуя вопрос Джисону. Мальчик отрицательно качает головой. — Джи, давай, мы сейчас выйдем на улицу и сделаем несколько ангелов. Наш долг, как хёнов - воспитывать современную молодёжь, — говорит Чанбин. Чан соглашается, хотя не говорит этого вслух, но, по крайней мере, он следует за ними, когда Чанбин поднимает их младшего с дивана и начинает тащить его в коридор, чтобы подготовиться к выходу. *** Как только они все должным образом укутались, то выходят на улицу и начинают искать идеальное место для того, что они задумали. Это заканчивается тем, что парни стоят под деревом в парке по другую сторону дороги от их квартиры, место, где было бы неплохо устраивать пикники летом, но также будет отличным местом для снежных развлечений. Джисон бежит впереди всех, добираясь до места первым и вынужден ждать, пока двое других доберутся туда в своём, гораздо более спокойном, темпе. Затем он стоит и ждёт, когда старшие скажут, что делать. — Ложись на спину, — инструктирует Чан. Джисон делает то, что ему говорят, на удивление быстро, а затем выжидающе смотрит на них. — И что теперь? — Ты должен раскинуть руки в стороны и помахать ими вверх и вниз по снегу, так что отпечаток будет выглядеть как ангел! — Объясняет Чанбин, не замечая, как брови Джисона медленно хмурятся, пока он понимает концепцию. — Но я не тону, — говорит он. Двое других смотрят на него в замешательстве. — Я не тону, — повторяет он, — в снегу. Там не останется отпечатка. Затем они смотрят на снег, где он лежит. Чан хлопает себя ладонью по лбу и стонет. — Конечно, ты же эльф, — говорит он. — Эльфы слишком лёгкие. Они не тонут в снегу. Чанбин смотрит между ними, а затем начинает смеяться. Джисон дуется на него, лёжа на заснеженной земле. — Перестань смеяться! — Скулит он. — Я не виноват, что снег такой плотный! — Снег здесь не виноват, Джи, — говорит Чанбин между хихиканьем. После этих слов Джисон садится, и прежде чем Чанбин успевает среагировать, младший хватает пригоршню снега и сжимает её. Гном не успевает отойти, как Джисон бросает в него снежок, попадая прямо в грудь парня. — О нет... — Бормочет Чан, хотя на его лице появляется улыбка, когда он это говорит. Прежде чем он успевает сказать что-то еще, снежок Чанбина не попадает в цель, а вместо этого попадает в шею Чана сбоку, часть снега падает на его шею и за шиворот . Двое парней замирают, наблюдая, как улыбка сползает с лица их человека. Они оба, кажется, перестают дышать, ожидая его реакции. — Джисон, — напряжённо начинает Чан, — давай закидаем Бинни, м? Мальчик ухмыляется и вскакивает на ноги под крики Чанбина. — Двое против одного! Это нечестно! Думаю не стоит говорить, что в тот день, не было сделано ни одного снежного ангела, не считая трёх заснеженных мальчиков, которые возвращались домой через час с румяными щеками и яркими улыбками. *** Чан приходит домой после долгого дня продюсирования в студии, он надеялся на несколько часов отдыха, прежде чем лечь спать, с двумя своими парнями рядом. Чего он не ожидал, так это то, что когда он откроет входную дверь, на него обрушилось облако дыма, из-за которого он кашляет и машет рукой перед лицом, пытаясь очистить воздух вокруг, не в состоянии что-либо видеть. — Хён! — Он слышит крик, доносящийся изнутри, и Чан отправился на голос. — Что, блять, произошло? — спрашивает Чан когда заходит на кухню, и он видит, как Чанбин машет дымом из открытой духовки. Его беспокойство возрастает, когда он видит парня одного. — Что случилось? Где Джисон? Ни одному из его бойфрендов нельзя доверить кухню, но если бы Чану пришлось выбирать, то он бы выбрал Джисона, как самого надёжного (или, возможно, наименее ненадёжного). Не то чтобы он был намного лучше Чанбина, но, по крайней мере, он обычно не поджигает вещи. — Я пеку хлеб, - отвечает Чанбин, когда Чан проходит мимо него и подходит к окну, открывая его, чтобы выпустить немного дыма. Он жестом велит Чанбину сделать то же самое в гостиной, и гном поспешно соглашается. Им повезло, что не сработала пожарная сигнализация. Остальная часть их жилого комплекса наверняка возненавидела бы их за это. — Я объявляю эту печь своим заклятым врагом, — заявляет Чанбин, когда он возвращается. По тому, как он смотрит на прибор, можно подумать, что он действительно серьёзно относится к тому, что говорит. Учитывая все обстоятельства, может быть. — В духовке? — Рассеянно повторяет Чан, все еще сосредоточенный на том, чтобы выпустить дым. — Знаешь, это не вина печи. — Тогда кто в этом виноват? Чан переводит взгляд на Чанбина, и гном, кажется, съеживается под его пристальным взглядом, старший прекрасно доносит свою точку зрения, даже не открывая рта. — Ладно, извини, этого больше не повторится. Клятва на мизинцах? — Со Чанбин. Вот тогда до Чанбина доходит, и он спешит отступить. — О чёрт, нет, я не это имел в виду! Чан делает шаг ближе, всё ещё угрожающе смотря на младшего. — Ты же знаешь, что я потерял палец! — Хён, мне так жаль, я не хотел задеть тебя, клянусь! Прошло около четырех месяцев с тех пор, как Чан потерял мизинец на левой руке, когда они были в шахтах, но каким-то образом Чанбину все еще удается забывать об этом. Он не знает, как он умудряется продолжать делать это, учитывая, как злится Чан, когда он просит обещания на мизинцах. Это определенно привычка, от которой он должен избавиться. Чанбин никогда не был так рад Джисону, как в этот момент, потому что, прежде чем Чан успел подойти ближе, входная дверь открылась, и громкий голос воскликнул: — Ого, пахнет провалом! Чан закатывает глаза от возгласа, пока Джисон эффективно отвлекает внимание от Чанбина, и гном внутренне вздыхает с облегчением. — Где ты был, мальчик-лист?* — Чан поворачивается к дверному проему, когда появляется Джисон, с любопытством глядя на их открытую духовку. Мальчик-листик, о котором идет речь, переводит взгляд на Чана и ухмыляется. — Встречался с другом, — неопределённо отвечает он. Всякий раз, когда у Джисона такое выражение лица, это никогда не бывает хорошим знаком. — О нет, — говорит Чан без настоящего страха в голосе. Чанбин думает, что это неправильно, и он определённо должен бояться, когда Джисон так ухмыляется. — Это тот эльфийский мальчик, не так ли? Твой близнец, или как ты там его называешь? Джисон игнорирует его вопрос. — Почему это выглядит так, будто в этом виноват Бинни-гей-катастрофа хён, который не может справиться с простыми кухонными приборами? Я пошутил на счёт неудачи, но здесь действительно странно пахнет. — Как будто ты лучше! — Восклицает Чанбин, прежде чем Чан успевает ответить. — Я сжигал только еду, а не всю чёртову квартиру! — Я не сжёг квартиру! Дыма почти не было... — Хорошо, — перебивает Чан, не давая им продолжить, — мы поняли, что вы оба катастрофа на кухне. Давайте просто закажем еду сегодня, ладно? — Я хочу спринг-роллы, — быстро говорит Джисон. Конечно, они никогда ни в чём не могут договориться. — Пицца, — говорит Чанбин. Чан не уверен действительно ли гном хочет пиццу, или он просто хочет начать еще один спор с младшим. — Нет, спринг-роллы! — Пицца. — Спринг-роллы. — Пицца. Чан вздыхает. Он любит их обоих, действительно любит, но в такие моменты, как сейчас, он задается вопросом, почему. — Пицца со спринг-роллами, — пытается прийти к компромиссу Джисон. Чанбин смотрит на него несколько мгновений, затем его лицо расплывается улыбка. — Спринг-роллы со вкусом пиццы. Чан почти громко смеётся над их выходками, когда ему напоминают, что именно по этой причине он их любит. Возможно, он не из тех людей, которые демонстрируют свою привязанность, споря, но он пришел к выводу, что иногда именно это делают Чанбин и Джисон, и это на самом деле довольно мило. По крайней мере, когда им удается прийти к какому-то компромиссу, что они делают большую часть времени. И если они этого не сделают, Чан более чем готов стать посредником. — Или мы могли бы заказать просто из двух разных мест, — предлагает он. Две пары глаз поворачиваются к нему, на что он пожимает плечами. — Как вариант. — Обезьяний мозг: заказать пиццу или спринг-роллы, — говорит Джисон. Чан почти уверен, что это начало какого-то мема, и он сожалеет, что познакомил этих двоих с «культурой» мемов. — Маленький мозг: заказать и то, и другое, — продолжает Чанбин. — Большой мозг: заказать пиццу со спринг-роллами. — Галактический мозг: купить спринг-роллы со вкусом пиццы. Они оба начинают смеяться, пока Чан качает головой, но он не может отрицать, что ему нравятся эти идиоты. Очень грустно, если учесть, что они даже не знают, как обращаться с духовкой. Он считает, что виноват только в том, что влюбился в этих тупиц. *** — Кто, блять, решил, что мы должны держать хлопья на верхней полке? — ворчит Чанбин. Сейчас раннее утро, и, по всеобщему признанию, не идеальное время дня для Чанбина. Джисон склонен с этим не согласиться. Эльф, который слышит его с того места, где прохлаждался в гостиной, ухмыляется и встает, чтобы направиться на кухню. Он не может упустить прекрасную возможность позлить Чанбина, особенно в такую рань. — О-о, гном не может дотянуться до верхней полки? — Поддразнивает Джисон, достаточно громко, чтобы быть уверенным, что другой парень услышит это. Войдя на кухню, он видит, что Чанбин смотрит на него с того места, где он стоит под открытым шкафом. Верный своим словам, пакет с хлопьями стоит на самой высокой полке. Ни один из них не сможет добраться до них, не взобравшись на что-нибудь. — Ты на два сантиметра выше меня, — холодно говорит Чанбин. — Ты не имеешь права говорить. Джисон ухмыляется и пятится, чтобы запрыгнуть на стойку. Он ловко приземляется, почти не производя шума, и видит, как Чанбин закатывает глаза. — Ты не гребаный кот, перестань прыгать на вещи. Слова Чанбина остаются не услышанными, когда Джисон просто продолжает идти к открытому шкафу, потянувшись за упаковкой хлопьев. Он любит сидеть на столешницах, и единственная причина, по которой он не делает этого постоянно, заключается в том, что Чан не хочет, чтобы он это делал, но Чана сейчас здесь нет. Чанбин никогда особо не заботился о том, где окружающим следует или не следует ходить, поэтому Джисон не видит причин оставаться на полу, когда ему это не нужно. В любом случае. Он легко дотягивается до хлопьев с новой точки обзора, едва удерживаясь от желания показать язык Чанбину, когда он передает их гному. — Раздражающее маленькое дерьмо, — бормочет Чанбин, принимая упаковку. Джисон подмигивает и посылает ответный поцелуй, заставляя старшего поморщиться. — Отвратительно. — Он на мгновение замолкает. — Сделай это еще раз. Джисон улыбается, а затем посылает ему еще один поцелуй. — Отвратительно. — Повторяет Чанбин, но его слова никак не влияют на яркую улыбку Джисона. Старший может притворяться сколько угодно, но ни для кого не секрет, что он любит этого эльфа, как бы он ни старался притворяться, что это не так. В конце концов, они называют друг друга бойфрендами. — Ты любишь меня, - говорит Джисон, всё ещё не делая никаких движений для того, чтобы слезть со стойки. Чанбин смотрит на него и вздыхает. — К сожалению, ты прав. О боже, что подумают мои родители... — Эй! Твои родители думают, что со мной приятно находиться! - говорит Джисон, притворяясь обиженным. Чанбин делает рот в форме буквы "о", совершенно забыв, что Джисон уже познакомился с его родителями. Чан тоже, даже если Чанбин тогда не представил их как своих парней. Тогда они только начали встречаться. Не то чтобы он думал, что знакомить своего парня-человека и эльфа с родителями было бы хорошей идеей в любой момент их отношений. Определенно нет. — Они буквально сказали: Ты удивительно мил для эльфа, - в конце концов комментирует Чанбин. — Не думаю, что это высшая похвала. — У гномов, я думаю, это означает: о, юный сэр, мы так благодарны за то, что были одарены вашим божественным присутствием, мы хотели бы, чтобы Вы стали нашим зятем, и Вы полностью изменили наше мнение об эльфах! Чанбин слишком устал, чтобы придумать, как на это ответить. В конце концов, он решает проигнорировать Джисона и вместо этого пойти позавтракать, теперь, когда хлопья были доставлены. Он слышит, как Джисон кричит ему вслед, когда он уходит, но не понимает, что он говорит. — Ещё слишком рано, — кричит Чанбин в ответ, выходя из комнаты. — Я перезвоню вам через час или два. *** — Хэй, Джи, мы с Бинни подумали, что было бы здорово носить браслеты дружбы. Джисон поднимает глаза и видит, что Чан стоит, заложив руки за спину, очевидно, ожидая от него реакции. Эльф улыбается ему с того места, где сидит на диване. — О, круто! Прежде чем Джисон успел сказать что-то еще, Чан уселся рядом с ним и надел что-то холодное и металлическое на его запястье. Мальчик смотрит на него с широко раскрытыми глазами. — Это не браслет дружбы, - медленно комментирует он. Чан наклоняется к его лицу, достаточно близко, чтобы Джисон мог почувствовать его дыхание на своей коже, прежде чем заговорить дальше. Младший почти косится, пытаясь не сводить глаз с лица человека. — Да, это так. Теперь ты больше не сможешь выпрыгнуть из окна. Вот что делают друзья - не дают друг другу выпрыгивать из окон. Затем он дует в лицо Джисона, прежде чем отойти, оставляя мальчика возмущенно заикаться в течение нескольких мгновений, пока он пытается собраться с мыслями, чтобы поспорить с этим. — Что... я... это не... — Пытается он, глядя на Чана. — Я никогда в жизни не выпрыгивал из окна! Единственный аргумент, который может привести Чан, - это поднять брови. — Хорошо, хорошо, я, возможно, выпрыгивал из нескольких окон в своей жизни, но я никогда не делал этого небезопасным способом! Его брови приподнимаются еще чуть-чуть. — Конечно, возможно, это было не в самых безопасных обстоятельствах все время, но большинство из них на самом деле были очень безопасными! — Ну-у-у, — протягивает Чан, — теперь это не будет проблемой, потому что ты больше не будешь выпрыгивать из окон. Кстати, это была идея Бинни. Сказал, что не хочет умирать от сердечного приступа только потому, что наш парень глуп. Джисон дуется. это длится всего около четырех секунд, потому что затем его поражает еще одна мысль, и надутые губы медленно сменяются широкой улыбкой. Чан с опаской смотрит на него. Выражение лица Джисона не предвещает ничего хорошего. — Это не настоящий браслет дружбы без Чанбин хёна, - комментирует эльф. Это не то, что Чан ожидал услышать. Он на мгновение задумывается. — Я имею в виду... думаю, ты прав. Как насчет того, чтобы найти его и завершить этот браслет дружбы? Они оба улыбаются друг другу, прежде чем встать с дивана и отправиться на поиски третьего мальчика. *** — Я не думаю, что это очень практично, — комментирует Чанбин. Все трое обнимаются на кровати, перед ними лежит открытый ноутбук Чана, смотря какую-то драму, на которую они не обращают особого внимания. Чанбин прав. Теперь все трое носят "браслет дружбы", который вовсе не браслет, а две пары наручников. Джисон, будучи причиной, по которой двое других придумали это в первую очередь, находится посередине и прилипает к другим мальчикам с обеих сторон. По крайней мере, у Чана и Чанбина по одной свободной руке. — Ты гном, — говорит Джисон, и Чанбин поворачивает к младшему с растерянным выражением лица. — Да? Какое это имеет отношение к тому, что я только что сказал? — О, прости, — в голосе Джисона нет ни малейшего сожаления. — Я думал, мы говорим действительно очевидные вещи. Это не очень практично, ты карлик, Чан хён придурок... — Эй! — Чан бьет Джисона по руке, что заставляет Чанбина ухмыльнуться, а Джисона издать низкий вопль. — Но да, ты прав. Насколько тупым нужно быть, чтобы думать, что встречаться с гномом и эльфом одновременно - хорошая идея? Двое других обмениваются взглядами. — Каким же тупицей нужно быть, чтобы думать, что это хорошая идея - встречаться с человеком и эльфом одновременно, — парирует Чанбин. — Вы оба тупые, что делает меня тупым из-за общения с вами. — Подожди, я не тупой, — пытается возразить Чан. Джисон смеется, и Чан чувствует движение у своего левого бока. — Чан хён, - вырывается у него между смехом. — то, что ты умнее нас в человеческих делах, не означает, что ты на самом деле умнее нас. Мы все думаем, что мы здесь самые умные, потому что все мы по-разному оцениваем ум. Эльфы, гномы и люди не ценят один и тот же тип знаний. Чан смотрит на них обоих. — О боже, мы просто три придурка. Осознание приходит на несколько месяцев позже, но это не делает его менее правдивым. И Чанбин, и Джисон просто пожимают плечами, заставляя Чана поверить, что это должно быть что-то, что они знают уже довольно давно. Он не может поверить, что они никогда не говорили ему об этом. — Разве не поэтому мы так хорошо сочетаемся вместе? — Спрашивает Чанбин, снова поворачиваясь лицом к экрану, когда он говорит. — Мы все хороши в том, чего не хватает другим. Так что, когда кто-нибудь соберет нас троих вместе, мы будем хороши во всем. — Не совсем, - говорит Джисон. — Мы не умеем не создавать хаоса. Или пожары. И только потому, что Чан хён - единственный, кто может управлять духовкой, не означает, что он действительно хорошо готовит. Чан смотрит на часы. — У нас также исключительно сбит режим сна, — комментирует он. Человек наклоняется вперед, чтобы выключить компьютер. Джисону приходится вытянуть руку вперед, чтобы помочь Чану дотянуться, учитывая, что они все еще скованы наручниками. Он не двигается больше, чем это, хотя, по-видимому, он более чем доволен тем, что остается на месте, его тело покрывает половину тела Чанбина, он практически лежит на гноме. Чанбин, похоже, не очень возражает, учитывая, что он обнимает свободной рукой Джисона и удерживает его на месте. Наручники делают это всё немного неловким, но им нравится. Как только Чан убирает компьютер на прикроватный столик, все трое двигаются, чтобы забраться под одеяло, только борются за него немного больше, чем обычно. Джисону приходится труднее всего, так как он не может пошевелить ни одной рукой, не потревожив при этом одного из старших парней. Каким-то образом у них всё ещё получается. Они, наконец, устраиваются в тишине. Чан уже собирался закрыть глаза, когда слышит что-то подозрительно похожее на шум ветра, доносящийся откуда-то из их спальни. Спокойствие покидает его тело, и он мысленно готовится снова встать. — Джи, ты снова оставил окно открытым? — спрашивает он. Чан не видит его лица, но Джисон слишком долго колеблется. — Нет. Что ж, это ложь. — Да, конечно. Не волнуйся, я закрою его. — Чан не продвинулся дальше, чем сесть, прежде чем понял, что он не сможет сделать это в одиночку. Джисон, кажется, понимает это одновременно с ним. — Хён, я не встану с кровати, - заявляет их младший. Он держит свою руку и руку Чана под одеялом, где наручники удерживают их вместе. Чан не доберется до окна, не поднимая с собой обоих своих парней. — Просто забей, — слышит он бормотание Чанбина с другой стороны кровати. С легким вздохом Чан ложится обратно. У него нет сил уговаривать двух парней пойти с ним только для того, чтобы закрыть единственное окно, и ему не хочется искать ключи от наручников, чтобы он мог пойти один. Кроме того, это всего лишь окно. Что плохого может произойти? (ладно, может быть, когда они проснутся на следующее утро, в комнате будет холодно, но это неважно)