Le pouvoir et la soumission-6: Карты и игры

Мы обсуждали и договаривались об этом заранее, но ты слышишь за игорным столом мою ставку «её трусики», и возбуждение начинает застилать мозг все равно. Игры в шанс — наверное, самое честное, что придумало человечество, потому что шансы у всех равны. Вроде бы. И тем не менее, когда я говорю «еще», к десятке и вальту приходит не шесть пик, и не дама, а десять червей. -Перебор, — холодно констатирую я, и повелительным жестом подзываю тебя к себе, пока остальные считают очки. -Погоди, — останавливает меня один из товарищей, — Предлагаю продолжить, но следующая ставка это трусики и она избавляется от них красиво. Я киваю. Эта дружеская компания уже неплохо представляет твои лимиты, и готова стараться до последнего, чтобы получить максимум удовольствия. Впрочем, следующую партию я выигрываю, как и еще одну, позволяя тебе расслабиться на некоторое время. А вот потом идет полоса неудач, и вот я уже наклоняю тебя, поднимаю платье на спину, демонстрируя красные кружевные трусики, которые спустя минуту твоих эротичных движений лягут на карточный стол. Твоё возбуждение заметно пока только мне, но то, как ты облизываешь губы, трудно с чем-то перепутать. К тому же, садясь обратно, ты уже не закидываешь ногу на ногу, так что мне открывается превосходный вид. Думать о картах в этом состоянии становится тяжеловато, но я успеваю выиграть еще игру, и на твоей руке появляется выигранный мной тонкий серебряный браслетик. Несколько рискованных ставок — впрочем, я делаю их достаточно уверенно, зная, куда и зачем иду — и на стол падает также и бюстгальтер, а декольте твое становится расстегнуто настолько, что соски прячутся внутри платья только чудом работы портного. Я подхожу к тебе, и тихо, на ухо, сообщаю: -Я собираюсь сделать игру интереснее. И ты мне в этом поможешь. -И как же?.. — хрипотца в твоем голосе говорит лучше любых других знаков, что ты готова помогать мне как угодно. -Сейчас ты, как ни в чем не бывало, спустишься под стол, и сделаешь мне отличный минет, пока идет партия. И я кончу тебе на лицо. -Хорошо… — ты чуть не мурчишь. Я возвращаюсь к столу, а ты решаешь слегка перевыполнить план, и опускаясь на корточки перед столом, демонстрируешь все тот же прекрасный вид всем, кому это интересно. Откинувшись чуть назад, я продолжаю игру, а пару партий спустя ты вылезаешь, облизывая губы — по твоему лицу стекает сперма, но ты как ни в чем ни бывало стоишь за мной. Мои партнеры по игре, впрочем, тоже уже скорее наблюдают за шоу, чем играют всерьез. -Её платье против банка? — наконец звучит предложение. -Принято. Я не собираюсь делиться тобой в этой компании, но и ты и я четко решили, что дойдем до лимита разврата, который можем продемонстрировать. Поэтому когда платье падает на стол, ты извиняешься на секунду, и уходишь в уборную с сумочкой, а когда возвращаешься, из твоей попки уже торчит хвост, а на сосках бренчат прищепки. Сидеть ты уже не сидишь, но это и не нужно. Вечер уже почти закончился, и последние ставки, что играют — это право расписаться на твоей груди и повесить грузик на цепочку прищепок. Предложение поставить минет я отклоню — впрочем, намекая, что это вполне можно устроить в следующий раз. Впрочем, я хочу больше, и поэтому пока игра продолжается, ты под столом интенсивно насаживаешься на мой член, а когда я все-таки проигрываю право повесить грузик, победитель вешает его, прямо пока ты сидишь на моих коленях с членом внутри. Когда люди разойдутся, я сдерну с твоей груди прищепки, и услышу стон. -Тебе понравилось. — констатация факта. Впрочем, по твоим бедрам стекает моя сперма, а количество полученных и мной и тобой оргазмов трудно сосчитать. -Тебе тоже… — ответ, впрочем, тоже скорее констатационный. -Ты маленькая развратная шлюшка, ты это знаешь? — я провожу по твоему телу пальцами, собирая капли. -Конечно… И это тебе тоже нравится… — подтверждая свои слова, ты слизываешь капли с моих пальцев, и уточняешь: -Кстати, моя попка уже явно готова, чтобы ты в неё вошел, она так долго ждала этого с хвостом. Не хочешь засадить мне в задницу?