Hassliebe

— Черт, ты такая ох... Сдавленный стон сорвался с губ когтевранца, когда Кассиопея обвела языком его шею, сильнее прикусывая влажную кожу над кадыком. На губах остался его вкус, горьковатый и смешивающийся с мятной отдушкой мужского парфюма. То, как старательно парень двигал бедрами, заставило усмехнуться. Малфой нравилось, когда ради нее прикладывали усилия. Хотя иногда, ее раздражала та легкость, с которой она могла заполучить какого-нибудь парня. Слишком просто и скучно. Кассиопея никогда особо не пыталась, ведь все взгляды итак были обращены на нее. Слизеринку раздражали исключительно-громкие стоны удовольствия, так что она грубо накрыла рот Уильямса ладонью, запрокидывая голову назад. Все они одинаково закатывали глаза и слишком сильно старались, пытаясь подстроиться под ее ритм. Такие податливые. — Грязный язычок, кто бы мог подумать, — усмехнулась Малфой, сильнее обхватывая бедрами тело Маркуса. Это напомнило ей сценку из дешевого маггловского чтива, на которое она случайно наткнулась летом. Мерлин, узнай об этом отец, Касс ждала бы долгая лекция о разделении на классы в волшебном обществе и суровое наказание. Когтевранец промычал что-то нечленораздельное в ответ, резче опуская ее на себя полностью. Черт. Стоило признать, он был неплох. Красивое тело, глубокие янтарные глаза и притягательная улыбка. Не слишком навязчив, но в меру груб. Кассиопея же со всеми была исключительно отстраненной. То, что нужно. Веки Маркуса дрогнули от удовольствия, когда она качнулась вперед, царапая ноготками спину. Капельки пота оседали липким слоем на коже, еще сильнее подчеркивая изящные изгибы ее тела. Розовое кружево скомкалось на ребрах от интенсивных толчков, оставляя красные полосы. Малфой не чувствовала неприятных ощущений, концентрируясь на возбуждении, бурлящем сладкой дозой в крови. Уильямс зашипел от боли, когда зубы Кассиопеи сомкнулись на коже, хаотично оставляя следы. — Привыкнешь, — ответила она грубее, и впилась ногтями в его плечи, провоцируя появление новых болезненных отметин. Малфой смотрела как каждый из ее маленьких укусов, приобретал отчетливую форму; как вздувались вены на его шее, когда она опускалась резче; как его взгляд, рассматривая, скользил по ее телу. Ощущать ту власть, которой она обладала в подобные моменты было ее зависимостью. Лидокаином попадающим в кровь с их расширенными до предела зрачками и жалобными стонами. Чертовски хорошо. Маркус чувствовал, как туго девушка обхватывала его внутри, когда он сделал толчок сильнее. Она кусала сгиб пальца, сдерживая рвущийся наружу стон и опускалась бедрами резче. Когтевранец не сдержал порыва обхватить ее талию, почувствовав холодную кожу под пальцами. Кассиопея походила на изысканную скульптуру, высеченную из мрамора рукой умелого мастера. Тонкая кожа буквально сияла в свете луны, придавая ей еще больший лоск. Платиновые волосы мягкими волнами струились по аккуратным плечам, задевая ключицы. И, черт, он знал как много готовы были отдать другие ради этого вида. Она слегка сжала его горло, раздраженно выдохнув в шею, пока их бедра издавали мокрые шлепки. — Не забывайся, Маркус, — стальным тоном пресекла его слизеринка, немного ослабив хватку. — Ты помнишь мои правила. Минимум касаний. Будто бы от контакта с чужими руками, она обжигалась. В семье Малфоев не было принято говорить о своих переживаниях и улыбаться без повода за завтраком. Люциус с детства учил, что люди не должны видеть ее слабости. Нельзя давать повод воспользоваться пробоиной в идеальной маске, ведь удар всегда приходится в спину. Такой уклад устраивал Касс, и она сразу поняла, что коснувшись льда, тут же одергиваешь руку в страхе обжечься холодом. Уважение можно завоевать, если тебя боятся, а горячее сердце лишь туманит разум. Когтевранец слабо кивнул, затравленно опуская взгляд в пол. Жалкий. Кассиопея отстранилась, натягивая на липкую кожу оливковое платье. Очередная пустышка, не стоящая внимания. Она окинула парня высокомерным взглядом, закатив глаза. Вечер был испорчен. Блеск.

***

В нос ударил насыщенный запах огневиски и гренадила. Выручай-комната сейчас больше походила на один из пабов в зажиточном районе маггловского Лондона. Представители змеиного факультета развалились на обивке кожаных диванов, растеряв остатки вышколенных манер и высокого вкуса. Кассиопея фыркнула, обведя глазами импровизированный бар. От дешевой конуры его отличало разве что наличие на задней стойке выдержанного бурбона стоимостью в несколько сотен галеонов. Те же пьяные девушки, танцующие на столах и хмельные ухмылки парней. Разве что музыка все еще напоминала о том, что это вечеринка Слизерина. Малфой закатила глаза, и пытаясь не слишком придираться к обстановке, вальяжно развалилась на диване рядом с Драко и Блейзом. — Касс, вернулась так быстро? — хмыкнул Драко, отпивая коктейль из пластикового стакана. — Предположу, что дело в том когтевранце? Бедняжка не выдержал и семи минут, — с наигранным сочувствием поддержал Забини, растянув губы в усмешке. — Фу, Блейз, не говори об этом с Касс в моем присутствии, — поморщился Драко, вскидывая руки в защитном жесте. Малфой закатила глаза на его возмущения, одобряюще подмигнув мулату. Она сидела закинув ногу на ногу, отчего бархатная ткань задралась чуть выше, выгодно подчеркивая бедра. Платье было слишком вычурным для вечеринки даже по меркам слизеринцев, хотя когда это ее волновало. — Плевать, он бы все равно не сделал этот вечер лучше. Блейз нахмурился и по-детски надул губу, демонстративно отвернувшись к Драко. — Слышал? Твоя сестренка не в восторге от нашей вечеринки. — Боже, Забини, как ты вообще можешь называть эту попойку, организованную Монтегю — вечеринкой? — парировала Кассиопея, поморщившись в раздражении. — И то верно, — хмыкнул Блейз невольно ища слизеринца в толпе. — Тогда может по бокалу бурбона? — мулат кокетливо потянул уголок губы вверх, взболтнув бутылкой. — Хочешь меня споить? Тебе все равно ничего не светит, — насмешливо бросила девушка, выгнув бровь. Это было той чертой, за которую все обожали Блейза. Умение разрядить обстановку, попутно подкинув парочку шуток. Серьезно, он мог бы зарабатывать на этом неплохие деньги. Магглы называли это кажется стенд-апом? — Может хотя бы сыграешь с нами в покер? — с надеждой спросил Забини, не оставляя попыток втянуть подругу в очередную тусовку. — Не ломайся, ты же принцесса Слизерина, мать твою, — он стукнул по столешнице, заставив вздрогнуть парочку когтевранок, сидящих на соседнем диване. — Салазар, не вплетай сюда нашу мать, — закатил глаза Малфой, вызвав своей репликой смешки за столом. Кассиопея самодовольно вздернула бровь, явно не оценив попыток Забини. — Нет желания играть с теми, кто априори в проигрыше, — усмехнулась она, отпивая слишком сладкий для сочетания с ромом коктейль. — Какая же ты стерва, — рассмеялся мулат, не отрываясь от своих карт. И судя по выражению его лица, там был фулл-хаус, не меньше. Кассиопея послала ему воздушный поцелуй, шутливо подмигнув. За их столик подсела компания из нескольких пуффендуек, в сопровождении Монтегю и Флинта. Глядя на их самодовольные улыбки можно было догадаться, что удача сегодня явно на их стороне. — Давайте в правду или действие? Как насчет показать класс новеньким, Касс? — обратился к ней Монтегю, обнимая за талию уже изрядно выпившую брюнетку. — Эта традиция давно изжила себя, — цокнула Малфой, расслаблено потягивая вишневый коктейль. Она накручивала пряди на палец от скуки, отчего фенакит на ее кольце причудливо поблескивал в мягком свете софитов, привлекая к себе внимание. Девушка словно находилась в собственном изящном мире и совершенно не подходила этой вечеринке. Но уйти прямо сейчас было бы невежливо. Хотя вряд ли на вечеринках кого-то беспокоил вопрос вежливости. — Блять, вы заранее договариваетесь что ли, или цитируете свои напыщенные фразочки из одного пособия? Кассиопея переглянулась с Драко, растягивая губы в хитрой ухмылке. — Просто тебе, Блейзи, не светит достичь такого уровня мастерства, — самодовольно усмехнулся Малфой, поправляя упавшую на лоб челку. — А если ты еще больше времени будешь проводить с Гойлом и Монтегю, прокуришь себе последние мозги, — съязвила девушка, поднимаясь с дивана. Главное правило вечеринок — вовремя уйти. И сегодня Малфой точно не в настроении им пренебрегать. — Пропускаешь все веселье, даже пунш не попробовала, — улыбнулась ей Дафна, мягко удерживая за руку. — В прошлый раз кто-то намешал виски с ягодным сиропом. Отвратное сочетание, — поморщилась Касс, чувствуя на языке тот самый приторно-сладкий вкус, прожигающий слизистую. — Это потому что на прошлой вечеринке за алкоголь отвечали котята, — фыркнул Забини, краем уха уловив суть разговора. — Веселье нужно доверять профессионалам. Несколько парней согласно закивали, отвлекаясь от покера. — Ладно, я пас, веселитесь сами, ребятки. Блейз невесомо чокнулся с ней новым бокалом огневиски, уже делая следующую ставку в покер. Он неисправим. — Тебя провести? — стоящий сзади слизеринец мягко коснулся ее локтя, привлекая внимание. — Спасибо, Тео, в личном эскорте не нуждаюсь, — шутливо ответила Малфой, оборачиваясь на кучку шумных студентов около барной стойки. — Для тебя крошка, я буду кем угодно, — ухмыльнулся Теодор, облокачиваясь о стену. Мерлин. Вот ему бы не помешал сопроводитель до ближайшего унитаза. Он явно перепил даже Блейза этим вечером. Проигнорировав очевидный подкат, Кассиопея с раздражением закатила глаза, мягко отталкивая Нотта в сторону. — Ага, спасибо, что подкинул идею для подарка на твой день рождения. — И что же это? Я заинтригован. — Словарь, — чрезмерно громко ответила Малфой, привлекая внимание рядом стоящих девушек. — До завтра, Тео, мне плевать... В арсенале уже был наготове колкий ответ, наполненный сарказмом, но планы прервал оглушительный визг в конце зала. Источником звука была компания играющих в покер слизеринок, увидевших вероятно соплохвоста посреди комнаты или какую-то другую дрянь Хагрида. Иначе, видит Мерлин, у Касс был не самый лучший вечер, чтобы пропустить едкий комментарий в их сторону. Устало потерев переносицу, она нехотя пошла к длинным столам. Черт бы его побрал, этот пост старосты. Толпа зевак ошарашенно отступала назад, избегая еще раз взглянуть на тот самый источник девчачьего визга. На полу, без сознания лежали Драко, Забини, Дафна и еще несколько слизеринцев, которые ее совсем не волновали. Их тела покрывали кровоточащие язвы, а лицо испещряло огромное количество ссадин. Выглядело это так, будто им пролили на лицо разбавленный гной бубонтюбера. Слизеринка мгновенно подлетела к Драко, осторожно облокачивая его на стену и проверяя пульс. Непрекращающийся шепот за спиной только сильнее раздражал, подстегивая ее разнести здесь все к чертям от неконтролируемой агрессии. Тео с Блейзом часто шутили, что однажды она случайно взорвет Хогвартс, если ее слишком сильно вывести из себя. Вечер просто чудо. Кассиопея до скрипа сжала челюсти, пытаясь подавить гнев. Выходило плохо, потому что под раздачу уже попали несколько открыто глазеющих на них когтевранок. — Их нужно отнести к мадам Помфри, — приказала девушка, но никакой реакции не последовало. — Живо!

***

Чистота и горький запах лекарственных настоек, в Больничном крыле всегда так пахло. Отчаяньем и горечью. Прошло несколько часов с того момента, как Драко и других слизеринцев доставили к мадам Помфри, и ни один из них еще не приходил в сознание. За пару часов Кассиопея проигнорировала абсолютно все вопли колдомедика о том, что больным нужен покой и ближайшие сутки никто из них не очнется. Она все равно не покинет чертово крыло, пока не убедится в том, что Драко в порядке. Волна ярости на виновников этого "розыгрыша" ощутимо усиливалась с каждым часом и граничила с усталостью и отчаянием. Ей хотелось что-то взорвать или проломить. Например башку этого шутника. Но агрессия так и оставалась запертой внутри, скапливаясь в сжатых до боли кулаках и подрагивающей от напряжения нижней губе. Она обязательно отомстит тому, кто это сделал. Малфой сделает что угодно ради своих близких, и это знали все. Кроме того безрассудного глупца, решившего подобным образом спланировать собственные похороны. — Касс? — хриплый стон вырвался из горла неестественно-бледного слизеринца. — Ты чего тут... Девушка облегченно выдохнула, заключая его в объятья, пока тот недоуменно хлопал глазами и хмурился. — Слава Салазару, ты наконец очнулся, — сказала она, фыркнув с мнимым раздражением, — Если так хотел отдохнуть от пар у старухи, мог бы попросить. Я бы нашла менее болезненный способ. — Тоже рад тебя видеть, Касс, — усмехнулся слизеринец, мягко высвобождаясь из объятий. — Ты помнишь, что произошло? Драко нахмурился, и тонкая складка залегла между бровей, акцентируя внимание на усталости и его плохом самочувствии. — Если честно я плохо помню детали, выпил слишком много пунша с Забини. Кассиопея удовлетворенно хмыкнула найдя ответ. Очевиднее было бы только саморучно влить яд им в глотки. — Кто-то отравил пунш, — констатировала она, сталкиваясь с напряженным лицом Малфоя. — Видимо наш подозреваемый не самый умный волшебник в Хогвартсе, раз спланировал все настолько просто. — Это все равно, что искать иголку в стоге сена, Касс, — раздраженно выдохнул Драко, откидываясь на подушку. — У одного только Блейза хренова туча запрещенки. Слизеринка устало потерла виски, мысленно с ним соглашаясь. Ей понадобится много свободного времени, и видимо ближайшая вечеринка точно пройдет без нее. Но пока нужно снять напряжение, иначе мадам Помфри придется искать новое Больничное крыло. Она была на грани того, чтобы подорвать весь Хогвартс к чертовой матери. — Мама прислала твое любимое печенье с вишней и шоколадом и просила передать тебе скорейшей поправки, — улыбнулась Касс, протягивая Драко коробку перевязанную серебристой лентой, до верха набитую песочными сладостями. — Эльфы сегодня постарались. На его лице просияла улыбка, но он тут же сжал зубы от болезненных ощущений. Девушка почти физически чувствовала как ему больно. — Отец что-то писал? — холодно спросил Малфой, отодвигая ворот промокшей рубашки. Касс выдохнула, отрицательно покачав головой. По большей части Люциусу было плевать на нее и Драко. Он изредка снисходил до немногословного общения с ними только в том случае, когда они делали что-то выдающееся, создавая новый повод для того, чтобы ими похвастаться. Кассиопея привыкла, с каждым разом все меньше и меньше ожидая пары сухих строчек в ответ на что-то важное. Но то, как с этим не мог смириться Драко разбивало ее сердце каждый раз. Она старалась добавить ложку меда в гигантскую бочку дегтя, чтобы не было мучительно обидно, но когда это помогало? — Как всегда, — слизеринец раздраженно поджал губы, сместив свой фокус внимания на коробку с печеньем от Нарциссы. — Мама рассказывала еще что-нибудь? — Да, написала целую страницу о том, что кусты Мон Блан наконец расцвели и она украсила розами весь Мэнор, — улыбнулась Касс, беззлобно закатив глаза. — Ты же ее знаешь. Драко откусил песочное печенье, и несколько крошек упали на его рубашку и постельное белье, создавая домовикам дополнительную работу. Кассиопея цокнула над его неуклюжестью, трансфигурируя чашку мятного чая с блюдцем, чтобы протянуть их Драко. — Салазар, Касс, я чувствую себя Поттером, которому все подтирают зад, — фыркнул слизеринец, с укором глядя на девушку. — Заткнись, Драко. Я не Пэнси, так что можешь не строить из себя ледяную глыбу, — она закатила глаза, выбирая в коробке свое любимое пирожное с джемом и сливками. — Ты не каждый день валяешься в Больничном крыле, так что иди к черту и не сопротивляйся. Малфой одобряюще хмыкнул и сдержанно улыбнулся, сжимая ее руку в знак благодарности. Неважно насколько плохи были времена и как трудно было справляться со всем этим дерьмом, они всегда были друг у друга. Пожалуй единственная стабильность, которую не мог разрушить даже сам Мерлин.

***

Кассиопея сверлила взглядом чашку с теплым молоком, чувствуя как фарфор постепенно нагревает пальцы. Она ничего не ела со вчерашнего дня, но аппетита все равно не было. В голове постоянно прокручивалась картинка с кровоточащими ранами на лице Драко, и ее начинало тошнить. — Доброе утро, — сонно поздоровался Нотт, подливая в свой стакан содовую. — Тоже перебрала вчера? Касс не пила слишком много, но голова болела так, словно это худшее похмелье в ее жизни. Будто ее в любую секунду могло стошнить внутренними органами. Замечательная перспектива. Она проигнорировала Тео, раздраженно переводя взгляд на стол гриффиндорцев. Вот у кого действительно каждое утро доброе. Как же тошно. Грейнджер как всегда с завидным рвением пыталась что-то вбить в бестолковые головы Поттера и Уизли. Тухлое дело. Касс не смогла бы назвать и пяти людей в своем окружении, которые бы соображали также туго. В ее представлении гриффиндорцы находились чуть выше в пищевой цепочке Крэбба и Гойла. Малфой встретилась взглядом с одним из близнецов. Он до скрипа сжал челюсти, выжимая из себя порцию ненависти, приправленную горькой невербальной крошкой. Кассиопея фыркнула, презрительно оглядывая его снизу вверх. На нем была простая белая рубашка и брюки. Несколько неаккуратно расстегнутых пуговиц у шеи, со свободно болтающимся галстуком с символикой львят. Что-то было притягательное в этой неряшливости и простоте. Что-то, заставившее Кассиопею задержать взгляд на секунду дольше положенного. Какое отребье. Девушка закатила глаза, и поправив сбившуюся на бедрах юбку, вернулась к завтраку. — Думаешь это Уизли? — с любопытством спросил Тео, отставляя блюдо с клубничным бисквитом в сторону. Кажется аппетита сегодня не было у всех слизеринцев. Это было разумно. Причин подозревать близнецов было гораздо больше, чем простая неприязнь к их семье и факультету. Касс нахмурилась, прокручивая в голове недавнюю стычку с гриффиндорцами на квиддичном поле. Метла Гарри стремительно полетела вниз, беспощадно сталкиваясь с сырой землей. Удар бладжера пришелся прямо в голову, так что он потерял равновесие. Близнецы Уизли суетливо подлетели к парню, осматривая его на наличие травм и ушибов. И зачем спрашивается Поттер так убивался по отсутствию родителей, если ему подтирал зад весь Хогвартс? — Какого черта, Монтегю? Неужели нельзя проследить за своими игроками и не устраивать потасовок? — выкрикнул Фред, откинув "Чистомет" в сторону. — Напоминаю для тебя, Уизли, я капитан команды, а не их мамочка. То, что Уорингтон зарядил по морде золотому мальчику не моя проблема. Слизеринцы победно рассмеялись, подначивая капитана к более грубым действиям. Когда дело касалось драк, все они превращались в единый коллективный мозг, жаждущий крови и зрелищ. Гладиаторские бои в современном мире, не иначе. — Хочешь сказать, что ты не давал команде установок играть грязно? — фыркнул Джордж, раздраженно взъерошив влажные от дождя волосы. — Наша стратегия тебя не касается. Это вы — кошечки, святые до мозга костей и не дай Мерлин, кого-то заденете на поле. А для Слизерина — главное победа. — В этом и состоит суть квиддича, Уизел, — оскалился Драко, отряхивая форму от пыли. — Хотя, неудивительно, что ты не помнишь. Наверное отбил последние работающие извилины за лето, играя со своей семейкой в вашем клоповнике. — Какой же ты ублюдок, Малфой, как и твой папаша, — прошипел Поттер, пытаясь вырваться из сильной хватки Рона и Гермионы. — Что, завидуешь, Потти? — усмехнулся Драко, подходя к Гарри вплотную. — Что-то не вижу твоего папаши. Ну знаешь, чтобы было с чем сравнить. — Какая же ты сволочь, Малфой, — выкрикнул Рон, бросаясь вперед. Кассиопея не стремилась также яростно защищать отца, как Драко. Но вступиться, было делом принципа. Она бы не позволила говорить о своей семье плохо, какой бы она ни была. — Эй, полегче, Поттер, давно ты вообще узнал как выглядят родители чтобы говорить про наших? — слизеринка отбросила биту в сторону, вытирая лоб от капель дождя. Черт. Становилось холодно. — Защищаешь его? — хохотнул один из Уизли, подходя к Касс ближе. — Видимо отец давно не говорил, какое ты разочарование. Слизеринка на секунду замерла, холодно блеснув глазами. Непонятное чувство тревоги скользнуло по позвоночнику, но она тут же вернула лицу отстраненное выражение. — Салазар, все твои ответы, выжатые из последних крупиц мозгового вещества так утомляют, — Малфой вздохнула, всем своим видом показывая незаинтересованность в разговоре. — Придумай в следующий раз что-то получше, Уизли. — Только не плачьте, мамочка еще не заштопала вам платочки, — поддержал ее Монтегю, расплываясь в ядовитой ухмылке. Послышались одобрительные смешки, и Уизли подорвались с места, набрасываясь с кулаками на Драко и остальных слизеринцев. Забини и Нотт пытались оттащить их друг от друга, но это не спасло Малфоя и Монтегю от мощных ударов в челюсть. Между факультетами завязалась настоящая драка, постепенно перерастающая в маггловские бои без правил. Звук ломающихся костей и агрессивных выкриков отдавал набатом в ушах, пока ничего не понимающие первокурсники, пришедшие поглазеть на тренировку, боязливо стояли в стороне. — Гарри, стой! Этот слизняк того не стоит, — Гермиона успокаивала друга, удерживая его за плечо. Она повернула голову вправо, ища поддержки в Роне, но он уже вырвался вперед, кидаясь на слизеринских охотников. — Уизли, вам не место на поле, если вы даже руки не можете держать при себе, — рявкнул Забини, отталкивая от себя взбешенного Рональда. — Кто бы говорил, — хмыкнул Фред, утирая щеку от крови. — Если бы вы играли по правилам, драки бы не случилось. — Блять, кто вам мешает играть также против нас, скажи, Уизли? Это же вы боитесь запачкать свои ручки, и нашей вины в этом нет. Кассиопея, привыкшая видеть мулата невероятно спокойным и отстраненным в любой ситуации, не сдержала удивленного вздоха. Уизли переходили все границы. — Послушай, Забини, вы можете придерживаться грубой стратегии, и использовать силовые приемы. Никто от вас чертовых змей другого даже не ожидает. Но вы не имеете права избивать нашего ловца бладжерами прямо во время игры. — Ты так говоришь, будто мы всей толпой кинулись на бедного Поттера, избив его до полусмерти. Бладжер Уорингтона случайно попал в вашего священного и мы тут не при чем. Он бы мог увернуться, если бы видел хоть что-то, кроме неудовлетворенных амбиций, в виде золотого шарика, — вспылил Блейз, подойдя еще ближе к Фреду, от которого его сейчас разделяла лишь пара сантиметров. — Дред, даже не трать на них свое время. Глупым слизням ничего не докажешь. — Блять и после этого вы еще считаете себя благородными? — с издевкой выкрикнула Касс, прерывая их спор. — Блейз не сказал ни одного поганого слова в вашу сторону, хотя вы того заслуживаете. Так оскорбила чужая точка зрения, Уизли? — она состроила обиженную гримасу, надув губу. — Может самое время оторваться от мамочкиной юбки и взглянуть на мир? — Клянусь, Малфой, еще хоть слово про нашу семью и я не посмотрю на то, что ты девчонка, — прошипел Фред, нависая над Кассиопеей. — О, Салазар, коленки трясутся от страха, — наигранно всхлипнула слизеринка, подходя ближе и упираясь своей палочкой в шею близнеца. — Давай, рискни, Уизел. — Отойди от нее, — крикнул Драко, посылая в него мощное "Остолбеней". — Я их прикончу, — прошипела сквозь зубы Малфой, чувствуя как гнется вилка в ее руке.

***

— Саламандра, — прошептала Касс, поморщившись от тупости гриффиндорского пароля. Спасибо Тео, который мог достать для нее что угодно, стоило ей только попросить. Полная дама с картины тихо фыркнула, нехотя пропуская слизеринку внутрь. Гостиная Гриффиндора выглядела ожидаемо по-гриффиндорски. Обилие красного и золотого в интерьере комнаты настолько зашкаливало, что от ярких цветов невольно начинала болеть голова. Абсолютно никакого стиля и вкуса. Как только львята могли проводить в этом ярком безумии большую часть года, не сходя с ума? Малфой медленно обвела взглядом спальни, не зацикливаясь на красно-желтом кошмаре. Одна из дверей около лестницы ведущей влево, привлекла ее внимание. На ней висело что-то напоминающее макеты двух фейерверков, только сделаны они были очень криво и неаккуратно. Девушка с нажимом выдохнула, дергая ручку дубовой двери. Эти идиоты даже не запирались, уходя на тренировки. Придирчиво оглядев комнату, она двинулась к огромному столу, который по своей захламленности больше напоминал помойку. Большую часть поверхности занимали исписанные чернилами бумажки, отдаленно напоминающие чьи-то чертежи. Аккуратно отодвинув их в сторону, Кассиопея осмотрела несколько колб с безымянной синеватой жидкостью. На столе было пусто, так что она открыла ящики, вытряхивая из них все содержимое на пол. Слизеринка прикрыла рот в отвращении, когда взгляд наткнулся на рыжие носки с изображением метел, явно не первой свежести. Мерлин, какая гадость. Закатив глаза, Касс устало вздохнула, разгребая весь этот хлам левитирующим заклинанием. Салазар, если бы ее сейчас видел Забини, пришлось бы терпеть дурацкие подколы до конца жизни. В груде бумажек и разноцветных галстуков сверкнула колба с насыщенной темно-красной жидкостью. На свету она переливалась перламутровым блеском и под определенным углом можно было заметить отслаивающийся осадок более темной жидкости, что было характерно только для одного яда — Уидосорос. Он не относился к категории слишком опасных, но при этом наносил жертве травмы средней тяжести, период восстановления которых длился от трех до пяти дней. Повертев склянку еще немного, Малфой убедилась в своих предположениях, найдя выгравированную на дне надпись. — Ступефай, — прошептал кто-то позади, и Кассиопея почувствовала как постепенно леденеют конечности от трусливо брошенного в спину обездвиживающего. Близнец обошел девушку, выхватив из сцепленных рук колбу с ядом. На лице расплылась наглая ухмылка, ставшая их своеобразной визитной карточкой. Мерлин. Хотелось врезать по его самодовольной роже, стерев нахальную улыбочку с лица. Вот только проблема была в том, что она находилась один на один с Уизли в его спальне, без возможности пошевелиться. — Так-так, не сиделось в своем змеином кодло, Малфой? — хмыкнул близнец, оглядывая девушку снизу вверх. — И что прикажешь с тобой делать? По-хорошему, всем слизеринцам стоило бы преподать урок, но думаю, вам уже хватило. Кассиопея почувствовала как ярость с новой силой подкатывает к горлу, рискуя задушить. Чертов Уизли. — Хотя знаешь, таким как ты не помешала бы лишняя порция позора, — процедил Фред, отталкиваясь от стола, и подходя вплотную к Малфой. — Как считаешь, парочку колдо с твоим участием заставят тебя перестать говорить гадости о моей семье? Фред беззлобно оскалился, убирая светлую прядь ей за ухо. Легкие наполнил запах молока, какой-то сладкой выпечки и табака. Что-то слишком въедливое и раздражающее рецепторы. Слишком концентрированное для такого расстояния между ними. Салазар. Он даже пахнул по-дурацки. Кожу над ключицей обожгло горячее дыхание близнеца, и все внутри девушки заледенело, противясь невесомым прикосновениям. Она не испытывала к нему и малейшей симпатии, но все же была уверена, что инстинкт самосохранения не позволит ему опуститься до такой низости. Парень тяжело вздохнул, отходя на пару шагов назад. Взмахом палочки он отменил действие обездвиживающего, победно наблюдая за дрогнувшей маской на ее лице. — Что, змейка, думала я способен на это? — Фред усмехнулся, облокотившись бедрами о стол. Даже расслабленная поза не скрывала его напряжения. — От вас, можно ожидать чего угодно, Уизли, — прошипела Касс, надевая маску. — Особенно после того, что вы сделали. Фред громко фыркнул, уставившись на девушку с отвращением. Подобный взгляд Малфой видела часто. И это ни капли не задевало, скорее она находила подобное забавным. — Я не хренов змееныш, Малфой. Так подло можете поступать только вы. — Правда? — с сарказмом возмутилась Кассиопея, сжимая в руке древко, и стремительно сокращая с близнецом дистанцию. — Это вы отравили нашу команду на вечеринке. И клянусь, Уизли, вы за это заплатите. Фред на эту гневную тираду лишь повел бровью, открыто насмехаясь. — В этом полностью их вина, — он безразлично пожал плечами, рассматривая как скулы Малфой покрываются равномерным румянцем от злости. Выводить ее на эмоции казалось так весело. — Что насчет Забини? Он просто защищал честь своей команды, хотя тебе видимо подобное не знакомо. Гриффиндорец сцепил зубы до скрежета, и в игре теней, отплясывающих на лице, было заметно как заходили желваки на его скулах. — Не слизеринцам об этом судить, — прохрипел Фред, нависая над ней коршуном. — Очень жаль, что ваша семейка не воссоединилась в Больничном кры... Он оборвал фразу на середине, чувствуя как палочка упирается ему в горло, чуть ниже кадыка. Малфой учащенно дышала, сдерживаясь от порыва пустить в него непростительное. Рыжий будто специально выводил ее из себя, с любопытством пытаясь найти ту грань, после которой она менялась. Становилась дочерью своего отца. И по правде говоря, ему бы удалось. Но Малфой действительно была дочерью своего отца. Скрывать эмоции за маской стало ее рутиной. — Даже не смей, Уизли, — прохрипела Кассиопея, обдавая его порцией ледяного спокойствия. — Ты не достоин и мизинца моей семьи. В их глазах ты жалкое отребье и не более. Постарайся в следующий раз держать язык за зубами, если не хочешь закончить как твои дядюшки. Близнец мгновенно переменился в лице, припечатывая Кассиопею к стене. Он удерживал ее запястье с палочкой над головой, сжимая его так сильно, что казалось она услышит хруст костей. — Сука, ты не заслуживаешь того, чтобы их упоминать, — прорычал Фред, слабо сжимая другую руку на ее горле, но точно так, что останутся следы. — Ты такая же гадкая как и вся ваша семейка. Он выплюнул эти слова ей в лицо, ожидая ответа. Раскаленной лавы, в которой Малфой сама же расплавится, сдирая въевшуюся в кожу маску. У всех есть слабое место, и Фред нашел его. Заметил еще на первом курсе, пытаясь понять, что не с ней не так, и почему она не похожа на обычных детей. Полные противоположности, но оба слишком крепко цепляющиеся за семью. Только ее тяга к семье ощущалась для Фреда чем-то странным, иррациональным, нездоровым. И возможно именно это стало точкой отсчета. Кассиопея резко ударила его под ребра, пользуясь секундной слабостью, чтобы освободить руку. Парень зашипел сквозь зубы, утыкаясь палочкой в грудь, рядом с сердцем. Было ли оно у Малфой? Иногда ему казалось, что таким как она нипочем даже дементоры, просто потому что у Малфой не могло быть счастливых воспоминаний. Вся ее жизнь сплошной мрак и унижения других, в попытках повысить свою значимость. Древко из кедра с сердечной жилой дракона снова уткнулось в горло Уизли, оставляя впадину от того с какой сила Кассиопея вдавливала ее в кожу. Усмешка сползла с лица гриффиндорца, и он поджал губы, с ненавистью прожигая зрачки Малфой. Девушка заметила, что он даже не сопротивлялся, хотя с легкостью мог занять доминирующую позицию, сбросив с себя ее руку. Это казалось странным. Возможно, все дело в воспитании и личных принципах Фреда, хотя Касс не была в этом уверена. — Ты жалок, Уизли, — выплюнула слизеринка, с легкой ухмылкой на лице. Словно показывала свою власть над ситуацией. — Никогда не смей говорить со мной в таком тоне, если не хочешь последствий для себя, и своей семейки, — грубо отрезала она, опустив палочку, но все еще не разрывая зрительного контакта. В глазах Фреда открыто читались ненависть и отвращение, затапливающие его до краев. Он злился, и его взгляд заметно становился жестче, окрашивая цвет радужек в более темный. Словно таящая карамель, теплая, с пряной ноткой корицы. Черт. Малфой любила карамель. — О каких последствиях ты говоришь, Малфой? Ты ведь такая же трусливая, как и все слизеринцы, — Фред усмехнулся, обнажая небольшие клыки, которые можно было заметить только когда он улыбался. Кассиопея тихо рассмеялась, качая головой. Им не понять друг друга. Никогда не понять. — Не буду рушить твой стереотипный мир, Уизли. Ваши доводы всегда сводятся к тому, что слизеринцы — воплощение слабости и зла, а вы — гриффиндорцы, незаменимые герои, которые приходят всем на помощь. Близнец сверкнул глазами, с издевкой приподняв бровь. Именно так он считал. Собственно, как и большая часть студентов Хогвартса. Это было чем-то обыденным, не меняющимся из поколения в поколение, ведь между двумя противоположностями всегда будет конфликт интересов. — На этом все, Малфой? — скучающе спросил парень, наблюдая как Кассиопея раздраженно закатила глаза на его реакцию. — Или попытки доказать мне, что ты чего-то стоишь еще не окончены? Слизеринка усмехнулась, отталкивая Фреда от себя. — Ненавижу тебя, Уизли, — холодно прошипела Кассиопея, подобно притаившейся в воде ядовитой Эфе. Такие подползают незаметно и нападают, когда ты меньше всего ожидаешь. — Взаимно, Малфой, — ответил парень, с ни меньшей долей презрения и яда. Оказывается, жалят не только змеи.