Подмётный приём

***

— Венти, ты выглядишь обеспокоенным, — рыжий глядел на резко пришедшего барда, что громко топал ногами и хлопал дверцами ящиков. — Да, ты прав. Снова грубые слушатели, — черноволосый, наконец найдя что-то, вернулся в комнату, присев напротив Дилюка. — Это действительно огорчает. Говорят, массаж снимает стресс, кстати. Если ты не против, я… — Конечно нет. Я готов на что угодно, лишь бы забыть этих людей. А ты умеешь? — Венти улёгся на живот, покорно исполняя приказы Рагнвиндра. — Было время, когда я интересовался… этим. — рыжий с осторожностью стянул блузку Барбатоса, расстёгнув корсет и отложив плащ в сторону. — Расскажешь об этих слушателях? — Конечно. Они… ну, называют меня странным. Говорят, что моё занятие бесполезное… Ай! — лёгкие сдавливания боков и поглаживания кожи перешли в пощипывания в зоне ребёр. — Извини, но это шаблон. Обещаю, что сейчас будет приятно. Позволь мне расслабить… твои лопатки. Продолжай, — Дилюк, словно мастер, сладко нашёптывал успокаивающие «нежности», однако своеобразные, они лишь помогали «клиенту» ощутить отсутствие стресса. — Я даже не знаю, что говорить. Не уважают меня и мои старания. Кто-то мешает играть, бегает вокруг и… Дилюк, мне хорошо, — черноволосый вдруг перестал ощущать напряжение, почувствовав лишь блаженство и некое чувство в животе... — Я рад, что смог помочь тебе. Обращайся, — Рагнвиндр продолжил массировать спину Венти. — Если ты не против, я опробую свои навыки на твоём животе, — прикоснувшись ладонями к плечам парнишки, после чего тот машинально повернулся, открыв вид на своё лицо, будто бы находящееся под наркозом: глаза прикрыты и расслаблены, рот слегка открыт и требует больше этого наслаждения. То слегка удивило Дилюка, ведь обычный массаж привёл Барбатоса в некий транс, подобный эйфории: однако, мужчина продолжил, несмотря на свою неуверенность в умениях массажировать. — Дилюк, я… не понимаю, что делаю, так что извини. — Венти схватил за шею своего мастера, вопросительно глядевшего на парня в тот момент, впиваясь ноготками в упругую кожу и в то же время заставляя напрячься именно её, нежели корпус; с силой заставив его упасть на собственный оголённый живот, бард перешёл к волосам, потрёпывая их и управляя головой Рагнвиндра, закапывая собственные пальцы в рыжих локонах и утопая в смачном поцелуе, надваливая челюстью на губы Дилюка, жаждущие власти, но не в этот раз. Издавая столь пошлые звуки, причмокивая то верхнюю, то нижнюю губу мужчины по очереди, что заставляли ощущать незнакомое возбуждение их обоих, черноволосый не растерялся, избавив того от верхней одежды. — Я понял твои намерения, что же... Раз ты действительно так хочешь этого, я сниму свою одежду, — переходя на шёпот, Рагнвиндр, пытаясь заглушать вздохи удивления, но в то же время — страсти, он ещё некоторое время целовал обнажённую шею и грудь партнёра на сегодня, звонко соприкасая собственные губы и мыча от этого звука, столь сладкого и истошного, что даже Венти остановился в момент избавления от шорт и колготок. — Ты ведь понимаешь, что я лишь воспользуюсь твоим телом и положением? — Мне просто нужна страсть, нужно возбуждение и его снятие, мне нужно отдохнуть от всего этого, ощутив лишь приятные эмоции, от которых захочется визжать, — пояснив, Барбатос заставил Дилюка продолжить, обнажая своё тело уже полностью и умоляя сделать то же самое партнёра. — Я буду слушаться… вас, мистер Дилюк. Будьте напористее со мной, неважно, как запятнает это мою репутацию. — Мне нравится такой настрой. Помни, что здесь мы одни. И можем творить всё, что угодно. — прошептал рыжий на ушко Венти, оставляя влажный след на его мочке. — Я так хочу испробовать тебя, всего тебя. Предвкушая эту сладостную ночь, уже ощущая горячую плоть, что так и жаждала вырваться и изнеможить парнишку, чтобы тому было приятно и больно, чтобы он кричал от райского ада этого благотворения. — Не стоит задерживаться, — негромко сказал черноволосый, после чего крупно пожалел. — Ты прав. — Рагндвиндр перевернул его на живот, несильно ухватывая, ибо тельце было легким, однако тяжелело за счёт томных вдохов и наполненных страхом — выходохов. Осознавая лёгкий испуг партнёра, доминирующий решил начать с причинения удовлетворения именно ему. Ощутив требовательные ладони под собой, Венти дрогнул, вспоминая, как эти же руки массировали его спину. — Я буду аккуратнее, но не обещаю полный контроль над собой, — Дилюк двинулся выше, оставляя руки, стимулирующие половой орган черноволосого сквозь нижнее бельё, затем подбираясь по спинке к задней части шеи, прикусывая её и вызывая у того бурю мурашек, заметно отбеляющих кожу рук и ног. Сменив расположение рук, Рагнвиндр прикоснулся ими ко груди, ощупывая каждую и по очереди; от тепла, передаваемого пальцами, у Венти чаще забилось сердце, что можно было ощутить. Извиваясь от пощипываний собственных сосков, ему пришлось вжаться стопами в неприятно-сухую простыню, так, что она загнулась, не оставляя места для рыжего. — Ты всё еще уверен, что хочешь продолжать? — поинтересовался тотм сбавив напряжение. — Уверен. К тому же, мы недавно начали. Напрягая мышцы колен и ягодиц, так, что их в любой момент могло свести, Дилюк пользуясь сильными ногами снял брюки, не задействовав руки, которые обхватывали мокрую от поцелуев шею партнёра, порой покрывающуюся розоватыми следами и небольшими вмятинками от клыков, что уже полностью изучили уши и виски Венти. Слегка вскрикивая от подобных резкостей, ему приходилось улавливать вибрации неразборчивых рычаний, отдающих в собственную шею. Рыжий, пропитанный этими сладкими стонами, которых ему давно не хватало, выдавил из себя лишь: — Прошу, не сдерживай себя. Уже слабее ухватывая простыню руками, неспособными крепко взять что-либо, Венти почувствовал, как его тело переворачивается на спину, открывая вид на подрагивающий бугорок под единственным элементом одежды. Улыбка на лице Рагнвиндра заставила того истечь прохладным потом на лбу, затем досадно глядеть на явно возбуждённого мужчину. Специально расстягивая удовольствие, максимально изучая эмоции Венти — страх, или же блаженство? — Дилюк питался невольными вздохами того, представляя дальнейшие события и едва сдерживаясь от желания наконец раздеться и втолкнуть свой член в парнишку, который будет пищать от приятного ощущения, или же от боли; чьи бёдра, соприкасаясь друг с другом, станут мокро пошлёпывать, если бы не терпение и настойчивость Рагнвиндра. Он — хороший партнёр, дающий согласие далеко не каждому.