Take me to church

      — Кирибро, не хочешь татуировку набить? Дэнки красовался перед зеркалом в разных позах, устраивал обзор новых вещей. Эйджиро лениво болтал ногой. Как же ему было скучно.       — Нас будут принимать за бандитов, Камибро.       — Главное, чтобы на татухи якудза не было похоже, — Каминари беспечно махнул рукой, — к тому же этот пункт есть в моём списке.       — Я хотел этим вечером в клуб пойти, — Киришима без остановки блокировал и разблокировывал телефон. Всё никак не мог привыкнуть к сенсорному.       — Ну Кирибро, погнали в тату салон! Я знаю одну девочку, просто чудеса вытворяет.       — Окей, пошли, — Киришима на всё сейчас был согласен. Лишь бы дома не торчать. Дэнки закружился по комнате, выкрикивая победный гимн. Неугомонный. Каминари привёл его в салон, где их встретили две милые девушки. У одной было чёрное каре, у другой — каштановое.       — Урарака, Джиро, привет! — Дэнки дал им пятюню. — Мы к вам за лучшими татухами на планете Земля! Урарака улыбнулась и протянула им две увесистые папки.       — Выбирайте эскизы, ребят. Киришима пролистал каждую, но не нашёл ничего стоящего.       — Джиро, детка, сделай мне пионы на бедре! — Камибро уже готов был расстегнуть ремень. Девушка закатила глаза. У Киришимы родилась идея.       — Я придумал, что хочу набить. Он быстро загуглил нужное изображение и показал девушкам.       — Сможете сделать?       — Конечно, без проблем. Они обсудили детали эскиза и место, где будет татуировка. Урарака подготовила трансфер, баночки с краской и иглу. Эйджиро снял толстовку.       — Это очень больно? Очако протирала спиртом его предплечье.       — Смотря где. Пониже плеча не особо. Да и эскиз у тебя маленький, так что всё нормально. Девушка нанесла рисунок на кожу, сняла бумажку и включила тату машинку. Эйджиро хмурился и поджимал губы, но старался не ныть. Он же, всё-таки, мужчина. Можно и потерпеть. Камибро громко умолял, чтобы девушки держали его за руки. Он выбрал катану в лепестках сакуры.       — Так, контур я закончила, — Урарака размяла шею, — Сейчас буду цветом заполнять. Ты отлично держишься, молодец, Киришима-кун. Спустя час работа была окончена. Очако встряхнула руками и распрямилась. Она взяла со столика зеркало и дала Эйджиро посмотреть на итог.       — Вау… Получилось просто потрясно.       — Кирибро, покажи, что ты набил! — крикнул Дэнки со своего места. Киришима развернулся к нему, выставив напоказ работу.       — Слушай, прикольно. Я не видел такие раньше. Что это за марка?       — Американские. «Ньюпорт», — Эйджиро взгляда оторвать не мог.       — А почему в пачке одной сигареты нет? Киришима загадочно улыбнулся.       — Секрет. Урарака наклеила на тату специальную прозрачную плёнку и дала рекомендации по уходу.       — Так, Каминари-кун, придёшь потом на второй сеанс, окей? — Кьёка тоже закончила.       — Я готов приходить каждый день, лишь бы видеть тебя, — Камибро подмигнул ей. Они расплатились и вышли из салона. Эйджиро ощущал себя совершенно по-другому. Как после смены имиджа.       — Жаль, что нельзя пить, — он покачал головой.       — Кирибро, а давай вечером в клуб сгоняем, отметим это дело! — Дэнки широко улыбнулся.       — А давай — Киришима не колебался ни минуты. Следующую неделю парни каждую ночь проводили в клубах или барах. Эйджиро даже не знал, что их существует такое огромное количество. Каминари грозился устроить им челлендж: заходить в бар, выпивать шот и идти в другой, и так всю ночь. Как только три «непьющих» дня после нанесения тату прошли, они выходили из клубов буквально на ушах, едва в состоянии добраться до дома. Киришима терялся в ощущениях. Те берега, которые у него были, окончательно размылись. Теперь он находился посреди океана, где куда ни глянь, наткнёшься на волны. Куда ни греби, всё равно как будто останешься на месте. Раньше мама запрещала ему ходить куда-либо кроме школы и секций. Потом церковь. Теперь Киришима, дорвавшись, хотел попробовать всё. Начиная скейтом, заканчивая полной барной картой. Он до одурения катался, желая набрать максимальную скорость. Ханта говорил, что научит его кататься на лонгборде. Недостаточно. Этого, чёрт возьми, недостаточно. Нужно больше скорости. Эйджиро всерьёз задумался о мотоцикле. И даже не о Кабе. Хотелось спортивный байк, как у Катсуки. Жаль, что сейчас они были не по карману. Надо бы найти подработку. Ещё через неделю, когда их снова протащили в випку, Каминари привёл с танцпола двух девушек. Эйджиро даже не запомнил их имена. Одна из них так и льнула к Киришиме, прижимаясь грудью к его бицепсу, пока сам Киришима пил джин со льдом. Эйджиро привалился к спинке диванчика и почти отрубился, а девушка, видимо, решив перейти к активным действиям, забралась к нему на колени. Взяв своими миниатюрными наманикюренными ручками его лицо, она поцеловала Эйджиро. Киришима и так не умел целоваться, а будучи настолько пьяным и подавно. Когда она протолкнула свой язык внутрь, Киришима ощутил неясное отвращение. Слишком неприятно, пошло. От неё пахло цветочными духами. Невыносимо сладкими. Она что, ведро этих духов на себя вылила? Киришиме не понравилось. Она пыталась раззадорить Эйджиро, ёрзала на нём, но у неё ничего не вышло.       — Ты что, импотент? Или ты по мальчикам? — она возмущённо пихнула его в грудь, взяла телефон и сумочку и удалилась, поджимая губы. Эйджиро пожал плечами. Плевать, на всё плевать.       — Кирибро, она тебе всё лицо помадой измазала, — Каминари был в дупель пьян. Девушка рядом с ним жеманно хихикала, потягивая Секс на пляже. Почему они такие вульгарные? Её короткое, почти ничего не прикрывающее, платье с кучей блёсток и пайеток сияло ярче диско-шара, и Эйджиро поморщился. Ему срочно надо умыться. Море танцующих сначала проглотило Киришиму, а затем выплюнуло возле туалетов. Киришима включил холодную воду и постарался стереть ярко-красную помаду. Поцелуй Бакуго не оставил таких следов. Эйджиро тяжело опёрся на раковину и опустил голову. Музыка била по ушам, в туалете воняло сигаретами и травкой. В замызганном зеркале отражался юноша с красными волосами и шрамом на брови. Это точно Киришима? Совершенно не похож. Неожиданно кто-то обнял его со спины. Киришима обернулся. Деку упирался ему в грудь, не желая отпускать.       — Деку, мать твою, отвянь от меня уже, — раздосадованный Эйджиро попытался отпихнуть его от себя, но Изуку впился как клещ.       — Киришима-сан, поедемте ко мне. Вам будет приятно, я хорош в этом. Мидория задрал одежду парня и прошёлся пальцами по наметившимся заново кубикам.       — Деку, отвали, — Эйджиро начал выходить из себя. Он взял Изуку за плечи и сжал их, — я же тебя предупреждал. Деку его не слышал или не хотел слышать, потому что снова попытался коснуться голой кожи Киришимы. Дверца одной из кабинок распахнулась с таким грохотом и так отлетела, как будто её хотели сорвать с петель. Оттуда показался Бакуго. Почему опять случаются двусмысленные ситуации?       — Каччан? Опять ты?       — Блядский Деку, чтоб тебя, — Катсуки в один прыжок оказался рядом, хватая Изуку за шкирку и оттаскивая от Эйджиро.       — Ты опять, блять, занимаешься этим дерьмом? — он тряс Деку, как гадливого котёнка. Киришима бы посмеялся, если бы мог трезво мыслить. — Каччан, отвали, — Деку нихуя не нежно и не осторожно пихнул Катсуки в колено. Бакуго зашипел и впечатал парня в стену. Эйджиро показалось, что он начал его душить. Пошатываясь, он подошёл к ним и положил руку на плечо Катсуки.       — Бакуго, всё окей, не нужно так злиться.       — Этот ублюдок сейчас тебя сексуально домогался. Я сначала его отмудохаю, а потом отнесу в полицию. Он, блять, не в первый раз проворачивает эту хуйню.       — Каччан, тебе просто завидно, что я поцеловался с Киришимой-саном, да? Ревнуешь? Ты всегда был таким собственником, — Изуку вообще не чувствовал опасности.       — Закройся, сука, — Бакуго сжал горло парня сильнее, и тот закашлялся. Катсуки прописал мощный удар в живот, и Изуку согнулся пополам, задохнувшись. Катсуки не удержался и ударил его ещё и ногой.       — Я в тот раз не успел как следует преподать тебе урок. Это тебе, блять, за Шото, — он пнул ещё раз. Причём здесь Шото? Эйджиро потянул Катсуки на себя.       — Бакуго, ты так его убьёшь, хватит. Оно того не стоит. Бакуго отступил, тяжело дыша. Деку корчился на полу, не имея возможности сделать ни вздоха. Жалкое зрелище.       — Пойдём, ну же, — Эйджиро взял его за руку. Пока ты пьяный, ты полностью бесстрашный. Бакуго дал себя увести на улицу. Там Киришима привалился к стене, вбирая воздух. Бакуго подошёл ближе, его одеколон был в тысячу раз приятнее, чем духи той девушки. Не навязчивый, а вкусный и обволакивающий. Катсуки прошёлся взглядом по открытым рукам Эйджиро. Сегодня Киришима из-за уговоров Камибро надел полупрозрачную водолазку с очень коротким рукавом. Смотрелась она крайне эффектно.       — Классная татуировка, — Катсуки закусил внутреннюю сторону щеки, — а почему в пачке одной сижки нет?       — Секрет. Бакуго взъерошил волосы и стянул с плеч бомбер.       — Надень, сейчас прохладно. Бомбер оказался слегка великоват, но так даже лучше.       — Подвезти тебя?       — А разве можно пьяным за руль?       — Я не пил. Киришима согласился. Правда, причёске снова конец. По дороге домой Эйджиро кричал, чтобы Катсуки разгонялся быстрее, отпускал руки, ловя воздух пальцами. То, что нужно. Жизненно необходимые адреналиновые дозы. Когда они припарковались, Киришима стянул шлем и даже не проверил состояние укладки. Он похлопал себя по карманам.       — Блять, ключи у Камибро остались, — он покачал головой. Катсуки возвёл очи горе и выключил двигатель.       — Ладно, пошли ко мне. Не ночью же тебе пьяным на лавке спать. Я предупрежу Каминари. Эйджиро замялся. Спать дома у Бакуго?..       — Да пошли уже, — Катсуки пошёл к подъезду. Киришиме ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Коробки никуда не делись. Блондин как будто въехал в квартиру на прошлой неделе. Киришима разулся и замер в нерешительности в прихожей. И что теперь?       — Если хочешь в душ, то прямо по коридору. Я пока молочный улун заварю. Бакуго ушёл в кухню. Эйджиро прислонился к дверному косяку, наблюдая за блондином.       — Почему ты так разозлился на Мидорию? — решился спросить он наконец. Катсуки, не отрываясь, кинул на него косой взгляд.       — Мы учились в одном классе с Деку. Он начал заглядываться на Шото. Можешь посчитать их разницу в возрасте. Он следил за мелким, пытался остаться наедине с ним. Я слишком поздно просёк момент, благо, ублюдок Деку не успел сделать ничего ужасного. Когда ситуация вскрылась, он буквально сбежал. Ссыкло. Потом мы встретились на одном из соревнований. Я тогда хорошенько врезал ему, но Шото упросил меня спустить ситуацию на тормозах. И ты тоже о том же самом просишь. Не даёте мне его нормально отмудохать.       — Не стоило так злиться. Я в полном порядке, — Киришима показал два больших пальца, — я же парень. Как меня можно домогаться? Катсуки отставил заварный чайник в сторону и строго посмотрел в глаза Эйджиро.       — Неважно, мужчина ты или женщина. Тебя могут трогать без твоего согласия или разрешения, и это не зависит от твоего пола. Это всегда отвратительно и неприятно. Вместо того, чтобы трепаться о том, что всё в норме, лучше подумай, было ли дело Деку до твоих желаний, когда он лез к тебе? И в следующий раз не вмешивайся, когда я буду делать фарш из его конопатой рожи. Киришима почесал запястье. Блондин подкидывал ему слишком сложную пищу для размышлений.       — Лучше чаю выпей, — Бакуго придвинул к нему чашку с ароматным улуном. Эйджиро пил маленькими глоточками. Катсуки даже чай делал прекрасно. Вот что он за человек такой? Киришима допил и начал клевать носом. Спать, спать, спать и ещё раз спать. Катсуки отвёл его в комнату.       — У меня нет футона, так что придётся спать на матрасе.       — Вдвоём? — покраснел Эйджиро мгновенно. Катсуки хотел пошутить, но сдержался.       — Я пока поработаю, ложись один. Он протянул ему сменную одежду. Киришима взял её и ушёл переодеваться в ванную. Простые домашние шорты и майка, но от них пахло Катсуки. Эйджиро не смог удержаться и понюхал футболку. Так приятно. Когда он вернулся в комнату, Катсуки что-то печатал в ноутбуке. Эйджиро лёг на матрас и укрылся одеялом.       — Ты такой трудоголик.       — Приходится им быть, — блондин не отвлекался. Киришима пожевал нижнюю губу.       — Можно спросить? Катсуки вздохнул, стянул очки и сжал пальцами переносицу.       — Что?       — Почему тебе надо быть первым во всём? Если это не секрет, конечно. Бакуго помолчал. Киришима уже пожалел, что задал этот вопрос.       — Когда я был мелким, моим родителям сказали, что меня ждёт великое будущее. Что я очень одарённый и не по годам развитый. Мать восприняла эти слова слишком буквально и начала муштровать меня. Оценки ниже ста баллов не воспринимались, лучшее соревнование то, где я победил, а не участвовал. Так как мне многое давалось легко, я привык к этому. Привык, что всегда над всеми возвышаюсь. Так что теперь, если я что-то делаю, то становлюсь в этом лучшим, первым, самым и так далее.       — Но иногда не надо быть первым, — Эйджиро нахмурился.       — Почему это? — Бакуго удивлённо на него взглянул.       — Потому что люди любят друг друга не за золотые медали или дипломы с отличием. Ты можешь не быть самым умным или сильным, но твоя вторая половинка будет тебя любить и принимать. Будет вместе с тобой радоваться победам и грустить, если не вышло. Разве не так? Любящий человек смотрит в душу, а не на стену, увешанную наградами.       Бакуго явно не ожидал этого услышать. Киришима был малость в шоке, что смог выдать такую речь. Обычно этим занимался Каминари.       — Ты такой болтливый, когда выпьешь, — Катсуки слегка запнулся, или Эйджиро просто показалось.       — Да, что это я. Не стоило этого говорить. Спокойной ночи, — красный как рак Эйджиро отвернулся к стене и попытался уснуть, даже не замечая на себе пристальный взгляд красных глаз.