Насмешка над палачом

Сэт откинулся в кресле, издав при этом очередной шаркающий звук, от которого у Току скулы перекосило, нахмурил бровные наросты и с сомнением протянул: — Я по-прежнему не думаю, что ты готов для самостоятельной казни. Току раздраженно вздохнул. Вот и вернулись к тому, с чего начали. Опять. Видят Боги — у него скоро язык спазмами сведет повторять одно и то же. — Главнокомандующий Мэтр, я в Скайдолфин перевелся уже год как. Я успешно сдал всю теоретическую часть. Я безукоризненно выполнял свою работу и ни разу ни на что не жаловался — хотя, справедливости ради, было, на что. Мэтр Рëн заверил, что готов за меня поручиться. Можете даже лишить меня ежесезонной надбавки. Все, чего я прошу — дать мне провести казнь этого гуля. Самостоятельно. И доказать, что я готов получить звание Мэтра. Нет, конечно, Току жаловался — просто не Сэту. А, по большей части, таким же коллегам-помощникам. О пресной еде и холодной комнате; о постоянной уборке за Мэтрами, бесконечной чистке орудий и куче другой тяжелой, грязной и совершенно отупляющей работы. О тупорылых стражах и снисходительном, а то и откровенно презрительном отношении Мэтров. О низком жаловании… Да мало ли причин! Но Току все же успел осознать, что большой статус редко дается легко — уж точно не в его случае. А «Мэтр» — был действительно… статус. Заплечных дел мастер. Господин чужой боли… Мэтров в определенных кругах уважали не меньше, чем алхимиков и пароинженеров. А ради чужого уважения и власти можно было потерпеть и несоленую овсянку, и ненавистное начальство. Сэт качнул клювастой головой. — Гуль — это не шутки. Тем более этот. Казнь заказная, и посмотреть на нее прибудет немало высокопоставленных лиц. В том числе приближенные из круга Его Подвысочества Норттауна. Ты можешь себе вообразить последствия их неудовольствия, если вдруг облажаешься со своей задачей? Обожди, — легким взмахом лапы прервал он открывшего рот Току. — Я хочу, чтобы ты еще раз это обдумал, а не отвечал сразу. Потому что если твое решение непреклонно… — он стрекочуще выдохнул. — Я дам тебе разрешение. В конце концов, запрос на повышение имеет право подать каждый. Учение на собственных ошибках — лучшая школа. Спорить с тобой мне надоело. Если ты упорствуешь из-за одного эгоизма — ты глуп. Если оплошаешь — понесешь наказание. В любом случае, не ты первый, не ты последний — и замену тебе я найти всегда сумею. От твоего решения, без преувеличения, зависят твоя жизнь и карьера. Так что? Току закатил глаза. Сэт раздражал с самого начала. Начиная этими его нравоучениями и вечным «я все знаю лучше всех», и заканчивая расой. В работе с осужденными Току его не видел, но сколько находился в Скайдолфине, столько и гадал, как это нелепая неуклюжая насмешка природы умудрилась занять один из постов начальственного состава всей тюрьмы. И пусть раса наверняка на руку играла — феноменальная внимательность и способности к многозадачности у кобальдоидов были сильно на зависть тем же простым людям. Ну, может еще возраст с опытом… Да наплевать! Току банально находиться с ним в одной комнате было противно. Урод уродом ведь — сетчатые и матово-серые, точно у мухи, глаза; зубастый покатый клюв; вывернутые под пугающим углом трех-суставчатые ноги… И вот это вот мерзкое ни то оперение, ни то чешуйки, ни то отростки, которые вечно находились в движении — трепыхались, дрожали. И издавали премерзкий скрежещущий звук, как будто стекло чесали — то громче, то тише, в зависимости от настроения владельца. Будто паразиты из кожи торчали и шевелились, шевелились… Фу, просто фу! Форменный черный китель ситуацию спасал мало — все едино конечности на виду, башка на виду, а с ними и гадость эта. Вот для чего они ему? Охлаждаться таким образом, или врага устрашать? Скуку развеивать? Перед бабами красоваться? Бесить окружающих?.. Не любил Току кобальдоидов. Вообще отличные от людей расы не любил. Тем сильнее ему нравилось их казнить и пытать. А уж успешно провести показную казнь гуля… Вершина мастерства любого палача. Просрать такую возможность, учитывая редкость пленных гулей? Току не настолько дурак, что бы там Сэт ни считал. Был бы дураком — не выстроил бы всего за три года карьерную лестницу аж до Скайдолфина. Пусть и лишь помощником Мэтра, но все же. Сюда попадают лучшие. И когда все эти снобы воочию увидят мастерство Току, с которым он расправится с неугодным им преступником… Может, его наградят? Или даже возьмут придворным палачом в столицу!.. В любом случае, звание Мэтра будет у него в кармане. И никакого больше мытья каменного пола от крови, никакой стирки, никакого убирания дерьма за заключенными! Счастливый билет в светлое будущее, максимально быстрый способ достичь высот! Мэтр Току — как звучит, а!. — Току? Тот аж вздрогнул. Собственное имя — которое то ли проклацали, то ли просвистели, — из уст начальника прозвучало как ругательство, чем покорежило все сладкие мечты. Уст. Как же. У этого-то пятифутового птицеящера, по ошибке причисленного к людям. Разумная раса ведь. Как и гули… Фу. Со временем Току самолично освежует каждого нелюдя. Он расправил плечи и вскинул подбородок. — Прошу разрешения на проведение казни осужденного гуля Корра. Мое решение не изменится. Сэт усмехнулся — в его исполнении это звучало, будто у него в урчащем животе крякнула утка. Замер, уставившись на Току полукруглыми чудными глазами и чуть склонив узкую голову: явно что-то обдумывал. Неуютное внимание. Секунда, десять, минута… А потом он плавно протянул трехпалую руку к бумагам на столе, поставил пару росчерков, и отдал их Току. — Что же… Пусть так. Это твой выбор. Один шанс. Удачи желать не буду. Шоу и последующая за ним казнь пройдут в четвертом блоке через три дня. Рëн поможет с подготовкой. Точное время сообщу ближе к дате. Свободен. — Благодарю, главнокомандующий Мэтр Сэт. Приложив пальцы к вене на шее и поклонившись, Току получил в ответ короткий кивок и уже через секунду покинул мрачный кабинет главного палача тюрьмы Скайдолфин.

***

—… а еще остроконечным скальпелем может получиться. Только с нажимом не переборщить главное… — Угу, — на автомате вставил Току на монотонные советы наставника, продолжив внимательно разглядывать площадку четвертого блока за решеткой. Почти идеально округлая полусфера, выдолбленная в камне Скайдолфина. Яркий свет энергокамней. Закрытая толстым стеклом смотровая ниша сверху, протянувшаяся полоской в половину купола и где уже рассаживались зрители — увы, отсюда видно их было плохо, но глаз разобрал и женские корсетные платья, и мужские костюмы. Беглый осмотр — и взгляд опять уткнулся в массивную крестообразную конструкцию в центре. Стул Пейна. Страшное многосоставное орудие, при помощи умелого использования рычагов которого удавалось проводить невообразимые шоу. Пленника можно посадить, положить или перевернуть вверх тормашками. Можно активировать дыбу, использовать седалищное отверстие, перекручивать и сгибать сегменты вместе с суставами жертвы… Многофункциональная машина пыток. Току не знал, кем был этот Пейн, который создал подобную мечту садиста, но не мог не восторгаться его гением. Проблема была в том, что с этим Пейновым стулом Току лично никогда не работал. Он и видел-то его только на картинках. А Рëн, кобальдоидова задница, соизволил провести краткий инструктаж всего за пару часов до казни. Мол, раньше некогда было. И это один из старших Мэтров! Да большего раздолбая и лентяя во всем Скайдолфине не сыщешь!.. Току начал паниковать. Может, он действительно зря в это влез? Может, действительно еще не готов? Он даже, как выясняется, о половине инвентаря и помещениях не в курсе! Идиот! Куда там Рëн!.. — …главное — узел! Это самый простой способ его найти. Не найдешь — все пустое. И Сэт велит пустить тебя на уборочные тряпки, — безэмоциональной хрипотой пробился к сознанию голос наставника. Току оторвался от рассматривания треклятущего стула и повернулся к Рëну. — А? — Ты меня что, не слушал? Одного взгляда на нависающее шестью с половиной футами костлявое воплощение смерти было достаточно, чтобы затолкать отрицательный ответ назад в мысли как можно глубже. Дьявол, о чем он там вещал?! Какой простой способ, что найти?! — Слушал, конечно. — Вот и лапочка. Рëн обозначил на тонких губах улыбку и сощурил беспроглядно-черные глаза. Пугал он Току, до дрожи пугал. Безобразно высокий, худющий и какой-то угловатый, точно весь состоял из коленей и локтей — он напоминал Току гипертрофированного богомола. Только до жути изможденного, невыспавшегося и будто бы употребляющего тяжелые наркотики: потому что бледные синяки под черными провалами глаз, сухая тонкая кожа и длинные нечесаные чернющие волосы, собранные в хвост, делали весь его образ не столько призрачным, сколько зомбярным. Не удивительно, что некоторые пленники начинали орать и мочиться, едва Рëн только подходил к ним со своей этой фирменной ласковой недоулыбкой и коронным «ну здравствуй, лапочка». Чего уж душой кривить — Току сам при знакомстве с наставником чуть не обделался. А ведь был далеко не в колодках. Впрочем, даже жаль, что Току со своей невзрачной внешностью самого-обычного-парнишки не мог с ним конкурировать. Зверские рожи и уродливые хари для палачей, пожалуй, гораздо желательнее милых мордах мальчиков-зайчиков. Ну там, нужный антураж, дополнительные баллы к устрашению и все такое… — А вот и наш клиент, — с ленивой улыбкой оборвал Рëн очередные размышления Току. Тот встрепенулся и проследил за взглядом наставника вглубь коридора за их спинами, слабо освещенного лампидальными фонарями. Сперва он услышал гулко отскакивающий от каменных стен звон цепей и тяжелые шаги. Потом слух уловил голоса стражников. А потом Току увидел. Его вели шесть стражей — все в полном вооружении, в защите; каждый — за свой конец цепи. Кто-то — в натяг, у задних они почти волочились по полу и лязгали по камню, когда их задевал длинный гибкий хвост. И пусть цепи плотно оплетали тело гуля, Току ужаснулся почти до обморока. Зачем, зачем он пошел на все это?! Высокое, гибкое как у ящера, сильное тело, покрытое блестящей чёрной шкурой — будто окунули в чан с дегтем. Вытянутая безгубая морда с перекрестием клыков, носовые щели, две пары узких белых глаз — обтянутый кожей звериный череп, замотанный подобием намордника. Руки — вернее, когтистые длиннопалые лапы, плотно притянутые к туловищу цепями; ноги — сильные, как у вымерших хищных динозавров из энциклопедии. И главное, что так или иначе пленяла каждая из цепей — горб на спине, протянувшийся внушительным парусом-горой вдоль позвоночника. Прикрытый то ли пластинами, то ли костяными наростами, смыкающимися на вершине чудовищной раковиной, он таил в себе — Току знал, — самое страшное оружие гуля: гибкие мышечные щупальца. И пусть, когда они подошли ближе, Току разглядел и изможденную худобу этой твари, и множество шрамов на лоснящейся коже, и криво сросшиеся переломы на конечностях… но стоило гулю метнуть в их сторону сосредоточенный взгляд, Току едва не обмочился. Он в жизни не видел монстра кошмарнее. — Мэтр Рëн, — приложив пальцы к шее, кивнул один из стражей, следом с усмешкой мотнув головой на гуля. — Твоя радость на сегодня? Тот вяло промычал что-то отрицательное и опустил ладонь на плечи Току, отчего последний вздрогнул. — Не сегодня. Помощник мой экзаменоваться будет. Стражник хрюкнул и присвистнул — точно загнал последние гвозди в крышку гроба Току. — Хах, ну удачи! Хорош экзамен будет. Даже останусь посмотрю на этот цирк с конями, сколько сумею. Один хрен лишние руки в надсмотре не помешают пеленать его ежели чо… Ну, погнали. Поднимай, Хью! Один из конвоиров дернул рычаг в стене, и решетка шустро поползла наверх. Току свел трясущиеся коленки и с безысходностью наблюдал, как гуля провели к стулу Пейна, как Рëн помог усадить его и приковать, как освободили пленника от лишних цепей, как сняли намордник и притянули ремнями сильную шею к одному из фиксирующих крепежей… Стражники ушли за другую решетку, в сторожевой пункт. По правилам, они должны присутствовать там на все время казни и вмешаться, если что-то пойдет не так и пленный освободиться, но… Току отчего-то этот факт слабо утешал. Рëн толкнул какую-то короткую приветственную речь, поклонился зрителям за смотровым окном и вернулся к Току, до сих пор испускающим миазмы отчаяния в коридоре. — Твой выход. И все. Хоть бы удачи пожелал, что ли… Току вздохнул, натянул капюшон черных форменных одеяний и с тяжелым сердцем шагнул в зал. Вдох. Выдох. Главное — не нервничать! От него не требуется выводить пламенные прозаичные речи во время исполнения тройного сальто. Всего лишь запытать гуля. Который — тю! — услужливо сидит привязанный прямо перед Току. И который… От особенно ярко вспыхнувшего в памяти каверзного факта захотелось рыдать. Который совершенно не чувствовал боли. Как и все гули. Ни холода, ни жара, ни-че-го. Бесчувственная жестокая машина для убийств, способная яростно переть на врага бульдозером до последнего вздоха, даже с оторванными конечностями и вываливающимися внутренностями. Дьявол! Как его пытать?! Что там говорил Рëн?! Болевой узел, найти… Где он там у них расположен, где это уязвимое место?.. Пальцы безотчетно блуждали над инструментами, разложенными на рабочем столике перед стулом Пейна. Пилу взять? Тиски? Нет, не то, Рëн что-то говорил про скальпель… Про какой из?! Тут их десяток!.. — Глупый человек не знать, что делать. Голос гуля заставил вздрогнуть и подавиться скопившимися за время раздумий слюнями во рту. Хриплый, рычаще-скрежещущий, и низкий, и высокий — жуткий голос, под стать обладателю. Говорил на общеязе?.. И… он что, зараза, насмехается тут?! Току уязвленно фыркнул и схватил первый попавшийся скальпель с загнутым крючковатым лезвием. Плевать. Перепробует все. Будет, значит, отрезать по кусочку и тыкать во все места, пока не попадет куда нужно. А вообще… зрители же за шоу пришли? Значит, нужно что-то зрелищное… От кожи гуля пахло чем-то неприятно-сладким, похожим на формалин — пугающий, нервирующий запах. Стараясь унять дрожь и попутно припомнить виденную им работу Мэтров, Току плотнее обхватил скальпель и вогнал его в один из четырех бледных глаз. Ноль эмоций. Гуль не сбился в дыхании даже когда глазное яблоко уныло шлепнулось к ногам. Току закусил губу — хорошо, что под капюшоном не видно. Может, зубы повыдергивать? Да ну, цапнет еще… Точно, стул! Нога легла на педаль, и механизм конструкции пришел в движение. Току на пробу дернул один из рычагов и одна из балок, к которой была привязана левая рука гуля, закрутилась вокруг своей оси. Медленно. Черная кожа перекрутилась жгутом и через пару секунд лопнула, ощерившись острыми осколками костей и лентами сухожилий. На камень полилась кровь. Току дернул рычаг назад, но… чертов механизм и не вздумал останавливаться! Второй оборот, третий… Гуль вздохнул и скосил глаза на свою оторванную руку, задорно вертящуюся на этой импровизированной карусели, пока Току в панике не нашел наконец нужный рычаг. — Очень глупый человек… — Заткнись, — прошипел Току. Вот еще его этот трупоед не попрекал! Гуль снова издал звук, ужасно похожий на вздох. Неужто больно?.. — Лучше вырвать глаза. Корр не хотеть видеть этот позор глупый человек. Корр был страж. Корр уметь пытать. Глупый человек — не уметь. Току вспыхнул. Главное, чтобы зрители этого не слышали. Не слышали же?.. С такого ракурса и расстояния их лиц не видно. Гули не испытывали эмоций, не были способны к эмпатии. Примитивная шкала настроения, от радости до злости — у болотного червя и то спектр больше. От такого не дождешься ни удивления, ни ужаса, ни паники. Не услышишь криков и мольбы о пощаде. Скукота. Зрителям не узреть его страданий, если Току не найдет болевой нервный узел. Ла-адно. Значит, придется просто рассчитывать на впечатлительность высокопоставленных господ. Авось хоть они ужаснуться виду крови. Току отложил скальпель и взялся за тиски. Когти на задних лапах сидели глубоко. Пришлось напрячь все мышцы, чтобы выдернуть их все. Току боялся, что в какой-то момент у него от напряжения глаза лопнут. Потешно бы вышло, нечего сказать. Он с гордостью продемонстрировал зрителям все восемь когтей, длинной в ладонь каждый. Но ни от них, ни от гуля не было слышно ни звука. В витавшей тишине впору было удавиться. Казалось, пердани сейчас Току случайно, и это услышит даже Сэт в своем кабинете. — Корр хотеть спать. И вот на сей раз это было громко. Это зрители уж наверняка услышали. Току заскрипел зубами. Ублюдок издевается?! — Заткнись, тварь! — Току ударил его по морде со всей силы, но добился лишь того, что поцарапал нежную кожу об острые края клыков. К пальцам веселенько зажурчали кровавые ручейки. — Это новая практика? Ты тоже пленник? Тоже в крови. Потом мы меняться местами? Корр будет радоваться. Корр уметь пытать. Если бы Току не знал, что у гулей нет чувства юмора, он бы решил, что тот действительно над ним насмехается. Фарс какой-то. Тем паче, что такой же поразительной свертываемостью крови человек похвастаться не мог — у Току еще намокала наспех наложенная повязка, а культя и проемы на пальцах у гуля уже затянулись коркой. Стул. Надо использовать стул. Плевать как. Там точно получится зрелищно. Он наугад дернул еще один рычажок, поменьше. На сей раз со спины гуля что-то зажжужало. Несколько секунд не происходило ничего. Потом по ушам резануло неприятным лязгом. А потом Току додумался зайти назад и посмотреть, что там творится. Из вертикальной перекладины выдвинулись маленькие стальные буры, которые старательно пытались прогрызть себе путь через жесткий панцирь горба. Получалось у них это… никак — лезвия шлифовали по костяным пластинам, оставляя на тех лишь неровные царапины. — Корр знать, что люди любить себя чесать. Ты чесать Корр? Приятное давление. Току так и тянуло пойти побиться головой о ближайшую вертикальную поверхность. Или бошку гада этого об нее же размозжить. Следующий рычаг. Дыба. Гуль облизнул растроеным фиолетовым языком морду и ляпнул что-то про массаж. Току прекратил бесполезную пытку прежде, чем ненавистного подопытного банально разорвало бы напополам. Маленький тумблер. Стул начал сегментами выгибаться в другую сторону, выворачивая гуля дугой. По панцирю горба прошла трещина, лопнула кожа на животе. Гуль задал какой-то нелепый вопрос про зарядку. Новый рычаг. Ногу закрутило в трех разных плоскостях и направлениях. Гуль внимательно проследил, как взметнулись веером сухожилия и сосуды еще вертящейся ступни и глубокомысленно выдал что-то про морскую болезнь… Току не знал, сколько прошло времени. Лишь удивлялся, как в сапогах еще не хлюпало из-за натекшего туда со спины пота. Он устало отложил округлый инструмент, которым только что снимал с черепа гуля кожу, и плаксиво выдохнул. Воняло кровью, формалиновой гульей кожей и пылью. Свистел через проемы на месте вырванных зубов гуль. А дела были все столь же паршивы. Все складывалось как-то совсем не так, как Току себе представлял. — Убивать Корр. Надоедать. Скучно. И это стало последней каплей. Злость, обида, досада, стыд — все, накопившееся за это время внутри, лавиной вырвалось наружу. Току схватил первый подвернувшийся скальпель и с ревом начал кромсать податливое черное брюхо. Под одно ребро, под другое, еще, еще, глубже, вместе с рукой, по запястье — с хлюпаньем выдергивая наружу, с ненавистью наблюдая за мгновенно затягивающейся раной, чтобы тут же вскрыть ее снова и всадить скальпель под другим углом. Отплевываясь от отвратно-кислой вонючей крови и подвывая от распираемой сердце ненависти. — Ну же. Ну же! Это же больно! Кричи, чтоб тебя, тварь! В горло, в пах, в глаз, в руку, в ногу… Должен, он должен попасть когда-нибудь. У него получится!.. — Току… Току! Достаточно! Тот замер. Слепо встретился глазами с безучастно наблюдавшим за ним гулем. Перевел взгляд на наставника, оттащившего его за плечи от пленного. — Мэтр Рëн?.. — Прости, лапочка. Распоряжение главного. Рëн широко улыбнулся, обнажив ряд неровных зубов, блеснул черными глазами. Току непонимающе захлопал ресницами. Какое распоряжение? О чем он?.. А потом наставник освободил Корра и, не успел Току пискнуть — рывком усадил его на стул Пейна. — Благодари Сэта, — коротко бросил Рëн гулю. — И любезных господ наверху. Тебе решили дать шанс. Дальше тюрьмы никуда не денешься, но уже будешь по ту сторону решетки, если согласишься сотрудничать. Гуль мягко опустился на камень, переступая культей ноги. На пробу, словно не веря, медленно раскрыл створки горба и выпустил тяжи темно-бордовых пульсирующих щупов — подобно змеям они осторожно касались ножек стула Пейна, ног оцепеневшего Току, инструментов, одеяния Рëна. Холодные, пульсирующие, остро пахнущие тем самым недоформалином. — Корр соглашаться, — пророкотал гуль. Рëн хмыкнул. — Тогда покажи, на что годишься. Току свой шанс прогадил; постарайся хоть ты использовать свой. Гуль кивнул, вытянулся, посмотрев на предоставленного в его полное распоряжение человека. От такого внимания свело под лопатками и по коже пробежали мурашки. Три белесых узких глаза и одна пустая, затянутая кровавой коркой глазница. Току даже казалось, что он уловил в этом внимательном взгляде отражение собственных чувств — удивление, неверие, отрицание. Всего на несколько секунд, прежде чем они сменились ликующей радостью — в противовес вспыхнувших в самом Току безысходности и холодному ужасу. Ноздри гуля затрепетали. Он глубоко втянул провонявший кровью и потом воздух; посмаковал на языке испуг и замешательство своего бывшего палача. А затем уверенно дернул щуплом за один из рычагов. Снизу, под сидением что-то устрашающе зажжужало. И тут Току отмер: завопил, зарыдал, обмочился и задергался в ремнях. Шок, паника, страх, злость — слишком много всего, чтобы уместиться в одном тщедушном тельце. Гули большие счастливцы, что лишены подобных эмоций. — Мэтр! Что?! Почему?! Нет! Позвольте мне… Я почти… Мэтр Сэт дал мне шанс… Я смогу!.. Уже собравшийся уходить Рëн обернулся и коротко пожал плечами. И Току был уверен, что заметил в черной бездне глаз бывшего наставника такое же животное наслаждение чужими страданиями, что и у гуля. — Зрители услышали слова Корра. И пожелали замену. Им показалось, это будет весело. Ты не сдал свой экзамен. Главнокомандующий Мэтр дал добро. Прощай, лапочка. Монстры снаружи — монстры внутри. Визг Току слился в какофонию с ликующим рычанием гуля и лязгом бура, коснувшегося задницы. Из глаз брызнули слезы, тело разрывало от боли, горло — от крика, душу — от непонимания и обиды. Вся его жизнь покатилась к трупоеду под хвост. «Мэтр Току». А ведь он так и не услышал, как бы это звучало из чужих уст…