Отставка, сэр?

      Навязчивый стук пробирался в сон. Полный беспокойства знакомый голос звал где-то далеко и одновременно очень близко. Анна-Луиза дернулась, просыпаясь. Она обнаружила себя лежащей на софе в кабинете у библиотеки. Голова раскалывалась, а тело ныло от долгого нахождения в неудобной позе. Стук раздался снова. Морщась и растирая затекшее запястье, девушка поднялась с софы, взялась за ручку и повернула замок.       В дверях стоял болезненно бледный дворецкий. На нем не было привычного фрака. Плечи укрывали лишь рубашка и черный жилет. Белый воротник не до конца скрывал все ещё заметный след заклятия на шее.       — Простите, Миледи, я ни за что не стал бы вас будить, но… — сипло, с видимым усилием начал было дворецкий, как его прервал приглушённый детский плач, донесшийся со второго этажа.       Анна-Луиза вскинула голову, на мгновение прислушавшись, а затем опрометью бросилась в холл к лестнице, едва не задев, отшатнувшегося в сторону Иво. Ступеньки как одна пролетели перед глазами. Девушка рывком распахнула дверь спальни. Перед кроватками, качая свёртки из белых пелёнок, стояли домовики.       — Хозяйка! — тоненько пискнула эльфийка, первой увидев замеревшую в проходе девушку. — Простите, мы не хотели вас будить, но они голодные…       — Все в порядке, положите на кровать и оставьте нас, — облегчённо выдохнула Анна-Луиза, прикрывая за собой дверь. — И идите уже поспите, смотреть на вас страшно.       — Но ужин… — пискнул Вик, поджав уши.       — Бутерброды и чай — лучшее изобретение человечества, — махнув рукой, ответила девушка. — Идите уже. Никогда бы не подумала, что домовики от недосыпа бывают похожими на инферналов.       Беспокойно переглянувшись, эльфы синхронно поклонились и растаяли с негромким шуршанием. Тяжело вздохнув, Анна-Луиза обернулась к кровати.       — Ну, и кто же из вас двоих больше голоден? — улыбнулась она в ответ на недовольное кряхтение пеленочных свертков.

***

      Дни сентября в школе чародейства и волшебства потянулись безликой серой пеленой, насквозь пропитанные проливными дождями и влажными тяжелыми туманами, которые каждое утро протягивали свои бледные руки из низин у Хогсмида и Запретного леса.       К всеобщему удивлению и облегчению Снейпа «Пророк» прекратил наконец так сосредоточенно поливать грязью его персону. То ли Кингсли наконец нашел управу на главного редактора и репортеров, то ли сами газетчики сообразили, что постоянно прохаживаться на счет бывшего пожирателя смерти уже не так интересно, учитывая, что школа для юных волшебников продолжала исправно работать. Взамен этого самое популярное магическое издание теперь печатало сплетни о любовных интригах Поттера. Зельевар лишь закатил глаза, увидев в среду обширное интервью, в котором некий «авторитетный анонимный источник» рассказывал о невероятной тайной любви национального героя и его подруги.       — «Совсем, видно, нечем отвлечь людей от того, что министерство не может найти сбежавших пожирателей» — фыркнул про себя Снейп.       Северус не был дома уже больше недели. После разговора с женой он не знал, ни как смотреть ей в глаза, ни что говорить. Заботы Хогвартса отнимали все внимание профессора, заставляя днями напролет сидеть в кабинете или носиться по замку. Он признавался себе, что проблему таким образом не решить, но из раза в раз всеми силами старался не думать, что ему надо поговорить с Луизой.       — «Может мы просто сделаем вид, будто ничего не случилось?» — размышлял Снейп, шагая по росистой траве вдоль границы школьных владений и проверяя целостность защиты. — «Может я просто стану как и раньше приходить домой под ночь и уходить затемно? Вроде как и жить будем вместе, и разговаривать не нужно. Высыпаться я, правда, совсем тогда перестану, но зато претензий мне будет не предъявить, и совесть условно чиста… Нет, Нюниус, это бред какой-то. Лучше уж вообще не ходи туда, не трави душу ни себе, ни Луизе. А вдруг что-то случилось? Нет, будь это так, змей бы уже приполз. Наверняка ведь он уже восстановился после Малфой-мэнора. Мордред подери, насколько все было бы проще, если б я знал все с самого начала и отказался ввязываться в этот дурацкий брак!       Хватит ныть, Снейп. Тебе есть чем заняться помимо самокопаний. В замке и без того хватает проблем. Только погляди, с начала этой недели уже пятеро слизеринцев в больничном крыле. И это только те, кто, получив помощь, не смогли сразу уйти на своих двоих! И ведь молчат все как партизаны, не признаются, кто это сделал… Как вот это без внимания оставить?! Надо напрячь драгоценного Избранного, пусть тряхнет своих друзей за шкирку. Это уже ни в какие ворота не лезет.»       Хмурясь, Северус продолжал идти вдоль границы, вычерчивя палочкой в воздухе замысловатые символы.       — «Как вообще жить с женщиной, которая любит другого человека?! С ней можно максимум остаться соседями, может даже друзьями. Но как, Мерлина ради, можно прикоснуться к ней еще хоть раз, зная, что она представляет на твоем месте другого? Пусть даже тело подводит ее, и близость ей не окончательно омерзительна, скорее даже приятна. Я ведь точно знаю, что это так, я видел ее мысли в прошлом году… Дорого бы я отдал, чтобы каждый из нас снова получил право самостоятельно распоряжаться своей жизнью.»

***

      Был поздний пятничный вечер. Невилл, насвистывая, шел по коридору третьего этажа. Макгонагал в кои-то веки похвалила его за удачную трансфигурацию мыши в часы. Он не планировал изучать магические превращения на уровне ЖАБА, однако предыдущий год внес сильные корректировки в планы на жизнь.       Преодолев очередной поворот коридора, гриффиндорец замер, услышав впереди непонятную возню. Раздался тонкий девчоночий визг, тут же задушенный шумом от падения чего-то тяжёлого.       — Пожирательские выродки! — выкрикнули впереди, а после что-то снова грохнулось о каменный пол и с гулом покатилось в стороны.       — Что, не нравится?! — хохоча, воскликнул другой голос. Раздался звук рассекающего воздух заклятия.       У Невилла внутри все похолодело. Жуткие догадки волной захлестнули голову. Он уже слышал подобное в прошлом году, только в исполнении Кэрроу. Прибавив ходу, он выскочил из-за угла коридора и увидел, как Джек Томпсон с какими-то пуффендуйцами зажимают в нише у гобелена двоих второкурсников-слизеринцев. Девочка стояла у самой стены и судорожно всхлипывала, закрывая голову руками и прячась за рыжего мальчугана. Волосы у нее были залиты магическим клеем с блестками. На лице у ее сокурсника расцветал всеми цветами радуги огромный фингал, явно магического происхождения. Невилл замешкался. Он никак не ожидал застать товарища по факультету за подобным занятием.       — Ты только глянь, Терри! — не унимался Джек. — Склеенная красавица и разукрашенное чудовище! — хохотал он.       — Какого Мордреда здесь происходит?!       Лонгботтом обернулся. Мимо него на всех порах, закипая от гнева вихрем пронеслась Гермиона.       — О, Грейнджер! — махнул рукой Томпсон. — Хочешь присоединиться?       Девушка вспыхнула до корней волос и, замахнувшись, отвесила парню смачную пощечину. Звук эхом отразился от гулких каменных стен. Томпсон неверяще уставился на Гермиону, прижимая ладонь к щеке.       — Ты чего?! — опомнившись, завопил он. — За что?!       — И у тебя еще хватает ума спрашивать, Джек?! — гневно выкрикнула Грейнджер. — Совсем совести нет?! Над маленькими издеваться!       — Они слизеринцы! Там все как один — выродки пожирательские! — вступился за Томпсона пуффендуец.       — Им по двенадцать лет! — отмерев наконец, гневно выдохнул Невилл, подходя сзади к Гермионе.       — Да сколько бы ни было! Змеями родились — змеями подохнут, и отношение к ним будет соответствующее, — фыркнул второй пуффендуец, складывая на груди руки.       — Это дети, дурья твоя башка! — взвилась Гермиона. — Что они вам сделали?!       — Ой, вы только поглядите на это, — издевательски ухмыльнулся парень. — И что ты сделаешь? Баллы с меня снимешь? Взыскание наложишь? Аааа, точно, ты ведь больше не староста, Грейнджер. Все что ты можешь теперь — задницей перед Избранным крутить и кричать, как тебе сложно пришлось, пока вы по лесам скитались. В «Пророке» на днях довольно подробно все рассказали. Раньше только про Снейпа писали, ну да про него уже не так интересно читать. Скажи, а Рон знает о ваших с Поттером приключених?       — Что?! — с лица Гермионы схлынула краска. Опешив от такой наглости, она приоткрыла рот от удивления, не в силах выговорить ни слова.       — А, так он участвовал? Так я и знал! — захохотал пуффендуец.       — А ну захлопнись, — вытаскивая палочку, прорычал Невилл, делая шаг вперед.       — Что здесь происходит?       Холодный убийственно спокойный голос эхом отразился от стен замка. Невилл обернулся, опуская палочку. К ним навстречу, вздымая полы черной свободной мантии, быстро шагал директор школы чародейства. Одного мимолётного взгляда Снейпу хватило, чтобы оценить ситуацию.       — Чьих рук дело? — задержав взгляд на притихших слизеринцах, проговорил профессор.       — Мы с Невиллом только подошли, сэр, — все еще клокоча от гнева, выдавила Гермиона.       — Отлично, — шелковым голосом вкрадчиво сказал директор, переведя взгляд на Томпсона и его приятелей. — Значит так. Сорок баллов с Гриффиндора и восемьдесят — с пуффендуя.       — Что?! — разом воскликнули ребята.       — Томпсон, вы и ваши товарищи до конца октября отправляетесь под управление мистера Филча. Я лично прослежу, чтобы у вас не оставалось времени на глупости. Лонгботтом, проследите, чтобы мисс Белтон и мистер Дерри добрались до больничного крыла без происшествий. Мисс Грейнджер, следуйте за мной.       — Но сэр, вы не можете снять восемьдесят баллов с пуффендуя! — возмутился долговязый парень, стоявший рядом с Джеком. — Учеба только началась, у нашего факультета еще нет столько!       — В таком случае, при первой же встрече со своими однокашниками, вы, вероятно, найдете достойное оправдание тому факту, что их и без того скудные заслуги ушли в минус. А теперь проваливайте. Завтра мистер Филч будет ждать вас в пять часов вечера. Мисс Грейнджер, за мной, — невозмутимо сказал зельевар и, круто развернувшись, быстро зашагал прочь.       Гермиона на мгновение замерла, растерянно глянула на Невилла и поспешила следом за профессором.       — Упырь вонючий, — плюнув под ноги, со злостью фыркнул Джек, едва за поворотом скрылась развивающаяся черная мантия.       — Еще хоть слово о нем, — угрожающе проговорил Лонгботтом, нависая над сокурсником, — и я превращу тебя в жабу. Да прослежу, чтоб квакал ты где-нибудь подальше от Хогвартса!       Отстранившись от Томпсона, Невилл взмахом палочки собрал в сумку перепуганной девочки рассыпавшиеся по полу тетради и учебники, кивнул слизеринцам и, пристально глядя по сторонам, повел их в сторону больничного крыла.       — Совсем охренел, — проворчал Джек, глядя в спину удалявшемуся парню. — Скоро того и гляди с этим пожирателем под ручку ходить станет.       — Садитесь, Грейнджер, — бросил Снейп, едва за девушкой захлопнулась дверь. Профессор пересек кабинет и опустился в директорское кресло с высокой резной спинкой. Гермиона нервно озиралась, переминаясь с ноги на ногу. — Вам нужно особое приглашение, мисс? — понизил голос Снейп, иронично приподняв бровь.       — Нет, — на автомате качнула головой гриффиндорка и, сделав несколько неуверенных шагов, опустилась на предложенное место.       — Что там произошло? — уже спокойнее спросил Северус, потирая переносицу.       — Ну… — замялась Гермиона.       — Грейнджер, мой рабочий день длится в среднем от двенадцати до шестнадцати часов. Сделайте одолжение, хотя бы притворитесь чуть более разумным существом, чем ваши приятели. Я задал очень простой вопрос, но повторю, если с первого раза до вас туго доходит: что произошло в том коридоре? — мученически потирая виски, проговорил зельевар.       Гермиона оскорбленно поджала губы и исподлобья посмотрела на профессора.       — Я не видела, как все началось. Успела под конец, когда эти трое, Джек с пуффендуйцами, уже хохотали над младшими. Не видела точно, кто там что делал, но думаю, и клей и синяк — их творчество. Да ладно бы повод еще был! Так ведь они взъелись на детей только за то, что те на слизерине учатся! — гневно выпалила она, скрестив руки на груди.       — Понятно, а староста ваш куда смотрит? Неужели не ясно, что подобное должно в зачатке пресекаться? — проворчал Северус.       —Так ведь нет у нас старост, — тихо пробормотала Гермиона, пожав плечами.       — Еще раз, — брови Снейпа удивленно поползли вверх.       — Ну… Ни на одном факультете их нет в этом году. В прошлом, как Невилл говорит, вместо них была инспекционная дружина. А в этом — ни дружины, ни старост. Мы подумали, это новые реформы школьные, — развела руками Гермиона.       Снейп несколько секунд тупо смотрел на гриффиндорку, затем, чертыхнувшись, резко дернул на себя один из выдвижных ящиков стола и едва удержался, чтобы не застонать в голос. Прямо на него смотрели, светя золочёными боками, значки хогвартских старост в открытой жестяной банке. Во всей этой беготне с восстановлением замка он напрочь забыл, что школе нужен кто-то помимо преподавателей для поддержания порядка.       — «Отлично. Подумал, что Волдеморта победили, и теперь снова будет везде мир. Обломись, Нюниус, в школе все только начинается!» — хмуро подумал зельевар. — Так… — призывая все спокойствие, какое только было в резерве, пробормотал директор школы чародейства и поставил жестяную банку перед собой. — Это вам, мисс Грейнджер, а это отдадите Лонгботтому. Поттер у нас и так власть имущий. Не хватало еще, чтоб он баллы с кого-то снимал. На остальные факультеты я передам с деканами.             Выудив из жестянки два блестящих значка, Северус выложил их на стол перед опешившей Гермионой.       — Вы шутите, профессор, — во все глаза уставившись на зельевара, пробормотала гриффиндорка.       — Я сильно похож на шутника, мисс Грейнджер? — фыркнул Снейп. — Может вас тоже отправить к Филчу? Отличная на мой взгляд будет шутка! Хотя нет, тогда уж лучше в качестве шутки назначить старостой мисс Браун, вот тогда точно будут в школе радость и веселье, а главное — порядок, — едко сказал он.       — Ладно-ладно! — быстро схватив со стола значки, замахала руками Гермиона. На Филча ей было глубоко фиолетово, он даже при большом желании не мог изобрести ничего ужаснее пыток Беллатрисы в Малфой-мэноре. Лаванда в качестве старосты вызывала куда больше опасений.       — Отлично. С этим решили, — с мрачным удовлетворением кивнул Северус. — Если нет вопросов, то вы свободны.       — Почему вы назначили старостами нас с Невиллом? — выпалила девушка, стараясь сильно не задумываться о том, что угрюмый профессор с девяностопроцентной вероятностью отвесит вместо нормальной реплики что-нибудь колкое по поводу ее умственных способностей.       Снейп подпер висок пальцем, опершись на подлокотник, и смерил студентку тяжелым темным взглядом. Гермиона беспокойно заерзала в кресле. Она уже десяток раз обругала себя за то, что лишний раз открыла рот.       — «Грейнджер, вот вечно ты лезешь куда не надо!» — судорожно думала девушка. — «Это был риторический вопрос, чтоб тебя! Надо было прикусить язык и проваливать из его кабинета…»       — Потому что вы с мистером Лонгботтомом, похоже, единственные, кто слушал распределяющую шляпу первого сентября, мисс Грейнджер. Идите уже к себе. Пароли от комнат старост спросите у профессора Макгонагал, — проворчал Северус, прервав поток беспокойных мыслей в голове Гермионы.       Девушка уставилась на профессора во все глаза. Гриффиндорка совсем не ожидала, что зельевар ответит так… так нормально.       — Ну… я тогда пойду, — неуверенно пробормотала она, поднимаясь из кресла. — Доброго вечера, сэр.       — Доброго, мисс Грейнджер, — устало проведя рукой по глазам, ответил глава школы чародейства.       Гермиона замерла на мгновение, вытаращившись на директора, а затем пулей вылетела из кабинета, опасаясь, что ее вот-вот догонит какое-нибудь хитрое темное проклятие. Такой вот рассеянный, откровенно уставший Северус Снейп, желающий в ответ доброго вечера, был выше всякого понимания.       Гриффиндорская гостиная гудела осиным ульем. Ото всюду доносились то поздравления, то свистящие шепотки и шушуканья. Новость о назначении старост разнеслась по школе словно пожар.       — Не может быть! — с восторгом выдохнул Денис Криви, вертясь вокруг Гермионы, Гарри и Невилла, сидевших на диване перед камином. — Обалдеть! Вот так вот взял и старостами назначил?!       — Денис, свали в закат, — поморщился Поттер. Восторги братьев Криви всегда напрягали его.       — А может вам принести чего? — не унимался гриффиндорец. — Я знаю, где проход на кухню!       — Сливочное пиво кончилось, — как бы между прочим вставил Невилл, кивнув на пустые бутылки у дивана.       Когда Гермиона сказала, что директор выбрал его старостой, Лонгботтом первые минут пятнадцать истерически смеялся в голос, приговаривая, что Грейнджер научилась просто шикарно шутить. Теперь же, Невилл сидел рядом с Гарри и судорожно пытался переварить происходящее. Отношения с ненавистным профессором были как минимум непростыми. Тот, конечно, с одной стороны был героем. Но с другой, Невилл все еще помнил, как Снейп едва не убил Тревора прямо на уроке зельеварения. Назвать подобное педагогичным подходом или просто даже нормальным человеческим поступком язык не поворачивался, а уж события прошлого учебного года и вовсе было сложно хоть как-то комментировать.       — Тогда я принесу! — вновь зазвенел над ухом голос Дениса.       — Не надо, я сама, — выдохнула Гермиона. Она резко поднялась на ноги, не дав Криви шанса возразить, и быстро скрылась за портретным проемом.       — Не вышло, — виновато глянув на Гарри, вздохнул Невилл.       — Пошли уже наверх, этот балаган до утра будет гулять, а братья Криви обладают фантастическим таланом приседать на уши своим кумирам, — покосившись на улыбавшегося во все тридцать два зуба Дениса, тихо пробормотал Гарри.       Невилл кивнул, и друзья, кое-как отделавшись от уговоров сокурсников посидеть еще, направились вверх по лестнице.       — Как ты только справляешься с этим всем? — пропыхтел Лонгботтом, стаскивая через голову свитер. — Еще и так спокойно реагируешь на такое давление. Это же не жизнь, а сплошная беготня под прицелом. Ни минуты не присесть, чтоб на тебя никто не таращился из-за угла!       — Забавно что ты говоришь мне это, в то время как Рон даже на письма не отвечает, — хмыкнул Гарри. Он скинул ботинки и устроился на кровати поверх одеяла.       — Да брось, я уверен, что он одумается, — замялся Невилл. Ему было совсем не по себе обсуждать в подобном ключе Рона, с которым они столько лет прожили в одной комнате.       — Нет, не одумается, — равнодушно произнес Поттер, вглядываясь в складки балдахина. — Все логично. Каждый получает то, что хочет. Рон курса так с третьего был сам не свой… Обидно конечно, что так вышло, но есть как есть. Ты кстати читал вчерашний «Пророк»?       — Да так, пролистал только, — неуверенно пробормотал Лонгботтом.       — Там писали, что аврорат с гордостью принял в свои ряды национального героя Рональда Уизли. Еще и интервью взяли! — фыркнул Гарри. — Национальный герой, чтоб его! Небось никому не рассказал, как срывался на Гермиону всякий раз, как нам пару дней не удавалось найти пожрать что-нибудь более-менее приличное. И не заикнулся, как с психу бросил нас в середине пути. Вернулся конечно, когда сообразил, что в глазах Билла и Флер его это не красит, но осадочек, как говорится, остался.       — Я не знал, — сглотнув, пробормотал Невилл.       — Так я никому и не говорил, — Гарри сел на кровати и уставился перед собой в пространство. — Знаешь, а я ведь и не замечал раньше всей величины зависти Рона. И настолько все это дико, что слов не остается. И ведь нет этого во всех остальных Уизли. Ни в его родителях, ни в старших братьях, ни в Джинни, хоть у нас с ней и не получилось ничего… Откуда только все берется и куда девается…       — Мне кажется, ты преувеличиваешь, Гарри, — нахмурился Лонгботтом. — Рон может не чемпион по части самоконтроля, но вы всегда выглядели дружной компанией.       — То-то и оно, что «выглядели», — усмехнулся Поттер. — Сколько раз они с Гермионой ругались вдрызг, а я как собачонка между ними бегал — не счесть. И, признаться, чаще я все же был на стороне Гермионы, хоть и не всегда вел себя с ней так как должен был. Знаешь, я ведь после прошлогоднего марафона от профессора Дамблдора стал гораздо внимательнее к людям присматриваться. Думать больше о том, что же на самом деле у них в голове происходит, когда они говорят что-то. Вот только иногда мне кажется, что надо было и дальше продолжать быть идиотом, чем видеть насквозь черную зависть в человеке, которого столько лет оправдывал, считая другом.       — Боюсь представить, что ты своим сверх зрением теперь видишь во мне или Гермионе, — попытался отшутиться Невилл.       — В том-то и дело, что будь у меня мозги, я бы гораздо внимательнее приглядывался к тебе, — невесело хмыкнул Гарри. — И уж тем более к Гермионе. Она ведь до сих пор переживает из-за этого рыжего придурка.       — Ммм… Я все еще не знаю куда ты клонишь, Гарри, — стаскивая с ноги ботинок, сказал Невилл. — Но если ты вдруг заметишь за мной или Гермионой какой-нибудь из семи смертных грехов, ну или все разом, ты лучше скажи сразу. А то, знаешь, будет крайне стремно в один прекрасный момент услышать, что кто-то из нас страдает приступами нарциссизма или еще какой экзистенциальной фигней, а тебя это жутко бесит. Особенно забавно будет, если к тому моменту мы оба разменяем восьмой десяток лет.       — Ты откуда слова-то такие знаешь, Невилл? — прыснув в кулак, спросил Поттер.       — У Макгонагал набрался. Она ж меня дополнительно по трансфигурации сейчас гоняет, потому что предыдущие два года я на ее уроках воздух пинал, а теперь мне ни встать ни сесть ее предмет нужен, — нехотя отозвался Невилл.       — Зачем? — брови Гарри удивленно поползли вверх.       — Так ведь я в авроры собрался поступать, прямо как отец. Только чур не ржать! — лицо Лонгботтома приобрело помидорный оттенок. — У меня сейчас расписание как у Гермионы на третьем курсе, если не хуже. С зельями только беда. Как не понимал нихрена, так и не понимаю до сих пор. Хоть у Снейпа репетиторство бери.       — Да я бы и не подумал смеяться. Попроси Гермиону помочь, не откажет. Она к своим ЖАБА уже сто лет как готова, — улыбнулся Поттер. Целеустремленность Невилла все больше и больше удивляла его.       — Ладно, решу как-нибудь, — махнув рукой с ботинком, ответил Невилл. — Ну ты понял про экзистенциальную фигню, да? Не держи в себе, а то боком выйдет, еще опухоль наживешь. И будет она у тебя по характеру такой же вредной как наш директор.       — Договорились, — еще шире улыбнулся Гарри и, повозившись, забрался под одеяло.       За спиной Гермионы раздался едва слышный хлопок портрета с изображением Полной Дамы. Шумный гомон гриффиндорской гостиной тут же стих, и девушка, поведя плечами, наконец вздохнула спокойно.       Их с Гарри ни на миг не оставляли в покое с самого начала учебного года. Каждое утро, стоило совам принести почту, друзей сразу окружала толпа ребят, желавших вызнать мнение национальных героев по поводу напечатанного в «Пророке». Беспокойно переглядываясь, Гарри с Гермионой отвечали на большинство вопросов, однако когда в среду главная волшебная газета напечатала интервью с неким «осведомленным лицом», которое поведало миру о бурном романе героя магической Британии с подругой детства, все вокруг словно с ума посходили.       Со среды им с Гарри не давали прохода. Близкие друзья, такие как Невилл, конечно сразу сообразили, что все это не более чем росказни, однако все остальные, казалось, были готовы верить в любую чушь, лишь бы отвлечься от догонявших на каждом углу последствий войны.       От пошлых шуточек, услышанных за прошедшие три дня, у Гермионы уже вяли уши. Апогеем стала сегодняшняя стычка в коридоре с Джеком Томпсном. Девушка могла бы еще понять нападки со стороны других факультетов, особенно слизеринцев. Но, вопреки ожиданиям, змеи сидели тише воды, а навозная бомба прилетела со стороны пуффендуйцев. Инстинктивно потерев правое запястье, где под слоями одежды красовалась памятная надпись от Беллатрисы Лестрейндж, гриффиндорка потрясла головой, и, развернувшись, направилась к лестнице, ведущей вниз.       — «Вызвалась иди за пивом — вот и топай, Грейнджер. Нечего сопли на кулак мотать!» — проворчала про себя Гермиона.       Девушка не торопясь спустилась боковыми лестницами, наслаждаясь каждым моментом одиночества в стенах родной школы. Она воровато выглянула в галерею, за поворотом которой был проход в гостиную барсучьего факультета. До отбоя оставалось только сорок минут, однако столкнуться кем-то совсем не хотелось. Гриффиндорка быстро пробежала до большого натюрморта с фруктами и пощекотала грушу. Та хихикнула и превратилась в пузатую дверную ручку.       Кухня встретила Гермиону суетой и беспокойным писком домашних эльфов. В первые несколько секунд она растерялась, толком не понимая, что происходит. Домовики обычно с радостью встречали гостей, гурьбой толпясь перед дверями. Однако сейчас эльфы как заведенные в мыле носились, по комнате, занятые каждый своим делом. Девушка замерла, увидев посреди всего этого хаоса молодого мужчину, приказным тоном раздающего домовикам резкие указания. Он стоял в центре кухни спиной к Гермионе, сложив на груди руки. Рядом на стуле лежали мантия и фрак.       Девушка замялась, соображая, стоит ей уйти прямо сейчас или все же попросить то, зачем она пришла. Будто шестым чувством уловив чужое присутствие, мужчина обернулся, и Гермиона почувствовала, как во рту у нее разом пересохло, а вдоль позвоночника ледяной мышью скользнула дрожь. Незнакомец смерил гриффиндорку с головы до ног пристальным изучающим взглядом янтарных глаз.       — Чего желает юная леди? — растянув узкие губы в улыбку, вкрадчиво произнес он, чуть склонив голову.       — Я… — пролопотала девушка, чуть отступив назад.       Гермиона ощутила, как вспотели ладони. Человек перед ней улыбался, в его руках не было волшебной палочки, поза была расслабленной. Но взгляд, казалось, был способен вынуть душу.       — «Змей! Ну натурально же змей!» — мелькнуло у нее в голове.       Хлопнула дверь. Гермиона замерла тушканчиком, боясь обернуться назад. Она была уверена: кто бы ни вошел в кухню, он не сможет вызвать в ней большую настороженность, чем мужчина, стоявший посреди кухни.       — Кого я вижу! — манерно растягивая слова, произнес знакомый голос, и девушка напряглась всем телом, почувствовав, как чья-то рука по-хозяйски приобняла ее за плечи. — Какими судьбами в наших краях, Иво?       Гермиона вскинула голову и увидела, вплотную рядом с собой непринужденно улыбающегося Драко.       — Добрый вечер, мистер Малфой, — кивнув, ответил мужчина, улыбнувшись чуть теплее. — Выполняю небольшую просьбу директора.       — А заодно, похоже, наводите порядок в местном балагане? — усмехнулся парень.       — Вы как всегда проницательны, сэр, — кивнул мужчина. — Не терплю, когда работа выполняется спустя рукава.       — Ну хоть в какой-то части школы будет все как надо, — фыркнул Драко.       — Спустя рукава?! — вспыхнула Гермиона, смахнув с плеча руку наглого слизеринца. — Да что вы понимаете?! Они столько работают и не получают ни зарплаты, ни выходных, ни отпуска!       Ее голос звонко отразился от низкого кухонного потолка и затерялся среди начищенных кастрюль и половников. В комнате мгновенно стало тише чем на кладбище. Домовики, замерев, во все глаза вытаращились на Гермиону, а затем, озираясь на мужчину, попятились к стенам, будто он был высшим злом, чей гнев вот-вот обрушится на них. Девушка ощутила, как стоявший рядом Малфой напрягся все телом.       Русые брови мужчины поползли вверх, янтарные глаза вновь пристально смерили девушку с головы до ног, на лице застыло выражение ледяной вежливости.       — И почему ты только не можешь держать рот закрытым, Грейнджер? — на грани слышимости произнес Драко и добавил громче: — Я вообще за вином зашел, отмечаем назначение старост, организуете, Иво?       — Конечно, — переведя взгляд на слизеринца, тихо ответил маледиктус и взмахом руки подал знак домовикам. — Так что же все-таки желает юная леди? — расправляя рукава рубашки, повторил он, вновь лукаво взглянув на Гермиону.       — Пи… сливочное пиво… три бутылки, — пискнула девушка.       — Иво, вы может к нам заглянете, посидите? — принимая у домовика бумажный пакет, будничным тоном поинтересовался Драко, разряжая обстановку.       — Благодарю за приглашение, сэр, но боюсь у меня слишком много работы, — качнул головой тот и, потянув цепочку, вытянул из кармана черного жилета круглые серебристые часы.       — Сливочное пиво, мисс, — пискнула домовуха у самых ног Гермионы, протягивая ей авоську с бутылками.       — Спасибо, — пробормотала девушка.       — Тогда мы пойдем, — потянув гриффиндорку а плечо, натянуто улыбнулся Драко. — Передавайте привет домашним, скажите, что маме лучше.       — Непременно, сэр, доброй ночи, — склонив голову в легком поклоне, ответил Иво.       Драко чуть сильнее потянул девушку, увлекая в сторону дверей. У самого выхода Гермиона мельком обернулась и увидела, как странный человек, застегивая манжеты белоснежной рубашки, продолжает пристально смотреть им вслед.       — Грейнджер! В твоей лохматой голове есть хоть малейшие тормоза?! — воскликнул Малфой, едва за ними захлопнулась потайная дверь.       — Кто бы говорил! — вскинулась Гермиона, отпрянув от него. — Какого драккла ты вообще лапал меня, Малфой?!       — Да тебя ж по-другому не остановить кроме как шоковой терапией, заучка ты гриффиндорская! На тебя уздечку надевать надо, не меньше! А лучше сразу намордник. Скажи «спасибо», что я вообще рядом оказался, — фыркнул слизеринец. — Ты что совсем не фильтруешь, кому и что говоришь? Неужели было не заметно, что это за тип?!       — Кем бы он ни был, так обращаться с домовиками нельзя! — вспыхнула девушка. — Они едва ли не строем по кухне маршируют, ты что, не видел?! Они же не какие-то вещи! А он мало того, что на рожу жуткий, так еще стоял над ними как надзиратель в тюрьме! Коршун, что б его! Ни шагу мимо не ступить! Нельзя так с живыми существами, как ты не понимаешь, хорек ты этакий?!       — Так, ладно, я понял, в мире есть вещи, недоступные даже твоим зубрильным мозгам. Сдаюсь, — закатив глаза, ровно проговорил Драко и демонстративно поднял ладони в примирительном жесте, отступая на шаг от Грейнджер.       — В смысле «сдаюсь»? — притормозила Гермиона, с языка которой уже была готова сорваться очередная колкость. — Зачем ты вообще приперся сюда, Малфой?       — За вином, — ухмльнулся слизеринец, продемонстрировав ей бумажный пакет. — И я готов налить тебе, лишь бы ты орать перестала. Тут барсучья нора рядом, если ты не забыла. Не сбавишь обороты — и они все как один сбегутся смотреть шоу. Тогда к сплетням о твоем феерическом любовном треугольнике прибавлюсь еще я. И одному только Мерлину известно, как ты будешь выпутывать свою репутацию. Мне-то, знаешь, все равно, никто особо не удивится, если какая-то пакость всплывет, еще и подам ее как достижение. Это же не я национальный герой, в конце концов. Ну так что, будешь дальше орать, или мы поговорим и разойдемся, сделав вид, что ничего не было?       Гермиона открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла, рассудив, что по крайней мере в части «не орать» слизеринский хорек прав.       — Ладно, что у тебя? — сложив на груди руки, фыркнула Гермиона. — «У тебя сегодня просто хит-парад из слизерицев, которые хотят «просто поговорить», Грейнджер. Вспоминай, не накосячила ли ты в последние дни с каким-нибудь зельем. Вдруг оно превратилось в приманку для змей», — недовольно подумала она.       Драко оглянулся, внимательно обшаривая взглядом коридор, и, обойдя девушку, прислонился к каменной стене так, чтобы полностью видеть галерею.       — Тебя и Лонгботтома сегодня назначили старостами. Странно, что не Поттера, но видимо Снейп решил, что Избранный одним своим очкастым лицом ярче всякого значка светит.       — Ты много болтаешь, хорек, — процедила Гермиона.       — Грейнджер, ты чего такая дерганая? Может налить тебе все же вина? А то слухи о том, как хорошо вы с Поттером вместе время проводите явно преувеличены, — издевательски хмыкнул Малфой.       — Чтоо?! — вскипела девушка.       — Тише-тише, это шутка, — ухмыльнулся Драко.       — Да пошел ты! — выплюнула Гермиона и развернулась, намереваясь уйти.       — Нет, погоди, — закатив глаза проговорил Малфой и попытался остановить.       — Руки! — отскочив от парня, гневно взвизгнула Грейнджер, вскидывая волшебную палочку.       — Все. Понял. Извини, — быстро включая заднюю, проговорил Драко, вновь подняв руки. — Грейнджер, я просто хочу договориться.       — Так говори, что б тебя! — прошипела девушка, опуская палочку. — Малфой, твои коммуникативные навыки ниже ватерлинии опустились с принятием черной метки или ты от природы разговаривать с людьми нормально не умеешь? Не припомню, чтобы раньше у тебя язык в морской узел завязывался.       — Я с такими как ты, Грейнджер и не собирался никогда нормально разговаривать, но жизнь заставит — не так раскорячишься! — огрызнулся Драко. — Я предлагаю заключить перемирие, — не дав Гермионе перебить себя, быстро добавил он.       — Какое еще перемирие, Малфой, ты о чем? — опешив, переспросила Гермиона.       — Тебя с Лонгботтомом, и меня с Паркинсон назначили школьными старостами. Прямо как в старые добрые времена, только без этого недоумка Уизли. Дослушай меня, Грейнджер, а потом будешь ядом плеваться! Я за эту неделю уже отправил троих первокурсников и нескольких ребят постарше в больничное крыло. В основном это творчество твоих обожаемых долбоящеров, гордо именующих себя гриффиндорцами. Дослушай меня до конца! — он повысил голос, беспокойно вглядываясь в коридор за спиной девушки. — Я хочу, чтобы травля прекратилась. Старая кошка Макгонагал, конечно, не поощряет подобное, но она не может уследить за всеми. Я хочу, чтобы вы с Поттером и Лонгботтомом поставили на место мозги своему факультету. Одно дело перед соревнованиями по квиддичу бодаться и значки-оскорблялки на мантии вешать, и совсем другое — насылать на девчонок-первоклашек бреющее заклятие посреди коридора. Я обещаю, что слизерин будет сидеть тихо. Мы можем даже кубком школы по квиддичу поступиться, но это должно закончиться, Грейнджер. От учебы две недели всего прошло, а нас уже половина факультета в больничном крыле побывала.       — Малфой, у тебя что-то не то с ориентирами по жизни, — искоса взглянув на парня, сказала Гермиона. — Ты думаешь, я буду с тобой торговаться? Думаешь, мне сдался кубок квиддича?       — Ты разве не понимаешь… — закипел Драко.       — Снейп назначил нас с Невиллом старостами сегодня, потому что мы едва не размазали по стене Томпсона с его дружками-пуффендуйцами, которые издевались над младшекурсниками с твоего факультета, — оборвала его Гермиона. — Тебе не надо со мной торговаться, Малфой, мы не на рынке. Если кто-то из наших будет… хм… ну ты понял… Просто скажи об этом мне или Невиллу, я его предупрежу. И да, странно называть все это перемирием. Война-то ведь уже кончилась, — невесело усмехнулась девушка и, развернувшись, пошла прочь, слегка покачивая авоськой со бутылками сливочного пива.       — Вот и поговорили, — тяжело выдохнул Драко, когда гриффиндорская староста скрылась за поворотом коридора.