Найти себя

— Скучно. — Кирма спрыгнул с дерева, на ходу оборачиваясь очередной съеденной им девушкой. — Все вокруг такое однотипное. Ненавижу осень. — Еще б ты ее любил. Мрачно, сыро, люди на улицы выходят все реже и реже, готовясь к зиме, а твои силы угасают с каждым днем. Не то что мои: чем ближе снежное время, тем лучше я себя чувствую. Каждому сезону своя тварь. — Да знаю я, просто скучно. — Кирма накрутил на палец рыжий локон и облокотился на стол, наклоняясь так, чтобы собеседнику были видны все прелести его нового тела. — Может развлечемся? Бир поднял на него голубоватые глаза и презрительно сморщился, отталкивая чужую лезущую целоваться физиономию. — Не мой типаж. Съел бы белокожую блондинку, тогда я бы еще подумал над твоим предложением, а так даже не мечтай. — Зануда. — Кирма обратился и сел рядом, скучающе разглядывая бегущие по небу облака. — Когда же там уже хэллоуин. Бир перелистнул страницу лежащей на коленях книги и, не отрываясь от напечатанных, строк ответил. — Если ты надеешься снова повидаться с Греттой, то даже не мечтай, она тебя еще в прошлый раз отшила. — Прошлый раз не может считаться. Кстати, — Кирма скосил глаза на книгу, а после указал пальцем в небо. — Как ты там что-то понимаешь? Ночь на дворе, темень непроглядная. — Ты раздражаешь. — Бир оторвался от книги, его глаза светились во мраке ледяным светом, так похожим на безразличный свет звезд. — Займись уже чем-нибудь. — Да если б мог, давно уже нашел себе занятие, но ничего в голову не приходит, ничего! — Тогда в деревню сходи. — Уже был там. — В другую. — Тоже. Бир в бешенстве захлопнул книгу, и Кирма дернулся, в недоумении оглядывая собеседника. — Тебе сколько лет? Тысяча? Две? Сто? Ты не ребенок, которому надзор каждую секунду нужен! Просто иди и найди себе занятие, только что б не как в прошлый раз, и без твоих выходок проблем выше крыши. Кирма молча растекся по столу, тяжело вздыхая положил голову на коричневатые руки и снова вздохнул. — И вот что ты за друг такой? — Я как раз таки нормальный, это ты ходячее недоразумение. Бир поднялся с места и протянул собеседнику книгу. — Я пошел, а раз тебе нечем заняться, отнеси это в деревню, что ниже по реке, отдай женщине по имени Вита. — Он окинул друга взглядом. — Только облик не забудь сменить и не пугай ее, я многим их семье обязан. — Да ладно. — Кирма оживился. — Ты теперь с людьми дружишь? Вот это поворот! — Бред не неси. — Голубые глаза вспыхнули леденящим огнем. — Ну, я пошел. Бир развернулся и зашагал вверх по склону холма в сторону черневшего на его вершине леса, после чего его фигура полностью слилась со мраком. Кирма посмотрел на книгу в своей руке и пожал плечами, тоже вставая. Он потянулся и обратился, вновь принимая женский облик. Пара взмахов рукой, кроха сил, и мир вокруг преобразился: Кирма стоял в самом центре пылающей деревни. Свет десятков развешанных фонарей слепил, а громкие людские голоса оглушали. Кто-то из прохожих налетел на него, книга выпала из рук, да так и осталась лежать в пыли — Кирма просто не успел поднять ее, увлекаемый стайкой щебечущих девушек в сторону огромного костра, полыхавшего недалеко от деревни. Видимо, с дури он принял облик местной жительницы, поскольку, повозившись немного, его мигом оставили без обуви, да еще и украшения в волосы заплели, а главное все это происходило под веселый смех окруживших его плотным кольцом девиц. Кирма мысленно облизнулся, рассматривая их тела, одетые лишь в нарядные сарафаны, однако лишь широко улыбнулся в ответ на девичий лепет. Толпа увлекала его в сторону костра, где уже собрались остальные деревенские. Кто-то с ним здоровался, кто-то смотрел недоуменно, видимо о пропаже девицы знали не все. Кирма кивнул одному уж слишком ошарашенному его появлением мужчине и припечатал его широченной улыбкой, позволяя скулам оголить неимоверно острые клыки. Подействовало моментально: мужчина побледнел и отступил на несколько шагов, тут же отворачиваясь и пытаясь скрыться в толпе. Судя по его реакции, в том, что Кирма нашел свой новый облик в лесу без сознания, он был хоть немного, но повинен. В любом случае, мстить за это никто не собирался. Кто-то толкнул его под руку и Кирма резко обернулся, едва не припечатывая наглеца когтистой лапой, но вовремя спрятал ее за спину. На него, улыбаясь так широко, насколько позволяли человеческие щеки, смотрела молодая девушка, явно младше съеденной им. Она протянула раскрытую ладонь и схватила Кирма за край платья, не переставая при этом задорно улыбаться. В коричневатых глазах существа на секунду мелькнул жадный огонек. Девушка потянула его за собой, Кирма не сопротивлялся, и совсем скоро они бежали по темному полю в сторону леса, нагоняя с песнями идущую впереди группу других девушек деревни. С каждой секундой сдерживать себя становилось все сложнее. Кирма облизнул пересохшие даже в этом облике губы и мило улыбнулся новоприобретенным подружкам, которым совсем скоро было суждено сгинуть в его объятьях. Увлеченный мечтами о приближающейся трапезе, Кирма не заметил, как девушки, быстро посовещавшись, тихо захихикали, а после дернули его за руках, вопросительно заглядывая в на секунду ставшие не человеческими глаза. — Мира, ты чего? — Все в порядке? — Ты сама не своя после визита к старосте, так еще и пропадала несколько дней где-то, все нормально? Кирма опешил, но быстро пришел в себя, делая в голове пометку о своем новом имени, и улыбнулся, на полную включая навыки актерского мастерства. — Да, простите, задумалась на секунду, а что вы обсуждали? Одна из девушек легонько толкнула ее в плечо. — Неужели снова вспоминала о Рокке? О, если б не тогдашнее происшествие, я б и не додумалась, что у тебя к нему чувства! Они захихикали, и Кирма неловко скривился, не зная, что и ответить на это. Опыта наблюдения за людьми, в отличие от Бира, изучившего их повадки от и до, у него не было. — Да ну вас. — Никогда в жизни он еще не чувствовал себя так неловко, а вот остальные его замешательство расценили по своему. Смешки все не стихали, поэтому Кирма поторопился сменить тему, принимая наиболее отрешенный вид. — Так что вы так увлеченно обсуждали? — Сегодня же праздник пятидесяти лун! — Что? — Праздник пятидесяти лун. Ночь, когда в лесу — Одна из девушек указала в сторону темного пятна. — Можно встретить духа. Кирма едва не расхохотался, но девушки с таким увлечением рассказывали друг другу истории об этом празднике, что он не решился их перебивать. Это сделали за него. Одна из тех, кто была постарше, подняла руку, призывая к тишине и, напустив на себя загадочную ауру, заговорила полушепотом. — Я слышала, — Все замерли в нетерпении. — Что если поймать духа, можно заставить его привести к твоей судьбе. Она поучительно подняла палец, и обрадовавшиеся девушки вновь стихли, вслушиваясь в каждое ее слово. — Главное, что бы дух тебя не заметил. Надо спрятаться и ловить его из засады, тогда точно получится. Все закивали, пораженные премудростью собеседницы и, попереглядывавшись, безмолвно направились к черневшему неподалеку лесу. Кирма закатил глаза, но последовал за ними, не упускать же такой шанс полакомиться свежей добычей. Однако все планы рассыпались трухой, стоило им зайти в лес: девушки распрощавшись и пожелав друг другу удачи, разбрелись кто куда, оставляя озадаченное таким поворотом существо одно. Кирма стоял у самой окраины, решая, совершить ему самую глупую вещь за тысячелетия своего существования, или же поберечь самолюбие и просто подождать добычу здесь. Нога сделала шаг, затем второй, и вот сам того не осознавая он оказался в самой чаще, прячась от холода и тьмы под раскидистым кустом боярышника. Человеческое тело было крайне неудобным для игры в прятки, да и яркий сарафан выделялся на сером фоне ночного леса, но перекинуться в истинную форму Кирма не решался, ведь тогда вся магия рассеется. А будучи ее прямым воплощением, он неимоверно тосковал по тем ощущениям, что заставляют души людей трепетать. Осенний ветер задувал под подол и Кирма поджал ноги, пытаясь отогреть закоченевшие ступни. Такого чувства он еще никогда не испытывал. В их жизнях не было ни боли, ни неудобств, ни комфорта, не было никаких ощущений, и только человеческие тела ими обладали. Пожалуй, из всех духов, Кирма считал себя единственным так часто оборачивающимся в людей. Но за это его большинство и ненавидело: эти взлелеянные многими создания служили ему пищей, деликатесом, от которого он не мог отказаться. По лесу пробежало непонятное эхо, и Кирма пригрозил сидящей на противоположном дереве сове, тут же исчезнувшей. Даже животные его недолюбливали. Он усмехнулся и поежился от пробежавшегося по спине холодка. Несовершенное тело продолжало коченеть, и с каждой минутой становилось все хуже. — И вот что я тут вообще забыл? — Кирма опустил взгляд на побледневшие руки, едва разгибая пальцы. — Дурное поверье, дурные традиции. Знал ведь, что духов в этом лесу не водится. — Правда? — Он вздрогнул и обернулся, в недоумении оглядывая появившуюся из ниоткуда девушку. Вокруг нее тоненькой полоской лился свет, она была окутана им, характерное явление для молодых духов, только недавно ставших ими. — Ты дух? — Девушка улыбнулась, отчего сияние усилилось в несколько раз, едва не выжигая Кирму глаза. — Полегче, полегче, я все-таки человек. — Ой, прости, я совсем недавно стала им. — Да я понял. Дух склонила голову на бок. — А что ты делаешь ночью в лесу одна? Ты заблудилась? — Меня б тут не было, если б не ты. — Я? — А кто еще? — Он поднялся, разминая затекшие конечности. — Неужели, во время обращения тебе не объяснили главное правило для всех духов? Она склонила голову, раздумывая, а после отрицательно покачала головой. — Я не знаю ни о каких правилах. — Вот это да. — Кирма присвистнул. — Люди не должны знать о духах, а о тебе вся деревня в курсе. — Правда? — Девушка прижала ладони к лицу, а глаза ее округлились. — Я не знала! Клянусь, что не знала! Кирма мысленно усмехнулся, довольный сложившейся ситуацией. Ему надо было хоть на ком-то отыграться за провал с добычей, а невинная дух была для этого лучшей целью. Он хлопнул ее по плечу и дружелюбно улыбнулся. — Ничего, это мелочи. Лучше скажи, ты помнишь, как стала такой? Девушка смутилась, а Кирма уже злорадствовал, предвкушая ее перекошенную от ужаса физиономию. Но дух только на секунду помрачнела, а после расцвела в еще большей улыбке. — Конечно помню. Как можно забыть собственную смерть? Ее глаза сияли. Не так как у Бира холодно и одинаково, не как у знакомого им солнечного духа ослепляющее ярко, они лучились светом нежным и бесконечно теплым, казалось даже мрак леса отступил, а трава у ее ног стала медленно подниматься, наливаясь соком. — Ты дух весны? — Кирма отступил на полшага, готовый в любой момент рванут прочь: весна, в противовес ему, обладала силой жизни. Девушка рассмеялась. — Я слишком молодая для такого. — она кивнула в сторону. — Там, за твоей спиной есть, небольшая полянка, всегда залитая солнцем. Там мое тело. На нем за эти века столько цветов выросло, и я была одним из них. Сначала никому не заметный дух ромашки, слишком слабый даже для того, чтобы обрести человеческий голос. Теперь я дух той поляны. Мило, правда? Кирма облегченно выдохнул, несколько раз хлопая себя по груди. Девушка же продолжала. — Но все же, что ты тут делаешь одна? Ты тоже дух? Но от тебя не исходит свечения, я вообще ничего не чувствую. — Ты еще слишком молода. — Правда? — Она задумалась. — Несколько веков прошло. Насколько же ты стара? Кирма расхохотался. — Правда хочешь знать? — Дух кивнула, и он с легким хлопком скинул оболочку, все равно больше она не понадобится. Человеческое тело рухнуло на землю с глухим стуком, примяв под собой траву, оно разлагалось на глазах: плоть слезала с костей, мутной дурно пахнущей жидкостью исчезая в земле. Девушка смотрела на это зажав рот и распахнув глаза от ужаса, а после стала медленно поднимать голову на оставшееся существо. Вокруг него не было ауры, но если б ее можно было увидеть, дух была уверена, она предстала бы непроглядно черной. — Ты… — Она запнулась. — Древний? Кирма хмыкнул. — Поняла наконец-то? И я не просто древний. Многие думают, что жизнь и смерть, две эти глупые сестры, появились первыми, но почему-то вечно забывают обо мне. Я куда их старше. До того, как появились эти две границы, был я и многие другие. Приятно познакомиться, дух поляны, имя мне Тлен. Девушка отшатнулась и рухнула на землю, снизу вверх глядя на дружелюбно улыбающееся лицо небытия. Тлен, что-то между жизнью и смертью, пограничное состояние, когда нечто одновременно существует и нет. Самое страшное, что может произойти. Кирма вздохнул. — Вот поэтому я и спросил, правда ли ты хочешь знать обо мне хоть что-то. Это был твой выбор. Он отвернулся и, насвистывая людскую песенку, зашагал прочь, оставляя ошеломленного духа в одиночестве под завядшим кустом боярышника, что уже никогда не расцветет. *** — Ну как? Ты отдал книгу? — Кирма раздраженно пнул попавший под ногу камень и злобно посмотрел на абсолютно безразличного собеседника. — Все из-за тебя. — Меня? — Бир недоуменно поднял бровь. — Что из-за меня? — Все из-за тебя! Если б не твое дурацкое поручение, я бы никогда не оказался в таком положении! — Каком таком положении? — В этом! — Кирма вскинул руки, описывая ими круг вокруг себя. Бир внимательно его оглядел, отчего бровь всползла еще выше. — А что не так? Ты сам себе облик выбирал. Съел парня, значит будешь парнем. — Да я не про это! — Кирма взвыл и скинул оболочку, являясь в истинной форме и тыча себе пальцем в область, где у людей расположено сердце. — Что это? Скажи мне, что это за ерунда такая?! Побочный эффект? Болезнь? Что? Бир прикрыл улыбку ладонью и понимающе похлопал собеседника по плечу. — С кем ты таким пересекся, что проснулась твоя человеческая часть? — Что? Бир недоуменно склонил голову. — А ты не знал? Каждый дух — бывший человек, ну кроме нас, конечно, хотя и мы не обделены этой загадочной частью. Не знаю, как все это работает, но в какой-то момент часть эта пробуждается, и тогда, да, у духа есть шанс стать человеком. На время, правда, но все же. — И ты им был? — Кирма обреченно глянул на друга, а когда тот кивнул, едва не взвыл от досады. — И что делать? — Он опустился на землю и опрокинулся на нее, зарываясь пальцами в густую траву. — Даже она напоминает о той ночи. — Что? — Ничего. — Кирма закрыл глаза, полностью абстрагируясь от окружающего мира. Они молчали какое-то время, увлеченные собственными мыслями. Только ветер гулял по крутому берегу, донося от воды освежающий аромат скошенной людьми травы. Наконец Кирма не выдержал. — Эй, Бир. — Тот оторвался от созерцания увядающей природы. — Превращение в человека обязательно? — Да. — И этого нельзя избежать? — Нет. Они помолчали. — А как долго придется им быть? — Одну жизнь. А как ее прожить — в твоей воле. — Ха… Удручает… Осенний ветер гулял по берегу, а где-то в лесу тихо сгорало молодое пламя, готовясь вновь обернуться человеком.