лето

      Лето в Лос-Анджелесе всегда адское. Солнце прожигает до самых костей, а дышать от духоты почти невозможно. И ему было грех жаловаться, ведь тут, в Бель Эйр, в самом центре богатства и роскоши, он был на вершине этого мира. В самом центре этого жара. В кольце крепких рук, которые никогда не отпустят, не дадут упасть. С Намджуном по другому никак. Он та самая настоящая безопасность и защита, верность в которой хотелось уйти с головой. Утонуть в объятиях. И в этих руках невыносимо жарко и душно, но Тэхён только крепче прижимается к горячему телу и держится за чужие плечи, не желая отпускать.       Им двоим до ужаса жарко. Их тела были покрыты липкой испариной, но Тэхён не собирался расслаблять руки, а Намджун не спешил отпускать, он лишь изредка поднимал руки, чтобы убрать с лица младшего прилипшие ко лбу чёрные локоны.       Ты единственный, кому я доверяю.       Эти слова всякий раз всплывали в голове Тэхёна, когда старший поворачивался к нему спиной, или как сейчас, полностью нагой, позволял обнимать себя, не боясь при этом выглядеть беззащитным. Вот он, абсолютно безоружен. Его так легко убить, просто взять со стола канцелярский нож и воткнуть глубже в шею, но от одной только мысли о том, что Намджун может умереть, бросает в дрожь. И Тэхён только сильнее сжимает руки вокруг чужого тела, расплющивая щеку о чужое плечо.       — Детка, что случилось? Обычно ты не такой тактильный после секса.       И это была правда. После секса Тэхён всегда любил быть один. Отдышавшись, он всегда ускользал с кровати и запирался в ванной, или уходил к бассейну. Но он обязательно возвращался под бок старшего, обнимая его и засыпая. Это можно было назвать таким маленьким ритуалом. Только в этот раз всё не так. Тэхён никуда не уходит, а только крепче прижимается к чужому телу.       — Ты мой, Ким Намджун. — Спустя долгое молчание отвечает Тэхён на родном и только им двоим здесь понятном языке. Почему-то это делает всю ситуацию домашней. Семейной. Они ведь семья?       Намджун хмыкает и ведет кончиками пальцев вдоль чужого позвоночника, растирая капельки пота между лопаток, и затем давит на то место. Теперь ему всё понятно, теперь всё на своих местах, но он хочет это услышать от самого Тэхёна.       — Расскажи. — Требует старший, но Тэ молчит. Ему стыдно.       Прошло так много времени, а Тэхён всё ещё не может привыкнуть к тому, что стоял на вершине, что был достоин мужчины, что держал его сейчас так крепко и в тоже время так нежно, что можно сейчас уснуть. Утонуть в прохладном ночном ветерке, который врывался в их спальню сквозь настежь раскрытые окна в пол, трепля длинный белый тюль. Под шум листьев пальм и трель сверчков и цикад. Но Тэхён знал, что придётся ответить на вопрос, как бы он не хотел спать сейчас. Ему придётся всё объяснить.       Тэхён всегда считал, что его жизнь — это нескончаемая череда горя и боли. Борьба за выживание. Он всегда думал, что не доживёт и до двадцати трёх, будучи банальным наркокурьером, работающим на крупного босса Сеульской мафии. Его жизнь кончилась бы в каком-то гадком переулке с пулей в черепе, но потом появился Намджун. Всего-то на три года старше самого Тэхёна, он словно по волшебству появился ниоткуда. Весь из себя такой Джеймс Дин в этой белой футболке, заправленной в синие джинсы, он сказал, что теперь Тэхён работает на него.       Ровно через год Тэхён лежал в огромной намджуновой кровати, губами касаясь кожи на чужой шее, пока Намджун шептал, будто в бреду, чтобы младший не уходил, чтобы остался. Младший никуда и не собирался.       — Я не чувствую, что здесь мое место, хён. — Тэхён сидел на полу, прямо между ног старшего, закинув свои бёдра на его и мягко водил ладонями по чужим плечам. — Вся эта роскошь мне чужда. Мне здесь некомфортно.       Намджун слушал его внимательно, пальцами сжимая чужие бёдра на своих, будто проверяя реальность этого парня. Тэхён был абсолютно реален и, несмотря на прожитую им жизнь, казался совсем чистым и таким наивным. Ему бы впору иметь какой-то маленький ресторанчик или галерею. Обзавестись детьми и жить красивую маленькую жизнь. Уютную, вдали от проблем мафии и самого Намджуна. И Тэхён может так жить, если сам Намджун даст ему денег и скажет: «беги, беги со всех ног от меня и не оборачивайся». Он может, но не хочет, и сам Тэ может убежать, но скорее всего, этот вариант он не выберет.       Намджун его религия. Которую он слепо исповедует.       — Но мне комфортно с тобой. — Совсем тихо тогда добавил Тэхён, и с тех пор всё поменялось. Намджун не отпускал своего мальчика от себя, а Тэхён сам никогда далеко не отходил и верно следовал куда угодно, даже когда пришлось бежать в Америку, оставив в родной стране всю свою семью. В Америке Тэхён не чувствовал себя дома, но домом был ему Намджун, и больше всего на свете он боялся потерять этот дом.       Особенно остро он это чувствовал, когда Чимин был непосредственно близко к Намджуну. Весь из себя такой красивый, нежный, всегда с хорошо уложенными волосами и яркой улыбкой, Чимин привлекал внимание. Он умел привлечь внимание и долго в центре этого самого внимания находиться. Намджун не был исключением и так же во все глаза наблюдал за тем, как мастерски Чимин своим телом владел, танцуя посреди площадки на заднем дворе огромного особняка. Тэхён же стоял всегда где-то поодаль.       В дорогих штанах и шёлковой рубашке, расстёгнутой до середины груди, привалившийся плечом к белой мраморной колонне со статуей Диониса, он был похож на скучающего бога, смотрящего на всех из-под пушистой чёлки. Ему не хватало только лаврового венка. И этот вид завораживает Намджуна даже сильнее, чем танцы Чимина. Определённо, Пак танцевал великолепно, завораживающе, но Намджун был влюблён, влюблён в парня, который мог только взмахом руки поставить на колени одного из самых влиятельных боссов среди американской мафии. Тэхён не мог до конца осознать всей своей власти.       Намджун подходит вплотную к младшему и толкает его в кусты цветущего олеандра, чтобы подальше от чужих глаз и вглубь сада. Где он может спокойно обнять лицо этого скучающего ангела ладонями и поцеловать. Мягко кусая и посасывая губы, дабы те припухли и налились кровью, чтобы Тэхён опьянел только от одного поцелуя и смотрел из-под прикрытых век с этими полуоткрытыми губами.       Намджун срывает розовый цветок олеандра и вкладывает его за ухо младшего. целует опять, больше не отпуская от себя ни на шаг. Они вдвоём уже не ждут, когда гости разойдутся, Намджуну и вовсе становиться плевать на вечеринку. Потому что тихо стонущий под ним Тэхён куда важнее, чем всё на свете. Весь мир Намджуна это Тэхён, с растрёпанными волосами и розовыми цветками в них.       И сейчас, спустя несколько часов занятия любовью, полностью уставший и горячий от теплой летней ночи и чужого тела, Тэхён бурчал в чужую шею, что так боится потерять старшего. Что ревнует его и хочет только себе. Хочет ещё ближе, поэтому давит на чужую спину ладонями, прижимаясь ближе.       — Я и так твой, Тэ.       Намджун навсегда принадлежал Тэхёну. Это выведено на его груди витиеватыми буквами татуировкой. Обрамлено цветами и вытянувшимся от груди к плечу тигром.       — Навсегда твоим и останусь, даже если однажды ты уйдёшь от меня. Я останусь твоим.       Тэхён и думать не хочет, что когда-то уйдёт, просит замолчать и никогда более такого не говорить. А ещё говорит, что ужасно жарко и просит что-то с этим сделать. Намджун с радостью ведёт младшего сквозь стеклянные двери из спальни прямо в сад, за которым скрывался бассейн, где они могли бы искупаться и остыть. Но у младшего зреет свой план в голове. Он приземляется прямо на мокрую от вечернего полива траву и тянет старшего за собой, заставляет лечь на неё, и седлает его бёдра.       Спустя некоторое время Тэхён опять был придавлен телом старшего и тихо стонал ему в шею, крепко держать за его плечи, пьянея от запаха своего мужчины и сладкого тропического цветка, цветущего только ночью.       Тэхён просыпается посередине большой кровати. Укрытый только тонкой простыней, он лежал на животе и сквозь открытые двери, зашторенные тюлем, мог видеть стоящего в саду, среди цветов, Намджуна. Он был одет в штаны и рубашку, с всё ещё растрёпанными волосами, младший не мог сдержать улыбки, когда перевернулся на бок, чтобы лучше рассмотреть мужчину. Вокруг него были разбросаны маленькие розовые цветы. Тэхён был усыпан ими, как какая-то принцесса, и это его забавляло. Несколько из них он вплетает в свои волосы, а остальные берет в руки, подкидывает вверх и щурится, когда они маленьким дождем падают на него.       — Доброе утро, маленький принц.       Тэхён улыбается своей квадратной улыбкой, щуря глаза. Он слегка трясёт головой, из-за чего несколько цветов выпадают и падают ему на плечи, а затем и на смятые простыни. Намджун наблюдает за этим с еле видимой улыбкой на губах, поправляет полностью расстегнутую рубашку на плечах и проходит вглубь комнаты. Тэхён следит за каждым движением. Оказавшись на чужих руках, обнимает старшего ногами за талию, а руками вплетает в чужие волосы розовые цветы, что вытягивает из своих волос. И целует нежно, закрепляя ещё один яркий момент из их жизни в памяти.       Потому что Намджун его маленькая жизнь, украшенная цветами олеандра.