Хорошая наследственность

            Сигнус и Друэлла не просто раздосадованы. Они разгневаны провалом Андромеды. Даже сквозь строчки девушка чувствует их злость на неё. Каждый словесный оборот пропитан порицанием и ядом. А ещё навязыванием чувства вины, ведь именно из-за недостаточных усилий Андромеды, идеальный брак висит на волоске.              Блэк и сама об этом знает. Она сбежала из библиотеки, как только поняла, что Люциус и Нарцисса серьёзно настроены прекратить общение. Хотя бы на эту ночь.              Андромеда вернулась в спальню, быстро скинула с себя мантию, форму, улеглась в постель и притворилась спящей. Через фальшивый крепкий сон она слышала, как Нарцисса тихонечко открыла дверь и проскользнула в спальню. Она украдкой переоделась и также легла в кровать, хоть до рассвета оставалось всего-то около часа.              Так Дромеда с Нарциссой и пролежали без сна, каждая думая о своём. Старшей сестре удалось убедить себя, что размолвка Циссы и Малфоя — лишь временное явление, а уже на следующий день они продолжат подкалывать друг друга по поводу и без. Тогда ведьма ещё боялась подозревать насколько всё плачевно.              На следующий день Нарцисса на расспросы Дромеды рассказала лишь краткую сухую версию произошедшего: «Мы разделили работу. Малфой искал информацию, а я её группировала и записывала. Всё закончили за ночь». Никакими личными переживаниями блондинка делиться с сестрой не пожелала.              Надежда Андромеды на то, что Люциус и Нарцисса очень скоро вернутся к общению, не оправдалась. Ни в этот день, ни в следующий, ни на этой неделе. Они умышленно игнорировали существование друг друга. Никаких подколов, шуток и повседневной болтовни. Андромеда заметила лишь то, как оба становились максимально серьёзными, когда находились неподалёку. Нарцисса, конечно же, сохраняла свою обыденную каменную невозмутимость, а вот поведение Люциуса менялось существенно. Бесился он гораздо чаще обычного. В остальное время же выглядел ощетинившимся на всех вокруг зверем.              Темноволосая Блэк с нетерпением ждала выходных, надеясь, что поход в Хогсмид сможет исправить ситуацию. Однако, Нарцисса отказалась идти, сославшись на нежелание находиться в обществе слизеринцев.              В итоге в середине второй недели после размолвки Андромеде пришлось рассказать всё родителям. Она соврёт, если скажет, что ждала от них поддержки и жалости. Ведьма ещё перед написанием письма знала, что в итоге вся вина за происходящее делегируется ей. Но что ещё они ждут?       

      Старшая Блэк больше не может ломать голову над тем, как всё исправить. Она пытается поговорить с Нарциссой — та лишь резко переводит тему или начинает грубить. Разговаривать с Люциусом Андромеда даже не хочет пытаться. Честно говоря, ведьма напугана самой перспективой — уж слишком Малфой несдержан в последнее время. Причина его злости, наверняка, в их взаимном молчании с Нарциссой. С одной стороны это должно обрадовать, ведь раз оба так напряжены, значит, небезразличны друг другу. А с другой — они даже не пытаются выйти на контакт. Полная безысходность.              Май уже через каких-то полторы недели. Крайний срок угрожающе запускает сигнальные искры в воздух, надеясь, что старшая Блэк наконец возьмёт себя в руки и начнёт действовать. Но она действительно в полном отчаянии. Силясь выдумать хоть какой-нибудь выход, она постоянно встречает в памяти цитату отца о том, что всегда всё делает только хуже. Как начать доверять себе, если регулярно вбивают в голову осознание собственной никчёмности?              Совесть также начинает бунтовать, чувствуя потерю боевого духа у своей хозяйки. Какое Андромеда имеет право встревать в отношения младшей сестры? Нарцисса и Люциус сами приняли решение пресечь все контакты. Любовь не может быть вынужденной, а Андромеду заставляют навязать им чувства друг к другу. Чем это всё обернётся? В случае неудачи, Андромеда потеряет призрачную надежду на то, что родители одобрят её брак с Тонксом. В случае же удачи, она потеряет сестру, которая бесспорно возненавидит старшую за предательство. Особенно, если брак с Люциусом не принесёт ей счастья.              Тогда Андромеда идёт к единственному в этом мире человеку, который всегда даёт ей силы бороться и верить в лучшее.              — Ты с начала месяца не в себе, — мягко произносит Тед, заправляя тёмный локон слизеринке за ухо.– Можешь со мной поделиться. Я выслушаю.              Они сидят на скамейке в центральном дворе Хогвартса. На улице уже тепло. Там и тут виднеется свежая зелёная трава, а деревья выпускают из почек молодые листочки. Вот-вот зацветут первые весенние цветы. Студенты школы чаще выбираются на свежий воздух, не боясь отморозить уши.              Андромеда молчит. Хоть она и предчувствовала, что Тед будет расспрашивать, и заранее готовила отговорки, она по итогу оказалась морально не готова сохранять невозмутимость и спокойствие. Когда Тонкс решается завести разговор о её самочувствии, каждое из выдуманных объяснений беспощадно стирается из памяти. Девушка понимает, что больше не выдерживает груза вины и ответственности. Она судорожно всхлипывает.              — Я не знаю, что делать, — дрожащим голосом произносит аристократка, кладя гриффиндорцу голову на плечо. Так он не увидит, как её глаза наполняются слезами. Она устала от всего. Не хочет, чтобы ещё и он волновался.              — Я могу попробовать помочь тебе, — встревожено отвечает Тед, бережно расправляя мантию так, чтобы девушке было удобно. Парень обнимает слизеринку и слегка прижимает её к себе.              — Ты не сможешь. — Андромеда тихонько всхлипывает. Её щёки увлажняются слезами.              Слизеринка утыкается носом в шею Тонкса, чтобы скрыть свою слабость, но родной запах заставляет её плакать ещё больше, снимая все оболочки, оставляя душу обнажённой перед гриффиндорцем. Тед не комментирует слова Блэк, только ласково гладит её по руке, успокаивая. Он понимает, что ей сейчас совсем не до разговоров.              Когда девушка, наконец, выпускает все накопленные эмоции через тихий плач, вся правая сторона мантии гриффиндорца мокрая насквозь. Неуклюже достав палочку из-за пояса юбки, Андромеда извиняется за излишнюю чувствительность и высушивает одежду Теда. Он тихо посмеивается от щекочущего тепла её магии.              — Теперь готова рассказать?              Андромеда смотрит гриффиндорцу прямо в глаза. В его нежную улыбку, полный любви взгляд. В его тёмных радужках она видит их совместное счастливое будущее, которому обязательно суждено стать реальностью, и принимает решение. Как бы ей не хотелось сохранить близкие отношения с сестрой, Тед — её жизнь, её спасение, её тихая гавань среди всего этого чистокровного лицемерия. Нарцисса всё поймёт когда-нибудь.              — Родители винят меня в том, что я рассорила Малфоя и Цисси, — неуверенно произносит темноволосая, удобнее усаживаясь на скамейке. Глаза бездумно рассматривают каменную кладку тропинки.              — Как ты могла такое провернуть? — добро усмехается Тед. В его голове не укладывается, что она действительно могла бы сделать зло родной сестре.              — Скорее родители в недоумении, почему я не помешала этому, — фыркает девушка. — Они очень хотят, чтобы Люциус и Нарцисса поженились. Всё шло к этому, но… Но теперь эти двое даже не разговаривают. Малфой сказал Циссе какую-то глупость, а она взамен решила прекратить общение с ним. Теперь оба только постоянно злятся. Я надеялась, что они помирятся, когда соскучатся друг по другу. Уже почти две недели прошло, а результата никакого.              Улыбка сходит с губ Теда. Он задумывается, глядя куда-то сквозь Андромеду. Девушка опускает глаза и сжимает обеими руками ладонь парня, что спокойно лежит на её колене. Тонкс хмурится, пытаясь представить озвученную ситуацию и сформулировать выводы.              — Если у них всё было хорошо до тех пор, пока они не поссорились, значит что-то между ними в любом случае да есть, — задумчиво проговаривает Тонкс, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони слизеринки. Он цитирует её собственные мысли. — Будь им всё равно, они бы разошлись полюбовно. И не срывались на всех вокруг. Может быть дело в гордости?              — Я думала об этом, — признаётся Андромеда. — Как считаешь, я смогу что-нибудь сделать?              — Ты можешь закрыть их вместе в кабинете и не выпускать до тех пор, пока они не поговорят, — тепло улыбается Тед. — Мы на Гриффиндоре всегда так делаем, если кто-то не хочет заключать мир.              Андромеда горько усмехается идее Тонкса. Даже сама мысль о том, как она заманит аристократов в комнату и будет удерживать силой, вызывает улыбку.              — Они оба упрямые донельзя. Будут стоять носами в противоположные углы кабинета и молчать до тех пор, пока их не выпустят. Да и я не хочу открыто вмешиваться.              Об истинных причинах Андромеда, естественно, умалчивает.              — Останешься виноватой, да, — понимающе кивает Тед, трактуя слова девушки по-своему. — Ты знаешь сестру лучше всех. Что может её вынудить выйти на диалог?              — Гнев. — Андромеда понижает голос и неопределённо взмахивает рукой, подтверждая своё умозаключение.              — Так придумай, как разозлить обоих. — Парень пожимает плечами и ласково прищуривается. — Ты очень умная девушка, Меда. И к тому же хитрая. Кто бы не убеждал тебя в обратном.              Гриффиндорец, пользуясь замешательством слизеринки из-за неожиданного комплимента, наклоняется и оставляет на солоноватой от слёз щеке лёгкий поцелуй. Он и сам не подозревает, как много сделал для Андромеды этим небольшим разговором. Воодушевил. Дал надежду и уверенность.              Блэк чувствует себя лучше. Будто Тед разделил её ношу, да так, что ей теперь остаётся лишь маленькая невесомая сумка, с которой она обязательно разберётся.              Девушка с благодарностью крепко обнимает гриффиндорца за шею, от чего тот мягко смеётся, сгребая её в охапку.              Она обязательно придумает выход. Ради них с Тедом.                     

***

             — Нарцисса, пожалуйста, проснись!              Андромеда беспокойно трясёт блондинку за плечо. Та сначала что-то мямлит сквозь сон, прикладывая к лицу обмякшие ладони, а после, когда настойчивый шёпот темноволосой всё-таки пробивается в её отказывающийся просыпаться разум, резко распахивает глаза. В полном недоумении младшая Блэк таращится на Дромеду, пытаясь понять, что происходит.              — Что случилось? Сколько времени? — хрипло произносит Цисса. Темнота не даёт ей в полной мере рассмотреть то, как беспокойно старшая выглядит.              — Шесть утра почти, — вкрадчиво отвечает Меда. — Прости, что разбудила, но мне срочно нужна твоя помощь.              Зажигая масляную лампу на прикроватной тумбочке, Нарцисса, потирая непривыкшие к свету глаза, вяло садится. Она оглядывает одетую в школьную форму сестру и хмурится.              — До завтрака ещё почти три часа, ты чего так рано вскочила?              — Мне нужно срочно встретиться с Тедом. Что-то произошло, Цисси, — с тревогой в голосе выдавливает Андромеда. Ей не надо притворяться, ведь она действительно переживает.              — С чего ты это взяла? — Нарцисса продолжает недоумённо рассматривать трясущуюся от страха ведьму.              — Наши зачарованные пергаменты. — Старшая Блэк выуживает из кармана сложенный листочек и показывает его Нарциссе. Та аккуратно берёт его и подносит к лампе.              Андромеда ждёт, когда сестра прочитает чернильную надпись:              «Класс прорицаний. Приходи, как только проснёшься. Сразу. Берегись утреннего обхода».              Нарцисса поднимает взволнованные глаза на старшую Блэк. Она не знает, что сказать. Ещё не проснувшийся мозг отрицает необходимость куда-то бежать.              — Пожалуйста, пойдём со мной, — умоляюще просит Андромеда. — Пока я буду с Тедом, ты покараулишь нас в коридоре. Сообщишь, если услышишь приближение старост или Филча, чтобы мы успели скрыться. Пожалуйста.              — Это нарушение правил, — нервно бросает блондинка, опуская глаза вниз. — Может он просто соскучился, а ты нас всех подставишь.              — А вдруг что-то произошло, Цисси! Пожалуйста, хоть раз нарушь свои принципы ради меня. Ты ведь уже нарушала комендантский час из-за доклада по истории магии, и тебе ничего не было, — с большим напором наседает слизеринка, хватая сестру за сложенные в замок руки. — Ну, пожалуйста! Я сделаю для тебя всё, что захочешь!..              Нарцисса задумывается, распиливая холодным взглядом материю одеяла. Ей не нравится, как Андромеда подбирает слова, чтобы её уговорить, но и игнорировать тревоги темноволосой она не может.              — Ладно, — с недовольством выбрасывает девушка, сбрасывая со своих сжатых кулаков ладони старшей сестры. — Будешь мне обязана по гроб жизни.              Андромеда готова расцеловать угрюмую блондинку. Она подскакивает на ноги и отходит в сторону, давая сестре возможность встать. На лице сияет полная благодарности улыбка.              — Дай мне десять минут, чтобы умыться и одеться, — буркает Нарцисса и уходит.                     

***

             Наложив скрывающие чары, две слизеринки на носочках выскальзывают из подземелий, проходят мимо кабинета Слизнорта, минуют двери в учительскую и выходят на мост, соединяющий две части замка. На улице свежо. Промозглый ночной ветер треплет волосы, выбивая из туго заплетённых кос многочисленные прядки. Андромеда оборачивается на семенящую следом Нарциссу, с досадой думая, что зря не сказала сестре надеть мантию. Шерстяная юбка, светлая рубашка и слизеринская жилетка вряд ли помогают сохранять тепло. Хотя бы они обе додумались надеть плотные колготки и ботинки вместо туфель. Конечно, это было сделано, чтобы издавать меньше шума каблуками, но и в такой обуви гораздо теплее бродить по вековому каменному замку, что за ночь успел остудиться до почти уличной температуры.              Девушки преодолевают длинный мост и, аккуратно приоткрыв тяжёлую дверь, выходят в тёмные коридоры учебного крыла Хогвартса. Не успев насладиться отсутствием прохладного ветра, слизеринки выходят к внутреннему двору, по периметру которого и находятся кабинеты. Андромеда рукой задерживает Нарциссу, что стремительно несётся вперёд, подгоняемая страхом быть пойманной. Она молча показывает пальцем на противоположный край двора, где промелькивает задранный вверх кончик хвоста миссис Норрис. Помехи в воздухе, напоминающие фигуру Нарциссы кивают. Схватившись за руки, чтобы не потерять друг друга, аристократки ныряют в углубление в стене, где стоит постамент с потушенной чашей для огня. Они стоят там ровно до тех пор, пока противное создание не выскакивает в сторону лестницы совиной башни.              Андромеда выходит первая, вытягивая из укромного места сестру. Они продолжают красться к кабинету прорицаний. На пути больше не встречается преград.              — Всё, пришли, — шепчет Андромеда, снимая с себя чары невидимости. — Стой здесь, не снимай чар, а я пойду внутрь. Я не знаю, сколько меня не будет, но постараюсь быстрее…              — А если кто-то из старост появится?.. — встревожено шепчет в ответ Нарцисса.              Что значит «если»? Этот кто-то и должен появиться. Зря, что ли, Андромеда выясняла планы патрулирования?              — Постучи по двери два раза, а после спрячься где-нибудь… — выдумывает на ходу старшая Блэк. — Мы спрячемся за шкафом или… Найдём куда. Не переживай за нас.              Нарцисса испуганно кивает в сторону кабинета, чтобы Андромеда не теряла больше времени напрасно. Она и не собирается.              — Спасибо тебе, Цисси, — тепло шепчет Дромеда сестре перед тем, как открыть кабинет и проскользнуть внутрь.              Андромеда проходит чуть дальше прикрытой двери и садится на столик, откуда будет хоть что-то слышно. В классе прорицаний темно, хоть глаза выколи. Духота помещения наполнена запахом каких-то индийских специй и сандала. А вот гриффиндорцами здесь совсем не пахнет.              Интересно, если бы Тед узнал о деталях плана, он бы поразился смекалке слизеринки или пожурил её за то, что она без спроса вписала его в авантюру, в которой его участие — чисто заочное?              

***

      

      — Мерлинова борода, Меда…              Нарцисса подскакивает к двери кабинета прорицаний, как только слышит глухие шаги, приближающиеся с восточной части Хогвартса. Она заносит руку над деревянной поверхностью, чтобы постучать. Два раза, как наказала сестра. Вдруг замирает с поднятой рукой, сжатой в кулак. Если она постучит сейчас — староста услышит, и она не успеет скрыться. Внутри всё холодеет в мгновение ока, а сердце, кажется, разгоняется до небывалых скоростей.              Нарцисса оглядывается. Ей не видно того, кто идёт в её сторону, но судя по манере — это не Филч, что уже радует. Мерзкий сквиб передвигается припадочными прыжками, а этот шаг ровный. Блондинка судорожно начинает продумывать план действий. Если это кто-то из старост Когтеврана — с ним можно попробовать договориться. Если пуффендуец — запугать. Если Гриффиндор, то пиши пропало. Львы никогда не пойдут на уступки своим извечным конкурентам. А если это кто-то из слизерина… Нарцисса жалобно выдыхает. Малфой, конечно, не станет сдавать своих, но… Но лишь бы это был не он.              Пока Нарцисса раздумывает, стук подошв внезапно затихает. Задержав дыхание, девушка прислушивается, но ничего не замечает. Остановился? Зачем?              Слизеринка решает не стучать. За всё время дежурства, она не услышала ни одного звука из-за двери. Есть надежда, что Дромеда со своим грязнокровкой не будут шуметь и дальше, не выдадут своё нахождение в кабинете.              Проверив сохранность дезиллюминационных чар, Нарцисса крадётся в противоположную сторону от старосты, но останавливается, поняв, что если уйдёт далеко, то потеряет возможность защитить сестру. Как бы не хотелось из вредности бросить её разбираться со своими проблемами самостоятельно, сестринский долг настаивает на варианте «остаться».              Нарцисса разворачивается и на носочках скользит к учебным классам. Настолько тихо, насколько возможно, она дёргает ручку кабинета заклинаний. Она не поддаётся. Конечно, профессор предусмотрел попытку кого-нибудь из нерадивых студентов вломиться и выкрасть его драгоценную коллекцию антикварных палочек. Нарцисса с отчаянием хмыкает. Она вновь прислушивается. Ей кажется, будто она слышит шаги снова, но это оказывается дурацкой шуткой её фантазии.              Девушка идёт к следующей двери, но даже не пытается открыть. Ещё бы мнительная Рейкпик не закрыла дуэльный зал. Как будто студенты не могут устроить схватку в других частях замка и им для этого обязательно необходимо вламываться в специально оборудованное помещение. Остаётся лишь один вариант — кабинет защиты от Тёмных Искусств, самый близкий кабинет к тому, в котором сейчас Дромеда.              Нарцисса дёргает ручку, и та поддаётся с режущим барабанные перепонки скрежетом. Это звучит особенно пронзительно в тишине коридора. Нервно выдыхая, Нарцисса чуть расслабляется, ведь патрулирующий староста так и не сдвинулся со своего места. Она успеет скрыться в кабинете и подождёт, пока опасность не минует.              — Финита.              Ледяной голос застаёт слизеринку врасплох. От неожиданности она захлопывает дверь кабинета и замирает. Чувствует, как магия покидает её тело, повинуясь растворяющему чары заклинанию.              — Так и знал, что это ты, Блэк, — рычит Малфой, разворачивая Нарциссу лицом к себе. Он пытается сдержать непонятно откуда взявшуюся злость, но захват получается сильнее, чем он ожидал. Слизеринка морщится и выдёргивает своё предплечье из его пальцев. — Что ты здесь делаешь в такую рань?!              — Не твоё дело, Малфой, — недовольно шипит Нарцисса, потирая руку.              Вдруг дверь кабинета прорицаний слегка приоткрывается, что не может не привлечь внимания аристократа. Он оборачивается как кот, услышавший за стеной мышиную возню, неразличимую для человеческого уха. Андромеда, чтоб её…              — Сон плохой приснился, я гуляю! — не обдумав, выпаливает блондинка, деланно прижимаясь спиной к двери класса защиты от Тёмных Искусств. Она надеется, что её странный жест отвлечёт старосту слизерина от поисков нарушителей спокойствия.              Андромеда судорожно сглатывает, кляня себя за неосторожное любопытство. Она захотела подглядеть за разворачивающейся сценой и совсем не подумала о том, что петли двери настолько плохо смазаны.              Задумка младшей Блэк, к счастью, срабатывает.              Люциус разворачивается к Андромеде спиной и смеряет Нарциссу подозрительным взглядом, надолго останавливаясь на её растрёпанной ветром косе. В тёмно-серых глазах на секунду вспыхивает ярость, но лицо противоречиво расслабляется. Невербальная ложь. Малфой прячет свою злость только для того, чтобы язвительно ухмыльнуться. Голос становится приторным, от чего скрытый гнев ощущается настоящим ядом.              — Так вот в чём была причина… Дело совсем не в договоре родителей, да, Блэк?              Её фамилию он выплёвывает, как случайно раскушенную горошину перца. Нарцисса хмурится, силясь связать два умозаключения воедино. Андромеда и не думала, что Люциус сделает такие выводы из встречи с наречённой невестой.              — Годрик, о чём ты говоришь? — возмущённо восклицает Нарцисса, поднимая брови. — Я не собираюсь с тобой ничего обсуждать.              Эта реплика делает ещё хуже. Люциус откидывает голову назад, будто сам не может поверить в происходящее. Он нарочито усмехается, всплёскивая руками. Качает головой. Он ужасно зол.              — Как прошло свидание, Блэк? — Малфой изо всех сил борется с той яростью, что наполняет его. Он пытается сделать тон насмешливым, но получается нечто похожее на угрозу.              Нарцисса широко раскрывает глаза, осознавая, что себе надумал Малфой. Он злится, хотя не имеет на это никакого права. Девушка фыркает и складывает руки на груди, отгораживаясь от блондина.              — Замечательно, Малфой, — подражая интонации аристократа, отвечает Нарцисса. Она идеально копирует и ту желчь, с которой было произнесено её имя. — Это ты хочешь услышать?              Как оказывается, нет. Не это. Потому что после реплики светловолосой Малфой окончательно выходит из себя. Он в один шаг приближается к слизеринке и за ключицу прижимает её к двери. Девушка успевает лишь судорожно выдохнуть, когда оказывается намертво прикована его рукой к деревянной поверхности. Она предпринимает попытку вывернуться, но Люциус перемещает ладонь с плеча аристократки на её шею. Он весь кипит от захватившей рассудок ярости.              — Ты специально это делаешь? — рычит Малфой в лицо слизеринке. — Хочешь вывести меня на ревность, да?              — Что ты нес… — едко выдавливает Нарцисса, но Малфой лишь сильнее прижимается к ней, опаляя своим горячим дыханием её висок.              — Не составило труда узнать, что я буду здесь на утреннем обходе. Устроила шоу, молодец. — Люциус понижает голос. Шипит так, чтобы Блэк уж точно не смогла проигнорировать. — Так вот, ты своего добилась.              — Успокойся, Малфой, — шепчет Нарцисса, впившись пальцами в грудь слизеринца. Для той, кто впервые попал под поезд под названием «Люциус Малфой», она слишком хорошо сохраняет хладнокровие.              — Успокоиться? — надрывно усмехается Люциус. Его горящий взгляд впивается в голубые зрачки. С удивлением Малфой замечает, что Нарцисса не напугана и даже не пристыжена. Она с невозмутимой стойкостью переносит его вспышку. — Ты сама довела меня до бешенства и теперь просишь успокоиться?!              — Да, успокойся и убери руки, — с таким же титаническим спокойствием отвечает девушка, выдыхая свою просьбу ему в губы. Он проводит нечитаемым взглядом по её лицу, соскальзывает потемневшими глазами вниз и чуть поддаётся вперёд. Теперь Нарцисса чётко осознаёт, что Малфой послушается.              Так и происходит. Он слушается. Отдёргивает руку и резко отходит, сжимая и разжимая ладонь. Девушка подносит пальцы к своей шее. Захват хоть и был грубым, но не настолько, чтобы принести болезненные ощущения. Желваки проступают на острых скулах парня, когда он пытается утихомирить свои эмоции. Почти справляется с задачей, но некстати вспоминает о том, что и довело его до неистовства.              — Кто он, Блэк? — сквозь сжатые челюсти произносит аристократ, глядя в сторону, чтобы не вспыхнуть повторно. Один взгляд на Нарциссу с этими её растрёпанными волосами вызывает в нём приступ гнева и жажду прижать её к стене ещё раз.              Она с напускным безразличием задирает подбородок.              — Кто он? — повторяет девушка по слогам.              — Не притворяйся ду… — он сглатывает оскорбление. Язык не поворачивается её оскорбить, хотя очень хочется. — Тебе не идёт такой образ. Тот, с кем ты провела ночь, и кто сейчас так трусливо прячется за твоей юбкой.              — Да нет никого, Малфой! — восклицает блондинка, взмахивая руками. Ревность застилает аристократу глаза. И уши, судя по всему.              — Хорошая попытка, Блэк, — язвительно улыбается Люциус и нарочито резко кивает. — Тогда кто прячется в кабинете, пока ты его своей спиной защищаешь?              — Я уже сказала тебе. Никто, — возмущённо буркает блондинка. Светло-голубой взгляд, полный раздражения, упирается в переносицу слизеринца.              — Отойди.              Аристократ твёрдым шагом подходит и лёгким движением сдвигает Нарциссу в сторону. Он врывается в кабинет с таким лицом, как будто уже видит там ответ на свой вопрос. Девушка, сложив руки на груди, горделиво заходит следом. Она знает, что Люциус ничего там не найдёт.              Парень зажигает свет и презрительно оглядывает класс. Ничего не говоря, он с помощью магии распахивает все шкафы и напористо обходит кабинет, всматриваясь в каждый угол как ищейка. Нарцисса стоит на входе и едва сдерживает насмешку. После каждого взмаха палочки Люциуса, её собственная магия аккуратно возвращает на места потревоженные подозрениями Малфоя предметы.              Не найдя ничего интересного, Малфой подлетает к младшей Блэк. За раздражением в глазах он прячет недоумение.              — Где он, Блэк? — с надрывом выпаливает Люциус, требовательно оглядывая приосанившуюся слизеринку.              — Съела, — тонким голосом восклицает Цисса, выстраивая на лице выражение непробиваемой наивности.              — Что? — зло переспрашивает Малфой, наклоняя голову.              — Съела. Знаешь, самки богомола всегда съедают своих партнёров после…              — Стоп. Хватит. — Малфой шикает на Нарциссу, грозя ей указательным пальцем. Она усмехается, от чего парень, чувствуя себя полнейшим идиотом, отворачивается. Ему трудно переварить произошедшее.              — Жаль, что ты не хочешь слушать, — язвительно пропевает блондинка, упирая сжатые в кулаки руки в пояс юбки. — Лекции о сексуальном каннибализме такие познавательные…              Задев Нарциссу плечом, Малфой выходит из кабинета. Девушка, посмеиваясь, от бедра пишет за ним. Когда оба оказываются в коридоре, Блэк закрывает дверь так, будто внутри никого и не было. Она подходит к Люциусу, который встаёт, опершись вытянутыми руками на перекладину арки, и принимается задумчиво рассматривать внутренний двор.              — Донесёшь на меня Филчу? — спрашивает Нарцисса, пристраиваясь рядом с аристократом. Изредка она поглядывает в сторону класса прорицаний, заметив, что дверь там приоткрыта.              Андромеда в свою очередь едва дышит, приникнув к этой самой двери. Она боится, что малейшее движение создаст помехи в воздухе, и Люциус заметит. Она не расслышала половину диалога между аристократами, так как побоялась выходить. Но услышанного вполне хватило, чтобы темноволосая ведьма успела и порадоваться, и пожалеть.              — Извини, Блэк. Я вспылил, — после долгого молчания бросает Малфой, не глядя на девушку. Из-за внутренних самобичеваний за несдержанность, он прослушал вопрос блондинки.              Нарцисса кивает, не зная, стоит ли ещё раз уколоть аристократа за приступ ревности. Неуютное молчание затягивается ещё на минуту.              — Никто не узнает, что ты здесь была, — продолжает говорить Люциус. Нарцисса обращает внимание на его руки. По тыльной стороне ладоней гуляют напряжённые пястные кости. — Можешь идти в спальню.              — Думаешь, я усну после того, что ты ус… — Нарцисса замолкает на полуслове, понимая, как неправильно звучит то, что она хочет сказать. По сути это она отчасти виновата в его реакции. Не нарушь Блэк правила ради Андромеды, Малфой бы не поймал её. — Я не усну. Смысл возвращаться?              Люциус беззлобно улыбается своим мыслям. Он хочет сказать что-то неаккуратное, но осторожничает. Нарцисса опирается на перекладину рядом с аристократом спиной. Она обнимает себя руками. Огонь гнева потушен, теперь сквозняк со двора начинает ощутимо морозить кожу.              Сохраняя тишину, Люциус и Нарцисса думают о своём, пытаясь сформулировать просящие обсуждения мысли.              — Уже светает, — хриплым низким голосом констатирует Малфой после затяжного молчания. Он неотрывно разглядывает небо над крышей коридора, заставляя слизеринку повернуться туда, куда он смотрит. Тёмные полосы, что ближе к горизонту, постепенно окрашиваются в красивые розоватые оттенки. — Думаю, что заучка с Когтеврана уже вернулась в башню. Скоро вся школа проснётся.              — Малфой, как ты узнал, что это я? — голос Нарциссы слегка подрагивает то ли от неуверенности в вопросе, то ли от зябкого ветра. Малфой устремляет на неё взгляд и ухмыляется. Почему-то смутившись от этого странного взгляда, Нарцисса решает уточнить свой вопрос. — Ты сказал: «Я так и знал, что это ты, Блэк». Что-то в этом роде.              — Это прозвучит странно, — усмехается парень. В его голосе появляются какие-то слишком нетипичные для него мягкие нотки. Нарцисса выгибает бровь. Слизеринец медлит, но всё-таки отвечает. — По запаху.              Нарцисса хочет съязвить что-нибудь насчёт того, что парень её нюхал, но это звучит в голове так абсурдно, что она решает промолчать. Иначе опять покроется румянцем.              Вновь повисает неловкая пауза. Эти заминки, когда оба не знают, что следует сказать, уже осточертели и ему, и ей.              — Спасибо за помощь с докладом, — пытаясь скрыть неуверенность в словах, произносит Блэк. Эта обыденная благодарность звучит слишком инородно в предрассветной тишине. — Я не поблагодарила тебя.              — Я ведь не просто так это сделал, — улыбается Люциус. Он выглядит виноватым, и впервые даже не старается прикрыть смятение напускным нахальством.              — … Ах, да, за услугу, — тянет девушка, вспоминая про условие слизеринца. Она не приняла это всерьёз, подумав, что блондин лишь в очередной раз издевается над ней.              — Вроде того.              Молчание. Будь оно неладно.              Нарцисса ёжится от холода, ещё крепче обхватывая себя руками.              — Малфой.?              — Что?              Блондин поворачивается к слизеринке, которая вмиг забывает придуманный дурацкий вопрос и стопорится. Своими пронзительными тёмно-серыми парень скользит по ней, вопросительно поднимая брови.              — Почему не наколдуешь согревающие? — негромко спрашивает он, давая понять, что давно заметил, как она трясётся.              Нарцисса чувствует, как к щекам приливает кровь. Не признается же она, что ждала, когда он обратит внимание.              — Забыла. — Нарцисса отворачивается к внутреннему двору, строя максимально обыденное лицо.              — Забыла заклинание или то, что ты замёрзла? — На губах Люциуса расползается ехидная улыбка. Нарцисса с досадой цокает языком. Теперь от противной красноты на впалых щеках никуда не деться.              — Забыла тебя спросить, — дерзит Блэк.              — Кстати, да, — тянет Малфой, не отводя смущающего внимательного взгляда от лица слизеринки. — Ты что-то хотела спросить. И забыла.              Она демонстративно разворачивается на каблуках и пружинистым шагом отправляется прочь от Люциуса. Побег. По-детски? Очень.              Блэк чувствует, как он без раздумий отправляется вслед за ней, а сама семенит скорее, лишь бы успеть собраться с мыслями, пока он наблюдает только её спину.              Она спускается во внутренний двор, уже освещённый мягким розоватым свечением утреннего солнца. Продвигается вперёд, и, наконец, ощущает приятное покалывание на своих плечах. Малфой обнимает слизеринку своей магией, додумавшись, что именно от него и ожидали первого шага.               Нарцисса не может сдержать улыбку.              Люциус, делая вид, что он не причём, подходит к Нарциссе со спины и останавливается. Его взгляд устремляется в небо, по которому сонно бродят голубоватые облака.              Андромеда накладывает на себя дезиллюминационные чары ещё раз. Для благонадёжности. Она выдвигается следом за парочкой, боясь упустить хоть один их диалог. Крадётся до тех пор, пока не оказывается в зоне слышимости, а после останавливается, спрятавшись за одной из несущих колонн арок коридора, выходящего на двор.              — Ты передумала спрашивать?              Нарцисса мнётся, сцепляя руки в замок впереди себя. Почему-то ей особенно волнительно видеть Люциуса вот таким. Умиротворённо стоящим в пустом дворе школы, рассматривающим рассвет. Видимо, они — единственные люди на земле, которых раскрепощает не ночь, а утро. Иначе, чем объяснить эту странную интимность и сокровенность, разлитую по свежему воздуху?              — Какие предметы будешь сдавать на ЖАБА? — выпаливает Нарцисса, понимая, насколько глупо звучит. Это не то, что она хотела спросить. Совсем не то.              Она не смотрит в сторону Малфоя, ожидая, что он высмеет её за странное и неуместное любопытство. Руки начинают навязчиво оглаживать швы юбки по бокам.              Но Люциус не смеётся. Он скорее удивлён вопросом. Сдвигает светлые брови и хмурится, задумываясь.              — Все основные плюс руны и нумерология, — прямо отвечает Малфой, пожимая плечами.              — Понятно…              Нарцисса совсем не выглядит так, будто для неё — это новая информация.              — А ты? Ну, точнее, какие планируешь?              Андромеда еле сдерживается от того, чтобы цыкнуть. Как два подростка. Стоят и мнутся, боясь взглянуть друг на друга. Куда делась их хвалёные наглость и смелость?              — Нумерологию и прорицания, — отвечает Нарцисса, убирая руки за спину. Непроизвольные движения раздражают даже её. И это, если не думать о том, что Люциус всё прекрасно видит. И точно ощущает, насколько она глупо нервничает. — Мне легко даётся прогнозирование.              — Отличная интуиция?              Нарцисса кивает. До чего же бессмысленный диалог.              — Так, всё, я не могу на это больше смотреть, — вдруг с ниоткуда взявшимся раздражением выдавливает Люциус и делает шаг к слизеринке.              Она от неожиданности резко отклоняется от него, но аристократ успевает подцепить край ленты, что из последних сил держит волосы в причёске. Изумрудная полоска остаётся в пальцах Люциуса, когда пряди светлыми змеями, которых, наконец, выпустили из плена, раскручиваются из косы и расползаются по плечам младшей Блэк.              Нарцисса выдыхает и замирает. Проводит ошеломлённым взглядом по слизеринцу и, видя, как он вдруг прищуривает глаза, оценивая сотворённую работу, начинает смеяться.                     — Ты что делаешь? — Девушка прикладывает ладонь к губам, чтобы не выдать то, насколько её рассмешил поступок Малфоя. — Хочешь, чтобы я была как ты?              Тот складывает руки на груди и строит гордую гримасу. Возвращается тот самый язвительный Люциус, который не упускает ни секунды, чтобы заставить Нарциссу покраснеть или начать остроумничать в ответ.              — Нет, хочу, чтобы растрёпанной была только благодаря мне.              Девушка на мгновение закатывает глаза, беззлобно ухмыляясь изощрённому подкату слизеринца.              — В тебе снова говорит ревность? — бросает Нарцисса.              — Да? — услышав в вопросе девушки утвердительные ноты, притворно округляет глаза Люциус. Он медленно подходит к слизеринке. Она даже не замечает его приближения, пока он не оказывается к ней почти вплотную.              — Ага. — Девушка с полусерьёзным выражением кивает аристократу.              И тут Андромеде приходит в голову самая абсурдная идея из возможных.              Серебряная искорка из кончика палочки старшей Блэк взмывает в воздух.              Люциус и Нарцисса синхронно поднимают глаза наверх. На лицах обоих застывает недоумение. Время будто бы останавливается. Лишь пение птиц, сбивчивое дыхание и постепенно набирающие яркость солнечные лучи, что отражаясь от башен Хогвартса, мягко рассеиваются по всем окрестностям.              Блондинка замирает с приоткрытым ртом, опуская прозрачно-голубой взгляд на слизеринца, а Малфой вдруг глухо усмехается.              Не давая девушке ничего произнести, он наклоняется к ней, такой обезоруженной и лишённой масок гордости и безразличия. Она неосознанно тянется к нему. Его серый взгляд опускается до её губ, а после поднимается обратно к глазам.              — Услуга, помнишь? — выдыхает Люциус в лицо слизеринки.              Голос низкий и хриплый. Притягательный, но без нарочитой усмешки. Нарцисса понимает, что хочет утонуть в этом тоне. Чтобы он обнял её точно так же, как согревающие чары. И чтобы не было никаких сомнений, никаких сожалений. Чтобы всё было так, как должно быть. Бросает в жар.              Не встретив во взгляде слизеринки протеста, блондин пальцами поднимает её подбородок, так, как ему нравится. Так, как она сама всегда делает, чтобы отгородиться от всего мира. Малфой проводит большим пальцем по нижней губе девушки. С нежностью оглядывает её аккуратные черты.              Нарцисса хватает его за запястье. Цепко, будто хочет оторвать от себя его ладонь. А после, опираясь на его твёрдую руку, встаёт на носочки и приникает к его губам.              Целует робко, ощущая, как он с уверенной нежностью отвечает. Обхватывает изящной ладонью его острую скулу, не боясь порезаться. Углубляет поцелуй, почувствовав смелость. Малфой усмехается через поцелуй, а после обхватывает девушку за талию, настойчиво прижимая к себе. Ей это нравится, и она чувственно выдыхает в его губы, вынуждая слизеринца выронить ругательство.              Люциус не успевает открыть глаза и закончить своё «Годрик», как Цисса прикусывает его губу, намекая на продолжение. Целует вновь, зализывая его шёпот кончиком языка. Слизеринец скользит ладонями по её телу, возвращаясь к тонкой шее. Нежно оглаживает основание, погружая палец под воротник рубашки. Так, будто давно мечтал сделать это. Улыбается, осыпая поцелуями её требовательные губы.              Никаких обещаний, никаких объяснений, никаких договоров.              Они нехотя разрывают поцелуй, сбивчиво дыша.              — Что с тобой не так?.. Что ты со мной делаешь, Цисса?..              Шёпот Люциуса обволакивает всё сознание девушки. Она опускает глаза вниз, прикрывая вдруг возникшее стеснение за длинными ресницами. В груди и животе не просто кружат бабочки. Там целый рой всевозможных насекомых, которых тянет к Люциусу, как к мёду. Малфой не ждёт ответа на свои вопросы. Он проводит ладонью по гладким светлым волосам Нарциссы, а она прижимается носом к его шее, стараясь спрятаться от того, что придётся вернуться в реальность.              И кроме них двоих больше нет никого.              Только солнечный свет, заливающий внутренний двор, звон часов в башне и рассыпающиеся на светлые волосы серебристые искорки растворяющейся в воздухе веточки омелы.