Отчего же ты плачешь?

В приготовления к новому началу Вальтер не был привлечён. Его отец посчитал, что правильнее будет оставить его со старыми знакомыми, пусть и ненадолго. Товарищ поможет им свыкнуться со своей судьбой, да и к тому же будет время попрощаться. А так ли нужно это тому, что осталось от его человечности…? Якова переработали. Не важно, который уже раз ему приставляли чуждые организму конечности. В этот день он вернулся из центра в родную казарму, выглядя в разы хуже, чем при жизни Немо. Однако Вальтеру было на это плевать (?). Он не обращал внимания ни на причитание Дорис, ни на особенно молчаливого Элиаса, ни на Хельгу, которая от злости так и хотела вдарить роботу по роже. Однако, не могла. Немо не смотрел на Якова, а тот часто кидал смешанные взгляды в сторону палача из своего тёмного угла. Настала ночь. Вальтер стоял в коридоре, на случай, если будущие смертники захотят бежать. Его красные стеклянные глаза блуждали по стенам и полу, цепляясь за агитационные плакаты и глубокие трещины в штукатурке. Его взгляд привлёк мягкий свет луны, пробивающийся из-за двери в кастелянную. Прежде, чем самому задуматься над своими действиями, Вальтер подошёл к двери и отворил её. Окно не было закрыто. Ветер гулял по комнате, меняя уличную пыль на сигаретный запах. Тюлевые занавески трепыхались за рамой, как умирающие ночные мотыльки. Вальтер прошёл к окну, не разрывая зрительного контакта с безликой луной. Его, ныне стеклянные глаза не принимали свет, словно специально отторгая признаки жизни. Сосуд стоял у окна и разглядывал пейзаж за окном, как вдруг понял, что более в комнате не один. Он резко обернулся и увидел сзади пепельноволосого солдата, закинувшего руки за спину. Тот стоял, не предпринимая ничего, не переодетый в свои пижаму параноик. Почему ты не держишь револьверы…? — Что ты делаешь здесь? — глаза Вальтера оставались стеклянными, как и всегда, а лицо безэмоциональным и гладким, как у фарфоровой куклы. Яков ухмыльнулся, продолжая рассматривать робота, сделал пару шагов ближе. — Это разве то, о чём бы тебе хотелось меня спросить…? — Яков сказал это очень тихо, но модифицированное тело могло слышать очень хорошо. Яков продолжал подходить, на что Вальтер не реагировал. Блюдце луны отражалось в чёрных глазах отступника, рассыпаясь на град чёрно-белых светлячков. Они всегда такие красивые. Солдат остановился в паре шагов от врага. Жестокость инквизитора в его тоне уступала место спокойной грусти и наоборот. — Ты. Помнишь, как здесь я признался тебе? Или это уже не ты? Его рука в перчатке поднялась и огладила холодную щёку напротив. Это твоя вина, или моя? Никто не виноват. Робот молчал, глядя своими пустыми глазами в чёрные агаты параноика. Тогда тот стянул с себя маску и нежно примкнул к губам его бывшего Немо. Спустя пару секунд параноик отстранился, опуская руки на плечи парня. — Зачем ты это делаешь? Я не чувствую ничего. Глаза Якова блеснули в лунном свете. Он взял лицо Вальтера в свои ладони, как тогда, много дней назад. — Отчего же ты плачешь? — произнёс с улыбкой, растирая влагу по щекам такого же как и он, мертвеца. Вальтер потянул дрожащую руку к лицу, но прежде, чем успел занести её над руками в чёрных перчатках, они вспорхнули. Яков развернулся и покинул кастелянную, продолжая вести себя как ни в чём не бывало. Пару дней, и они мертвы навсегда. Всхлипы застряли где-то в горле.