Что-то, что скоро уйдёт

Не знаю какой шёл уже по счёту день. Я сбился, мои часы на стене давно перестали ходить. Ходить перестал и я. И в этом мире, и в своей душе, я уже давно не был там, в своём настоящем доме — в раю. Я забыл, что там. Но я помню, маленькими отрывками, я помню! Помню, как я ходил там по побережью моря, я был влюблён в своё море, я хотел с ним жить, с ним встречать рассветы и закаты, и с ним же слиться воедино раз и навсегда. Как я любил! Любил… На ум приходит лишь это слово, в прошедшем и утраченном мною времени. Как я любил уходить в свой рай. Как любил там быть, что даже реальность казалась уже скучной — в ней смысла нет и нет настоящей жизни: здесь есть запреты, правила и всё-всё, что нужно соблюдать. А я лишь хотел свободы. Свободы! Чтобы быть тем, кем я хочу. Я хотел быть «никем»… И даже будучи «никем», я получал упрёки. Мне задавали один и тот же вопрос, почему я захотел стать «никем», а я молчал… Молчал потому что они не поймут моей боли. Она должна остаться «моей» навсегда. Я не хочу, чтобы кто-то знал, что она всё глубже и больнее убивает меня. Но я так хотел, чтобы кто-то всё же знал о ней… хотя бы один единственный человек. Но было слишком поздно, процесс запущен и работает «на благо», солнце зашло за горизонт и больше никогда не вернётся «в светлое завтра». Процесс запущен и скоро механизм выйдет из строя. Что-то скоро должно уйти «в завтра», но уже, увы, не светлое. Раньше, моим самым любимым клипом был «Youngblood» — 5 Seconds Of Summer. Каждый раз, когда по каналу проигрывали его, я просил маму не переключать. Мне он очень нравился. Там были красивые девушки и парни на мотоциклах. Я хотел стать таким же. Хотел научиться ездить на мотоцикле, катать на нём девушек и иметь много друзей, а если даже и не друзей, то хотя бы знакомых, хотел быть тем самым главным персонажем книги «Крутые виражи». Но я так и не стал ни им, ни научился ездить на мотоцикле, у меня нет много друзей или даже хотя бы знакомых. Время беспощадно бьёт тебя по лицу. Та пощёчина, которую время дало мне тогда, была самой болезненной. Я получил её, когда механизм уже был до боли запущен и тогда я увидел правду, которую в детстве считал за «красоту». В том клипе описывалась тема времени. Что оно утекает, и всё уже не станет как раньше. Я говорю именно об этом, потому что эту тему я разглядел своими глазами, своими больными глазами, что уже не воспринимают «поверхность». Я вижу всё по-другому. И тогда мои очки разбились. Я перестал верить, что жизнь бывает «жизнерадостной». Как она может быть такой, если всё время задумаюсь о том, как время быстротечно и что совсем скоро я умру?