Когда откроют луну облака

      Римус услышал, как открылась дверь. Отбой был несколько часов назад. Где же носило этого придурка? Люпин осторожно слез с кровати, стараясь не шуметь. — Лунатик? — Сириус, похоже, плевать хотел на спящих в комнате Поттера и Петтигрю. — Да, да, это я! Бродяга, если Джеймс завтра проспит тренировку, я не стану прикрывать твою наглую задницу!       Выглядел Блэк ужасно. Растрёпанные грязные волосы, мятая испачканная майка, рваная кожанка, свисающая с одного плеча. Люпин быстро снял её и положил на пол, надеясь всё же не разбудить соседей. — Мерлин, ты что, пьян?       Вместо ответа Бродяга лишь пошатнулся. Римус осторожно уложил Сириуса в свою кровать, ведь она находилась ближе всего. Залез следом и, задвинув шторы, наложил заглушающие чары. — А теперь потрудись объяснить, где тебя носило полночи и почему вернулся в замок ты в таком состоянии! — Римус не злился, нет, он ведь всё равно не спал. Вот только слушать с утра гневные обвинения Сохатого определённо не хотелось. — Пожалуйста, не кричи на меня, голова раскалывается! — Сириус, очевидно, не спешил отвечать на вопросы. Он постоянно отводил взгляд и тёр пятно на одежде, стараясь не концентрироваться на Лунатике. — Удивительно! Бродяга, просто скажи, где ты был?       Только сейчас Люпин всмотрелся в лицо друга. И, чёрт возьми, как же красиво выглядят его глаза, затуманенные алкоголем. Внешность Сириуса привлекала многих девушек Хогвартса, но Римус… Нет, нужно выбросить эти мысли из головы! Чувства в прошлом, их связывает только дружба, глупо это отрицать. — Лунатик? — голос Блэка вернул Римуса в реальность. — Как же сложно! Ладно, завтра разберёмся, я иду спать. И тебе бы не помешало, кстати, особенно добравшись до своей кровати. — Лунатик, подожди! Давай поговорим, пожалуйста, — речь Сириуса была путаной, но решительной. — О чём же? — Я… Не знаю, как сказать. — Бродяга, прошу, узнай быстрее или иди спать! — Ты мне нравишься, — выпалив это, Сириус резко развернулся и убежал к своей кровати, оставив Римуса одного. Этой ночью он точно не уснёт.