Портрет.

— Остановись.       Красновласая стояла посреди своей скромной комнаты, сложив руки на груди. Её взгляд испепелял фигуру женщины перед ней, губы кривились от раздражения, а крылышки носа дёргались от каждого медленного шага незванной гости, сопрождаясь рванным вздохом.       Навигатор пыталась не показывать страха или удивления, но вся её поза "недовольства" кричала о нужде в защите, а пальцы нервно сжимали белую ткань платья. Кафка держалась, чтобы не наброситься на объект своего внимания, ведь ей хотелось подольше поиграть с навигатором: знает ведь, что Химеко её не сдаст, уж точно не в такой обстановке.       Охотник сделала ещё один медленный шаг, оставляя между ними всего полметра. Учёная, судя по небольшому смещению её стопы, хотела отступить назад, но передумала. Видимо поняла, что отступать ей всё-равно некуда. — Химеко...— хищная улыбка женщины сменилась нежным расслабленным взглядом, когда она медленно потянулась своей рукой в перчатке к чужому лицу. Навигатор чуть отвернула лицо в сторону, всё ещё держа руки у груди, и отвела глаза от Кафки, чувствуя её осторожное прикосновение к щеке, что было мягким из-за ткани перчаток, —...я скучала.       Химеко снова посмотрела на преступницу, ожидая увидеть насмешку, ведь она знает, что та никогда не относилась к их встречам серьёзно, играясь на гордости навигатора, но была удивлена увидеть довольно серьёзное выражение лица с каплей отчаяния. — Если ты скучала, то могла прийти раньше, — красновласая не поверила щенячьим глазкам Кафки, поэтому лишь сильнее нахмурилась. — Почему я не получала даже признаков жизни от тебя? — В последнюю нашу встречу моя муза прогнала меня со словами: "Не хочу тебя видеть!" - поэтому я исполнила её желание, — женщина скользнула рукой к подбородку той самой музы и резко повернула лицо в свою сторону. — Но жаль, что меня хватило всего на два месяца, да? — риторический вопрос прозвучал слегка горько и саркастично, если учесть, что прошло меньше двух месяцев: ровно два месяца стало бы завтра. — Я имела ввиду не в прямом смысле, — вспоминая последний их вечер вместе, Химеко призакрыла глаза, чувствуя любимые прикосновения к её подбородку, который слегка поглаживали, будто задабривая кошку. — Я тоже скучала, — резко сменив свою позицию защиты, красновласая контратаковала, упав головой на плечо Кафки, что чуть удивилась, ведь обычно ей приходилось долгое время объясняться, прежде чем иметь возможность обнять свой объект воздыхания: их отношения весьма сложные, если учитывать, что охотница в розыске, а учёная - известный член экипажа Звёздного экспресса, но ни то, ни другое им не мешало. — Значит мне стоит почаще пропадать, — любовно прижав к себе Химеко, Кафка уткнулась носом в её волосы и сместила руки медленно по лопаткам, по позвоночнику, с придыханием пересчитывая их количество, и по бокам, кончиками пальцев оглаживая кожу.       Изначально их отношения начались с прикосновений. Охотница случайно переплела свои пальцы с учёной, когда та пыталась её остановить, и замерла. Это выглядело так глупо: вокруг все сражаются с тварями Легиона Пустоты, а она стоит и просто смотрит на женщину, пытаясь понять, что это за тягучее и мягкое желание прикоснуться к ней ещё.       Ей повезло, что тактильный голод у них был взаимным. — Ты похудела, Химеко, — Кафка скользнула носом к чужому уху, шепча красновласой результаты обследования её тела, всё ещё бегая пальцами по бокам. — Волновалась о тебе, — дыша розовласой в шею, Химеко повернула голову в сторону чужого подбородка. — Насколько сильно? — чувствуя влажный язык учёной на подбородке, охотница усмехнулась. Такая реакция от любимой стоила недель ломки, похожих на сумашествие, что не сильно смущало её коллег: для них она в любом случае сумашедшая. — Достаточно, чтобы перегрызть тебе горло, — женщина резко укусила преступницу за шею, хватаясь руками за талию. Кажется она пыталась толкнуть девушку на кровать сбоку, но Кафка была сильнее, поэтому поддалась ей навстречу, упав на постель Химеко. — Тебе так сильно нравится моя шея? — замечая, что её муза взяла инициативу в свои руки, розовласая усмехнулась, устроившись под красновласой, наслаждаясь терзаниями её шеи и ключиц. — А чего ты ожидала от двух месяцев отсутствия? — учёная носом обвела кость ключицы охотницы, сильнее прижимаясь к ней.       У Химеко всегда были странные фетиши, связанные с укусами, в отличие от Кафки: по ней не скажешь, но она относилась к своему объекту обожания как к фарфоровой кукле, которую она постоянно гладит и облизывает, но не наносит вреда, ведь тогда чистая и прекрасная кожа испортится, а она как любитель прекрасного этому будет не рада. В их первый раз учёная сильно удивилась, насколько она нежна и аккуратна. — "Член Звёздого экипажа закусал Охотницу за Стеллароном"! Звучит как хорошая сенсация для КММ, как думаешь? — Кафка расстёгивала свою рубашку, откидывая пиджак, пока Химеко чуть усмехнулась, всё же посчитав её шутку смешной. — Вся наша интрижка - рудник сенсаций для них, — учёная тоже отбросила свой пиджак, поудобнее усаживаясь на бёдрах охотницы, и чуть зацепила подол своего платья заколкой, чтобы не мешалось.       Преступница в это время уже распахнула свои руки, сняв рубашку, что полетела вслед за одеждой, словив в объятья механика, и зарылась лицом в чужую грудь.       Та в свою очередь расслабилась, поглаживая по розовым волосам свою любимую, и чуть приспустила своё платье, открывая вид на её набухшие соски, что были в мгновение накрыты чем-то тёплым, что по своим ощущениям Химеко интерпретировала как руки Кафки, что были всё ещё обёрнуты в перчатки. — Никогда не думала снимать перчатки перед сексом? — промычала в чужую макушку красновласая, наматывая на палец тёмный волос. — Как человек исскуства, я не могу трогать культурное наследие голыми руками, — облизывая кожу вокруг бордовой бусины, ответила та, выводя пальцами на коже круги, что предупреждающе подступали к другому соску. — Иногда мне жутко становится от твоих фразочек, чувство, будто ты всерьёз считаешь меня исскуством. Как бы рыцари Красоты не взяли меня в жрицы Идрилы из-за твоих комплиментов, — прижимаясь телом поближе к своей девушке, Химеко закрыла глаза, чуть усмехнувшись от мыслей, что на самом деле ей это нравится. — Я никогда не шучу, если это касается моих идеалов, — наконец захватив губами сосок, охотница скользнула другой рукой от груди вниз, приподнимая подол белого платья. — Не против, если сегодня мы поэксперементируем? — Смотря какой эксперимент, — чуть смутившись, прошептала та, чувствуя как у неё начали дрожать колени, удивляясь тому, что поняла вопрос Кафки сквозь зубы. — Что думаешь насчёт того, чтобы попробовать ножницы, но с тобой в роли ведущей? Раз уж ты уже взяла инициативу, — оторвавшись от Химеко, Кафка начала коротко целовать кожу любимой, ожидая ответа. — Можем попробовать, но только не смейся надо мной, ты сама предложила, — учёная приподнялась, снова сев на бёдра охотницы, и, смахнув свои волосы в сторону, начала снимать своё платье, пока за ней наблюдала преступница.       Вот она Афродита во всей красе, что будто росла среди алых роз и золотых тюльпанов, удобряемых самой чистой водой и самыми тёплыми солнечными лучами - Химеко. Кафка всё никак не могла насытиться этим видом невинно вьющихся локонов, прикрывающих грудь, что прекрасно подчёркивала тонкую талию и большие бёдра. Так и хотелось облизать и обцеловать, не сдерживая голодной слюны. И когда она стала настолько одержима этой дамой? Наверное ещё в первую их встречу. — И не посмею, — слегка запоздало ответила розовласая, отстёгивая от своих ног ремни.       Её ноги раздвинули, порвав очередные колготы охотницы, и прильнули губами к животу, видимо собираясь чуть подразнить свою возлюбленную, но весьма неумело, если учесть, что чужие руки уже массировали клитор Кафки. Оставить Химеко без ласк даже в таком положении девушка не смогла, поэтому потянулась своими руками к груди учёной, всё также массируя соски, аккуратно оглаживая гусиную кожу. — Мхм... Чувствую бабочек в животе после столь долгого времени уединения с тобой, — закидывая одну из ступней розовласой себе на плечо, пробормотала женщина, приоткрывая половые губы своей любимой. — Больше никогда не пропадай. — Не обещаю... — с предыханием прошептала та, чувствуя движение клитора о клитор, что непривычно подгоняли стадо мурашек. — Постарайся пообещать, — двигая бёдрами вверх вниз, прорычала Химеко, кладя руки Кафки себе на шею. — Иначе я отсужу у тебя тот гараж с моими портретами.       Преступница ничего не ответила, лишь улыбнувшись сквозь затуманенный взгляд, и поцеловала свою музу, уже зная, какую картину напишет следующей.