Сладких снов

      Кто бы мог подумать, что Ким настолько везунчик, и сорвёт не только эксклюзивную информацию для статьи, но и персональную встречу с самым настоящим динозавром… Вот и Тэхён не думал. Ни разу, даже перед сном у него не было таких извращённых фантазий, хотя его воображение обычно картинки подкидывает не самые невинные. Может, какой шутник и предложил бы не париться и вдобавок ко всему взять у динозавра интервью, чтобы добру не пропадать, но, к сожалению, это нихера не весело. И единственный, кто сейчас может пропасть, — это Ким Тэхён.       Парень обходил существо медленными шажками на почти негнущихся ногах, стараясь смотреть исключительно на объект своего страха, чтобы не потерять его из виду и быть начеку. Даже в темноте под слабый свет от спуска в эту яму он мог различить перламутровую фиолетовую чешую и чёрные глаза, которые приманивали своим необычайным свечением золотых солнышек вокруг зрачка. Существо не отличалось огромными размерами, скорее наоборот, было чуть больше взрослого добермана, а внешне походил на уменьшенную и какую-то умилённую копию тираннозавра — единственный вид, название которого знал Тэхён. Но поскольку пару минут назад Ким совершенно случайно потревожил сон этого фиолетового создания, также совершенно случайно споткнувшись об него и разоравшись на всю пещеру, а чужие клыки не очень дружелюбно посверкивали, то разумная мысль не заставила себя долго ждать.       Надо делать ноги. Как можно скорее и спокойнее, чтобы динозавр — Ким не был точно уверен, но не то что бы подобных существ он часто видел в том же зоопарке — не разозлился и действительно не оторвал что-нибудь дорогое. Внимательный, изучающий и в какой-то степени настороженный взгляд пронзал слегка трясущегося Тэхёна. Видимо, не один Ким сейчас на панике. После того, как динозавр поднялся, он продолжал стоять всё в том же положении. А Тэхён с каждым шагом старался начать нормально дышать, чтобы так жалко не распрощаться с жизнью не от лап зверя, а от нехватки воздуха в лёгких.       — Ну что у тебя тут? — недовольно спрашивает Чонгук, подбежавший на вопли своего коллеги. Тэхён моментально повернул голову в его сторону и с ужасом взглянул на взлохмаченного после падения парня. Мозг уже давно покинул молодое тело, оставляя справляться с собственными проблемами самостоятельно. Ким кивнул в сторону динозавра и сам посмотрел в тот тёмный угол — зверь по-прежнему стоял на месте. Мысли из-за отсутствия мозга больше не посещали, поэтому на автономном режиме он развернулся на пятках и шёпотом произнёс:       — Беги, — без длительных раздумий и ожиданий со стороны Чонгука Ким хватает парня за руку и тащит за собой, заставляя двигаться в том же темпе и не оглядываясь назад.       Кто там про слишком крутой склон говорил? Так вот забудем об этом. Сильный страх часто выступает прекрасным учителем, обучающим чему угодно с космической скоростью. Чонгука и Тэхёна он не обошёл стороной, наоборот, подгонял их к покорению новых вершин. Буквально.       Как только парни подбежали к месту своего падения, они на секунду остановились и быстро огляделись по сторонам. Другого выхода не оставалось, поэтому Тэхён в своём гигантском плаще подбежал к склону и посмотрел на запыхавшегося Чонгука:       — Помогай, — резко кивнул, смотря на свои ноги. Благо два раза просить не нужно, Чон сразу сообразил, что от него требуют, подскочил к парню и подставил руки, создавая из них своеобразную ступеньку. Светлая фигура Кима только и успела проплыть перед глазами, пока сам Тэхён пытался найти за что ухватиться и ухватился за какую-то большую ветку на поверхности, а Чонгук приподнимал того выше, насколько это было вообще возможно. С горем пополам и довольно громко пыхтя, Ким взобрался на поверхность и хотел было упасть на спину, чтобы отдышаться, но тут же вспомнил о Чоне и подлетел к яме, протягивая тому руку.       — Рад, что ты меня там не бросил, — загнанно дыша, выдал Чон и упал на влажную траву рядом с Тэхёном.       — Сильно не обольщайся, — также кряхтя в попытке нормализовать дыхание, проговорил парень. — Если бы я тебе не помог, меня бы потом засадили. Такого счастья из-за твоей задницы я себе не желаю.       И совсем неважно сейчас, что Ким полез бы и в глотку к этому динозавру за Чонгуком. Без этого паренька было бы скучно. Тэхёну уж точно, он знал, проверено. Однажды Чон заболел и пару дней не выходил на работу. Ким за это время весь извёлся, был довольно груб с окружающими и не мог нормально работать, смотря на пустое место соседнего стола. Тэхён понимал, что постоянные рабочие подколы друг друга просто вошли в привычку и стали неотъемлемой частью жизни каждого из них. Но на самом деле в их отношениях не всё так просто. Кажется, уже и такая старая первая причина подобного поведения давно забыта обоими и парни просто продолжают подыгрывать друг другу, сохраняя повод для того, чтобы обратить на себя внимание, привлечь, зацепить. Тот тип общения, когда до тебя еще не доходит осознание настоящий взаимности партнера и его искреннее желание проводить совместно время, поэтому вы продолжаете грызться, стараясь выцедить из этого как можно больше друг друга. Нет бы нормально познакомиться и начать общаться как адекватные люди, но, видимо, они не совсем адекватные. И кто бы что ни говорил — именно оба.       Влажная трава неприятно липла к одежде, оставляя мокрые пятна, и к оголенной коже, заставляя покрыться мурашками от холода. Но по сравнению с недавним страхом это ощущалось таким неважным. Могучая зелёная листва по-прежнему скрывала большую часть голубого чистого неба, лишь позволяя редким солнечным лучам пробираться сквозь себя и оставлять драгоценные камушки, где были капли влаги. Дышать с каждой секундой становилось всё проще, от чего тело приятно расслаблялось. Так, вроде бы и мозг вновь заселился в голову, раз в ней сейчас пролетает слишком много мыслей, но, к удивлению, не о только что внезапно увиденном динозавре, который, если Тэхёну не изменяли память и скромные математические подсчеты, должен покоится с миром уже около шестидесяти миллионов лет, а нечто иное.       — Слышишь, — шёпотом произносит Ким, не оборачиваясь к Чонгуку и продолжая пялиться в небо. — А ты помнишь, как мы тогда убегали?       — Ты про наше знакомство? — Чонгук сначала взглянул на растрепанного Тэхёна, отметив про себя, что даже в такой момент только он может выглядеть превосходно, а после подложил руки под голову, принимая удобное положение. — Конечно, помню. Я из-за тебя тогда сбил пару человек, хорошо, они целы остались и без особых претензий. Ты сейчас хочешь свои извинения принести? Думаю уже поздно, но я был бы рад их всё же услышать, — усмехнулся и прикрыл глаза Чонгук. Тот день действительно был очень суматошным, от чего сегодняшнее бегство стало каким-то дежавю и накатывало картинки из прошлого.       — И не подумаю, — фыркнул Ким, — это ты про тех аджум? Я не просил тебя бежать за мной и сбивать невинных бабулек, направлявшихся преспокойно за очередными покупками неизвестно куда и насколько. И вообще, тебя только они волнуют, а то как ты заехал тем парням, не забыв при этом меня к стене припечатать, не помнишь?       Чонгук прекрасно всё помнил. Помнил, как залип в телефон и не заметил налетевшего на себя испуганного и знатно чертыхавшегося при этом парня. До этого Ким Тэхён нарвался в баре на мужчин, которые, по своим словам, хотели проучить выскочку за чрезмерно наглые наставления, преподнесённые пьяным старшим. У них бы это почти получилось, если бы слишком совестливый и доблестный рыцарь в блестящих доспехах — Чонгук — не помчался следом и не разделил бесплатно подаренные тумаки. Он вообще хотел лишь извиниться за испорченную футболку, которую по неосторожности облил своим кофе при столкновении, может, почистить её или купить новую, а тут такие подарки оказывается прописывали. Ну Чон и не растерялся, отвечал, как мог, пока не примчалась полиция по зову испугавшихся граждан и не переместила весь кипиш в отделение. Ещё пару часов те мужчины возникали, требуя принесения извинений от Тэхёна и ничего до сих пор непонимающего Чонгука, но оказались в дураках. Просто эти мужики уже успели прославиться пьяными и необоснованными дебошами, за что полиция просто закрывает их на несколько часов, пока не протрезвеют, а затем припечатывают их к стене штрафом и угрозами о длительном заключении. Но как уже понятно, не сильно их это останавливает.       Парней сразу отпустили и направили в больницу, как только те дали нужные показания. Ким тогда неплохо пострадал: нос и губа разбиты, а на скулах, руках и самих костяшках хорошие ссадины. Ко всему его виду добавлялась испорченная белая футболка и грязные в коленках бежевые брюки. Чонгук выглядел не лучше, но парня это не волновало, он был заинтересован кое-чем другим. Вернее, кое-кем. Поразительно для Чона было то, с каким невозмутимым видом при всём этом побоище, посещении полиции, ссадинах и испорченной, по всей видимости, дорогой одежде оставался новый знакомый. Это не могло не восхищать, особенно Чонгука, который на самом деле тот еще трусишка, боящийся публичных выступлений и новых знакомств. Тело всегда выдавало его — тряслось, запиналось, мигало, моргало и сжималось. Поэтому и пошёл в журналистику, где нужно было каждый день встречаться со своими страхами. Нет зоны комфорта — есть рост. Так считал Чонгук, скорбя сердцем при выборе университета и специальности несколько лет назад. Он не жалеет, ничуть. Его всегда привлекал данный род деятельности, а остальное — это всего-то мелкие преграды на пути к истинному счастью и наслаждению. Так Чонгук тогда и стоял на выходе из отделения полиции, пялясь на объект своего внезапного восхищения. Серьёзный взгляд карих глаз, обрамленный светлыми прядями спадающей чёлки, и низкий недовольный голос вывел его тогда из ступора. Чонгук, значит, помог, а его обозвали конченным придурком, толкнули в сторону и слиняли. Этот парень хоть в больницу сходил?       — Нет. Зато я очень хорошо помню, как ты меня грубо пихнул и послал. Не стыдно? — выдал Чон, не ожидая получить ответ. — Ты в больнице был?       — Не нужно было лезть, — повернул голову, серьёзно смотря на парня, уже успевшего удобно расположиться, — знаешь, что бывает с инициаторами, берущими лишнюю инициативу? — где-то глубоко кольнуло от вопроса то ли брошенного случайно, то ли для приличия или из настоящей заботы, на что Тэхён постарался не обращать внимания, начиная подниматься с травы. Он действительно не просил себе помогать, поэтому имел полное право не благодарить или за что-то извиняться. С теми мужчинами поступил тоже правильно, они не имели право оскорблять официантку, не смотря на предрассудки, что она — обслуживающий персонал. Любая профессия достойна уважения, ведь это труд. Ким верил в это. Да ещё и совесть не бунтовала, значит, всё в порядке.       — Трудный ты, — заключил Чонгук и посмотрел на отряхивающегося Тэхёна.       — Вот выйдем отсюда, найдешь себе лёгких, а пока довольствуйся тем, что есть, — фыркнул парень. — Я же само благословение от бога, как можно вообще так печально вздыхать рядом?       Чонгук не смог сдержать усмешки и, поднимаясь, спросил: — А что, радоваться и танцевать вокруг от этого нужно?       — Именно, — серьёзно сказал Ким и огляделся. — Думаю нам стоит отсюда поскорее уходить, не находишь, что оставаться здесь долго, будет опасным.       Чонгук лишь согласно кивнул, отряхнул руки и направился вперёд, складывая из обрывков памяти тропу обратной дороги.       — Смотри, принцесса, только не вляпайся ещё во что-нибудь, — на полу обороте к парню произносит Чонгук и усмехается: Ким старается не зацепиться своим плащом за ветки и держит его подобно принцессе на балу, спускающейся по ступенькам. Забавно.       Забавно и наличие того факта, что Тэхён уже успел вляпаться на свою голову, только вот в предмет одухотворённый. Предмет под названием Чон Чонгук. И если Чонгук в тот день увидел его впервые, то Тэхён доблестного рыцаря — нет. Пусть до того момента они не пересекались лично, это не мешало одному заметить другого издалека. Вернее, Тэхёну потребовалось лишь повернуть свою голову на университетском мероприятии на сцену, и вот, пожалуйста, вам знакомство взглядом с одной стороны. Почему лишь с одной? Да просто Чонгук оказался таким стесняшкой и, будучи ведущим празднества, смотрел либо в сценарий, либо на выходящих на сцену людей, либо в непонятную отдаленную точку у всех над головами в конце помещения с подсветкой и надписью: «Выход».       Получается, что Тэхён знал Чонгука.        Нет.       Тэхён знал, как выглядит Чон Чонгук до дня столкновения. Он не знал, ни чем тот интересуется, ни с кем общается. Не до этого было Киму. Все мысли тонули в учёбе, работе и том, как понять себя и свои чувства. Было сложно пребывать в аспектах своей жизни, поэтому и нечего говорить о том, чтобы лезть в чужую жизнь и заполонять там всё собой, если, конечно, хватило бы на это сил. Разве можно пообещать человеку розовых соплей: любви, романтики, постоянной заботы, дать ему это, а потом резко прекратить, так как сил на это уже нет? И вот тут Тэхён знал, что нельзя. Сперва нужно разобрать свою голову, жизнь, рутину, клубок чувств, а после уже думать о том, как бы замучить человека своей безграничной любовью и тактильностью.       Судьба — штука тоже забавная. И забавляться она любит по-крупному и чаще всего неожиданно. Что Чонгук учится на журналиста, Ким знал. Но не думал, что сорвёт куш на бегство, стажировку, а после и работу в одном коллективе с Чоном а-ля частым гостем, как ни странно, милых, романтических, тех самых ночных розовых грёз, от чего иногда просыпался с улыбкой, которой не долго было суждено прожить, ведь осознание не заставляло себя ждать. Правда, Тэхён, не пальцем деланный, тут же подключил сногсшибательную тактику, очень часто применяемую людьми при стрессе: замкнутость, некоторая саркастичная колкость и превращение всё и вся в шутки, подколы. Оно не специально, оно само. Именно так напоминал себе парень про первое знакомство и такую же первую грубость, переросшую в частые, но не серьёзные и немного странные перепалки любезностями.       Чонгук неспешно продолжает идти, периодически оглядываясь по сторонам, и обходит огромный столб, стоящий на пути. Разве его раньше здесь не было?       — Айщ! Что это? — восклицает Тэхён и потирает ушибленный лоб. — Предупредил бы хоть!       В минутах спокойствия и тишины Чонгук и забыл, кто за ним идёт. Парень вздыхает и подходит к Киму, убирая руку того.       — Сильно? — Чонгук внимательно исследует место ушиба, а Тэхён в оцепенении болванчиком стоит и следит за действиями парня, не в состоянии и пошевелиться. — Всё тут нормально, жить будешь, — отпускает руку, разворачивается и начинает идти дальше. Было действительно не очень больно, лишь резкое удивление от столкновения. Только вот Тэхёну ненормально. Приятные покалывающие ощущения пробежались по всему телу, и он тряхнул головой, направляясь за коллегой.       Пройдя пару метров, Чонгук замечает и предупреждает, не задумываясь, обходит: — Смотри, ещё такой столб. Не убейся.       — В смысле? — восклицает Тэхён и смотрит то на первый, то на второй столб. — Они же почти одинаковые, — подходит, пробует на ощупь и задумывается, — ты помнишь, чтобы они здесь до этого стояли?       Чонгук прикидывает в голове воспоминания о пути и понимает, что Ким прав. Не припоминается, чтобы кто-то обходил подобные громадины. Рефлекторно посмотрев по сторонам, Чонгук остановился взглядом на внимательно-сосредоточенном Тэхёне, рассматривающим что-то в высоте мощных и пышных ветвей. Чон подошёл ближе к парню и поднял голову: — Чего там?       Тэхён нащупывает руку Чонгука и тут же хватает её. Увиденное не вызывало восторга, скорее непонимание, потерянность и страх. Снова это противное, липкое и сковывающее ощущение. Что такое громадное животное, вымершее более шестидесяти миллионов лет назад, делает здесь?       Кушает травку.       Казалось бы, звучит, как шутка, только вот это правда. Огромный брахиозавр, название которого прошептал офигевший Чонгук, видимо, побольше разбирающийся в этих существах, стоял и жевал свежую и лично сорванную листву. Странный кричащий звук пронёсся высоко и тут же пропал, нагнетая атмосферу. Что, уже и тучи сгустились, мраком всё покрылось и молния где-то ударила? Пока нет, но картинки в голове Тэхёна представлялись не из самых жизнерадостных. Может, здесь просто снимают фильм?       — Слышишь, — потряс руку Чона парень, обращая на себя внимания, а после резко и больно ущипнул за мягкую кожу предплечья. — Больно?       — Ты больной? — скорее от неожиданности пискнул Чонгук, чем от боли, и вырвал свою руку из чужой хватки, — себя так щипай, — потёр место покушения на своей руке. — И да, это больно.       Они не спят. Хотя это можно было понять и по предыдущему сражению лба Кима и ноги брахиозавра. Ощущения самые настоящие, как это сейчас вообще понимать и как дальше действовать, никто из них не понимал.       — Может, здесь фильм снимают? — с некоторой надеждой спросил Тэхён, продолжая стоять на месте и пялиться на преспокойно жующее животное.       — Всё ещё надеешься на попадание в кинематограф? Не на того учился, хотя, если бы мне сказали, что я увижу это, будучи журналистом, тоже бы помечтал о съёмках, — пытался шутить Чонгук, только вот это не расслабляло ни одного из них.              С надеждой, что брахиозавр не заметил чужаков и продолжил спокойно кушать не их, парни ринулись как можно дальше и как можно уже осторожнее, смотря по сторонам. Только вот это внимательное отслеживание малейших шорохов не облегчало, наоборот, они стали замечать и других некогда вымерших представителей из раннего населения Земли. Понимание, что они точно влипли, ещё не настало, так как было замещено полным присутствием шока. Куда им сейчас идти и где прятаться, чтобы выжить? Вот главный вопрос на повестке дня. Шли они недолго, может, поэтому ещё остались незамеченными. Или им это только кажется? Всё же судьба оказалась благосклонна к ним, расположив на пути наземную пещеру-убежище, за что оба парня успели её мысленно поблагодарить и несколько раз упасть в таком же мысленном поклоне.       Недолго думая, журналисты ворвались в полу мрачную пещеру и выдохнули, прижавшись к землистой стене и одновременно скатившись по ней. Действительно, им не стоило отсвечивать, поэтому спрятаться было разумным решением. Решив, что уже можно разговаривать, Чонгук первым нарушил тишину:       — И что всё это значит? — он не надеялся услышать внятный ответ, хотелось просто завести диалог и отвлечься от грядущих мыслей.       — Не знаю, Чонгук, — выдохнул Ким, прекрасно понимая интерес парня, — но очень бы хотелось это выяснить.       — Что ты хочешь сделать? — настороженно спрашивает Чонгук, зная, что от Тэхёна можно ожидать чего угодно.       — Где твой телефон? — начинает копаться по карманам изрядно пострадавшего плаща в поисках своего мобильного, — я, кажется, свой выронил.       Чонгук вздыхает, но повторяет действия Тэхёна и тут же находит свой телефон, включая его: — Разряжен.       Телефонов нет. Связи со внешним миром нет. Понимания происходящего тоже до сих пор нет. Зато осознание грядущего ужаса нагрянуло так же внезапно, как упал Тэхён в яму. Случайно. Неожиданно. И не по своей воле.       Вечерело. Правда, почему-то слишком быстро, ведь буквально только недавно солнце находилось ровно над землёй. Теперь уже тучи действительно сгущались, становилось всё темнее и поднимался ветер, от чего было уютнее, но в то же время как-то и не по себе. От нарастающей прохлады табуном начали пробежку по телу мурашки, заставляя сжаться в свою одежду. Сначала Тэхён постарался укутаться в свой тонкий плащ, а Чонгук накинул капюшон толстовки, вжимаясь во внутрь одежды и обнимая себя руками.       — Заметил, как резко потемнело? — спросил Ким.       — Да, — стуча зубами ответил Чонгук, — а ещё зверски похолодало. Что делать-то будем? Не хочется мне здесь оставаться, но и выходить наружу я не горю желанием.       — А придётся, — заключил Тэхён, — как минимум, чтобы найти еду или выйти в туалет. Вечно здесь мы не просидим. Надеюсь. — Парень сжался от нового дуновения ветра и лишь сильнее сжал челюсти. Взглянув на Чонгука, ему стало больно. Не смотря на то, что Чон был одет относительно тепло, пробирало его намного сильнее.       — Если ты всегда мёрзнешь, почему одеваешься так легко? — серьёзно спросил Тэхён, глядя на дрожащее тело и пододвигаясь ближе.       — С чего ты решил, что я всегда мёрзну? — зубы предательски клацали, не давая спокойно договорить предложение.       — Я наблюдателен, — Ким и не соврал. Он действительно заметил тенденцию Чонгука мёрзнуть, ёжиться от холода, но ничего при этом не делать. Всегда хотелось согреть его. Закутать в тёплый плед, впихнуть в руки кружку с горячим чаем, натянуть шерстяные огромные носки и поставить рядом камин — отогреваться. Но получались лишь колкие упрёки в сторону клацающего зубами Чонгука и по-тихому поход на ослабление мощности кондиционера летом или же, наоборот, увеличение температуры в помещении зимой. Сам Тэхён не боялся изменений погоды и мог позволить себе модную одежду, при этом не рискуя заболеть, по-простому — закалён. Да, ту самую красивую, которая создаётся для эстетического наслаждения, но не для годного применения на практике.       — Хах, наблюдателен? Это из тех наблюдений по типу: «Эй, у тебя что, нервный тик? Уже не справляешься с работой. Да, она ведь не для таких слабых нервов, как у тебя». Мне продолжить? — качнул головой Чон, усмехаясь и смотря на улицу: уже стало темно как очень поздним вечером. Слишком быстро.       — А ты прям всё помнишь? — в сомнении изогнул бровь Тэхён и приподнялся, снимая плащ и оставаясь в белой водолазке с длинным горлом. — Держи, фейковая Эльза.       Чонгук посмотрел на Тэхёна, как на дурачка, и тут же выдал: — Оденься, принцесса. Я кто, по-твоему?       — Глупый маленький ребёнок, неспособный нормально принимать чужую помощь, — Ким, не ожиданно даже для самого себя, накрыл Чонгука плащом, аккуратно притаптывая его на чужом теле и оценивающе оглядывая. Кто же здесь на самом деле ребёнок?       — Это ты мне говоришь? — продолжая следить за действиями Кима тем же взглядом, спросил Чон, но был безжалостно проигнорирован.       — Нет. Так не пойдёт. Давай надевай, — либо Тэхён слишком требовательно произнёс это, либо уже не имелось желания дрожать от холода, но Чонгук послушался его и, старательно сдерживая дрожь и стук зубов, натянул на себя чужую одежду. — Ну вот, а ты ещё тогда критиковал меня. Отблагодаришь после, не переживай.       Тэхён довольно улыбался, а Чонгук хмурился. Не понять ему этого светлого, но в то же время противного парня. В голове не укладывался принцип мыслей Тэхёна. Он отдал плащ, а сам мёрзнуть собирается? Пусть они и не ладят особо, но общая беда сближает? Или они просто всегда вели себя как дети и никаких ссор не было? Да или нет? Без разницы, совесть не позволяла Чонгуку оставить всё, как есть. Он тут же поднялся под непонимающий взгляд, пересел с другой стороны от парня и притянул его к себе, обнимая одной рукой.       — Не спрашивай. Так ветер с улицы не попадёт на тебя, — поджимая ноги к себе, пояснил Чонгук.       — Ладно. Давай поспим, а завтра выберемся отсюда. Мы ничего не увидим в той тьме, да и опасно это, — кивнул на проход парень, прижимаясь от этого ещё сильнее к Чонгуку.       Чонгук лишь согласно кивнул и умиротворённо закрыл глаза. Внутри пульсациями разливалось сладкое и тягучее ощущение. Стало теплее, только вот непонятно, было ли это от нового слоя одежды или же от внезапно проявленной заботы со стороны вечно колючего Тэхёна. Тот безвольно уронил голову на плечо Чонгука и сладко засопел на ухо. Быстро он уснул, от чего Гук мысленно хмыкнул, ведь раньше Ким говорил, что плохо засыпает в новых и незнакомых местах. Или просто это место не совсем чужое, как казалось бы?

***

      Сладкая дрёма не заставила Чонгука долго ждать и наскоро погрузила его в неспокойный и слишком сильно тревожащий сон. Он постоянно куда-то шёл и оглядывался, пока не услышал тихое рычание. Что это? Или правильней спросить, кто это? Во сне Чон начинает быстро бежать, не зная, к чему это приведёт, но вскоре спотыкается и резко распахивает глаза, громко выдыхая, — парень проснулся. Тэхён уже не спал и во всю пялился на Чонгука: его нервное тяжёлое дыхание, быстро бегающие из стороны в стороны под веками зрачки, неосознанное прикусывание нижней губы — всё это создавало такой хрупкий и невинный образ парня, который, на самом деле, прячется в Чонгуке и упорно игнорирован самим хозяином. Он скатился на бёдра Тэхёна, одной рукой обняв чужую спину, а вторую подложив под свою голову, и там смотрел свои беспокойные сны, заставляя Кима от этого проснуться пару минут назад и задуматься. Почему они игнорировали нормальное человеческое общение ранее? Это ведь не так сложно, как оказалось. Чонгук легко шёл на контакт, не ёрничал и даже проявлял что-то нечто заботы, заставив сердце Тэхёна выпасть в осадок после резкое прижатия к себе. Или, может, этот весь фарс лишь для спасения из опасного положения, в которое парни дружно попали? Неважно, Ким хочет продолжить общение.       На улице раздавались разные звуки всю ночь, но отдалённое рычание, смело проигнорированное, принесло за собой уже довольно хорошо слышимый грозный рык. Пробуждение Чонгука было тут же замечено, ведь тот неожиданно вздрогнул, поэтому слабым шёпотом было произнесено: — Слышал?       Ответом послужил короткий кивок. Чонгук поднялся с чужих ног и хорошо зевнул, прикрываясь ладошкой. Он посмотрел на главный проход, ведущий в пещеру, и сразу же протянул руку к чужому рту, не позволяя ничего сказать. Чонгук посмотрел на Тэхёна и, продолжая держать ладонь, помотал головой. Можно же было и догадаться, что это убежище кому-то принадлежит, тем более, когда на улице бродят вымершие животные. Живот предательски заурчал на всю пещеру, выдавая местоположение парней с потрохами. Направление шести глаз моментально переместилось в их сторону. Не хотели во весь свой уют ещё и тройку котиков, правда, саблезубых и в два с половиной раза больше упомянутых котиков?       Парни подлетели на месте, когда поняли, что к ним направляются немаленькие хищники. Тэхён сделал шаг вперёд, дабы прикрыть Чонгука, но тут же получил толчок локтем под ребро и недовольно отскочил на шаг назад.       — Вот там и стой, герой-самоучка, — повернув голову к парню, шипел Чонгук, — а лучше аккуратно отходи дальше и ищи, чем можно обороняться.       Тэхён послушно последовал наказаниям Чона и, стараясь разглядеть что-нибудь в темноте, метался взглядом по всей площади, пока своими маленькими шажками назад не наткнулся на подобие палки и чуть не улетел на землю. Быстро собравшись, он поднял её и оценивающе потрусил в руке: — Сойдёт?       Чонгук пытался не разрывать зрительного контакта с наступающими животными, стараясь мысленно подготовиться к любым действиям. Они, оскалившись и облизываясь, смело шли по направлению к своим потенциальным жертвам, ощущая чужой запах, непривычный. Когда Тэхён поднял палку, Чон сразу же перехватил её к себе и встал в оборонительную стойку, держа единственное оружие, как бейсбольную биту. Завидев эти движения, звери зарычали сильнее, зашипели и рванулись вперед, преодолевая жалкие тридцать метров в пару прыжков и раскрывая пасти, готовые откусить тебя целиком и полностью.       Вот сейчас и пришло то самое осознание, которое где-то успело задержаться. Они влипли. По-крупному влипли. Тэхён остановился и просто хлопал глазами, а Чонгук тут же отбил подлетевшего хищника дрожащими руками, только не сильно это помогло. Зверь сжал челюстями хиленькое оружие журналистов, заставляя Чонгука отпустить его, и перекусил напополам. Он оскалился, собратья подошли ближе, надвигаясь на медленно отходившись парней, не посмевших перейти на бег.       Как заворожённые, они продолжали двигаться в неизвестном направлении. Внезапно звери заскулили, поджав уши. Из глубин пещеры раздался мощный оглушительный рёв, не похожий ни на одного ныне известного животного. Парни тут же закрыли уши и зажмурились — не хотелось видеть, что или кто это издаёт. Теперь они не успеют убежать, слишком коротки их ноги.       Последовал не менее громкий топот ног, продолжительное рычание, скулёж зверей и вновь топот, только уже отдаляющийся. Что это значит? Никто не рисковал открывать глаза, пока не услышали хриплое и раздражённое:       — Вот же сволочи! Сколько раз просил не метить мою территорию, ссыкуны проклятые! Вонь же потом несусветная стоит, — парни тут же вскинулись и обернулись на незнакомый голос: из глубин темноты недовольно выходил перламутрово-фиолетовый динозавр, чешуя которая на ярком свете стала переливаться тысячами оттенков, а громадные когти на конечностях отливали чисто белым жемчугом, значительно выделяясь и предавая вид этому существу необычайный.       — Ты разговариваешь? — в один голос нервно выдали парни и переглянулись, возвращая всё своё внимание этому динозавру. Это был тот самый, из ямы, от которого собственно изначально журналисты и бежали. Расцветка и необычайно красивые глаза с золотыми, ярко светящимися солнышками подтверждали это.       — Ну да, — говорит это чудо-создание и смотрит на испугавшихся бедолаг, — не бойтесь, я не кусаюсь, наверное.       Данная информация ничуть не облегчала положение дел, но Тэхён решился ещё полюбопытствовать:       — А раньше почему не сказал? Мы бы не побежали…       — Потому что сам ты тварь, и с незнакомцами я не разговариваю, — флегматично заявил динозавр, фыркая и свободно двигая своей пастью для издания речевых звуков.       — А сейчас тогда что произошло, и почему эти звери, — Чонгук мотнул головой на выход, — были тобой выгнаны?       — Я не знаю, что вы за создания, чем вызываете не меньший интерес и в то же время равнодушие, так как вредить явно не собираетесь, — клацнув зубами и оценив вид незнакомцев, продолжил, — но вы, к своему счастью, посетили мой дом дважды, не навредив ни дому, ни мне, в отличие от тех саблезубых ссыкунов. Я рад новым и дружелюбным посетителям.       — А как же незнаком… — Тэхён не дал договорить Чонгуку, дёргая его за рукав.       — Слушай, как нам отсюда выбраться? — с надеждой спросил Ким, проигнорировав замечание про тварь.       — Откуда? — непонимающе переспросил динозавр, быстро хлопая веками.       — Давай по порядку, — вздохнул Чонгук, — у тебя есть имя, кличка, что-то вроде того, как тебя постоянно зовут?       — Я не тупой, — недовольно посмотрев на парня в видавшей эти местности во всех плоскостях одежде, динозавр продолжил, — Чимин. Так зовут меня мои друзья.       — Друзья? — в недоумении поспешил спросить Тэхён, до которого впоследствии дошло.       Чимин забавно выпячивал передние лапы, перекачиваясь на одном месте на задних, и довольно дружелюбно смотрел на новые лица в их местности. Тэхён вспомнил про свой телефон и решил узнать, можно ли его найти, вернее, вернуться туда, где они упали:       — Чимин, спасибо тебе за спасение, — поклонился Ким, — можешь ли ты оказать услугу и провести нас на место первой нашей с тобой встречи? Я там кое-что очень важное обронил…       — Без проблем, — воодушевлённо и уже как-то радостно произнес динозавр, видимо, действительно не ощущал угрозы от новых знакомых. — Пошли за мной, — и махнув своей изящной лапой, повёл на улицу.       Парни переглянулись, а после медленно двинулись за дружелюбным существом. Пройдя пару метров, динозавр заметил:       — Эй, не отставайте. Честно, я не кусаюсь, — он попытался улыбнуться, правда, это было больше похоже на оскал, но Ким и Чон подбежали ближе. Динозавр смешно передвигался на своих конечностях, шатаясь при этом из стороны в сторону. — А как вас зовут?       Журналисты представились по очереди, а Чимин пробовал новые имена вкус, проговаривая их по слогам:       — Неплохо звучит, — заключил динозавр и, заприметив что-то вдали, добавил, — ой, точно, вы же уже успели столкнуться с одним из моих друзей. Джун-и жаловался, что мелочь пошла наглая и смела толкаться, когда он трапезничал, — пройдя ещё пару метров, Чимин закричал, протянув последний слог имени: — Привет, Джун-и!       Журналисты от неожиданности дёрнулись и посмотрели на Чимина. Тот смотрел высоко вверх, задрав голову и скалился. Тэхён проследил по тому же направлению и заметил не так давно известный «столб». По зову этого фиолетового динозаврика брахиозавр опустил свою голову к ним, вниз.       — Здравствуй, Чимин, — заметив чужаков, он продолжил, — ты это с кем?       — А помнишь, ты мне вчера жаловался, — начал было динозавр, от чего журналисты побледнели вмиг, а оба динозавра заметили это и расхохотались, издавая странные гортанные звуки.       — Не переживайте, я не злопамятный, наверное, — динозавры вновь залились чем-то подобием смеха, а парни переглянулись, мысленно подмечая, что юмор у этих древних животных довольно странный.       — Мы идём на тот вход моего дома, который я постоянно теряю, Джун-и. Я их отведу и скоро вернусь к тебе, не скучай, — выдал Чимин, чем заставил парней сглотнуть.       В каком это смысле? Чимин не знает, где то место? И он скоро их бросит, но это значит, что после парни будут уязвимы. Что делать? Несколько минут они продолжают идти под странные рассказы Чимина о своей жизни и забавных случаях с брахиозавром, полное имя которого оказывается Намджун. По пути компания ещё встречает знакомых, но уже не друзей Чимина, который перекидывается парой слов с ними, а после продолжает вести за собой журналистов, рассказывая об этих динозаврах какую-то информацию. Тэхён поглядывает с опаской и некоторым недоверием к болтливому Чимину и шепчет Чонгуку о своих переживаниях, наклоняясь к уху и не следя уже за дорогой, от чего резко вскрикивает и скатывается на пятой точке по горке, заставляя Чона поморщиться от резкого выкрика и споткнуться, ударяясь о твёрдую землю, а Чимина радостно выдать:       — Нашёл! — динозавр радостно подпрыгнул на месте и подбежал к яме, наклонив голову на бок. — Тэхён-и, ты живой?