Проклятие черного волка

Они вернулись в улус вместе. Все время, пока лошади спокойно брели к дому, они разговаривали – о братьях, о детстве Тургэ́на, о маленькой и боевой Жарга́л, которая нравилась ему тем больше, чем больше он узнавал о творимых ею чудесах. Они говорили и смеялись о том, кто и что любит кушать, о своих любимых занятиях, о том, что у них есть в жизни и чего бы еще хотелось. Разговор плавно, как будто ручей, перескакивал с темы на тему, и оба не могли остановиться-наговориться-замолчать и разорвать неповторимое чувство, что рядом – родной человек, которого ты знаешь сто лет, и только его не хватало в жизни, чтобы понять, что вот ради этого разговора, этих минут рядом – ты и жил всё это время. И только рядом с этим человеком жизнь становится такой, какая и должна быть – настоящая и прекрасная! Пока они ехали в сторону дома – Тургэ́н притащил ей очень красивый букет полевых трав. Потом внезапно ускакал в сторону, едва крикнув ей «я скоро, подожди!» - и привез веточку крупной круглой облепихи. Проезжая сопку, он вдруг остановил лошадей, прижал палец к губам, призывая к тишине, и показал ей куда-то в сторону. Жарга́л посмотрела вслед за его рукой – и увидела неспешно бегущую степную лисицу с детёнышами. Лисята были такие милые, что она хихикнула, увлекшись, а Тургэ́н засиял, радуясь, что ей понравилось. Заметив, что она зябко поёжилась от порыва ветра – накинул на плечи свой кафтан, мягко улыбнувшись. Такая трогательная забота не очень связывалась с его обликом закалённого ветрами степняка, но была невероятно приятна девушке. Впервые за всю жизнь она чувствовала, что она – самая красивая, самая лучшая, ее защищают, заботятся и берегут просто так, а не потому, что она должна кому-то что-то доказывать и быть той, кем быть не хотелось. Она наслаждалась проведенным вместе временем, и Тургэ́н делал все возможное, чтобы оно подольше не заканчивалось. Солнце клонилось к закату, степь кружила голову своими запахами. Лошади спокойно брели рядом, а Тургэ́н не отпускал ее руку, переплетя пальцы со своими. — Так ты выйдешь за меня? – он с интересом посмотрел на нее. – Мне понравилось, что ты сказала в шатре. Ты – просто волшебная, я не знал, что такие девушки вообще бывают. Почему-то я удивительно чувствую тебя. Иногда мне кажется, что я могу предугадать твоё следующее слово или действие. Я не встречал раньше девушки, с которой я бы чувствовал, что нашел свою половинку. Он на секунду задумался, изучающе глядя на нее. — Хочешь, я скажу, что ты сделаешь сейчас? Жарга́л загадочно усмехнулась и покрепче взялась за поводья. — Попытаешься ускакать от меня. И только ветер засвистел в ее волосах, когда белый жеребец рванул вперед, а юноша, что-то победно прокричав, погнался за ней. Девушка на скаку свесилась с седла, срезала несколько стеблей ковыля, резко развернулась, и понеслась навстречу, в лоб черному жеребцу. Мощное животное поднялось на дыбы, не успев сразу затормозив, Тургэ́н еле удержался в седле. Проносясь мимо, девушка лихо воткнула ковыль в собранные в хвост волосы парня, отчего он стал похож на озадаченного петуха, пытаясь удержаться на лошади и уследить за шаловливой девчонкой, пока та носилась вокруг него кругами и смеялась. На очередном круге он поймал её лошадь за поводья, остановил и сделал страшное лицо, приложив палец к губам. Она невольно притихла. - Закрой глаза! Закрыла? Нет, так не пойдёт… Тургэ́н пошарился в сумке, вытащил повязку и собрался завязать ей глаза, лукаво усмехнувшись в ответ на возмущение на ее лице. - Все будет хорошо. Верь мне! Со вздохом, она подчинилась. На глаза опустилась темнота. Никогда не думала, что подчиняться, отдавать контроль над ситуацией кому-то и соглашаться с ним – может быть приятным... - Открывай! Торопливо сорвав повязку с лица, она замерла в немом шоке. А потом звонко расхохоталась, потому что увиденная ею картина была совершенно уморительной. А Тургэ́н на некоторое время выпал из реальности, заслушавшись её смехом, похожим на хрустальный звон колокольчика. Перед ней, на фоне бескрайней степи, в крайне почтительной позе, склонив голову и посматривая на неё искоса, стоял на одном колене ее будущий муж. Его конь стоял рядом и ошарашенно косился на своего хозяина. Оба были чрезвычайно серьёзны. И у обоих из зубов торчали веточки пушистого красного лабазника. - Ну что ты меня подводишь!! – прошипел парень. – Давай, на колено!! Он пощелкал пальцами в воздухе, свирепо косясь другим глазом на жеребца. И тут произошло то, что заставило девушку восхищённо замереть. Мощный черный жеребец заворчал и тоже опустился перед ней на одно колено, склонив в поклоне голову и по-прежнему держа в зубах вкусно пахнущую веточку цветов. - Жарга́л! – торжественно начал парень, иногда пощелкивая пальцами и удерживая таким образом коня в почтительном положении. – Я прошу тебя стать моей женой. Разделить со мной радости и трудности нашего будущего. Быть хозяйкой в нашей юрте и украшением нашего Рода. Идти со мной рядом по жизни в качестве моей любимой женщины, матери наших будущих детей и лучшей половины нашей с тобой семьи, быть моим другом, партнером, если понадобится - боевым товарищем. Ты – самое лучшее, что случалось со мной когда-либо. Я сделаю все, чтобы ты была со мной счастлива, сколько бы дней нам не было отмеряно жить! И я сделаю все, чтобы ты никогда не пожалела о своем выборе! Он снова щёлкнул пальцами и что-то гортанно сказал. Жеребец, ворча, поднялся и встряхнулся, разминая затекшие мышцы. Потом подошел к хозяину и аккуратно, зубами, вытащил у того изо рта цветущую веточку. И обе веточки принес и протянул девушке, снова склонив красивую голову в поклоне. Внутри у нее бушевала настоящая буря: щекочущие мурашки, оседлав бабочек в животе, гарцевали по всему телу – хотелось кричать от счастья! Она приняла подарок, ласково потрепав хитреца за ухом. Довольно заурчав, жеребец отошел в сторону, не желая, вероятно, больше участвовать в чудесах дрессировки хозяина. Тургэ́н, поднявшись, выжидающе и серьёзно смотрел на неё, ожидая ответа. Она подошла, спрятав нос во вкусно пахнущих цветах. В тёмных глазах напротив отражалось смятение, тревожное ожидание и нарастающая паника, тогда как её душу переполняла солнечно бурлящая радость. И, не в силах больше противиться этому чувству, она потянулась, оставила легкий поцелуй в уголках губ парня, закивала головой - «да-да-да-а-а!!!» - и, смутившись, спрятала лицо на широкой груди. Тургэ́н облегченно выдохнул и крепко обнял её, прижимая к себе, как величайшую драгоценность. – Ты ведь не видела подарки? – Некоторое время спустя, они уже подъезжали к улусу. - Когда отец сказал мне о свадьбе, к нам как раз приехали купцы. Я увидел у них очень красивые украшения и купил для тебя. И там есть хороший нож, наши умельцы выбили на нём твое имя и красиво отделали рукоять – ты его сразу узнаешь. И нам уже поставили юрту, я выбрал хорошее место. Думаю, с сегодняшнего дня все займутся подготовкой к свадьбе. Она смущённо улыбнулась. - Ну да, отец любит исполнять свадебную песню предков сам. У него, правда, ужасно получается, но кто же ему об этом скажет? Всем дорога́ голова на плечах 😊, - она с усмешкой вспомнила лица гостей, когда отец делал это в прошлый раз в гостях в другом улусе. – А сейчас… Показался улус, и слова замерли у нее на губах. Остановившись, они с недоумением смотрели на происходящее. Улус был похож на муравейник. Кричали и плакали женщины. У ворот на рыся́х стояла сотня воинов отца Жарга́л. Куда-то торопливо собирались воины из тех, кто приехал вместе с нойо́ном. Между ними бегал Мергэ́н и отрывисто отдавал какие-то указания. Всем им мешались под ногами дети. Юноша и девушка торопливо подъехали ближе, когда их заметил один из мальчишек и звонко, перекрывая общий гул, закричал: - Да вот они!!! Все замерли и затихли, одновременно посмотрев в ту сторону, куда указывал ребенок – на главную пару сегодняшнего дня. Жарга́л поежилась, на всякий случай прячась за будущего мужа. Улус взорвался радостными криками. Мергэ́н, осознав, что сестра и её жених живы, невредимы и собственными персонами стоят у ворот улуса, злобно сплюнул, дал указание расседлать лошадей и назначил дозорных. Воины ухмылялись и с облегчением поглядывали на невольных виновников заварухи, спешивались и разбирали снаряжение. Вглубь улуса, по направлению к юрте отца Жарга́л, понёсся гонец. К молодым бежала тетя Солонго́, охая и всплёскивая руками. - Где же вы были?! Что же вы так долго?! Никто не знал, где вас искать! Бури́-гуа́й и нойо́н хотели отправить людей на поиски. Мы так беспокоились, что случилось нехорошее! Тетя плакала и непрестанно обнимала их, ощупывая и, казалось, не веря, что все в порядке. - Тетя, а что случилось? Почему все боялись за нас? – Жарга́л недоумённо озиралась по сторонам. С другой стороны её обнимала Эрдэнэ́. Невдалеке Тургэ́н о чём-то говорил с хмурым Мергэ́ном. - Прискакал гонец из улуса Джамбу́ла. Девушка слышала об этом улусе. Это был древний, большой и богатый род, располагавшийся довольно далеко, в нескольких днях пути от них. У них были сильные воины и очень красивые женщины. - На них напали какие-то кочевники. Напали подло, ночью, перерезав дозорных, всё сожгли. Никто не знает, кто это был, откуда они и что им надо. Мало кто выжил, оставшиеся в живых говорят, что нападавшие очень жесто́ки – вырезают всех, без разбора. Выживших забрали в улус нойо́на, оттуда отправилась помощь, но не успела. Эти шакалы растворились в степи, сделав свое черное дело. Поэтому мы очень боялись за вас. Подошедший Тургэ́н слегка поклонился и приобнял Жарга́л за плечи. - Прошу прощения, нас ждут Бури́-гуа́й и мой отец. В главной юрте Бури́, нойо́н и Ганбаата́р обсуждали сложившуюся ситуацию вместе с сотниками. Но когда молодые показались на пороге – всем был дан знак выйти, и отцы остались наедине с детьми. Принесли еду и бутыль с ара́ком. - Мне очень жаль, - начал нойо́н, - что эта неприятность случилась в столь важный для наших семей день. Мы приняли необходимые меры предосторожности и в вашем улусе, и у нас, поэтому, думаю, ничто не омрачит нам подготовки к будущему радостному событию. Ведь оно состоится – наше будущее радостное событие? – Подчеркивая каждое слово, нойо́н медленно осматривал юношу и девушку, ища ответ на невысказанный, но явно стоящий перед всеми вопрос. — Жарга́л? – строго вопроси́л отец, лучше, чем кто-либо, зная взрывной и непредсказуемый характер любимой дочери. Тургэ́н встал на колени. Девушка присоединилась к нему, расположившись чуть позади и, на всякий случай, взяв парня за руку. Отцы поняли все без слов. Однако смотрели строго, сидели прямо, молчали грозно выжидающе. — Бури́-гуа́й и великий нойо́н! – начал Тургэ́н. – Я прошу вашего разрешения по взаимному желанию и согласию взять в жёны эту девушку. Обещаю любить, беречь и защищать ее, как самую большую драгоценность в своей жизни. Обещаю сделать ее любимой дочерью своего Рода и стать достойным сыном для вашего Рода, Бури́-гуа́й. Обещаю, что наши дети станут достойными продолжателями дела наших семей, потому что мы дадим им лучшее, что есть в нас самих и у наших Родо́в. – Парень посмотрел на Жарга́л, давая понять, что он сказал всё, что хотел. — Отец. Великий нойо́н. – девушка подбирала нужные слова, стараясь донести до родителей то, что было в её душе. – Прошу разрешить мне стать женой этого мужчины. Обещаю любить и почитать его больше своей жизни. Тургэ́н лукаво улыбнулся, быстро склонив голову, чтобы этого никто не заметил. — Обещаю стать достойной дочерью вашему, великий нойо́н, Роду. Она теснее прижалась к будущему мужу. Парень сжал её руку, переплетя пальцы со своими, в знак поддержки. Оба отца, улыбаясь, подошли обнять своих взрослых детей. За по́логом юрты совсем стемнело. — Ну, я думаю, что на этой радостной ноте можно закончить официальную часть наших посиделок. – С довольной улыбкой нойон разлил ара́к. Бури́ дал знак послать за сыновьями, оповестить всех гостей, чтобы возобновить прерванное застолье и отправить праздничный уже ужин всем воинам. Заиграла музыка. Праздник продолжался. Молодые сидели во главе стола и немного смущались от количества внимания и поздравлений в их сторону. Казалось, теперь всегда будет так: по-семейному тепло, легко и радостно. Один из дозорных, охранявших улус, увидел, как в чёрном небе сгустившейся ночи над праздничной юртой показались очертания морды черного волка с горящими алой злобой глазами. Раздалось хриплое хихиканье ведьмы. Но порыв ветра сразу же разогнал видение. - Привидится же такое, не к ночи будь помянуто! – пугливо отмахнулся дозорный. Приближался день, который ждут все влюбленные во всех улусах на бескрайних степях. День заключения брака. День Дашня́м.