Язва полезна в любом коллективе.

Чем дальше тянулся февраль, тем сильнее я переживала за грядущий отъезд в Штаты. Временами я радовалась тому, что теперь на малышей смогут смотреть и родственники Майкла, а моментами на меня накатывала едва ли не физическая боль от того, что снова придется покинуть Москву, друзей и уже ставшую привычной и родной квартиру. Ближе к марту мы с Майклом как могли пытались начать сдвиг распорядка дня у малышей, чтобы в Америке им было легче приспособиться к другому часовому поясу. Майкл видел, как меняется мое настроение, но благоразумно молчал, понимая, что мне ничем не помочь. За день до отъезда мы организовали праздник, пригласили всех наших друзей с детьми. День прошел замечательно, но я каждую минуту думала о том, что не знаю, когда мы сможем в следующий раз так собраться и повеселиться. Когда мы с Майклом вечером ложились спать, я всё-таки не сдержала слез. Майкл молча обнял меня, крепко прижал к себе и сказал: — Знаешь, даже за эти полгода я как-то прикипел к Москве. Мне самому жаль отсюда уезжать. Признаться, у меня в Америке нет столько друзей, сколько появилось тут. Милая, — он поцеловал меня в висок, — как только с фильмом всё закончится, можем вернуться сюда. Уже в следующем феврале мы можем вернуться и жить тут до начала моего тура. — Правда? — Я вскинула брови. — Правда, конечно, — Майкл закивал. — Как только я разберусь с альбомами, которые мне положены по контракту с СОНИ и выпущу сборник хитов за прошедшие годы, мы переедем сюда окончательно. Я постараюсь успеть это всё к тому моменту, когда детям нужно будет в школу. В девяносто девятом или двухтысячном я постараюсь освободиться от всех обязательств перед СОНИ и лейблом. — Я буду помогать чем смогу, — я поцеловала его, крепко обняла, — спасибо, что ты согласен переехать сюда. Ты ведь мог бы говорить про США то же самое, что говорю я про Россию. — Не мог бы, — Майкл весело хмыкнул, — я не чувствую к Штатам того, что к России чувствуешь ты. К тому же мне действительно хорошо здесь. Я обняла его еще крепче, уткнулась носом ему в шею, прикрыла глаза и сама не заметила, как заснула. Весь следующий день мы проверяли наш багаж, а вечером поехали в аэропорт. Пока мы туда ехали, я снова пережила про себя то отчаяние, что было прошлой ночью, но взяла себя в руки и смогла сесть в самолет не расплакавшись. Малыши тоже сидели у нас на руках спокойно, не плакали и не волновались даже на взлете, а потом вовсе заснули. Настоящие проблемы начались в Америке. Чуть только мы заехали в наш дом, малыши хором заплакали, требуя еды. Еще в Москве мы начали вводить прикорм, решили продолжить в том же темпе и в Америке, но дети сходу отказались от всего, что мы попытались им предложить. Мне пришлось кормить их молоком, и уже ко второму малышу я поняла, что такими темпами моего молока скоро перестанет хватать на растущих с каждым днем малюток. — Милая, а почему дети не хотят это? — Спросил Майкл, доедая фруктовое пюре. — Сама не понимаю. Я бы не сказала, что вкус сильно отличается. — Не удивлюсь, если дети как-то поняли, что фрукты не те, что были раньше, — Майкл засмеялся. — Надеюсь, что они такими темпами не откажутся от моего молока. Оно ведь зависит от того, что я ем. Майкл согласился, забрал у меня Лешу и дал Сашу. Буквально с третьего дня нашего пребывания в Калифорнии у Майкла начались съемки фильма. Он уходил рано утром, возвращался поздно вечером, выглядел при этом очень сильно уставшим. Я же сидела дома, занималась детьми и пыталась не сойти с ума от одиночества. Именно в эти первые дни я поняла, что не всё время с Майклом выглядит так, как тот период, когда мы только познакомились. Если во время тура у него хватало времени и на меня, то сейчас во время съемок не всегда хватало даже на малышей. Мне было настолько плохо от одиночества, что я едва не мечтала о визите Анатолия. В Москве я всегда нарочито тяжко вздыхала, зная, что нужно полдня убить на переговоры, а теперь не могла понять, что мне вообще нужно делать. Ларри замечательно справлялся с холдингом Майкла, принося мне отчеты, а в Москве всё контролировал Анатолий. Мой математический мозг требовал хоть какой-то интересной задачи, но кроме пеленок никакой задачки не подворачивалось. Единственным, на что тратилась моя энергия, были занятия спортом. Я всё же решила привести себя в свою изначальную форму, поэтому села на более строгую диету для кормящих мамочек и регулярно тренировалась в нашем зале с индивидуальным тренером. Я специально нашла женщину, специализирующуюся на молодых мамах, и изо всех сил пыталась действовать по ее плану. Уменьшающийся живот и бедра хоть на какое-то время дали моему мозгу причину для радости. Потом меня осенило: у меня сейчас, как это ни парадоксально, самый замечательный период для саморазвития! Дом мне убирают, я занимаюсь только малышами и готовкой, а всё остальное время у меня действительно свободно. Найти себе занятие по душе я решила, открыв один из своих блокнотов, в которых у меня записаны мои безумные в плане масштабности идеи. Прочитав этот список, я весело хмыкнула.       Начать изучать китайский Я сразу вспомнила, как говорила об этом желании Майклу, когда мы только познакомились. Мы были в номере московской гостиницы, и он задавал вопросы, чтобы получше узнать, кто на него теперь работает. Тогда я обмолвилась, что хотела бы выучить китайский, а потом записала это в блокнот.       Создать российскую команду программистов, которые разрабатывали бы не только игры, но и сайты Помню, что это в моем списке появилось после того, как я получила от ребят из MIT просьбу о финансировании их проекта. Разумеется, писали они Майклу, но письмо сначала попало в руки ко мне. Я уговорила Майкла поддержать их, и они действительно продвинулись в своих делах. Один из них сейчас читает лекции по своему предмету в одном из лучших университетов США. Надо бы действительно озаботить Анатолия поиском программистов в России. Проблема одна: сколько им нужно заплатить, чтобы они остались в России? Столько мы себе вряд ли сможем позволить, значит, нужно искать людей, которые готовы хотя бы первое время поработать больше за идеи, чем за деньги.       Организовать комнату с сувенирами из путешествий Е-мае! Как я могла об этом забыть?! Наши алебрихес, Катрина и прочие милые сувениры должны быть где-то в куче коробок, которые мы с Майклом не успели разобрать за месяц, что провели в Калифорнии до отправления в Москву. Непорядок. Надо обустроить вторую гостиную так, чтобы там можно было поставить дорогие сердцу вещицы, дабы глаз радовался, видя их.       Пересмотреть блокноты, обновить содержание С этим всё понятно. Можно даже сказать, рутинная работа.       Запустить исторический журнал, журнал для детей. Еще: журнал с интересными фактами, сборники рассказов. Возможно, открыть собственное издательство. Хм. А вот это интересно. Сейчас у меня в Москве имеется три газеты, можно добавить и журнал. Каким он будет? Что я имела в виду под «журнал для детей»? То, что здесь в Штатах называется комиксами? Анимационная студия взяла процесс подготовки такого на себя. Или же я думала о журнале, который будет сочетать в себе интересные рассказы, маленькие статьи и задачки на логику? Кажется, я тогда подумала о том, чтобы не оставлять смышленных детей без развлечения. Нельзя отдать их мозги в полное распоряжение приставок! Те родители, которым не хватит денег на приставки, смогут купить хотя бы журнал. Да, их ребенок не будет точно знать, какие там новомодные игрушки выходят, зато будет развит в разы сильнее тех, кто об этих игрушках знает всё. Надо срочно поискать в Москве среди редакторов детских советских журналов, энциклопедий и просто педагогов начальной школы тех, кто хотел бы заниматься составлением нового журнала. Отдельно нужно дать конкурс на лучшие рассказы для детей в разных жанрах, а призом сделать запуск рассказов в виде сборников и помощь в запуске в печать книг от лучших авторов. Надо как можно быстрее хватать быка за рога и первыми искать тех людей, которые будут что-то вкладывать в головы детей, пока этим не занялись американцы! Для взрослых тоже что-то нужно. Я точно помню, что где-то в списке у меня была какая-то важная заметка. Я ее пометила тремя восклицательными знаками… Вот она! Я нашла:       !!! Японская секта (Аум Синрикё, радио «Маяк»), кришнаиты, библия адвентистов под ред. США (выпуск раньше развала СССР!). Сектантская литература. Истории из жизни Иисуса, комментарии к Библии, сборник проповедей американского пастора !!! Я увидела такие в Москве, а потом позвонила по своим знакомым из СНГ и поняла, что эта литература везде: от Беларуси до Азербайджана, от Армении до Таджикистана. Везде вне зависимости от превалирующей религии стали плодиться и как грибы после дождя вырастать секты, организованные группы мошенников и прочие криминальные элементы, которым запрещено было поднимать голову при Союзе. Японская секта так вовсе захватила радио «Маяк»! Государства, как могли, пытались брать это под свой контроль, но люди, десятилетиями не видевшие правильные религии, стали с головой уходить в секты, ждущие инопланетян, конец света, Второе Пришествие и прочие маловероятные события. Я подумала, что Майкл мог бы стать замечательным лицом фонда религиозного просвещения, который предоставлял обратившимся в него гражданам достоверную информацию о религиозном учении, в которое они хотят окунуться, и давал бы возможность пообщаться с правильными богословами. Государству граждане не верят, но, может, Майклу и его фонду поверят? Майклу, который сам недавно покинул секту? Надо попробовать уговорить его поучаствовать в этом проекте. Религия всегда так выскакивает вперед, когда людям или нечем заняться, или всё настолько плохо, что занятие пользы не приносит. Со вторым я ничего не смогу сделать, а вот с первым можно попытаться конкурировать. Надо запустить журнал для взрослых, в которых рассказывалось бы о всеобщей истории, интересных случаях из науки, о самой науке простым и понятным языком, а также встречались кроссворды, судоку и прочие такие головоломки. Я еще в Москве заметила, что многие обрели к ним удивительную страсть. Если они будут видеть мой журнал, то есть вероятность того, что они возьмут его хотя бы ради этих головоломок, а там и прочтут статью или две и заинтересуются. Нужно подобрать такую команду, которая могла бы заниматься подбором тем, составлением текстов, а также красивым и грамотным оформлением текста. Так, сколько это по деньгам? Аэрофлот и Останкино потянут? Потянут. Эх бы мне еще в таком темпе дожить до нефте-газового краника! Тогда я точно досижу до нормального президента. Сейчас много денег уходит на оплату «крыши» на многих уровнях правительства, а с приходом более-менее лояльного человека эти расходы на «крышу», если и не пропадут, то хотя бы снизятся.       Начать писать научную работу по своей специальности. С этим, кстати, можно что-то начать… Правда, нужно учесть, что я в этом году также начну готовиться к получению кандидатской по экономике… Ну-ка, а что у меня тут еще есть? Нет, остальное уже перечеркнуто, а значит, выполнено. С чего тогда начну? Правильно, напишу обстоятельное письмо Анатолию и передам его через Ларри, а потом спрошу у Майкла, как тут в Америке ищут репетиторов. Буду учить китайский. Чувствую, он может понадобиться.

***

Когда Майкл пришел вечером из студии, я первым делом накормила его вкусным ужином, потом принесла детей и решила спросить про педагога: — Милый, а если я захочу выучить какой-нибудь язык, ты сможешь помочь мне найти здесь педагога? — Да, любимая, конечно, — он закивал, поцеловал Лешу, потом Сашу, — а какой язык ты хочешь? — Китайский. — Ого, — Майкл удивился, потом прищурился и улыбнулся, — а ты говорила мне об этом в Москве. Я еще сказал про французский как про язык любви, а ты сказала, что тебе без разницы, на каком языке говорить о любви, если ты будешь любить. — Ты помнишь? — Я прикусила губу, улыбнулась, — да, действительно. Я тогда так сказала. — Конечно, помню, милая, — он засмеялся, — я найду тебе китайца, который говорит на английском. Думаю, лучше китайца китайский никто не объяснит. Но всё же, — Майкл вскинул брови, — зачем он тебе? — Мировые тенденции меняются, — я тоже вскинула брови, — знаешь, какие китайцы хитрые? — Майкл покачал головой. — Теперь знай. У нас даже поговорка есть: «хитрый как сто китайцев». Если всё пойдет так, как идет, то скоро каждый первый товар будет оттуда, и хорошо было бы уметь говорить на их языке, чтобы при ведении бизнеса не стать облапошенным. — Логично, — Майкл кивнул, взял Катю, та сразу улыбнулась, стала радостно махать ручками, — мое солнышко, моя принцесса. Я очень по тебе скучал, — он поцеловал ее в макушку, — моя жизнь. Завтра я найду твоей маме педагога по китайскому, представляешь? — Катя агукнула, — вот и я в шоке: моя жена и так самая образованная на всю Калифорнию, а теперь еще будет учить китайский. Хотя, твоя мама такую математику знает, что, может, китайский не покажется ей сложным. Я улыбнулась, села к ним поближе, стала развлекать мальчиков, пока Майкл продолжал разговаривать с Катенькой.

***

Майкл не приукрасил: он действительно нашел мне педагога за два дня. Ею оказалась милая дама чуть старше меня по имени Минчжу У. Я пригласила ее встретиться у нас с Майклом в доме, чтобы мы познакомились и по возможности провели вводное занятие. Оказалось, что «Минчжу» значит «жемчужина», а «У» — «богоподобный, самый высокий». Обалдеть. Одна буква, а такое значение. Чувствую, веселые у меня дни начинаются. Мы договорились о графике занятий, при этом я попросила программу «максимум», то есть как можно чаще, как можно больше и как можно дольше. Также я спросила, может ли Минчжу давать мне особенные рекомендации по культурному общению с китайцами: у них очень много своих правил и заморочек, которыми они редко делятся, потому что… А фиг знает. Наверное, думают, что мы и так это знаем. Минчжу согласилась давать мне рекомендации прямо по ходу занятий. То есть, даже если мы учим какие-то фразы, то иногда их лучше не применять, и далее в том же духе. Мне и этого для начала хватит. Я уже поняла, что у них нет склонений, спряжений и окончаний, а это сильно облегчает изучение грамматики. У них есть четыре «тона», а также двести четырнадцать ключей, или радикалов. Это простые символы, из которых состоят иероглифы. Ключи могут быть и самостоятельными словами (иероглифами), и частью более сложного слова, то есть более сложного иероглифа. Именно по радикалам слова ищут в словарях. Поняв и осознав всё это, я выбрала себе тетради для изучения и морально приготовилась насиловать свой мозг запоминанием двух сотен палочек и черточек, а также их тональностей. Учить я буду самый общепринятый для иностранцев диалект, понимать буду государственный, но при желании поговорить смогу с любым китайцем, если мы перейдем на иероглифы: они во всех диалектах одинаковы, в отличие от произношения.

***

На удивление Минчжу я уже в первом месяце показала весьма достойный результат. Во-первых, я выучила все ключи. Во-вторых, я исправно делала домашнее задание и поэтому могла составлять хорошие и уверенные простые предложения из изученных слов. Самым сложным было для меня связывать весьма обычный слог с огромным иероглифом. Мозг буквально отказывался верить в то, что «tián» выглядит как четыре клеточки. Помогало только то, что это «tián» значило «поле», а вспаханное поле действительно смахивает на квадратик из четырех клеточек. Майкл переживал, что его русский по сравнению с моим китайским продвигается медленно, и я одним вечером, когда мы уже лежали в кровати, решила его успокоить: — Милый, я владею одним из самых сложных языков в мире с рождения. Китайский местами легче. По той же грамматике, к примеру, он легче, а из сложностей только тоны и иероглифы. Тоны я запоминаю: музыкальную школу я не за красивые глаза закончила, а иероглифы… Тренирую память, иначе это не назвать. Тебе же после английского, одного из самых расхлябанных языков, приходится учить русский. Это как контрастный душ, как после гантели весом в килограмм пытаться поднять штангу под двести килограммов. У нас каждое слово в миллионе форм, предложения без строгого порядка, и это не язык, а состояние души, и чтобы на нем говорить более-менее свободно, нужно угрохать в него и общение с русскими людьми годы. Годы, Майкл. — А дети? — Майкл вскинул брови. — Я скоро перестану их понимать? — Будешь учиться с ними. — Ты переоцениваешь мой мозг, — он засмеялся, — хорошо, ответь мне на один вопрос: «коза» девочка, а «козёл» мальчик? — Я кивнула. — А почему тогда «оса» и «осёл» не мальчик и девочка пчелы? Я искренне засмеялась. Я никогда раньше этого не замечала. Правду говорят: для иностранцев русский язык — боль. — Прости, милый, так исторически сложилось, — я всё еще смеялась, — но ты уже понимаешь «да нет, наверное», «принеси выпить и поесть» и прочие такие фразочки с подвохом. — Почему «тарелка стоит на столе», но «вилка лежит на столе», а если тарелку перевернуть, она снова будет «лежать на столе»? «Птичка на столе сидит, а ребенок на столе стоит». Почему? — Я не могу найти ничего в оправдание, — я с улыбкой покачала головой. — Почему «апельсиновый сок», но нет словосочетания «помидоровый сок»? Зачем вам слово «помидор», если сок у вас «томатный»? — Потому что он похож на томат, — я вскинула брови, — в банке который. — А тот томат, который в банке, разве не из помидоров? — Спросил Майкл на русском. — Молодец, — я чмокнула его в щеку, — без единой ошибки. — Милая, вопрос остался, — Майкл засмеялся. — Вот так как-то, — я пожала плечами. — А это уже негласный девиз всей России, — Майкл хмыкнул, а я закивала. — Ты замечательно идешь, — я снова поцеловала его, — а что ты хотел бы, чтобы я тебе объяснила? — Спросила я на русском. Майкл подумал и ответил: — Я немного путаюсь с причастиями и деепричастиями. Я кивнула, стала объяснять, а Майкл покивал и шутки ради перевел мне все те формы, что я назвала, на английский язык одним словом. — Зато мы точно знаем, о чем мы говорим, — я похлопала глазами. — Мы как бы тоже, если эти слова включены в предложение, а не стоят по одиночке, — Майкл засмеялся. — Ладно. У меня ощущение, что из моего мозга сделали китайскую лапшу. — Почему китайскую? — Ваша другая, а китайская тонкая и вечно переплетается внутри себя. Мой мозг, кажется, сейчас в таком состоянии. Я улыбнулась, решила поощрить его за его рвение и уселась в позу наездницы. Майкл действительно забыл свои причитания по поводу русского, и сам стал ко мне активно приставать.

***

Март всё тянулся, тянулся и тянулся, а я всё так и сидела одна с детьми или на уроках с Минчжу. Те несколько дней, что Майкл провел дома, он не отходил от малышей, всё сетуя на то, что столько пропускает в их жизни. Я его успокоила, а потом скромно спросила: — Милый, а у тебя получится пару дней в начале апреля посидеть с детьми, пока я слетаю в Москву? Если хочешь, можем вместе слетать. Всё зависит от твоего графика. — А зачем? — Спросил он с интересом, удобнее усаживая Катю на коленях. — Финал МХЛ, — я улыбнулась, — ЦСКА имеет все шансы на победу. Все комментаторы и обозреватели в один голос говорят, что у них очень большие шансы на победу после столь успешного захода в МХЛ. Они не проиграли ни один матч, да и победы были с большим перевесом. Я хочу поехать в Москву и поддержать их на финале. — Тогда все вместе поедем, — Майкл поцеловал меня, — я освобожу три дня. Даже за простой своей команды заплачу, но поеду. Я радостно улыбнулась, много раз поцеловала его и стала мысленно готовиться к Москве. Когда день поездки настал, я едва сидела на месте в машине, а стоило нам усесться в самолете, вовсе не могла успокоиться и радовалась как маленький ребенок. Мое волнение перешло и детям, и мы с Майклом чинно сидели и развлекали наших ангелочков. Наигравшись, они заснули, а перед самой посадкой проснулись, стали агукать, звать нас с Майклом слогами «Ма! Па!», а чуть стоило самолету пойти на снижение, малыши удивленно расширили глаза и засмеялись, похлопав себя по животикам. Майкл, до сих пор хватающийся за подлокотники кресел во время взлета и посадки, в шоке посмотрел на малюток и сказал мне: — Вот мы и поняли, в кого дети пошли характером. Им нравится летать. Им даже годика нет. Я засмеялась, чмокнула всех моих ангелочков в щеки и с нетерпением ждала момента, когда мы окажемся в нашей квартире. Как мы и планировали, на следующий день мы пошли на финал МХЛ, а малышей оставили с тетей Клавой и Машей. Перед матчем мы с Майклом зашли к команде, я всех сердечно поздравила со столь успешным сезоном, пожелала удачи в финале, каждому их них пожала руку и даже обняла. Ребята сразу улыбнулись, видя мои попытки хоть как-то их подбодрить, позволили мне собраться вместе с ними в круг перед выходом на лед, а потом направились на арену. Мы с Майклом заняли лучшие места, я с довольной улыбкой оглядела стадион: он был заполнен до отвала. К оформлению тоже было не придраться. Везде были развешаны флаги России и играющих команд, места для зрителей были начищены до блеска, а сломанные скамьи оказались заменены на новые. Благодать и ляпота, что же еще сказать? Мое управление дало свои плоды. Матч начался, я с интересом посмотрела на нашу команду. Майкл улыбнулся на это, сказал: — Вот что мне особенно в тебе нравится, за что я тебя люблю, так это за то, как ты болеешь за своих. Ты не желаешь другим проигрыша или бед, ты просто хочешь, чтобы у твоих всё было хорошо. Даже сейчас ты смотришь на команду соперников с теплотой и поддержкой. — Конечно, — я закивала, — это же спорт, а не битва не на жизнь, а насмерть. Я всем желаю всего самого лучшего, просто в душе надеюсь, что моим ребятам этого «самого лучшего» достанется побольше. Майкл закивал, тоже стал следить за игрой. — Ты уже разобралась в правилах? — Более-менее, — я засмеялась, — не переживай, тут всё комментируют, и я тебе всё переведу. Майкл согласился, мы оба стали с азартом следить за положением шайбы. Когда ЦСКА забили первую, я радостно захлопала, и журналисты сразу стали делать фотографии. Матч продолжился, соперничество ожесточилось, но ЦСКА удалось снова переломить сопротивление у ворот соперника и забросить в них новую шайбу. В этот раз и Майкл заметно обрадовался, сказав мне: — Это было очень ловко и красиво! Даже во мне проснулся азарт! Я закивала: у самой этот азарт горел еще с того момента, как команда вышла на лед. За оставшееся время игры не было ни одной спокойной минуты: я то радовалась новой шайбе, то искренне переживала потенциально опасные моменты у наших ворот, то расстраивалась со всеми из-за пропущенной шайбы, то пыталась дистанционно поддержать команду в моменты, когда они с шайбой летели через всю арену к воротам соперников. В итоге матч закончился уверенной победой ЦСКА, я даже запрыгала на месте от радости. Трибуны хором галдели, скандировали «ЦСКА!», а я аж взялась за предплечье Майкла, чтобы меня не качало от пережитой радости. Я не могла нарадоваться тому, что команда, которую мне вверили, показала столь высокие результаты в первом же важном сезоне. Теперь ребятам предстоит международный уровень, и я очень надеюсь, что эта удачная серия матчей поможет команде настроиться на чемпионат с чужими сборными. Как только дали разрешение, я прошла к ребятам, снова крепко обняла каждого, даже в щеки поцеловала, поздравила и едва не растрогалась, когда они стали по одному благодарить меня за моральную поддержку. Мы сделали общую фотографию, причем ребята снова посадили меня к себе на плечи. Было приятно и весело посмотреть на мир с такой высоты. После этого мы все поняли, что нам нужен отдых, и в приятной эйфории разошлись по машинам. Я едва не пищала от радости, дергая Майкла за руку, а он с улыбкой качал головой. Потом он сказал: — Такое удивительное ощущение на душе. Будто какое-то тепло. Особенно радостно, что денежные вливания помогли: стадион красивый, и команда выглядит отлично. — Еще бы! — Я весело хмыкнула. — Я свой народ знаю, поэтому очень хорошо просчитала, через что можно потенциально вывести выданные деньги, и простояла над их душой как всевидящий бдительный цербер. Теперь я точно займусь продвижением молодежного центра подготовки хоккеистов под шефством ЦСКА. Только я это сказала, мне в голову пришла поистине гениальная идея. Она никак не относилась к хоккею, но была куда важнее и касалась Большого. Я поняла, что не лягу спать, пока ею не поделюсь, поэтому, чуть только зашла домой и проверила малышей, бегом направилась в свой кабинет и набрала Анатолия. Он был в приподнятом настроении (тоже радовался победе ЦСКА), собирался уже куда-то ехать и отмечать это дело с коллегами, но согласился заехать перед этим ко мне. Он был у нас уже через двадцать минут, я пригласила его в кабинет и поделилась идеей. Анатолий смотрел на меня с непонятными эмоциями на лице, а потом спросил: — Вы понимаете, насколько это нагло? Вы уверены, что это, — он стал подбирать слова, — прокатит? Уж простите, но другого слова не нашел. — Прокатит, конечно, — я закивала. — Вы меня пугаете. Вам волю дать, вы всю Россию приватизируете. — Лучше мы, чем они, — я вскинула брови, откинулась в кресле на спинку, — я еще раз хочу выделить, что мы делаем это всё не наживы ради, а ради сохранения производств как таковых. Лучше расскажите, как идет кастинг на роль президента России. Надеюсь, что хоть в этом бизнесе всё пойдет не через постель. — Очень смешно, Анжела, — цокнул Анатолий, а я искренне засмеялась. — Разумеется, что кастинг никто не проводит, процесс идет самым проверенным и надежным путем. — Это каким же? — Естественным отбором, разумеется. В Кремль войдет тот, кто сможет наиболее мягко внедриться, укрепиться и грамотно приблизиться Ельцину. Нам нужен добровольный переход власти. — Вы же в курсе, что в природе естественный отбор идет веками, пока останутся только наиболее приспособленные особи? — Анатолий закивал. — У нас счет идет на годы, может даже месяцы. Нам нужен кто-то здесь и сейчас. — Анжела, я думаю, вы сами можете сказать мне перечень причин, по которым мы здесь и сейчас не можем ткнуть в кого-то пальцем и сказать, что это новый президент. — Да. Денег маловато, армия не в том состоянии… В любом случае, — я вскинула брови, — в Кремле сейчас активно набирает обороты одна конкретная группировка олигархов. Чтобы повысить шансы кандидатов, не ангажированных в эту группу, нам надо ее чуточку подробить. Самую малость. — Думаете? — Анатолий посмотрел на меня с интересом. — Да. Они понимают, что Ельцин скоро уйдет, и им нужен новый предводитель. Люди по природе своей не склонны быстро сдавать свои интересы, так что выборы предводителя могут стать чем-то вроде гладиаторской арены. В любом случае олигархи возьмут кого-то из людей, что живут на периодические, — я помялась, — не подачки и не взятки, но… Ладно, пусть будет «иные денежные поступления». Таким человеком можно будет хоть как-то управлять, ведь каждый раз можно будет грозить ему пальчиком и угрожать тем, что вся элита резко встанет против него. Мол, мы тебя поставили, мы тебя и снимем, — Анатолий кивнул. — Нашим кандидатом будет тот, кто так профессионально прикинется бедным родственником с аномальным чувством преданности своему начальству и спонсорам, что олигархи сами его поставят в надежде на то, что смогут помыкать им как захотят. Другой вопрос в том, что будет в голове у этого человека… Не думаю, что будут одни опилки. В конце концов, чтобы додуматься до этого плана восхождения на престол, нужно быть не пальцем деланным. — Иногда я не понимаю, откуда в вас столько уверенности в ваших словах. — Будто тут есть другой вариант, — я хмыкнула, — никогда, я повторяю вам, никогда олигархи преднамеренно не поставят в президенты человека, у которого с самого первого дня хватит и денег, и власти, и влияния на армию, и поддержки Запада, чтобы задавить всех и короноваться в императоры. Никогда. Поставят человека из народа, без акций, денег, влияния и поддержки. Нам нужно нахапать денег и влияния в количестве, что будет соизмеримо с их капиталами, потом подождать, пока они определятся с кандидатурой преемника Ельцина, а потом, пользуясь капиталом и обещаниями поддержки, протолкнуть своих людей на нужные нам должности. При этом нам очень важно набрать капитал, соизмеримый с той группой, — повторила я потише, — если мы его не наберем, то ситуация усложнится. Поэтому, — я вскинула брови, — нам кровь из носу нужно влезть в Сибирь, а также поставить своих наблюдателей на важные узлы ВПК. Я в военной технике и вопросах обеспечения армии не сильна, поэтому жду от вас каких-то пожеланий и предложений. — Допустим, — Анатолий кивнул, подумал и продолжил, — хорошо. Мы усилим наше присутствие в делах акционирования нефти. — Замечательно. Спасибо, — я улыбнулась, — главное сейчас помнить о том, что нашему кандидату мало зайти в Кремль. Ему нужно удержаться. Наша задача дать ему выбор по возможностям в этом вопросе. Я подумала, подумала и решила спросить: — А у нас есть продвижения? Есть кто-то подходящий? — И да, и нет, — Анатолий вздохнул, — очень сложная ситуация. — В таком случае нам действительно нужно действовать максимально аккуратно. Если мы слишком сильно разгуляемся, то транзит власти пройдет слишком рано и мимо нашего кандидата. Как только ситуация прояснится, мы надавим на окружение Ельцина по полной и помолимся на то, чтобы их выбор пал на нужного человека. Анатолий согласился, обещал дать мне скорейший ответ по нашему делу. Я поделилась с ним идеями о программистах и журналах, там у него энтузиазма было куда больше, он всё записал и ушел. На следующий день мы с Майклом поехали на открытие канала «ОРТ. Дети». Еще зимой я решила, что наиболее красиво это получится сделать в Кремле, и смогла договориться об этом перед самым отъездом, а теперь радовалась тому, что всё идет по плану. Концертный зал был украшен, детей привезли и удобно разместили, СМИ тоже были наготове и ждали нашего с Майклом появления. Мы появились весьма скромно, но дети всё равно были рады так, что едва не побежали со своих мест к Майклу на сцену. Увидев такое, Майкл не мог им отказать и на русском пообещал каждому из них автограф, а там и большие фотографии. После этого слово взяла я, обратилась к детям, сказав, что они смогут первыми увидеть новые мультики, снятые первой детской анимационной студией России. Чуть стоило детям услышать фразу «новые мультики», они захлопали. Мы с Майклом ушли на наши места в зрительском зале, свет потух и на экране появился премьерный логотип студии — бурый мишка на фоне далеких заснеженных горизонтов, синего-синего озера и с гроздьями красных ягод в лапах. Картинка была выставлена таким образом, чтобы в цветовых слоях хорошо угадывался российский триколор: белый снег, синее озеро и крупные красные ягоды. Картинка всё набирала яркость, а потом, на миг сверкнув, оживилась, и мишка с удовольствием съел целую гроздь. Сразу после этого показались первые кадры мультика о богатыре Алеше Поповиче. Дети, увидев необычайно яркие традиционные костюмы той эпохи стали разглядывать экран с особым интересом, и я облегченно выдохнула: первое знакомство прошло успешно. Когда на экране появился говорящий конь с комедийным амплуа, дети вовсе обрадовались и искренне смеялись, а я окончательно успокоилась. Признаться, даже мы с Майклом получили большое удовольствие от просмотра мультика. Я оценила сюжет, а Майкл остался впечатлен и тем, как в музыку вплели традиционное звучание русских народных песен. Дети, чуть только заиграли титры, стали хлопать и кричать «Спасибо!», и мы с Майклом решили постепенно переходить в зал, где он будет раздавать автографы и фотографии. Оттуда мы поехали в Останкино, зашли вместе со специально выбранными СМИ в центр управления, и я при поддержке со стороны Майкла торжественно ткнула на нужную кнопку, начав вещание канала «ОРТ. Дети». Когда я это сделала, на душе разлилось особенное тепло, а все остальные присутствующие одобрительно захлопали. Я с улыбкой посмотрела на Майкла, поняла, что он рад не меньше меня, а потом перевела взгляд на экран. Там показывался маленький ролик, рассказывавший о канале, вещательной сетке и номере для связи с анимационной студией. Мало ли, вдруг кому-то что-то придет в голову или кто-то захочет поделиться своим отрицательным мнением? И первое, и второе будет полезным. После торжественного открытия канала мы поехали на фуршет в саму студию. В тот момент я была как никогда рада тому, что подобрала для них офис, в котором был большой пустой зал, который я переоборудовала в банкетный зал для презентаций и праздников. Когда мы с Майклом приехали, многие наши коллеги уже были там, и все активно принимали поздравления от приглашенных гостей, и сами желали друг другу удачи и успехов в будущем. Мы с Майклом тоже выполнили полный круг по залу, чтобы принять поздравления и самим кого-то порадовать, а потом поехали домой к детям. Только мы зашли в квартиру, покормили малышей и уселись с ними на кровати, чтобы поиграть, раздался стук в дверь. Я пошла посмотреть, кто же к нам пожаловал, а увидев гостя, сразу же открыла дверь, чтобы быстрее его пропустить. — Анатолий? — Я вскинула брови. — Вы чего так резко? Я не думала, что вы сегодня приедете. — Срочно вызовите ту вашу балерину и доверенное лицо, — сказал он, направляясь в мой кабинет, — мы добились успеха в деле о Большом. Чем быстрее мы сейчас с этим справимся, тем меньше внимания привлечем и тем меньше людей захотят нам помешать и набить цену на это место. — Сюда вызвать? — Спросила я, взяв трубку. Анатолий кивнул, и я быстро набрала нужные номера, поговорила с людьми и пригласила в гости. Разумеется, что по телефону мы не обмолвились о реальной причине такого резкого «вызова». Евгения Витальевна со своим супругом (владельцем крупного полимерного завода) доехали первыми, а мой хороший товарищ явился на несколько минут позже. Я собрала их в своем кабинете, и мы с Анатолием представили им свое предложение по поводу управления Большим Театром. — Мне не нужно будет заниматься бухгалтерией? — Переспросила Евгения, — вы же понимаете, что я не смогу этим заниматься? — Да, поэтому мой очень хороший друг Артем будет всегда рядом с вами, — я указала на него, улыбнулась, — вы нам нужны как человек из мира искусства. В конце концов, если мне или Артему захотят повесить на уши лапшу по поводу вашей работы, мы ничего не поймем. К примеру, — я порылась в документах, вытащила нужный, — тут говорится о возможности сокращения расходов на обувь для балета. Якобы заграничная дешевле, удобнее и правильнее. — Бред, — Евгения покачала головой, — я вам более того скажу: артистам балета крайне не рекомендуется менять производителя обуви. Дешевле тоже не выйдет, — она пожала плечами, — да и жалко наших мастеров. Куда они пойдут работать? — Вот, — я вскинула брови, — если о мастерах мы с Артемом подумали, то про влияние стелек на артистов мы не знали. Я думала, что вся обувь одинаковая, — Евгения покачала головой, дополнила: — Насколько мне известно, Николай Цискаридзе тоже выступал против замены поставщика, и он отдельно оговаривал влияние стелек на артистов. — До документов это не дошло, как видите, — я вздохнула, полистала их еще, — нам нужен человек, знакомый с кухней изнутри, и я вижу вас в роли этого человека. Артем будет рядом с вами, чтобы помогать по бухгалтерии. Вы можете предлагать что-то новое, пытаться сравнить это с уже действующей системой, а Артем будет всё считать и давать вам готовые результаты, по которым вы уже будете принимать то или иное решение. — В таком случае, — Евгения посмотрела на мужа, тот кивнул, — я согласна. — Замечательно, — я искренне улыбнулась, — знайте, что вы очень сильно поможете нашему общему делу. Евгения тоже не сдержала улыбки, взяла из моих рук перьевую ручку, поставила подписи на нужных бумагах. Я забрала документы, проверила, уложила в отдельную папку, встала со своего кресла и с улыбкой пожала Евгении и Артему руки. Все разъехались, и я наконец вернулась к Майклу и малышам. — Прости, — я легла рядом с ними, — срочное было дело. — Милая, ты чего? — Майкл поцеловал меня в щеку, — ты и так целыми днями сидишь с малышами, так что ты имеешь полное право сейчас заниматься работой. Я же есть, — он снова поцеловал меня, — хочешь поспать или отдохнуть? — Хочу с вами полежать, — я легла так, чтобы быть ближе к мальчикам, — мои милые, сладенькие солнышки, — я поцеловала их в животики, малыши сразу улыбнулись, засмеялись. — Они уже такие большие, — прошептал Майкл, оглядев наших ангелочков, — даже не верится, что еще несколько месяцев назад мальчики легко помещались у тебя на груди. Я улыбнулась, взяла его за руку и спросила: — Ты хотел бы еще детей? — Конечно, — он с радостью посмотрел на меня, тоже взял за руку, — Левинман сказал, что тебе нужно восстановиться после тройни, и посоветовал повременить, но знай, что я буду очень рад, если ты даже без предупреждения принесешь мне новый положительный тест. — И я тебя люблю, — ответила я, поцеловав его в щеку, — а сколько ты хотел бы? — Сколько родишь, — Майкл засмеялся, стал целовать мне руки. — А поточнее? — Я тоже рассмеялась. — Я буду рад любому количеству детей от тебя. Я поняла, что ответ Майкла не изменится, улыбнулась и снова чмокнула его в щеку. Было приятно такое услышать.

***

На следующий день мы вернулись в Калифорнию, и дни потекли в том же темпе, что и раньше: у Майкла были бесконечные съемки, а я сидела с детьми, Минчжу и тренером. Иногда в голове появлялись шальные мысли, и мне хотелось потребовать у Майкла сократить его съемочный день, но потом я понимала, что буду звучать глупо. В конце концов, Майкл действительно работает, а до этого полгода безвылазно сидел со мной и детьми в Москве. К тому же не он один работающий отец: все уходят утром на работу, а возвращаются к вечеру. Просто, Майкл уходил спозаранку и возвращался к полуночи, но что тут сделаешь? Там один только грим по несколько часов накладывают! Не будет же Майкл столько сидеть в кресле, чтобы потом поработать в кадре всего полчаса и сразу же снимать этот дорогущий выстраданный грим? Я это понимала, а Майкл каждый раз благодарил меня за это понимание и поддержку: когда бы он ни пришел, дом был в идеальном состоянии, а на кухне была самая разная еда на любой вкус. Я даже разрешала будить себя ночью, если Майкл хотел близости. Что может быть более идеальным поведением? Даже Майкл не знал и всегда говорил, что я и есть идеал жены. Ситуация стала куда лучше, когда в июне к нам вернулись Мак и Джордан, чтобы весело провести летние каникулы. Во-первых, мне стало легче, ведь я отныне была не одна с тремя малышами. Во-вторых, мальчики развлекали не только детей, но и меня. На мое удивление, они очень охотно делились со мной своими историями из школ. С Майклом они тоже периодически переговаривались, но основная информация шла именно мне. В середине июля Майкл устроил нам сюрприз в виде праздничного ужина и объявил об окончании съемок своего фильма. Я была рада больше всех, ведь это значило, что Майкл вернется домой и будет сидеть с нами и малышами. Со следующего дня мы все действительно проводили время вместе, развлекая малышей. Я старалась как можно больше говорить с ними на русском, чтобы первым языком действительно стал русский, и это дало свои плоды. Неожиданно, но так, что мы с Майклом потом еще полчаса не могли отпустить наших малюток с рук. Это был обычный июльский вечер, и мы всей семьей устроились на веранде, чтобы подышать свежим воздухом. Я сидела с мальчиками, а Майкл обнимал и целовал Катю в обе щечки. Мак и Джордан были рядом и ели кукурузные палочки, наблюдая за тем, как мы возимся с малышами. В какой-то момент мы все посмотрели на Катеньку, потому что нам показалось, что она что-то сказала. Мы разом замолчали, Майкл чмокнул ее в щечку, а она возьми и погромче повтори: — Папа! Я не смогла сдержать слез в тот момент и сразу же подсела к ним поближе, чтобы обнять и дочку, и Майкла. Я была очень рада тому, что именно это слово было у нее первым. В конце концов, я ее мама, я и так самый близкий для нее человек, а Майкл заслужил это первое слово тем, что на протяжении всего первого годика ее жизни почти что не спускал ее с рук. Майкл тоже растрогался, расцеловал Катю, а та радостно смеялась и пыталась ухватиться за пуговицы на его рубашке. Вот так легко ребенок, сам того не понимая, может за какую-то секунду до слез обрадовать своих родителей. Весь тот вечер Майкл не отпускал Катю, уложил ее тоже сам, а потом еще несколько минут смотрел на нее и поправлял одеялко. Потом он проверил, как я справилась с мальчиками, понял, что помощь мне не нужна, и, взяв за руку, повел в нашу спальню. Чуть только дверь за нами закрылась, он взял меня на руки и отнес к кровати. Майкл уложил меня, лег сверху и поцеловал. — Я очень сильно люблю тебя, — прошептал он, — ты мое счастье, моя радость, мое всё. Я не могу описать тебе то, как сильно я тебе благодарен за малышей. Я крепко обняла его, тоже поцеловала и погладила по спине. Майкл стал целовать меня жарче, а потом наши ласки переросли в страстные и горячие.

***

Через пару недель мне пришло уведомление от Ларри о том, что весь заказанный нами мерч был запущен в производство. Первая партия абсолютно всего, что только есть, придет к нам уже в течение трех недель, чтобы мы смогли оценить качество продукции. Пока я занималась бумажной волокитой, Майкл еле сидел на месте, желая уже поскорее получить посылку из Китая, чтобы ощупать и рассмотреть первый нормальный мерч за всю историю своей карьеры. К уже утвержденным предметам набранные мною художники (с одобрения Майкла, разумеется) добавили мягкие игрушки, украшения, брелки и прочее по теме снятого фильма. Эту партию я уже определила в будущую музейную коллекцию. В конце концов, у звезды такого уровня как Майкл Джексон должна быть своя коллекция экспонатов. К рекламе самого фильма мы подошли очень серьезно. У главных кинотеатров мы планировали установить огромную куклу в виде Майкла в белой рубашке, черных штанах и с маскарадной маской у лица. Весь его фильм построен на том, как он меняет образы, и подобная трехметровая кукла очень удачно соотносится с сюжетом. В работе мы сами не заметили, как подошло время для празднования первого дня рождения наших малюток. Мы решили устроить исключительно семейный праздник, пригласили всю родню Майкла, и тогда я впервые (даже на свадьбе такого не было) поняла, сколько людей относится к фамилии «Джексон». Малыши тоже распереживались, поняв, сколько новых людей их окружает, поэтому мы с Майклом старались переходить от одной маленькой группы к другой, а не вставать по центру зала. Майкл, как и обещал, устроил большую фотосессию, в которой нарядил нас всех монаршими особами. Я впервые была одета в платье королевы, а Катеньке очень подошел наряд принцессы. Майкл в образе короля с двумя маленькими принцами и двумя королевскими собаками добавили нашим фотографиям еще больше шарма и оригинальности. Уже через четыре дня после дня рождения малюток мы праздновали мой и Джозефа день рождения. Как я и обещала, я устроила нам очень душевный, веселый и легкий праздник. На день рождения Майкла мы наконец дали добро на размещение и кукол, и рекламных плакатов, и афиш, и объявлений об открытии магазинов мерча. Я долго думала над логистикой и в итоге решила не изобретать велосипед: филиалы по продаже мерча Майкла будут запущены в Нью-Йорке и Лас-Вегасе. Как это ни странно, но на США этого вполне хватит. В остальных странах было решено не открывать собственные помещения, а заключить договоры о продаже с уже имеющимися магазинами сувениров при музеях восковых фигур и музыкальных магазинах. Вдобавок к этому я предложила Майклу сотрудничать с Пепси в деле о мерче. Майклу моя идея понравилась, а в Пепси ее вовсе восприняли на ура. Суть этой идеи была весьма простой и заключалась в том, что Пепси добавляет на внутреннюю сторону крышек своих бутылок эмблемки, которые в виде бонусов могут скостить итоговую сумму при покупке мерча. Такое уже реализовывалось с другими проектами, и мерч Майкла ничем не хуже. При данном подходе выиграют все стороны: и Пепси, и Майкл. Ближе к концу сентября мы с Майклом проехались по магазинам в США, чтобы оценить уровень подготовки к открытию. Мне до ужаса понравились плакаты, которыми были заклеены все витрины: «Coming soon…», выполненные в стилистике грядущего фильма, а уж внутреннее убранство вовсе поражало. Везде были красивые полочки, яркая мебель, а рядом стояли восковые фигуры Майкла в полный рост. Это тоже была моя идея, но Майкл всецело ее поддержал. Я предложила ему сделать кукол так, чтобы они не представали исключительно белыми, но были и из эпохи «Bad», и «Thriller», и «Of The Wall», и даже его детской эпохи. Тем, что мы сами выставляем такие куклы рядом, мы показываем, что Майкл больше не заложник своей болезни: он ее принял и живет с ней дальше, ничего не скрывая. Помимо самого мерча и восковых кукол, магазины предлагали записи альбомов и избранных концертов Майкла на самых разных носителях, а также везде на свободных стенах были развешаны редкие фотографии с подписями, металлические таблички с выгравированными достижениями Майкла вроде самого продаваемого альбома и самого кассового тура, а завершалась эта прекрасная композиция большим Земным шаром, установленным на видном месте перед кассой и подписанным «Heal The World». Получился маленький мир Майкла Джексона прямо на обычных улицах Нью-Йорка и Лас-Вегаса. Открытие этих «миров» планировалась на день после премьеры фильма, то есть на первое ноября. Тридцать первого октября мы с Майклом с самого раннего утра готовились выйти на красную дорожку перед премьерой фильма. Я до ужаса переживала, хоть и видела в зеркале, что окончательно смогла вернуться к своим прежним формам и размерам. Майкл же всеми силами меня успокаивал и заверял в том, что я самая красивая. Это дало свои плоды, и на премьеру мы поехали в прекраснейшем настроении. На красной дорожке Майкл по моей же просьбе постоянно корректировал то, как я вставала для фотографий, а на самом показе я едва сдерживала желание покрепче обнять его. Меня переполняла гордость за то, сколько он успел сделать за столь маленький период съемок. Пусть даже я уже видела некоторые фрагменты фильма, я смотрела с неописуемым удовольствием, наблюдая за тем, как один персонаж на глазах преображается то в Майкла, то в монстра, то в песочного человека, то в скелет и прочие атрибуты Хэллоуина. Особенно сильно меня впечатлило то, что даже для неодушевленных предметов смогли нарисовать качественную анимацию. Голос Майкла вовсе был выше всяких похвал. Я постоянно следила за реакцией публики, и мы с Майклом вместе смеялись, стоило людям в зале удивиться тому, что абсолютно каждую песню в фильме поет сам Майкл. Никто не подозревал, что он может петь в таком широком диапазоне, ведь привыкли слышать его записи с альбомов, а в фильме Майкл откровенно ушел в отрыв. Некоторые песни он записывал едва не по двадцать секунд, потому что не мог слишком долго удерживать нужную ноту на нужной высоте, но результат того стоил: фанаты были в шоке. В еще большем шоке они были от того, что Майкл умудрился примерить не только голоса, но и облики. Если некоторые сразу воспринимались как символ Хэллоуина, то на некоторых публика буквально ахала от удивления. Дело было в том, что при перевоплощении не в абстрактные фигуры, а в обычных людей Майкл не применял всякие технологии, а часами сидел в кресле перед гримером, стоически вынося тонны силиконовых накладок, косметики и искусственных бровей, волос и даже ногтей. Разумеется, что в итоге получался вполне себе реальный человек, по которому так сразу и не скажешь, что он ненастоящий. Майкл смеялся в голос, когда фанаты в конце концов поняли, что сразу несколько человек сыграно одним Майклом. Прямо в зале были баталии: «Нет, Майкл так низко не поет!», а в ответ: «Это как же не поет, когда вот он!». Майкл ведь не пошел простым путем: там дело не ограничивалось переодеваниями мистера Фикса в мультике, когда тот надевал усы и шляпу, а Фогг и Паспарту его не узнавали. Группа, нет, бригада гримеров по несколько часов накладывали на Майкла грим. Я помню, как приехала на съемочную площадку, не зная, что Майкла уже загримировали, так у меня чуть истерика не случилась, когда какой-то непонятный толстый мужик решил зажать меня в углу и поцеловать. Я поняла, что это мой Майкл, только когда он заговорил своим голосом. Если уж я его не узнала, то что тут говорить о фанатах? Они заподозрили что-то неладное, только когда те товарищи, которые вроде бы не Майкл, стали танцевать и отжигать как сам Майкл. Фанаты прислушались, поняли, что и голос тоже вроде как Майкла, просто немного в ином и непривычном диапазоне. Два часа прошли, а в конце хотелось спросить: «А я еще хочу! Будет ли продолжение?». Фанаты аплодировали и досидели вплоть до конца. Всё-таки «Майкл Джексон» — это когда люди сидят в зале на титрах, чтобы покайфовать под песню из титров. Специально для таких любителей под конец была отдельная сцена с анонсом фильма о фильме, который выйдет вместе с самим фильмом на DVD. СОНИ еще до премьеры поняли, что фильм будет иметь оглушительный успех, поэтому не имели никаких возражений против того, чтобы на двухчасовой фильм сделать еще два часа фильма о фильме, в котором будут показаны процессы накладывания грима, репетиций, самих съемок, а разбавляться это будет интервью всех участников от сценариста до Майкла, от гримеров до монтажеров. Они отдельно расскажут про примененные спецэффекты и происхождение технологий. Я тоже уверена в том, что всем непременно будет интересно узнать, как смогли снять такую качественную чертовщину и как сделали так, что вместо Майкла танцевал скелет. Когда показ завершился, мы вернулись на дорожку, где первые зрители делились с репортерами своими впечатлениями. Мы прошли к паре молодых людей, пока девушка говорила, что весь фильм вплоть до того момента, как становится понятно, что Майкл играет целую кучу людей, а не только себя, она ощущала себя так, словно изменяет Майклу как фанат: ей очень сильно нравилось, как поют все персонажи, они нравились так же сильно, как нравился сам Майкл, поэтому бедная девушка распереживалась из-за «измены», но потом успокоилась, когда поняла, что все эти голоса — голос Майкла. Мы с Майклом слышали об этом немного сбоку, и он решил приколоться над девушкой: показал ее молодому человеку молчать, а тот еле не упал в обморок, поняв, что сам Майкл Джексон рядом с ними. Майкл тихо подошел к мадам сзади, спросил не своим голосом, а вдобавок с британским акцентом: — Вам правда так понравился фильм, мэм? Девушка закивала, стала говорить, что фильм шедевральный, повернулась к спросившему, поняла, что это был Майкл, и в шоке замолчала, а потом даже спрятала лицо в руках, поняв, что снова его не узнала. Майкл ей улыбнулся, обнял и ее, и ее молодого человека, поговорил с ними, оставил свой автограф и сделал фотографию. Мы с Майклом видели, что все фанаты в искреннем восторге, и сами не могли нарадоваться. Всем, кому повезло оказаться на премьерном показе, мы лично подарили мерч из коллекции, приуроченной к фильму, и сделали кучу фотографий, Майкл раздал автографы, и мы спокойно уехали домой, чтобы начать собираться к вылету в другие кинотеатры, в которых планируется большая премьера. Едва вернувшись домой, мы пошли лежать и расслабляться в ванной, а потом Майкл чуть ли не до утра требовал от меня исполнения супружеского долга. Я была не против, сама еще с ним заигрывала, ласкала себя прямо у него на глазах, заставляя терять голову от возбуждения, и брать меня пожестче. Весь следующий день я провалялась в кровати, пока приходила в себя после насыщенного дня, а Майкл и со мной сидел, и с детьми, а вдобавок контролировал сборы за границу.

***

За минимальные сроки мы побывали в нескольких европейских столицах, но больше всего меня зацепила Франция. Как бы удивительно это ни звучало, но зацепила меня вовсе не романтическая обстановка и не Эйфелева башня, а… Ашан. Кто бы мог подумать, что я столько времени упускаю из виду золотую жилу бизнеса?! Я даже умудрилась под прикрытием и с минимальным количеством охраны пройтись по одному из магазинов, детально всё рассмотрев и запомнив. Меня так зацепила новая идея, что я еле дождалась нашего визита в Москву, а там сразу же после премьеры фильма Майкла связалась с Анатолием и попросила приехать к нам как можно скорее. Разумеется, он примчался в течение каких-то минут, и я, еле сидя на одном месте, поведала ему план: — Сеть магазинов с дешевыми товарами. — Монополия? — Задал он встречный вопрос. — Нет, Россия большая, тут сколько угодно сетей поместится, просто мы будем первыми, а это значит, что мы будем вольны первыми выбрать название, дизайн, расположение и даже систему бонусов. Я, разумеется, не буду делать полную копию Ашана, мне понравилась сама идея: большой магазин со множеством нужных и доступных товаров. — И вы уже выбрали отличительные черты? — Конечно! — Я засмеялась, — за кого вы меня принимаете? Я всегда стараюсь продумать всё по максимуму. Сеть будет называться «Берёзка», официальными цветами будут синий, зеленый и белый. Эмблемой станет медвежонок, залезающий на красивую берёзку, девизом будет: «Берёзка — теперь для всех!», а места расположения магазинов будут такими, чтобы наша целевая аудитория могла без труда добраться до этого места. Наша целевая аудитория, как вы сами понимаете, это- — Студенты, семьи и пожилые люди? — Верно, то есть расположение вблизи общаг и спальных районов. — Это дорого, если начинать с нуля, — заметил Анатолий, вскинув брови. — Всё дорого, если начинать с нуля, — я хмыкнула, — деньги есть и будут. Как минимум, я вывожу из Аэрофлота, Останкино, а вдобавок у нас есть наши коллеги по цеху, а через Майкла я могу получить весьма выгодный контракт с Пепси. Достаточно будет предложить им индивидуальные права на продажу их продукции, и дело в шляпе. Нам-то без разницы, будет в нашем магазине Пепси или Кока-Кола. Пусть будет только Пепси. — А что будете продавать? — Всё. Прям от продуктов до бытовой химии. Я хочу добиться едва ли не вертикально-интегрированной компании. То есть я хочу сделать так, чтобы у нашей сети магазинов было минимальное количество перекупок, чтобы поставки и логистика работали от места производства прямиком на полки магазина. — Насколько это осуществимо? — При вливании достаточного начального капитала это не только осуществимо, но и выгодно на будущее. — Это действительно отлично, — Анатолий закивал, — платежеспособность населения учитывается? — Разумеется. Более того, — я улыбнулась, — у наших с вами коллег есть самые разные заводы, и мы можем просто-напросто пристроить к ним пару конвейеров, которые будут упаковывать продукцию в ту или иную обложку, и дело будет в шляпе. Такие товары будут отличаться повышенной дешевизной ввиду отсутствия дополнительных затрат на производство и рекламу: достаточно прорекламировать сам магазин. — Сколько магазинов? — Сначала в городах с миллионном жителей, а дальше уж как пойдет. От вас нам нужен механизм взаимодействия с братками, чтобы никому не пришло в голову прийти в наш магазин и сказать, что мы теперь должны платить за крышу. Еще нам нужна индульгенция от некоторых агрессивно настроенных власть имущих, а также нам необходим человек, который за вознаграждение прикроет глаза на то, откуда взялся первый капитал нашей сети. — Хорошо. Всё будет. — А как? — Не забивайте голову подобными вопросами, — Анатолий улыбнулся, — выбирайте места, дизайн, товары и прочее, а мы подумаем о братках и правительстве. Я согласилась, а сама стала перебирать в голове план действий. У меня точно есть полимерные заводы, которые в состоянии производить полимеры для бутылок, пленок и пластиков с повышенной прочностью. Это значит, что уже несколько категорий товаров удалось охватить, не прибегая к помощи со стороны. Также у нас есть замечательные коллеги в деле по производству молока, причем как в России, так и в Беларуси. С мясом, конечно, всё куда хуже. У нас очень маленькое поголовье на мясо, и с этим нужно что-то решать в ближайшее же время, чтобы не закупать за пределами страны еще и это… Подумав еще некоторое время и сделав с дюжину звонков своим товарищам, я поняла, что моя идея действительно выполнима, а в ближайшем будущем принесет огромную прибыль. Ради такого стоит заморачиваться!