Я там был

Субин отказывался принимать свою ошибку и, что ещё хуже, осознавать, что его знания о заражённых давно устарели. Из-за нового штамма вируса время инкубационного периода заражения изменилось, но в чём Субин был уверен, так в том, что из-за мутации вирус поражает нервную систему быстрее, а не медленнее. Отказываясь мириться с этим, он даже несколько раз осмотрел тело Лиён, пытаясь найти укусы заражённых, но их не было. Вот только рана, которую вчера обрабатывал Субин, почернела и загноилась, чего точно не должно было произойти. Единственным заключением было то, что вирус как-то попал в кровь через это ранение, а Субин просто недоглядел и не заметил первых симптомов, когда уходил спать в комнату Ёнджуна. — Учитывая весь беспорядок в гостиной и на кухне, она была заражена с ночи, — предположил Ёнджун, замерший в проходе между гостиной и своей комнатой. — Возможно, ты бы тоже стал заражённым, если бы не ушёл спать ко мне. — Впервые твоё нахождение рядом сделало что-то полезное для меня, — грубо бросил Субин и, выпрямившись, обернулся на Ёнджуна. — Как мы покинем твою квартиру, если снаружи толпа заражённых и путь к лестнице перекрыт? В магазине автомата вряд ли хватит патронов на них всех. — Пока ты здесь прохлаждался с телом Лиён, я успел выведать обстановку снаружи. Все заражённые находятся в состоянии покоя, и если мы их не потревожим, то проберёмся до лестницы незамеченными. Так что будь осторожен. — И это мне говоришь ты? Человек, буквально являющийся воплощением неудачи? Кому из нас и нужно быть осторожным, так это тебе. Старайся не отставать, — приказал Субин и прошёл мимо подавляющего в себе злобу Ёнджуна, нарочно задев его плечом. Ёнджун молча стерпел наплевательское отношения Субина к себе и, проглотив всю желчь, скопленную в его адрес, отправился вслед за ним. Пока было не время высказывать своё недовольство по поводу сотрудничества с хладнокровным ублюдком, ведь тот запросто мог бросить его подыхать где-нибудь на обочине. Оставалось просто терпеть и ждать дня, когда это всё закончится.

***

Когда военные предоставили машину для более быстрого передвижения, Тэхён сел максимально близко к Бомгю, ограждая его от вооружённых и укрывая своей кожаной курткой. От такого трепетного внимания к своей персоне Бомгю стало легче, и он даже смог немного отдохнуть, всю дорогу до убежища обнимая подаренного ему котёнка. Глядя на спящего парня, Тэхён не смог удержаться от улыбки, мимолётно проскользнувшей на его лице. Он редко мог позволить себе улыбаться, учитывая нынешнее непростое время, но он старался из последних сил не падать духом. Хотя бы ради Бомгю. Полный заботы и переживания взгляд Тэхёна не остался без внимания Юджин, севшей напротив присоединившихся к отряду выживших. За два года жизни в мире с заражёнными она повидала многое: люди готовы были идти по головам ради своего выживания, убивали ради наживы и просто ради развлечения. Но людей с сохранившейся в них человечностью почти не осталось. — Он твой младший брат? — невзначай спросила девушка и наклонилась чуть вперёд, чтобы Тэхёну было хорошо её слышно. — Хах, — усмехнулся Тэхён, совершенно не удивлённый тем, что его посчитали старшим, ведь Юджин была не первая, кто так же подумала при первой встречи. — Нет, он мой парень. — Оу, — смутилась Юджин, но прежде чем Тэхён успел спросить, что не так, поспешила добавить: — Учитывая, какое сейчас непростое время, я восхищаюсь тобой. Ты о нём так заботишься без какой-либо корысти. Я даже от своего мужа никогда не могла добиться просто каких-нибудь объятий или лёгкого поцелуя, но, возможно, всё потому, что последние два года мы слишком сильно погрязли в своей работе. Тэхён был удивлён, что Юджин решила поговорить с ним о своей личной жизни, беря в расчёт, что они не были близки да и о подобном первым встречным не рассказывают. Но он не пытался как-то прекратить этот разговор. И хоть их первая встреча чуть не стала для Тэхёна летальной, он чувствовал, что они смогу найти общий язык. — Ваш муж… он… — потянул Тэхён, не зная, как лучше задать вопрос, принимая во внимание, что Юджин говорила о своём муже в прошедшем времени. — Хочешь спросить, жив ли он? Здоровее любого из нас всех, — улыбнулась военная и склонила голову. — Он сейчас находится в лагере выживших, куда мы держим путь. Работает врачом. — К слову о лагере, — замешкался Тэхён и начал шарить по своим карманам в поисках карты, чем разбудил спящего на его плече Бомгю, но последний, поморгав пару раз, вновь провалился в крепкий сон. — Он находится здесь? Юджин взяла в руки карту, чтобы рассмотреть указанное место, после чего отрицательно качнула головой. Тэхён растерянно нахмурился, медленно осознавая, что этот проклятый Субин всё же указал ложное место на карте, но следующие слова Юджин опровергли эту догадку: — Это старый лагерь. Пару недель назад все выжившие перебрались в новый, защищённый каменными стенами, но мы будем проезжать через старый, чтобы забрать оставшиеся там вещи. Вы со своим парнем направлялись туда? — Да, — выдохнул Тэхён, мысленно ударяя себя по лбу за то, что поспешил делать какие-то выводы о Субине. Но учитывая, какое у Тэхёна сложилось впечатление о Субине после их первой встречи, вполне ожидаемо, что он предположил именно так. — Это было временное убежище, и мы сообщали о нём по радио, надеясь, что кто-то из выживших услышит нас и придёт, но даже спустя месяц никто так и не заявился, поэтому мы стали перебираться в новый лагерь. Вам повезло встретить нас в том лесу, — объяснила Юджин и скользнула взглядом на спящего Бомгю. — Так бы мы разминулись ещё до вашего прибытия в старый лагерь. Тэхён никогда не верил в чудо, учитывая весь творящийся в мире ад, но эту случайную встречу только так и можно было назвать. Больше всего Тэхён переживал за безопасность своего парня, и сейчас, когда тот был в окружении военных, сопровождающих их до безопасного лагеря, он мог позволить себе облегчённо выдохнуть. — У вас не будет листка и ручки? — немного подумав, спросил Тэхён. — Этот лагерь мне указал один мой знакомый, и, как и я с Бомгю, он движется туда, не зная, что лагерь пуст. Я хочу оставить ему записку с адресом нового безопасного лагеря. — Да, конечно, если тебе это так важно, мы оставим записку. Можем даже его подождать, если он вдруг явится до заката, — пожала плечами девушка, но Тэхён её прервал. — Нет, ждать не нужно! — возгласил громче, чем хотел Тэхён. — То есть… в этом нет нужды. Я думаю, он сам сможет добраться, это в его духе. — Хорошо, — потянула девушка, отметив мысленно реакцию Тэхёна на своего знакомого. — Вы что-то не поделили? Твоя реакция весьма необычная. Ты вроде и хочешь, чтобы твой знакомый пришёл в безопасный лагерь, но не хочешь, чтобы он попал туда с тобой и Бомгю, — решила напрямую спросить Юджин, попав в самую точку. — Наши первая и последняя встречи сложились не лучшим образом. Нам лучше не пересекаться. Но я ему благодарен, что он всё же указал нам правильный путь, точнее, тот, куда сам направлялся, — объяснил Тэхён и прикрыл глаза от усталости. — Ему было плевать, как я с больным Бомгю буду добираться до лагеря, вот и мне плевать, как до него будет добираться он. — Подожди, больным? Бомгю чем-то болен? — обеспокоенно спросила военная и глянула на побледневшего и слегка дрожащего от холода Бомгю, укрытого чужой курткой, совершенно не защищающей его от осеннего ветра. — У него опухоль головного мозга, — поник Тэхён и открыл глаза, чтобы окинуть непринуждённым взглядом своего парня. — По прогнозам врачей Бомгю должен был умереть ещё полтора года назад, но он всё ещё жив. И глядя на то, как его состояние с каждым днём всё ухудшается, я боюсь упустить последний момент с ним. Я боюсь его потерять. Проникнувшись рассказом Тэхёна, Юджин могла лишь пустить одинокую слезу, понимая, какого это терять близких. Она потеряла родителей и младшего брата, но в итоге приобрела мужа и дочь, ставших для неё всем. — Знаешь, мой муж может помочь Бомгю, — смахнув накатившие слёзы рукой, произнесла Юджин. — Я не уверена, что на все сто процентов, но он нейрохирург по образованию, и он, возможно, может знать, как помочь твоему парню. У Тэхёна весь мир перевернулся от услышанного, даже дыхание замедлелось, пока осознание сказанного медленно прокрадывалось в его голову. Глаза начало неприятно щипать, а руки вспотели. — Это… — едва сдерживая слёзы, начал Тэхён и открыл рот, чтобы продолжить, но язык не поворачивался что-либо сказать. В голове была пустота, и Тэхёну хотелось просто разрыдаться, наплевав на обещание быть сильным ради Бомгю и никогда не плакать. Сейчас был не тот случай, когда стоило думать о чём-то, кроме таких радостных новостей. — Пока… пока ваш муж не осмотрит Бомгю и не даст точный ответ, можно ли его излечить, не тешьте меня ложными надеждами, — попросил Тэхён, всего на мгновение забывшись в том самом счастливом моменте, казавшемся чем-то сверхвозможным. — И Бомгю тоже не обнадёживайте. Он слишком многое пережил, и последнее, чего я желаю, чтобы вы сначала дали Бомгю надежду, а после ваш муж её у него забрал. Юджин понимала настороженность парня, ведь живя в нынешнем мире, где каждый день рискуешь стать закуской для заражённых, глупо тешить себя надеждами. Поэтому она действительно не стала обнадёживать парней и замолчала, не проронив больше ни одного слова вплоть до старого лагеря.

***

Оказавшись на улице, Субин и Ёнджун двигались по проулку, держась ближе к стене, и приседали каждый раз, когда слышали посторонние звуки. Субин шёл впереди, выведывая обстановку и жестами показывая Ёнджуну следовать за ним и не создавать шума. Они шли налегке, оставив часть ненужных вещей в квартире Ёнджуна и взяв только самое необходимое. И так как из еды у них ничего не осталось, Субин надеялся, что в скором времени им удастся наткнуться на какой-нибудь магазинчик, всё ещё не вычищенный другими людьми. Идя впереди Ёнджуна, Субин чувствовал, что их отношения изменились и накалённое между ними напряжение можно было хоть сейчас резать ножом. То, что произошло вчера, действительно многое изменило, и не в лучшую сторону. Поддавшись всего секундной слабости, Субин очень скоро пожалел о сделанном, но процесс был не обратим. Пожалуй, если бы не Лиён, вчера они бы действительно переступили черту, и Субин даже представить не мог, чем бы всё обернулось. Они путешествуют вместе не так долго, но даже за это время они успели друг друга возненавидеть, и, пожалуй, если бы не вынужденное сотрудничество, они бы давно вскрыли друг другу глотки. Но сейчас, когда от Ёнджуна уже не было никакой помощи, Субин всё равно не пытался от него избавиться. Как бы сильно Субин ни испытывал неприязни к Ёнджуну, оставить его на произвол судьбы уже не мог. Раньше он был готов по головам идти ради собственного спасения, но видя отчаянную жажду жить в глазах Ёнджуна, Субин узнавал в нём себя. Этим они были похожи. — Вчерашнее, — нехотя начал Субин, даже не обернувшись на позади идущего Ёнджуна. — Пускай останется в прошлом. Это секундная слабость, и, надеюсь, она никак не повлияет на наше сотрудничество, пока не доберёмся до лагеря. — А вчера что-то произошло? — вскинул бровь Ёнджун, чувствуя на языке горечь от обиды. — Ничего, — кратко выдохнул Субин и позволил себе на мгновение кинуть на Ёнджуна взгляд через плечо. — Ничего, — повторился он. Субин, конечно, хотел, чтобы всё произошедшее вчера забылось, но всё же не ожидал, что Ёнджун так просто будет делать вид, будто ничего и не было. И Субин не понимал, чем было вызвано такое недовольство, ведь так было даже проще. Они не стали выяснять отношения и усугублять ситуацию, но всё равно было почему-то слишком неприятно. Решив на этом не зацикливаться, Субин вышел вперёд, оглядывая опустелую улицу на наличие возможной опасности, таящейся в подозрительной тишине. Было действительно настолько тихо, что Субин даже слышал позади себя сердцебиение Ёнджуна. — Слишком тихо, — подозрительно произнёс Субин, чувствуя, что это затишье не предвещало ничего хорошего. — Тебе не кажется это подозрительным? — Ты прав, — задумался Ёнджун и тоже оглянулся, чувствуя приближающуюся опасность. Ёнджун прожил в этом районе несколько лет, и улицы всегда были оживлёнными, а сейчас здесь даже не было ни единого трупа. Это и было подозрительным. Ёнджун на мгновение предположил, что этот район зачистили военные, но куда тогда делись тела? Вряд ли бы те стали ещё и убирать с дороги трупы, умертвлённые теперь окончательно. — Не будем на этом зацикливаться, — спокойно произнёс Ёнджун и двинулся вперёд, до конца улицы, чтобы свернуть на главную дорогу. Но стоило Ёнджуну только ступить на открытую местность, как его за ворот одежды потянули назад и припечатали к зданию, из-за чего затылок прострелило тупой болью, а перед глазами на мгновение потемнело. Ёнджун болезненно простонал, но его рот тут же заткнула чужая рука, а сверху донеслось шиканье, заставляющее замолчать. Ёнджун невольно поднял взгляд, встречаясь с чужим, потемневшим от волнения и тревожности. Субин несколько секунд смотрел в ответ, прежде чем отвернуться и выглянуть из-за угла на главную улицу, усеянную заражёнными метров на сто. Заражённые просто стояли на своих местах и не двигались, как те, что пару дней назад Ёнджун видел в супермаркете у своего дома. — Они находятся в состоянии покоя, — предположил Субин, когда Ёнджун, немного напуганный внезапными действиями солдата, тоже взглянул на происходящее из-за угла. — Может, если мы не будем шуметь, то сможем незаметно прошмыгнуть? Субин сражался с заражёнными пару лет, прежде чем оказался здесь, и за это время он успел несколько изучить и вирус, и особенности поведения заражённых. Они реагировали на запах крови и звуки, а ещё были медлительными, что было огромным преимуществом на случай, если вдруг заражённые выйдут из состояния покоя. — Не говори, что нам нужно пройти через всю эту толпу, — выдохнул Ёнджун, напуганный мыслью, что ему придётся так близко идти рядом с заражёнными. Зная о своей неудаче, Ёнджун был уверен, что накосячит ещё в самом начале пути, чем подставит не только Субина, но и себя. Он так-то жить хочет и добраться до лагеря, и учитывая, какой путь они проделали, Ёнджун крайне не хотел умереть здесь и сейчас. — Именно это и нужно будет сделать, — кивнул Субин и потянулся к своему рюкзаку, откуда вытащил баночку с отвратительно пахнущей болотно-чёрной вязкой жидкостью. Ёнджун поморщил нос и отвернулся, когда учуял запах, но всё равно с интересом покосился на Субина, чтобы узнать, что это за жидкость и зачем она Субину. Его удивлению не было предела, когда Субин внезапно начал размазывать содержимое баночки по своей одежде и немного намазал на лицо, а после протянул банку Ёнджуну. — Вот, намажь на свою одежду, это перекроет твой запах, — произнёс Субин, а Ёнджун отрицательно покачал головой и брезгливо зажал нос. — Фу, что это и где ты это взял? Я не буду обмазываться этим, — отказался от затеи Ёнджун, ещё и от Субина отошёл, ведь тот полностью пропах этим мерзким запахом. — Это кровь заражённых. Повторяюсь, она перекроет твой запах, и так мы сможем остаться незамеченными, — объяснил солдат и подошёл ближе к отступившему Ёнджуну. — Собрал её у Лиён, пока ты отсутствовал. Так как кровь заражена, смотри, чтобы она не попала на твои открытые раны. Хотя… тебе ведь вирус не страшен? Ёнджуна чуть не стошнило от мысли, что эта отвратительно пахнущая жидкость была кровью заражённого, и не кого-то, а Хван Лиён, не понравившейся ему сразу. И мысль, что он будет испачкан её кровью, его ещё больше раздражала, но выбирать не приходилось. Чтобы выжить, пришлось пойти даже на такие жертвы. Всё же переступив через себя и свою брезгливость, Ёнджун кое-как обмазал свою верхнюю одежду, но лицо обмазывать не стал, боясь, что его действительно стошнит, если запах будет так близко к носу. — Оставь банку у себя на случай, если в будущем придётся вновь воспользоваться этой хитростью, — хмыкнул Субин и протянул вперёд испачканную в крови ладонь. — Пойдём вместе. Я знаю, насколько ты неудачлив, но рядом со мной тебе не будет грозить опасность. «Хотелось бы в это верить», — насторожился Ёнджун, но всё же вложил свою ладонь в чужую и поморщился, когда вновь ощутил эту неприятную вязкую кровь. — Старайся их не касаться, — попросил Субин и, придерживая Ёнджуна за руку, двинулся вперёд. Парни старались двигаться бесшумно и почти не дыша, боясь, что любой проступок будет стоить им обоим жизни. Субин, как обычно, шёл впереди, неспешно огибая не движущихся заражённых и часто оглядываясь на Ёнджуна. Субин был удивлён, что тот оказался сговорчивым и без ссоры согласился на предложение сначала измазаться в крови заражённого, а затем осторожно передвигаться вперёд, держась за руки. Переменчивое настроение Ёнджуна даже было немного пугающим. Сначала он был невинной овечкой, не умеющей постоять за себя, а затем становился агрессивным шакалом, способным даже разорвать глотку, но после он вновь становился той самой овечкой. Что-то среднее тоже было, но быстро менялось либо в сторону овечки, либо в сторону шакала. План Субина действительно работал. Парни смогли пройти незамеченными почти весь путь, усеянный находящимися в состоянии покоя заражёнными, но, как обычно это и бывало, если рядом ошивался Ёнджун, всё не могло пройти без происшествий. Когда до финальной черты оставалось несколько метров, Ёнджуна подвело собственное здоровье и он даже пошатнулся, падая на Субина и задевая рукой «спящего» ходячего. Последний угрожающе шатнулся и хрустнул шеей, но так и замер под ошеломлённые взгляды Ёнджуна и Субина. Они даже затаили дыхание, боясь оказаться замеченными, но всё обошлось. Но это затишье оказалась не долгим. Стоило Субину сделать один незначительный шаг, чтобы выбраться из этой опасной зоны, как замерший мгновение назад заражённый вздрогнул и уставился прямиком на солдата. Замерев на секунду в оцепенении, Субин резко спохватился и, схватив ладонь Ёнджуна посильней, возгласил: — Бежим! Сорвавшись с места, парни побежали вдоль главной улицы, а постепенно отошедшие ото «сна» заражённые один за другим отправились за ними, издавая какие-то нечленораздельные звуки и пытаясь дотянуться своими израненными, с оторванными частями кожи руками до выживших. Адреналин плескался в крови, прибавляя скорости Ёнджуну и Субину. Парни безостановочно бежали вперёд несколько километров, чувствуя, как лёгкие обжигало при каждом новом вздохе, а под рёбрами кололо. И если Субин был выносливым и способным пробежать ещё не менее десяти километров, то Ёнджун выдохся уже на третьем. — Не останавливайся! — приказал Субин, оглядываясь за спину, где на горизонте не было видно преследующих их заражённых, но созданный шум разбудил других, находящихся в покое, из-за чего из зданий начали выплывать новые толпы заражённых. — Я умру, если пробегу ещё километр, — фыркнул Ёнджун и грубо вырвал руку из захвата чужой. — Не трогай меня! Я тебе руки оторву в следующий раз, если вновь посмеешь меня коснуться. Субин ошеломлённо уставился на Ёнджуна, будто бы вновь натянувшего на себя шкуру агрессивного шакала, каким был большую часть всего их путешествия. Это очередное изменение сбило солдата с толку, но сейчас было не время выяснять причину такой резкой смены настроения, ведь их окружали заражённые, отрезая единственный путь к отступлению. — Проклятие, — выругался Субин, скользя быстрым взглядом по местности и ища выход, и его взгляд упал на небольшой белый фургончик со светящимися почему-то фарами. — Там фургон, живо к нему! Отдёрнув себя от попытки вновь схватить Ёнджуна за руку, Субин отправился к фургончику, на ходу вынося мозг вставшим на пути заражённым из автомата. На последнего не хватило патронов, поэтому Субин снёс его прикладом, а ещё одного с разворота отбил ногой. Ёнджун не отставал, отбиваясь от наплыва заражённых битой с гвоздями. На них застревали кусочки мёртвой плоти, но Ёнджун не обращал внимания, будучи увлечённым желанием спастись. Когда он увидел светящиеся фары, то тоже удивился, но не стал отставать. Открыв дверцы с разных сторон, оба заскочили внутрь и принялись искать ключи. Те, к очередному удивлению, оказались к зажигании, и стоило их провернуть раз, как фургончик издал кряхтящий звук и завёлся с первой попытки. Перекинувшись удивлёнными взглядами, парни даже не стали разбираться, почему работающий фургон был брошен на проезжей части с включёнными фарами, и Субин тут же вжал по газам, стартуя с места и сбивая вставшего на пути ходячего. Фургончик затрясло, когда Субин переехал заражённого, но когда вновь выехал на ровную дорогу, тряска прекратилась. Оказавшись во временной безопасности, парни наконец смогли восстановить сбившееся дыхание и оглянуться на оставшихся позади заражённых. Те всё ещё какое-то время виднелись вдали, но очень скоро скрылись за горизонтом. Ёнджуна всего трясло, и Субин не мог понять причины его состояния. Он весь побледнел и нервно сжал кулаки, ощущая, как кружится голова. Ёнджун был близок к тому, чтобы вырвать прямо на пол, но Субин, вовремя спохватившийся, остановился у обочины. Резко выскочив из машины, Ёнджун успел пройти несколько метров, прежде чем его стошнило на землю. Спешно стянув с себя всё так же отвратительно пахнущую куртку, Ёнджун выбросил её и вдохнул полной грудью, всё ещё чувствуя в воздухе неприятный запах крови, но сейчас он не так сильно въедался в ноздри. Субин к тому времени тоже успел выйти из фургончика и обойти, чтобы открыть заднюю дверь. То, что там было, повергло Субина в шок и отвращение. Он недовольно нахмурился и обернулся на стоящего поодаль Ёнджуна. Последний успел даже закурить, но сделав всего пару затяжек, выбросил сигарету. Будь Субин рядом, он бы его треснул за растрачивание таких хороших сигарет. — Что там? — увидев Субина у задней двери, поинтересовался Ёнджун и, сгорая от желания узнать, чем вызваны хмурость и отвращение, подошёл ближе. Ёнджун так и замер на месте, стоило ему увидеть два мёртвых тела внутри, одно из которых принадлежало связанному мальчишке лет двенадцати, а второе — старому мужчине. По первому взгляду голову обоих посетила одна и та же мысль, ведь учитывая ожесточённое время, это было не удивительным. — Они застрелены, — констатировал факт Субин, зайдя внутрь и взяв из рук застрелившего себя мужчины пистолет. — Думаю, мальчишка был заражён и укусил этого мужчину, из-за чего он решил покончить с ними. Тела ещё не остыли. — Мерзость, — фыркнул Ёнджун, сдерживая подступившую к горлу тошноту. — Нужно вытащить их из фургона, чтобы они не провоняли. Займись этим, а я вернусь в салон. — Что… Не успел Субин возмутиться, как Ёнджуна уже и след простыл, и Субину действительно ничего не оставалось, как заняться выносом трупов. Ему не привыкать это делать, ведь когда он был на войне последние два года, это было частым явлением. Выносить детские тельца было неприятнее всего. Субин управился с делом за двадцать минут и даже успел умыться и выкинуть куртку, пропитанную кровью заражённых, после чего остановился у фургончика и скурил несколько сигарет. Он был на взводе после всего пережитого, и найденное сейчас его совсем выбило из себя. Субин привык видеть смерти, даже сам многих убил, и это не всегда были заражённые, но он был раздражён мыслью, что этот мальчишка даже толком не пожил, как суровость жизни настигла его таким ужасным способом. Выдохнув остатки дыма из лёгких и взглянув на ночное небо, Субин прикрыл на мгновение глаза, после чего забрался на водительское место фургончика. Не успел он опомниться, как Ёнджун ткнул ему в лицо фотографию, на которой было запечатлено счастливое семейство, состоящее из матери, мальчика и отца. И тела двух последних Субин пару минут назад выносил из фургончика. — Мы оба сделали ошибочное предположение по первому впечатлению, — хмыкнул Ёнджун, точно зная, что Субин сразу подумал о том же, о чём и Ёнджун, поэтому был таким хмурым, но это так и осталось лишь их предположением. — Получается, это отец и сын? — спросил Субин, хотя и сам знал ответ. — Мальчик был заражён уже давно, что видно по его разложившемуся телу и отсутствию крови на связанных руках. Возможно, в какой-то момент мальчишка укусил его, поэтому мужчина решил закончить их мучения, — озвучил догадку Ёнджун, и Субин не мог с ней не согласиться. В такой отчаянный момент не каждому хватило бы сил убить себя, даже со знанием того, что выжить не выйдет. Субин встречал таких людей, и поэтому ему самому приходилось доводить дело до конца, прежде чем вирус доходил до кондиции. Лишь одного человека Субин не убил после того, как увидел, как заражённый покусал его. И этим человеком был Чхве Ёнджун. — Знаешь, моя фамилия тоже Чхве, — усмехнулся Субин, ведь до этого никогда не говорил Ёнджуну ничего, кроме своего имени и возраста. Поверхностно рассказал о том, где жил и что делал последние годы, но ничего более. У них были слишком натянутые отношения, чтобы рассказывать о себе куда больше. Просто сейчас Субина внезапно прорвало на откровения. — И в день, когда мы встретились, я сбежал из казармы, ибо капитан всё время прикрывался нашими телами, отсиживаясь на базе, пока все солдаты теряли жизни в бою с заражёнными. Я убил его и уехал на его машине, а труп использовал, как приманку для заражённых. Именно его тело ты видел, когда мы сбегали вместе из супермаркета. Ёнджун вскинул брови от удивления, когда наконец узнал, откуда на той улице был непонятно откуда взявшийся труп. Но сейчас он был больше удивлён тем, что Субин внезапно решил ему об этом рассказать. И ведь Ёнджуну тоже было, что сказать. — А я… был влюблён в одного парня с медицинского, — на одном дыхании выпалил Ёнджун, обратив на себя внимание напарника. — Он… он никогда не обращал на меня внимания, и в какой-то момент… Ёнджун запнулся, вспоминая, что действительно произошло в последний день перед начавшимся апокалипсисом. Он ведь тогда нежился в объятиях того самого парня и даже признался ему в чувствах, но тот в ответ лишь что-то бессвязно промычал, но Ёнджун не помнил, почему он просто ничего не ответил да и почему ничего не пытался сделать, продолжая лежать на постели. А после Ёнджуну позвонили родители с новостями, что в городе творится какая-то чертовщина, поэтому ему нужно было срочно уехать, а того парня он оставил всё там же, несмотря на его мычание. Но когда Ёнджун вернулся, весь травмированный после смерти родителей, он никого не нашёл в квартире. С тех пор Ёнджун не видел того парня. — Так что произошло? — спросил Субин, когда Ёнджун продолжал молчать около пяти минут, погружённый в свои мысли. — Ты признался ему? Он тебя отверг? — Он… ничего не сказал, — бесстрастно ответил Ёнджун, пытаясь вспомнить, что же ему тогда сказали, но все попытки были тщетны. — Потерял дар речи от твоего признания? — пошутил Субин и наклонился вперёд, обжигая дыханием лицо Ёнджуна. Последний посторонился, ведь Субин всё ещё пах кровью заражённого, и, хотя он снял куртку и умыл лицо водой, он всё ещё отвратительно вонял. Ёнджуну крайне не нравился этот запах, раздражающий стенки его носа. — Знаешь, раньше я считал, что ты будешь для меня обузой, но… — начал Субин, наклонившись ещё ниже. — Со временем ты даже стал полезным. Да, ты всё ещё допускаешь много оплошностей, но быть твоим напарником не так уж и плохо. Ёнджун очень удивился словам Субина, думая, что тот всегда будет относиться к нему, как к пустому месту, но поспешил скрыть эмоции за ухмылкой-оскалом и надменным взглядом. Субин всё никак не мог привыкнуть к такой частой смене настроения. Ему нравилось, когда Ёнджун вёл себя послушно, а не когда перенимал ситуацию в свои руки и пытался взять верх. — Хочешь сказать, что тебе нравится моя компания и ты не против быть рядом? — хитро прошептал вопрос Ёнджун и, игнорируя неприятный запах, перебивающийся запахом табака, прильнул ближе. — Возможно, — не стал скрывать Субин, чувствуя, как у него самого потянулись уголки губ вверх. — Я думал, что после пережитого в армии и на войне с заражёнными, я не смогу вновь заговорить с людьми, но это оказалось не так плохо. Думаю, мы друг друга стоим. Субин считал, что Ёнджун был таким же, как и он, со своими тараканами в голове и кучей скелетов в шкафу. Это их и сближало. Ещё вчера Субин действительно готов был вскрыть Ёнджуну глотку, чтобы избавиться от обузы, но сегодня, увидев, как они слаженно работали против толпы заражённых, он понял, что они могли бы сработаться. И общее желание пойти своими путями, когда они окажутся в лагере, уже не казалось таким радужным. Ёнджун хоть и бесил его, но он мог стерпеть это. — Правда так считаешь? Мы ведь совершенно разные и ненавидим друг друга, а наше сотрудничество вынужденное. Но мы действительно стоим друг друга, — усмехнулся Ёнджун и неосознанно потёр на своей ладони шрам, и что-то Субин не мог припомнить, чтобы у Ёнджуна был шрам на ладони. — Даже если мы сработаемся, не думаю, что в будущем у кого-то из нас не появится желание вскрыть другому глотку. — От этого, конечно, не избавиться, но, по крайней мере, в случае опасности у нас будет на кого положиться, — пожал плечами Субин и, отклонившись назад, повернул ключ зажигания; фургончик издал кряхтящий звук, прежде чем завестись. — Кто знает, что нас будет ожидать в том лагере. — Думаешь, в том лагере находятся заражённые, решившие полакомиться нашей плотью, как только мы туда заявимся? — хмыкнул Ёнджун, пытаясь подколоть Субина, но тот решил обратить ситуацию в свою пользу: — Кто знает, может, заражённый находится сейчас рядом со мной и ждёт момента, чтобы вспороть мне брюхо? — вскинул бровь Субин и двусмысленно взглянул на нахмурившегося Ёнджуна. — Лицо попроще, я лишь пошутил. — Придурок, — фыркнул Ёнджун и отвернулся от Субина, принимая удобное положение на своём сиденье. — Следи за дорогой. Субин лишь усмехнулся на реакцию напарника и перевёл взгляд на дорогу. До лагеря они ехали в полной тишине.