Звёзды в ночном небе

Синдзи Сато

      Она спала. Её чёрные волосы отросли с момента нашего расставания. Скулы впали, она похудела. Бледная. Много работала. Замазанные синяки под глазами от недосыпа. Она всё также не высыпается. Красивое платье на ней, пальто, сапоги. Ну, хоть по погоде одевается… надеюсь, она не болела.       В голове летят сотни вопросов, мыслей, но их поток слишком велик.       Для всех, и для неё в том числе, прошло всего пару недель, может, месяц, а для меня прошла вся жизнь. Целая вечность. Меня словно лишили воздуха, смысла жизни, когда мы разошлись.       Я не хотел, да и не собираюсь причинять ей вред. Я заплачу любые деньги и сделаю всё, чтобы защитить Арису, её мечту, её цель, её карьеру. Сделаю всё, чтобы сохранить то, что дорого её сердцу. Даже если придётся убить или погубить себя. Я готов на всё ради неё.       Хочу с ней побыть, но она бы не позволила этому случиться в мирной обстановке, ведь злится. Она меня простит? Сможет меня понять, выслушать? Или начнёт кричать, поняв, кто и зачем сюда её привёз. Не знаю, она настолько непредсказуема…       Будь она другой, я бы мог решить недавнюю проблему намного быстрее, чем получилось. Мне бы и не пришлось делать всё втайне… И делать это с помощью отца.       Я жмурюсь, вспоминая тот момент, когда стоял на коленях у отца и просил помощи для «какой-то актриски», как он сказал об Арисе. Как я был зол… но не вставал с колен, прогибаясь, наплевав на свою гордость и ненависть к этому человеку. Я не хотел преклоняться перед ним.       Я открываю глаза и смотрю на неё. Она похожа на падшего ангела. Она не безгрешна, но добра. Она идеальна для меня. В её душе столько несовместимого, что порой забываешь, что и она просто человек. Я даже не хочу признавать, что она простой смертный. Она для меня икона, Бог, ангел, дьявол, дух, кто угодно. Я её верный раб. Я никогда не предам любовь к ней.       Я всматриваюсь в неё сквозь мрак помещения, пытаясь заметить ещё что-то, чего не замечал ранее. Длинные ресницы. Бледные веки, под которыми её яркие синие глаза, которые меня пленили. Их свет, их желание. Эти живые сапфиры.       Я наблюдаю за ней с расстояния, как это всегда делал, я не хочу её пугать. Даже перестаю дышать, чтобы она, не дай Бог, испугалась.       Вдруг её глаза начинают потихоньку раскрываться. Синий цвет сверкает в этой темноте, а я продолжаю смотреть на неё со стороны, словно зритель. Какая у неё будет реакция? Она испугается? Ударит? Закричит?        — Где я?.. — спрашивает её тихий, но мелодичный голос.       В нём столько сожаления, боли, страха и обиды, что мне становится не по себе. Я делаю шаг, всего лишь шаг, к ней. Её сапфиры тут же бросаются в мою сторону, на меня. Даже в такой темноте смотрят именно на меня, она нашла меня… но она не понимает, что видит своего заложника, я же всё-таки растворён во тьме. Иронично.        — Кто здесь? — её голос не срывается на крик, она говорит серьёзно, чуть громче, чем обычно, но не дрожит.       Она сильная… и умная, поэтому наверняка догадывается, кто её похитил, просто хочет растянуть моменты и убедиться в своих догадках. Я делаю ещё один шаг, легко беру стул, что секундой ранее стоял у стены, громко ставлю его перед Арисой и смотрю в её глаза. Она пытается во тьме отыскать тьму, это звучит странно и невозможно, даже смешно, но она не бросает попытки. В этом вся Ариса. Брать и делать нечто невозможное.       Когда слышит шум, который тут же эхом раздался в этом помещении от соприкосновения ножек стула с холодным бетонным полом, Китагава вздрагивает. Я сажусь перед ней. Её глаза полны страха, она ищет меня. И того, кто её «спасёт».        — Спасите! Кто-нибудь! — лицо искажается от страха.       Я хочу дотронуться до неё, но не решаюсь. Этот ужас на лице и глазах сковывает меня. Я замираю, я не имею права её трогать.        — Тебя никто не спасёт, Ариса, — тихо произношу я.       Пускай будет, что будет. Услышав мой голос, страх на лице, глазах и на душе Арисы меняется на злобу и ненависть, моё сердце сжимается. Она сейчас во всём убедилась.        — Сато Синдзи, — проговаривает она с ненавистью, выплёвывая моё имя.       Я улыбаюсь ей. Мне больно, но она в этом не виновата. Мой ангел не виноват.        — Да. А кто ещё мог такое сделать? — с некоторой иронией и усмешкой произношу я.        — Не знаю, только ты такой психованный, — грубый и резкий ответ вырывается из её розовых и нежных губ. Сердце сжимается с новой силой.        — Я рад, что я у тебя единственный, — это звучит не со скорбью и ненавистью к самому себе, а с оскалом и довольством. Словно я горжусь этим. Но на деле я готов прямо здесь и сейчас выпрыгнуть из окна. Убить себя.       Она права, с моим появлением в её жизни одни лишь беды. Я проклятие для всех. Для неё тоже. И в этом виноват я сам.        — Зачем тебе это? — приговаривает она, задрав свой носик.       «Не знаю», — мелькает у меня в голове, но я молчу. А потом произношу так же тихо, как и раньше:        — Ариса, я твой фанат.        — Знаю.        — Когда мне было семь лет… — неожиданно начинаю я, удивляясь самому себе. Но взгляд девушки смягчается, а на лице появляется интерес. Она хочет услышать продолжение, на душе появляется успокоение, и я начинаю говорить дальше, хоть вспоминать те времена и тяжело, но ради неё я готов… — Мои родители часто ссорились. Отец изменял матери после моего рождения, не скрывая этого. Постоянные скандалы, крики, слёзы. В этом аду я был один. У меня не было ни братьев, ни сестёр, которые могли бы помочь. Я думал, что сойду с ума. Как-то раз папа обыкновенно бил маму, а я со страха заперся в гостиной. Я случайно наступил на пульт телевизора, и он включился. В этот момент крутили фильм, в котором снялась ты. Это был твой первый фильм, в котором удалось сняться. Твой звонкий, весёлый, но жуткий голос въелся мне в душу. Крики отошли на фон, я был поглощён тобой. Тебе было всего четыре года, ты была счастливым человеком, который снимался в кино, а я был несчастным мальчишкой, который восхищался девочкой младше его самого на три года. Я запомнил твоё имя. Алиса Хошино. Я смотрел фильмы только с твоим участием, ел продукцию в рекламе, которой снималась ты. Носил одежду, которую рекламировала ты. Я одержим тобой. Когда моя мать покончила с собой, я даже не пришёл на похороны, потому что вышла премьера «Тёмного феникса». Все звали меня сумасшедшим, но мне было всё равно. Ты спасла меня от самоубийства. Ты спасла меня от потери смысла жизни. Ты стала моим смыслом жизни, — её глаза округлись от неожиданности. — Ты стала моим всем. Моей подругой, моей семьёй, моим миром. Я жил ради тебя. И до сих пор живу только для тебя. Знаю, это звучит безумно… Я сумасшедший, признаю, — и с моих уст слетела усмешка.        — Если ты меня и правда любишь, то почему так со мной поступил, Синдзи? — удивление, осуждение и непонимание в голосе вызывают волну ненависти к самому себе, я сжимал ладонь в кулак.        — Чтобы помочь тебе. Это единственный способ извиниться перед тобой.       В её глазах так и читалась усмешка. «Извиниться передо мной, похитив?», — было написано на её лбу.        — Руки затекли? — спрашиваю я, вставая со стула, делая вид, что не замечаю её усмешки в глазах.        — А ты как думаешь?        — Затекли. Я тебя развяжу.       Этот ублюдок купил самые прочные веревки, чтобы Ариса не смогла выбраться. Разберусь с этим, а потом прикончу его.        — Синдзи, я ведь убежать могу, — проговаривает девушка. Я пожимаю плечами.        — Я не против, но сначала хочу поговорить с тобой.        — О чём?       Верёвка тихо падает на пол. Девушка начинает тереть свои запястья, которые слегка посинели от тугости верёвок. Я опускаюсь на колени, развязывая её ноги.        — Почему бы тебе не схватить нож и не убить меня, пока я стою перед тобой беззащитный? — спрашиваю я, продолжая освобождать Китагаву.        — Не вижу смысла. Ты не причинишь мне боль, — она выдыхает. — Если бы хотел, то я бы, возможно, и не проснулась. Да и смысла убивать или насиловать меня для тебя нет, — я смеюсь. Она хмыкает.        — Ты права, — я встаю и иду в сторону.        — Ты куда? — спрашивает Ариса с беспокойством.       Я включаю свет, пространство тут же становится светлым. Девушка закрывает руками глаза из-за резкой яркости.        — Прости, что так внезапно, — я беру со стола плед, подхожу к ней и укрываю её плечи.        — Ты какой-то странный похититель, — говорит она.        — Я не хороший. Не заблуждайся, — проговорил я.        — В каждом человеке есть свет, — улыбнулась она. — Даже в тебе.        — Может быть. Я пойду принесу тебе еды, — я встаю и ухожу.       На душе сейчас липко и неприятно. Это из-за её слов?       Что бы там ни было, но я больше не приходил туда до следующего утра.

***

       — У меня заканчивается лекарство, — проговорил я, выпуская дым сигарет.       Я проверил несколько раз Арису, она спит. Пришлось принести ей раскладную кровать, уложить туда. Укрыть её пледом, чтобы спала нормально. Забавно, но здесь у неё есть возможность выспаться.        — Закончи своё дело, а потом я организую новую поставку для тебя.        — Я не буду её убивать, — чуть громче сказал я, сжимая руку в кулак. Как же он меня бесит… Бесит…        — Тогда всё. Разговор наш окончен, — он сбросил трубку.       Я хотел было кинуть телефон в стену, но замер. Надо успокоиться. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Этот ублюдок не тронет Арису…       Я сел на кресло, смотря на последние три сигареты внутри коробки.        — Блять, — цыкнул я, бросив телефон на стол. Что делать? Без этих успокоительных я сойду с ума…

***

      Я зашёл в помещение, где находилась Ариса. Наступило утро. Я приготовил ей завтрак и принёс его. Девушка уже проснулась, сидела на «кровати» и ждала меня. Ну, или еду.        — Доброе утро, похититель, — улыбнулась она.       Я кивнул, положив на стул омлет и сок.        — Утра, поешь, — она кивнула, но не спешила приступать. — Не волнуйся, там нет яда.        — Дело не в этом, — проговорила она.        — А что? Аппетита нет?        — Что-то в этом роде. Волнуюсь за друзей.        — С ними всё в полном порядке.       Она кивнула, слабо улыбнувшись, а после приступила к трапезе.       Компания Арисы объявила о проблемах, связанные со здоровьем лидера их айдол-группы. От лица Арисы также был выпущен пост в соц.сетях, где она просит прощения и объявляет об отпуске, пока без времени. «Она в скором времени вернётся с новыми силами,» — обещает Сайто.        — Что ты там смотришь? — спросила внезапно Ариса. Я посмотрел на неё.        — Ничего такого, — соврал я. — Доела?        — Угум.        — Тогда подожди, я сейчас всё уберу и вернусь. Тебе принести что-то? Может, книгу? Холст? Тебе же наверняка скучно.        — Принеси книгу, я почитаю. Спасибо.       Я скрылся за дверями, оставив её вновь одну. Она наверняка чувствует одиночество, обиду, злость, но ничего не показывает из этого. То ли затишье перед бурей, то ли она начинает менять ко мне своё отношение.       Пока искал книгу, мне поступил звонок. Звонок неожиданный. По крайней мере, я не думал, что мне позвонит он.        — Хошино, — произнёс я. — Привет.        — Привет, — сказал он в трубку. — Нашёл новую работу? Или нет?        — Что за вопросы? С каких пор мы с тобой приятели?        — Алиса спрашивала про тебя. Волнуется. Но боялась тебе позвонить, — он меня подозревает. Почему я не удивлён?        — Со мной всё хорошо, пусть о себе переживает. Слышал, она берёт перерыв из-за проблем со здоровьем. Пусть поправляется.        — Спасибо.        — Прости, у меня дела. Я пойду, — не дожидаясь его ответа, я сбросил.       На полках нашёл какую-то романтическую историю, взял её и пошёл назад к Арисе. Она по прежнему сидела у себя, о чём-то думая. В голове проскользнула мысль подчинить её себе, но я помотал головой. Осталось три.        — Синдзи, — она назвала меня по имени.        — М?        — Когда я смогу вернуться? Сколько прошло времени? Какой сейчас час? Я тут ничего не вижу и не могу следить за этим… — грустно произнесла она. Я выдохнул, доставая сигарету. Осталось две.        — Очень скоро. Ты здесь, чтобы я смог обеспечить безопасность тебе. На тебя объявлена охота.       Я солгал ей, но это отчасти правда. Фанаты не понимают, чему верить, некоторые ненормальные ищут её.        — Какая охота?        — Фанаты сталкерят тебя. Ищут. Не знаю, что и зачем, но я не хочу, чтобы ты пострадала.        — Хорошо.       Я погладил её по голове, куря сигарету. В голове мешались сотни мыслей, которые я не контролировал. Все они были направлены на подчинение, жестокость по отношению к Арисе. Одной сигареты мало. Слишком мало.        — Ай! Синдзи, — я посмотрел на Арису и заметил, что её волосы сжаты моим кулаком. Я тут же отпустил их.        — Прости, я задумался, не заметил. Я не хотел.        — Ничего, — она провела руками по голове.       Вдруг что-то щёлкнуло, я схватил её за запястье, прижав к раскладушке. Она подо мной… эта мысль меня в какой-то степени даже возбуждала, а страх на её лице радовал. Я сглотнул, смотря на Арису.        — Ты что делаешь?! — крикнула она, пытаясь вырваться.        — Прости, прости, прости, но я не могу… не могу, не могу… не могу иначе… Я не могу без тебя жить. Я смотрел на то, как тебя обнимает и целует Аквамарин, и мне было ужасно плохо. Я хотел тебя коснуться, но не мог. Я не могу, не могу… нет… я хочу, но так нельзя, но ты в моей власти. Ты будешь делать то, что я хочу. Я тебя люблю, не дам в обиду, никто не смеет причинять тебе боль. Никто. Ты так прекрасна. Я не могу позволить кому-то видеть тебя такую. Ты только моя. Никто не может тебя осквернить, но ты человек. Не люби. Не касайся никого, кроме меня. Я тебя люблю, ты тоже? Да, ты тоже меня любишь. Или нет… ты меня любишь? Любишь же… Любишь, да. Ты без меня жить не можешь.        — Ты рихнулся… — прошептала она, зажмурив свои глаза.       Щёлк…