Черный клубок

Лололошка очнулся, почувствовав горячее дыхание, касающееся его лба. Он с трудом разлепил веки, чтобы с улыбкой посмотреть в глаза любимого. Карие глаза Калеба радостно заблестели, а на лице появилась знакомая теплая усмешка: - Вот мы и снова вместе. - Я больше никуда от тебя не уйду. - Обещаешь? Ло замялся, синие глаза стали виноватыми: - Я не могу этого обещать. - Почему? - Я мироходец, Калеб. Как бы я не хотел здесь остаться, быть с тобой вечно, высшие всё равно напомнят о себе, - парень помолчал чуть-чуть и продолжил. - Мне нужно помочь Райе. - Уйти из жизни ты тоже хотел из-за высших? - нежный тон Калеба сменился холодным. - Или ты просто потерял ту любовь... Настоящую... Ту, которую ты так называл... Лололошка поморщился, потянувшись к любимому, который неохотно, но всё же наклонился к нему. Длинные волосы главного секретаря больше не были собраны в хвост, противно слипались и пахли железом. Ло вдохнул этот запах, слегка закашлявшись, потянулся к лицу Калеба, легонько поцеловав его, а потом отстранился. Руки сами легли на шею, стоило только понять, что он задыхается, по-настоящему задыхается. Любимый удивлённо посмотрел на него и увидев животный страх в синих глазах, тут же нажал тревожную кнопку. Оставшаяся в его руке хрупкая рука дрожала и он схватил её покрепче. Их семейная идиллия снова была прервана чем-то плохим. В палату залетели врачи, что-то спрашивая, но Калеб уже не слушал, закрыв глаза. Это было неважно. Он слился с любимым для него человеком и это главное. - Главный секретарь! Главный секретарь, вы меня слышите? - его ощутимо схватили за запястье, на что он лишь рефлекторно отдёрнул руку. Он хотел быть рядом с Лололошкой всегда. Хотел, чтобы его любимый никуда не уходил и чтобы он сам никогда никуда не посмел уйти от этого теплого чувства в груди, называемого любовью. Ему хотелось близости, эмоциональной и физической... Кто-то ударил его по щеке, спрашивая что-то, но он лишь скривился, не желая уходить из тёплых фантазий, а затем и вовсе почувствовал, что будто засыпая, он проваливается куда-то в мягкий и безгрешный мир вечной любви и счастья.