Аффект

Ребёнок с большими синими глазами стоит напротив своего друга, сложив руки на груди. Ребята явно повздорили, и воспитательница смотрит на мальчиков со скамьи на площадке. — Нет, Сяо! Будем играть так, как я сказал, потому что я придумал сюжет игры! — заявляет синеглазый и щурится. — Я пожалуюсь на тебя воспитателям! — Сяо хмурится и шумно дышит через нос. — Я не хочу делать так, как ты сказал! Я хочу по-своему играть! — Если хочешь по-своему, тогда играй один, — равнодушно бросает ребёнок и разворачивается, чтобы покинуть площадку, но неожиданно врезается лбом в кого-то. Подняв взгляд, мальчик сталкивается с мягкими глазами молодой воспитательницы, которая аккуратно кладёт руки на чужие плечи и поворачивает ребёнка обратно лицом к другу. — Скар, — обращается она, — да ты у нас самый настоящий командир! Скарамучча фыркает и складывает руки на груди, искоса смотря в сторону разозлённого Сяо. — Именно! Ты только командовать умеешь, а других не слушаешь, — с обидой в голосе произносит Алатус и двигается с места, когда девушка подзывает ребёнка к себе и кладёт одну руку ему на плечо. — Мальчики, ссориться не нужно. Вы же лучшие друзья. — Мне не нужен такой друг. Командир, пф, — ядовито выплёскивает слова Алатус и смотрит на Скарамуччу. — Так и буду тебя звать. Понял, Командир? — ухмыляется ребёнок, видя в синих глазах раздражение. — Ну-ну, Сяо, не стоит обижать друзей, — воспитательница мягко треплет волосы мальчиков. — А он? — Алатус указывает пальцем на притихшего друга. — Он разве не обижает меня?! — Скарамучча тоже не прав, — девушка берёт мальчиков за руки и ведёт в сторону детского дома, ведь небо над головой начало темнеть от накативших туч. — Вам нужно научиться ладить друг с другом, уважать интересы и желания, — продолжает она, заходя внутрь помещения. — Даже если он, — Сяо кивает в сторону Скарамуччи, — научится, то я всё равно буду звать его Командиром, чтобы запомнил свою ошибку, — серьёзно проговаривает ребёнок. Рука Скарамуччи сильнее сжимает руку девушки после слов друга. Его уже сейчас раздражает это прозвище, но мальчик знает Алатуса. Если тот решил что-то, то так оно и будет. — Не смей при ком-то так меня называть, — практически шипит синеглазый, уловив, как Сяо повернулся к нему и показал язык. — А Скар — Командир! — вскрикивает на весь коридор Сяо, и воспитанники дома резко поворачиваются в их сторону. — Заткнись, придурок! — угрожающи и сквозь зубы произносит Скарамучча. — Скар! — отзывает девушка и останавливается, дёргая детей за руки. — Что за выражения? — Но… Но мне не нравится! И я попросил его, чтобы он так не называл меня! А он… А он… — начинает всхлипывать от обиды ребёнок, утирая свободной рукой пару выступивших слёз. Воспитательница закрывает глаза и, кажется, в который раз подмечает, как сложно работать с детьми. — Ах, Катерина! Вот вы где, — раздаётся сбоку чужой голос, и девушка открывает глаза. Перед ней стоит женщина со светлыми волосами, похожими на снег, а её алые и спокойные глаза цепко смотрят в голубые глаза Катерины. — А… да? Вы меня искали? — с паузой отвечает девушка, отпуская руки детей, которые начали корчить друг другу рожицы. — Да, — женщина мягко улыбается и плавным взглядом алых глаз проходится по двоим мальчикам, но быстро переводит его обратно на воспитательницу, словно не нашла в детях ничего интересного. — Мне нужно с вами поговорить. — Да, конечно, — кивает девушка и садится на корточки, внимательно смотря Скарамучче и Сяо в глаза. — Так, слушайте внимательно. На улицу не выходить, потому что скоро начнётся дождь. Можете идти в свою комнату или прогуляться до библиотеки, но никакого шума, понятно? — Фу-у, библиотека, — в унисон произносят дети и разворачиваются, резко сбегая в сторону своей комнаты. Катерина встаёт в полный рост и виновато улыбается. Беловолосая женщина понимающе кивает и начинает идти вперёд, даже не убедившись, следует ли воспитательница за ней. — Так… о чём вы хотели поговорить? — осторожно спрашивает Катерина, выдерживая с женщиной дистанцию, ведь от неё веет не самой тёплой атмосферой. — У меня две темы для разговора, — начинает она. — Раз уж я повстречала тех чудных мальчишек, думаю, стоит начать с них. — А что-то не так? — тут же обеспокоено интересуется Катерина и вслед за женщиной заворачивает за угол коридора, где стоит небольшой диванчик. Они присаживаются на него и облокачиваются на спинку. Женщина закидывает ногу на ногу и поворачивается к Катерине. — Нет, всё в порядке. Просто хотела поинтересоваться насчёт родителей этих детей. — Ох, Госпожа… — Катерина невольно касается сердца ладонью. — Но ведь Вам предоставлены все записи и дела воспитанников… — Хм… К моему удивлению, я не нашла ни слова о родителях Скарамуччи и Сяо. Поэтому пришла к вам, как к воспитателю, который ими занимается, — алые глаза словно блеснули, и Катерину пробрала дрожь. — Ой… Кажется, бумаги потерялись, когда их переносили в новый кабинет. Прошу прощения… — Катерина стыдливо опускает голубые глаза на свои руки. — Касаемо родителей этих детей… — она прикусывает губу и силится не поднимать взгляд на Госпожу. — Можете не спешить. Я подозреваю, что судьба родителей этих малышей была не сладкой, — с какой-то непонятной интонацией произносит женщина и отводит глаза от Катерины, чтобы не смущать ту своим взглядом. — Именно. Ох… — тяжело вздыхает девушка. — Со смертями их родителей связана одна… ммм… банда, — неуверенно произносит Катерина. — Фатуи… — Да, наслышана о них, — хмыкает молодая женщина. — И что произошло? — Родители Сяо… задолжали этой группе крупную сумму, поэтому, — Катерину пробирает содрогание и резкое сожаление вперемешку с жалостью к своим воспитанникам, — Фатуи убрали их своими методами… Про сына они не знали… Сяо повезло, потому что его не было дома, а потом… — девушка стискивает в руках подол платья. — Он вернулся и увидел… то, что произошло дома. Госпожа хмыкает, затем угукает, равнодушно приняв информацию. — А родители Скарамуччи просто перешли Фатуи дорогу… — Катерина судорожно вздыхает. — Отец пытался добиться справедливости и, когда стал призывать людей поднять бунт, чтобы власть города и полиция помогла гражданам, Фатуи тут же расправились с мужчиной и его женой. По неизвестным причинам ребёнка они не тронули, — тихо заканчивает воспитательница, подняв взгляд на серьёзное и задумчивое лицо Госпожи. — Бедняжки, — вздыхает женщина. — Спасибо за рассказ. Думаю, я могу переходить ко второй теме, — так быстро и легко переключается она, что Катерина невольно удивляется чужому холоду. — Д-да… я вас внимательно слушаю, — проговаривает Катерина, стараясь позабыть то, что только что говорила. — Я заметила, что к нам поступили новые воспитанники, — начинает госпожа, лениво обращая свой взор на девушку. — Можете рассказать о них? — А… да. Я мало о них знаю, но двоих детей поручили мне, — заминается Катерина. — А приехало их трое. — Начнём с первого, — Госпожа отводит взгляд от Катерины и прикрывает глаза. — Лини. — Оу… он… довольно общительный мальчик. В первый же день заинтересовал детей фокусами, — улыбается Катерина. — Способный, умный и целеустремлённый, — тепло отзывается она. — Самый настоящий талант для шести лет. — Ясно. Дальше, — кивает Госпожа, не вникая в суть способностей ребёнка. — Линетт. — Хм… она… не особо общительная… Они с Лини близнецы. Ходят вместе, редко разлучаются, а мальчик говорит намного чаще, чем она. Замкнутая девочка, — Катерина пожимает плечами. — В какой-то момент их с братом разлучили, и Линетт попала к не самому хорошему человеку, — сдавленным голосом произносит воспитательница. — Девочка в порядке, её не тронули, но запугать смогли. — Хорошо. Фремине, — называет последнее имя женщина и открывает глаза, рассматривая обивку дивана. — Он… он совсем ещё младенец. Ему и года нет, — размышляет Катерина, сдирая с пальца кожицу. Ничего не могу сказать. Обстоятельства, по которым он попал к нам, ещё выясняются… Знаю, что родителей нет, вот только малыша подбросили какому-то мужчине, который сразу обратился к нам. Могу сказать, что ребёнок довольно тихий… кхм… даже слишком тихий для младенца, — вздыхает девушка и искоса смотрит на женщину. — Почему они вас заинтересовали? Женщина приподнимает брови и не спешит с ответом. Испытывает на себе чужой взгляд, после чего даёт ответ: — Хочу взять троих под опеку. — А… В-вот так сразу? — опешила Катерина, чуть не разрывая платье ногтями. — Да, — кивает Госпожа. — Хочу подарить хоть кому-то из детей радость и хорошую жизнь. Средств для обеспечения у меня хватит, поэтому сегодня же подпишу документы. Катерина размыкает губы, чтобы что-то сказать, но женщина встаёт с дивана и, не попрощавшись, уходит. — П-подождите! — воспитательница вскакивает с дивана и нагоняет уходящую женщину. — Вы уверены в своём решении? — Да. Я пробежалась глазами по делам этих детей, как только они сюда приехали, — отвечает Госпожа, плавно идя по коридору детского дома. — А… А что там? Я не успела изучить в суматохе, — спрашивает Катерина, придерживая подол платья, который рискует разойтись по швам от цепкой хватки девушки. — Родители близнецов пропали без вести, а у Фремине — убиты, предположительно, Фатуи, — женщина пожимает плечами. — Но характеристик детей особо не было, поэтому я решила уточнить у вас, чтобы быть уверенной, что справлюсь с детьми и их характерами. — Но Фремине… он… — Что с ним не так? — Госпожа резко оборачивается и смотрит Катерине в глаза. — Ну, сможет ли мальчик ужиться с близнецами? Да, он еще мал, поэтому даже не вспомнит детского дома, вот только… — Как-нибудь уживётся, — перебивает женщина, пожимает плечами и идет дальше. — Я буду ждать документы на детей. За это время можете оповестить близнецов. — Х-хорошо… Госпожа уходит к выходу из детского дома, оставляя Катерину стоять в смятении. Она отпускает подол платья и оглядывается. Ей не понять, почему Госпожа решила взять под опеку детей, но перечить женщине не хотелось. Поэтому Катерина подрывается с места в быстром темпе и идет на второй этаж, куда поселили новоприбывших. Проходя комнаты, она находит номер нужной и стучится в дверь. Нажимает на ручку и заглядывает внутрь, тут же найдя взглядом ребёнка на кровати. — Лини, здравствуй. Я Катерина, помнишь меня? — девушка мягко улыбается и закрывает за собой дверь. Ребёнок коротко кивает и сжимает пальцами одеяло под собой. Девушка ему не кажется пугающей, но общая атмосфера детского дома вызывает тревогу и вынуждает быть осторожным. Тем более, находиться одному в комнате без своей сестры, пугает ещё больше. — Я рада сообщить, что у тебя нашелся опекун, — каким-то тусклым голосом произносит девушка, и Лини приподнимает брови. — Не переживай, это хороший человек, который даст тебе всё, в чём ты нуждаешься. — Мм… — отвечает мальчик, хмурясь. — Знаю, это может быть страшно, но здесь не отдают детей кому попало, — Катерина улыбается. — А ещё вам с сестрой предстоит познакомиться с братиком, — с радостью в голосе сообщает девушка. — Ч-что? Брат? Но у меня… — Лини встаёт с кровати и чуть ближе подходит к воспитательнице. — Знаю-знаю… — с мягким смешком Катерина кивает. — Он ещё совсем маленький. И вы будете жить вместе, потому что вас втроём берут под опеку, — проговаривает Катерина, которой по непонятным причинам стало тошно. — И Линетт? — с беспокойством уточняет ребёнок. — Она тоже будет со мной? — Конечно. Вы будете жить все вместе, как настоящая семья, — натянуто улыбается Катерина и складывает руки на юбке. Трёхлетний ребёнок хмурится ещё сильнее, прокручивая чужие слова в голове. — У нас будет мама? Или папа? — протягивает мальчик, подняв глаза на девушку. — Ой… мама, получается? — коротко смеётся Катерина, разглядывая необычного и красивого цвета глаза ребёнка. «Такой светлый и маленький, а уже боится этого мира… даже тяжело представить, как ощущает себя здесь его сестра», — с тяжестью думает она. — А как её называть? — Лини склоняет голову набок. — Госпожа… кхм, — девушка откашливается. — Арлекино. Её имя — Арлекино.