Treat You Tenderly

- Если вы не возражаете против моего вопроса,- рискнул Гарри, выжимая скомканную ткань над тазом и отводя взгляд от своего любопытства.- То есть, если не будет дерзостью спросить, как вы приобрели… - Я совсем не возражаю,- вмешался Макдональд. Несмотря на то, что он был залит кровью от подбородка до паха, его улыбка оставалась ободряющей.- Хотя ты бы мог. Лечение травмы мичмана действительно было грязным делом. Задетая артерия не так серьёзна, если с ней справиться быстро, хотя знание того, как лечить такую вещь, не означает, что она будет кровоточить меньше. Гарри, не задумываясь, помог Александру снять шинель за мгновение до того, как доктор избавился от жилетки и, к удивлению Гарри, от рубашки тоже. Как сказал ему Александр, дело не в том, что эти вещи нельзя не стирать, а в том, что намокшая ткань мешала ему работать быстро и без ошибок. Гарри, которому сейчас нужно было намочить смотровой стол, почти потянулся, чтобы коснуться, когда впервые заметил серебряную полоску на плече Александра, выглядывающую из-под его жилета. Безошибочный, тонкий поцелуй и округлый кошачий прикус. Он узнает этот шрам где угодно. - Моя первая зима на «Бельвидере»,- объяснил Александр. Он начал вытираться дочиста, проводя тряпкой по горлу и запрокидывая голову.- Пропали две бутылки из-под джина, и за это был выпорот юнга с корабля. Хотя я знал, что он за этим не стоит,- он остановился, чтобы откинуть светлый локон со лба.- Я потерял самообладание, когда нас заставили смотреть. Гарри моргнул. - Потерял самообладание? - Я попытался положить этому конец, когда думал, что с него хватит,- ткань теперь пересекала его бицепс (более рельефный, чем ожидал Гарри, но когда работаешь руками). Она соскользнула на сгиб руки, всё ещё блестя малиновым.- Будто бы у меня была такая власть. - И… и тебя выпороли. За это? - Ну, я был в качестве примера, а затем парня продолжили пороть. Корабельный врач, подвергнутый порке. Сама мысль об этом! Гарри кивнул и наклонил голову с сочувственной улыбкой, хотя его мысленный взор теперь был почти полностью занят Макдональдом, снимающего униформу перед наблюдающей командой, стоически вставшего у мачты или стола, готовящегося принять удар. Челюсть напряглась. Глаза защипало. Свист, когда кожа трескается на натянутых мышцах, дыхание вырывается сквозь зубы. - Осторожно,- предупредил Александр. С ткани Гарри капало на его ботинки. Гарри отступил назад, снова поднося мокрую пригоршню к тазу. Выжав почти досуха, Гарри спросил: - На какую часть, по-твоему, я должен был обратить внимание?- затем его взгляд на плечо Александра был быстрым и едва уловимым, как раз достаточным, чтобы оценить ситуацию. Должно быть, это был настоящий удар, раз он нанесён так глубоко. - Я не знаю,- сказал Александр с раздраженным смешком, будто сам себя удивил.- Просто я раньше этого вслух не говорил. Наверно, мне было стыдно. Нет ничего постыдного в том, чтобы защищать страдающего невиновного человека. На самом деле Гарри не мог придумать более благородной причины для порки. - Я бы счёл это знаком доблести,- сказал ему Гарри. - А ты бы стал?- Александр прошелся по бледной коже вымытых предплечий свежим квадратным полотенцем. Он кивнул Гарри с задумчивым выражением лица.- Это любезно с твоей стороны. Доброте здесь не было места. *** Когда люди напуганы или испытывают боль, они могут вести себя неожиданно. Гарри не сомневался, что их пациент испытывал угрызения совести из-за того, что причинил доктору Макдональду какие-либо неудобства. Даже посещение лазарета вообще казалось ему слишком большим шагом. Юноша вздрогнул всем телом при виде скальпеля, отчего сумка доктора отлетела в сторону, а Макдональд упал вслед за ней, так как не смог поймать падающие инструменты. Вероятно, это беспокоило бы парня несколько дней. Александр вздрогнул, откинув рубашку и обнажая плечо, которое предотвратило его падение. Он подождал, пока они останутся одни, и предоставив Гарри дренировать абсцесс парня. Пока он молчал во время процедуры, на его лице и в том, как он держал себя, отразилась боль. - Вывихнул?- спросил Гарри, спеша проверить. Его собственное плечо болело от сочувствия. Со стоном Александр сказал: - Я так не думаю. Дело не в том, что он не доверял доктору знать своё тело. Гарри хотел быть просто уверенным. Поэтому он пальпировал опухоль от краёв к центру, нащупывая разрывы в тканях, полагаясь на осязание. - Всё в порядке,- сказал Александр, успокаивая его.- Я дам плечу отдохнуть. Гарри не остановил свою проверку. Возможно, он был очень тщательным, чем это было необходимо, хотя и действовал более мягко, когда из горла Александра вырвался низкий, полный боли звук. Тогда Гарри понял, что его большой палец покоится на том длинном шраме, происхождение которого Александр объяснил несколько дней назад. Тепло его обнажённого плеча просачивалось в замёрзшие кончики пальцев Гарри, нагревая их и воздух между ними. Низкий стон Александра согрел Гарри, и у него под рёбрами скрутилось чувство вины. Он проследил форму шрама, следуя его лёгкому изгибу. Старые редко рвались, но для Гарри было бы упущением не проверить. Он шел по диагонали от верхней части дельтовидной мышцы Макдональда и спускался по лопатке достаточно далеко вниз, чтобы Гарри не смог дотянуться до другого конца, не попросив Александра снять с себя последний слой. Он мог. И всё же он не стал бы. Шрам был слегка приподнят, его конец расширялся, как засечка. Гарри считал шрамы ужасно красивыми вещами. То, как тело самовосстанавливалось, уже было чудом. То, что оно делало это, подчеркивая, что было новым, а что старым, рассказывая истории о жизни с уникальными формами, отметинами и лентиго, было захватывающим. Его знание этого шрама и того, как он оказался чем-то, что Александр носил с собой, было почти интимным. - Что-нибудь?- спросил Александр напряженным голосом. Он посмотрел на Гарри через травмированное плечо, их взгляды встретились.- Является ли мой «знак доблести» моим падением? Если бы это не было первым для Гарри. Хоть убей, он не мог понять очарования этой вещи, почему его пальцы так и чесались изнутри, чтобы прикоснуться снова. Восхищаться этим. - Вовсе нет,- прошептал Гарри.- Хотя, может, ты позволишь мне…? Прижав большой палец к плечу Александра, он массировал напряженные мышцы плотным кругом, моргнув, когда мужчина облегченно застонал. Гордость не была тем, что Гарри часто испытывал. - О,- выдохнул Александр.- Да, я бы хотел. Гарри ненадолго подумал о том, чтобы попросить его сесть. А так плечо Александра было на уровне его подбородка, и это было бы проще, если бы ему не пришлось бы дотягиваться. Тем не менее, если он попросит, доктор может передумать, поправить рубашку и отправить Гарри с каким-нибудь поручением, а он этого не хотел. Не обращая внимания на припухлость, он разминал и сжимал, чувствуя, как Александр расслабляется под его прикосновениями. Каждый его мускул смягчался, сдаваясь. Даже его голова слегка откинулась назад, губы приоткрылись, чтобы выдохнуть. Когда Гарри осмелился пройтись по шраму, Александр чуть сдержался. - Я никогда не видел, чтобы мужчина так нежно обращался с человеческим телом,- сказал Александр, запинаясь от удовольствия, почти как от неприличия.- Даже к трупу твоё прикосновение… ммм, внимательное. - Я бы хотел, чтобы со мной обращались именно так,- признался Гарри,- если бы мы поменялись ролями. Александр повернулся под прикосновением Гарри, тяжело прикрыв глаза, и положил руку на его талию. Поднял другую руку, чтобы коснуться бакенбард Гарри, кончик одного пальца скользнул по его шее. Прикосновение, неожиданное и нежное, заставило Гарри на мгновение прикрыть глаза, наслаждаясь им. - Любой, кто не относился тебе с заботой, был бы легкомысленным. Сократив расстояние между их телами, Александр наклонился, чтобы поцеловать Гарри в губы. Прежде чем он успел, Гарри отвернулся. - Я ошибся в твоей доброте?- спросил он шепотом. Его слова, сказанные на щеке Гарри, тронули собравшиеся там кудри. - Нет,- ответил Гарри. Правый бок Александра оставался открытым, рубашка свисала с его плеча. Он снова потянулся к нему, обнаружив, что его сосок затвердел от холодного воздуха под тонким жилетом.- Но мы не можем… здесь. Не там, куда приходят люди, когда они страдают. Александр слегка держал Гарри за подбородок, отбрасывая тёмные кудри, чтобы сказать ему на ухо: - Тогда я могу пригласить тебя в свою койку? С тобой там нежно обращаются? Колени Гарри могли бы подогнуться, если бы его руки не были прижаты к тёплой, крепкой груди перед ним. Он никогда сознательно не задумывался о том, чтобы отдаться Александру, но в глубине души он знает, что доверяет этому человеку, и когда возможность стала очевидной, он позволил себе жаждать этого. - Да,- выдохнул он. - Когда? - По окончанию первой вахты,- это позволит плечу Александра отдохнуть, а Гарри было бы о чём тосковать, хотя бы ещё несколько часов. Заправив волосы Гарри за ухо, Александр посмотрел на него своими добрыми глазами. - Тогда до тех пор я не буду думать ни о чём другом.