Проблемная семейка и добрый друг.

Продолжительный и монохромный стук металла о кафель. Прошло около 4 месяцев после того, как их выписали. Протезы стали частью тела, совершенно незаменимой для Глэма. Темные солнечные очки держались за проколотые уши, а ухмылка сверкала в лучах тёплого солнца. Рядом с ним шла Вики, на 8 месяце беременности. По её недовольному лицу было понятно, что ей явно не сладко. В тоненьких руках была зажата продуктовая корзина. В ней лежали различные странные штучки, включая молоко и хлеб. Приближаясь к кассе, Глэм на хожу доставал чёрный кошелёк с железным брелком. Пробив все покупки, оплатив и вскоре выйдя из магазина, пара направилась к громоздкому байку. За руль сел Глэм, за ним Вики, с рюкзаком, переполненным покупками. Плавно выехав с парковки они направились к недавно купленному дому. -«Глээм, тут камер нет?» Сквозь шлем прокричала Вики, обращаясь к своему мужу. -«Нет, ни одной. Не беспокойся, мы не превышаем.» Прокричал Глэм в ответ, прибавляя газу. -«Аккуратней блять! Ещё и рук лишишься!». На что Глэм лишь протяжно засмеялся, значительно забавляя скорость. Они приехали. Тяжёлые пакеты вытряхнулись из рюкзака прямо на стол недоделанной кухни. Казалось бы, вроде как полноценная кухня, но чего-то ей не хватало. Металлический стук направился под лестницу, с пометкой: -«Я работаю, меня не трогать!». Вики к этому привыкла, поэтому буркнула себе что-то под нос, перекладывая продукты в холодильник. Уже сумерки. Вики торчит на балконе, Глэм всё также работает. 9 часов вечера. Из подвала протянулся стон. Глэм вскинул бровь, напрягая слух. Стон повторился. Плохая звукоизоляция. Усмехнувшись, тот снял очки и потёр переносицу, взглянул на часы. Опираясь на руки, он встал из-за стола и направился на кухню. Вики как раз спускалась по лестнице. -«Глээм, а когда ужин?» Протянулось с лестницы. Глэм остановился, повторно взглянул на часы, после чего ровным голосом ответил. -«В 21:45. Пока можешь перекусить фруктами. Пару яблок завалялось, посмотри.». Та ускорила шаг с интересом, от чего чуть не поскользнулась. -«Ой, блять!». Глэм подбежал, хватая жену за ближайшую конечность. -«Ты в порядке?» -«Ох, да с животом таких хрен с лестницы спустишься!» Поругалась Виктория, хмуря брови. Глэм искренне улыбнулся. Их прервал более громкий стон. Вики стала куда серьёзнее. -«Глэм, что там со звукоизоляцией? По моему ты хотел прошить дверь в подвал ещё в понедельник.» -«Да, Вики, прости, забегался за неделю. Завтра обязательно этим займусь.» Наконец дойдя до кухни, ответил Глэм. Тонкая рука потянулась в холодильник за рыбной консервой. Затем в ящик, за открывашкой и ложкой. Три замка щёлкнули, сработал выключатель. Глэм погрузился в слабоосвещенный подвал. Худощавое тельце было приковано цепями к полу, а рядом стояла старая керамическая тарелка. -«Прошу, отпусти меня! Моя семья…» Вырвалось из освобождённого от кляпа рта бедняги, на что Глэм лишь хмыкнул. Содержимое консервы вывалилось на тарелку. Тот стал, чавкая и не до конца прожёвывая еду, есть, что ему дали. Глэм отдалился ко столику с инструментами. Доставая оттуда лом и продолговатый заточенный нож, тот спросил: -«Ты что больше предпочитаешь, лом или нож?»,Указывая на инструменты. Мученик задрожал, заливаясь всхлипами и слезами. Глэм повторил свой вопрос более настойчиво: -«Что предпочитаешь? Не заставляй меня выбрать самому.» Худощавый палец указал на нож. -«П-п-п-прошу, отпустите!» Молил бывший ублюдок из бара, что покосился на Вики без ведома её личности. Бледные, но верные руки отложили лом подальше и крепче схватились за нож. Лезвие развернулось острым концом прямо к глотке заложника, оставляя на нем несерьезную царапину, после чего безжалостно вонзилось с хлопаньем. Глаза бедняги выпучились, а изо рта ручьём полилась пена. Но Глэм не собирался доставать нож, наоборот, он вонзил его глубже, чуть ли не пробивая насквозь. Когда тело наконец безжизненно свалилось на бетонный пол, блондин довольно вынул нож, позволяя крови хлынуть безостановочным ручьём. Отряхивая руки от крови, Глэм тяжело вздохнул и направился к тому же хлипкому столу. Развязав запачканный фартук и оставив его на столе, он оставил рядом и окровавленный до ручки нож. Маленькими, но верными шажками, Глэм поднялся обратно на кухню, выключая свет в подвале и закрывая дверь на все три замка. Пришло время готовки ужина. Сполоснув руки, Глэм достал овощи, доску для резки и более тонкий нож. Вода в кастрюле уже закипела, ударяясь о крышку. Закидывая туда помытые и почищенные овощи, Глэм напевал песню Twisted Sister - Kill or be Killed, из альбома Come out and play, который входит в тройку его любимых.