А ты помнишь?

      — Объявляю День Талантов открытым!       Цзян Чэн подорвался с места.       — А-Чэн? — раздался хриплый голос рядом лежащего Лань Хуаня. Студент приподнялся на локте, взял свои очки с тумбочки и посмотрел на Цзян Чэна. Тот с паникой смотрел на время. Лань Хуань сфокусировал взгляд на часах и вздрогнул, подлетая с места.       — Прощай моя премия, да здравствует здоровый сон, — торопливо сказал он и вместе с Цзян Чэном, собравшись, выбежал из общежитие на главную площадь. Там их сразу нашёл Не Минцзюэ.       — Я не стал вас будить, — сказал строго он и поднял голову, — Воспитателям сказал, что вы до ночи писали сценарий и показал то, что есть сейчас, поэтому все прокатило. Лань Сичэнь, твои обязанности на сегодняшний день.       — Где? — не понял юмора Лань Хуань, так как его лучший друг как стоял с пустыми руками, так и стоит.       — Вот именно, — хмыкнул Не Минцзюэ и насмешливо посмотрел на Сичэня, — Их нет. У тебя выходной и плюс премия. Её с утра на планерке начислили, проверь потом.       Лань Хуань замер. Что происходит он не мог понять, потому что голова ещё не начала работу. Так обычно происходило на первых парах в институте, но тут что-то новенькое. Конечно… будильник он оставил в комнате. Лань Хуань неосознанно сильнее сжал руку Цзян Чэна и поморщился.       — Выходной? То есть, я могу ничего не делать?       — В моих планах было, что вы только вечером проснётесь, — задумчиво поговорил Не Минцзюэ. Лань Хуань наклонил голову набок.       — Ну, все, тогда я его заберу! — счастливо улыбаясь, воскликнул Цзян Чэн и потянул Ланя за собой. А тот все пытался вспомнить значения слова «выходной». Получилось, мягко говоря, плохо. У него так давно не было отдыха, кроме сна и ужина с Цзян Чэном, что понять, что сейчас надо делать он не мог.       — Хуань, ты чего?       — А-Чэн, знаешь когда у меня последний выходной был?       — Когда?       — Когда у нас в начальной школе класс на карантин закрыли, а я папу и дядю заразил и меня отправили к маме, — Лань Хуань приложил руку к голове.       Офигеть. Почти двадцать лет назад.       — А-Хуань? Ты чего не спишь? — удивленно спросила подошедшая мадам Лань.       —…       Цзян Чэн поднял голову первый, пока его возлюбленный впал в собственные мысли отчаяния. Мадам Юй с интересом посмотрела на них, а потом задумчиво сказала: — Мне казалось, что ты тоже любитель поспать.       Сердце забилось как ненормальное. Цзян Чэн был удивлён, что его мама вообще подобное когда-то заметила.       — У вас все в порядке? — поинтересовался парень.       — Опять с твоим отцом поругались, — фыркнула мадам Лань, — Прости, А-Чэн, но скоро к психологу будет ходить не Цзыюань, а твой придурошный отец.       Цзян Чэн с удивлением посмотрел на обеих, но отвечать не стал. Потом спросит у Лань Хуаня, почему они так уверены в своём решении. Лань Хуань точно что-то не рассказал о своей маме.       — Я… могу… провести… весь день с тобой, — невпопад пробормотал Лань Хуань.       Цзян Чэн дёрнулся от неожиданности и посмотрел на Лань Хуаня. Так как ничего не услышал, то переспросил: — Что?       Лань Хуань встрепенулся: — Я могу провести весь день с тобой, черт побери! Наконец-то не вечером!       — Хуань! — воскликнул Цзян Чэн, когда внезапно старший схватил его на руки и начал крутить вокруг себя, — Пусти, дурак!       — Не сегодня! — воскликнул Лань Хуань и поставил Цзян Чэна на ноги. Однако в ту же секунду спрятал его в объятиях и что-то проговорил себе под нос.       — У него выходной? — мгновенно догадалась мадам Лань и с интересом, а также безграничной нежностью посмотрела на своего счастливого сына.       — Да! Представляешь??? Я не отдыхал нормально двадцать лет!       — Пиздец, — на выдохе сказала Юй Цзыюань и тут же смущенно кашлянула в кулак. Мадам Лань хихикнула и тогда женщина поняла, что сказала это вслух, — Прошу прощения. Вырвалось. Даже я от своего бывшего мужа отдыхала больше.       Лань Хуань усмехнулся: — Вы же не против, если я его заберу?       В то время как Юй Цзыюань хотела что-то сказать, мадам Лань перебила её: — Нет, что ты. Но после обеда, обещай, мы вместе пройдёмся по всему лагерю напоследок.       Лань Хуань активно покивал: — Да. С удовольствием! — он внезапно рассмеялся и немного ослабил хватку. Отпустил Цзян Чэна и мило улыбнулся.       — Ещё раз поднимешь меня на руки и твоя мать потом тебя не узнает, — пригрозил Цзян Чэн, а Лань Хуань задумался, важно кивнул и потянул его в неизвестном направлении. Какого было удивление Цзян Чэна, когда они вышли на речку, обошли всех и вся и совсем скоро оказались возле небольшого склада. Лань Хуань достал из какого-то кармана ключи и двинулся туда. Также быстро вышел оттуда, отчего за ним вырвалась многочисленное количество пыли. В лучах солнце, в теньке, где стоял Цзян Чэн это было прекрасно видно.       — Пора показать тебе самое живописное место этого лагеря, в котором никого, кроме меня, не было, — сказал Лань Хуань, укладывая в лодку весла. Он улыбнулся и посмотрел на Цзян Чэна. Тот наконец-то ожил и мгновенно оказался рядом. Лань Хуань залез в лодку первый, а потом подал руку Цзян Чэну.       — Я не девушка, — пробурчал Цзян Чэн и зашёл по колено в воду. Поставил одну ногу на лодку и внезапно поскользнулся. Холодная вода окутала его с ног до головы, но Цзян Чэн даже не понял, что случилось, настолько быстро Лань Хуань вытащил его обратно и усадил в лодку.       Цзян Чэн покраснел, когда услышал чужой смех.       — Хуань!       — Прости-прости, — Лань Хуань снял свою футболку, — Возьми. Всё равно жарко, нас никто не увидит.       Цзян Чэн обречённо выдохнул и начал отжимать свои волосы. Абсолютно спокойно он стянул свою футболку и укутался в сухое.       — Ты очень красивый, — вдруг сказал Лань Хуань.       — А? Спасибо.       — Странно, что я не говорил этого раньше.       — Почему? — не понял Цзян Чэн и наклонил голову набок.       — Ну, я же почти сразу сказал, что ты милый, да? — неловко улыбнулся Лань Сичэнь, — Обычно, если я понимаю насколько прекрасен человек, то не скрываю это. Странно, что тебе не сразу сказал.       — Разве не говорил? — засомневался Цзян Чэн, а потом замотал головой: — О чем мы вообще говорим??? Достаточно.       Лань Хуань усмехнулся, понимая, что серьёзность Цзян Чэна в данный момент крайне забавная: — Как скажешь, — он замолчал. Отвёл взгляд и быстро переключил тему: — Меня терзает один вопрос. Можно я спрошу?       Его голос вдруг начал звучать настолько неуверенно, что Цзян Чэн даже напрягся невольно и неуютно скукожился, как воробушек, когда кивнул.       — Твой брат сказал, что ты был влюблен и после этого поставил жирный крест на этом. Это был Син Цю?       Цзян Чэн замер.       

________________

— Ты — А-Чэн? Брат много рассказывал о тебе. Мне покоя не даёт то, что случилось, поэтому я приехал к тебе.       — Но…       Молодой парень, младше Син Цю склонился над ним и осторожно вытер слезы, которые появились из-за непрерывного посещения могилы лучшего друга. Цзян Чэн всхлипул и посмотрел на незнакомца. Тот раскрыл руки и прижал к себе.       — Всё хорошо. Я не обижу тебя.       

________________

      — А-Чэн?       — Это был его младший брат, — прошептал Цзян Чэн и отвёл взгляд, — Дело в том, что когда Син Цю умер, его брат, словно по щелчку пальца, в тот же день вышел из комы. Они не были дружны, потому что были совсем разные. Но кое-что было одинаково, — Цзян Чэн навис на край лодки, не желая смотреть в глаза свой нынешней любви. Он опустил руку в воду и продолжил: — Они оба хотели спасти меня из кошмара, куда я себя загонял. И его брат, Син Фэнг, он… проявлял слишком много нежности и заботы. Так как был старше, часто забирал меня со школы на мотоцикле, научил на гитаре играть, — Цзян Чэн нервно усмехнулся, — На самом деле эта любовь совсем недавно прошла. К сожалению, один ублюдок, которого я считал другом, рассказал Фэнгу о моих чувствах.       Да что же ему так на это не везёт…       Лань Хуань поморщился.       — Из-за разницы в возрасте и из-за того, что он воспринимал меня как младшего брата, речи об отношениях не было, а о взаимной, хотя бы симпатии и тем более.       Цзян Чэн ненадолго замолчал, смотря на то, как вода медленно обволакивает его руку и успокаивает. Впервые в жизни она принесла такой эффект. Юноша продолжил: — Фэнг серьёзно поговорил со мной. Сказал, что это неправильно, я должен любить девушек и… — Цзян Чэн сжал руку в кулак. На лице выступил пот и некоторые венки на висках вздулись. Парень буквально прошипел: —…выебал мои мозги всякой хуйней о том, что я болен.       Лань Хуань вздрогнул.       О, черти.       — От любви до ненависти один шаг, да? В тот день я понял, о чем речь. К сожалению, общаться с ним я больше не мог. Это было… не просто противно, а обидно! Он шастался со своей девушкой вокруг меня, чтобы напомнить о своих отношениях! — Цзян Чэн ударил по борту лодки и расслабился, — Ну, а тогда я посчитал, что он прав и моя тяга к парням — это болезнь. Но потом я начал читать книги про однополые отношения, понял, что ничего плохого и отвратительного нет. Я принял себя, просто решив стать наблюдателем, — Цзян Чэн выпрямился и осторожно сел ровно. Он улыбнулся и осторожно поддался вперёд: — А потом я встретил тебя. И с того дня проклинаю Фэнга всей своей душой. С того дня, я понял, что это последний раз, когда я влюбился.       Лань Хуань оставил весло и осторожно обхватил чужое лицо. Цзян Чэн старался казаться обычным. Делать вид, что эта история не принесла никакого шрама. А в глазах столько боли и разочарования, сколько хватило бы на сотни тысяч людей. Это ненормально. Лань Хуань понимал, что любовь Цзян Чэна, скорее всего, вызвана случайно, но объяснять это сейчас не было сил. Лань Хуань примкнул к чужим губам и осторожно посадил Цзян Чэна к себе на колени. Тогда он понял, что внутри собеседника горит разочарование в людях. Он боялся. По-прежнему, очень сильно боялся споткнуться и опять услышать, что его влюблённость — это болезнь.       Но разве не странно?       Лань Хуань без ума от него. Их мамы абсолютно спокойно отнеслись к отношениям. Новые друзья, которых Цзян Чэн здесь нашёл, поддерживают.       Что его беспокоит?       Лань Хуань не понимал.       — Весла, Хуань… — пробормотал запыхавшийся Цзян Чэн и спрятал лицо на чужом плече.       — Там по течению дальше, — ответил спокойно Лань Хуань и прижал Цзян Чэна к себе, — А-Чэн. Ты опять от меня что-то скрываешь. Точнее, ты чего-то боишься и не хочешь рассказывать.       Цзян Чэн сжался. Внутри сердце забило тревогу. Мозг отключился и включил автопилот.       — Я просто не хочу от тебя уезжать, — ответил юноша не своим голосом, но более, чем убедительно.       — Об этом позже, мой ангел, — на выдохе сказал Лань Хуань и прикрыл глаза, — У нас ещё полторы недели.       — Ты себя слышишь? Полторы недели? Какие к черту полторы недели, Хуань?       Лань замер. Цзян Чэн пытался открыть то, чего так сильно боялся.       — Ну…       — Ты ко мне только вечером и приходишь. Блять, я наиграно жаловался на Вана, что он со мной времени мало проводит, но ты не больше, — Цзян Чэн отпрянул и сел в другой конец лодки, в ту же позу, что и до этого.       — Что это значит?       Сердце сжалось. Цзян Чэн не смог сдержать слова, которые рвались наружу: — Как только я уеду, ты найдёшь мне замену, несмотря ни на что.       — А-Чэн!       Лань Хуань чуть не задохнулся от таких слов.       — Разве я не прав? Мне Яо рассказывал, что у тебя были подобные ситуации.       — Что? О, Будда, я был в отчаянии, я хотел забыть Сяоли! — запаниковал Лань Хуань.       — Хуань… — на выдохе позвал Цзян Чэн, — Если бы я был тебе важен, все было бы по-другому.       — Как?!       — Как с Сяоли, задолбал!       Цзян Чэн рвано выдохнул и впустил руку в свои волосы.       О, Небеса.       Зачем он только остался слушать эту дуру?! Теперь себе места найти не может! Пытается смириться с осознанием, что Лань Хуань один единственный, но в то же время последний. Потому что с Сяоли все было иначе. И если бы он любил также сильно, как её когда-то, сомнений бы не было.       Цзян Чэн стиснул зубы: — Ты ей каждую свободную минуту уделял! С собой везде таскал и делал всё, чтобы она была счастлива! Даже её подруг терпел! Лань Хуань, ты… блять… да… почему…       Лань Хуань проклинал только двух людей. Сяоли и Яо.       Он знал.       Он, черт побери, знал!       — А-Чэн, ты парень.       — И что?! Думаешь, я не хочу с тобой все время проводить?! Думаешь, не ревную тебя к каждому человеку?! К этой Сяоли! — Цзян Чэн понимал, что находится на грани. Его хорошее настроение померкло, стоило только вспомнить, как закончилась его первая настоящая любовь. Как ему внушили такой бред, который даже психологам в кошмарах не снился.       Цзян Чэн рвано выдохнул.       — Успокоился? — холодно осведомился Лань Хуань, а Цзян Чэн вздрогнул.       — Ты охуел? Если думаешь, раз мы находимся на воде, я не сбегу? Сбегу, Хуань! Сразу к Син Цю. На тот свет!       Лань Хуань резко встал с места, отчего лодка пошатнулась. Цзян Чэн нахмурился и потемнел лицом. Однако в какой-то степени стало страшно. Он видел как Лань Сичэнь опускает импровизированную скамейку.       — Что ж, давай-ка я напомню, кому ты принадлежишь.       Цзян Чэн и слова не успел сказать, как вдруг оказался повален на спину. Лань Хуань навис сверху и больно сжал его руки в захвате над головой.       — Значит так. Когда я был влюблен в Сяоли, я не работал и, естественно, все свободное время в лагере я отдавал ей. Это раз, — его карие глаза полыхали злостью. Там не было ненависти, только обида. Лань Хуань был абсолютно серьёзным, но самое страшное — холоден, как никогда, — Она девушка и сама таскала меня на прогулки со своими подругами, где я был объектом для зависти. Ты так не делаешь, за что я тебя ещё сильнее люблю. Это два.       Цзян Чэн почувствовал как поперёк горла встал комок.       — И это… ходячее недоразумение — полное ничтожество по сравнению с тобой. Ты… — Лань Хуань судорожно выдохнул и опустил голову, — …Прекрасный, — словно по щелчку пальца, его слова приобрели другой оттенок. Нежность и безумная одержимость, — У тебя идеальный характер. С одной стороны ты — бомба замедленного действия, а с другой тебя надо обнимать каждую ночь, чтобы тебе не снились кошмары. Ты безумец. Можешь гоняться за своими идеалами, но никогда не забудешь о других. Готов страдать ради любимых людей. Сколько ты давил улыбку, когда рядом с тобой был А-Лин? Он рассказывал, как притворялся спящим у тебя на руках и слышал, как ты плачешь. А-Чэн, ты… такой один. Я уверен, что никогда не найду кого-то, кто хотя бы чуть-чуть похож на тебя.       Хватка ослабла. Лань Хуань опустился ниже и положил свой лоб на чужое плечо.       — Я не понимаю, почему заставил думать тебя, что влюблюсь в кого-то другого. Нет, — он нервно усмехнулся, — Я не смогу. Мне нужен ты, и я горы сверну, чтобы тебя найти. Убегай от меня куда угодно. Только не к Син Цю, пожалуйста, найти способ воскрешения я пусть и готов, но, боюсь, на это уйдёт слишком много времени. Это три. Хотя знаешь, я могу говорить насколько ты идеальный вечность. Слагать песни о твоей красоте, писать стихи опираясь на твой характер. Котёночек, я готов на всё, лишь бы ты был уверен в моих чувствах. Я готов на всё ради тебя.       Как же это сложно.       Лань Хуань и слова больше не успел сказать, как Цзян Чэн обвил руки вокруг его тела и прижался. Юноша дрожал, а плечо становилось влажным.       — Прости, прости, я такой…       — Ребёнок. А-Чэн, в тебе просто проснулся ребёнок, который боится потерять всё. Я очень люблю и его, — Лань Хуань невесомо поцеловал возлюбленного в макушку, собирался сказать ещё тысячу и одно слово, как вдруг лодка врезалась во что-то.       — Приплыли… — прокомментировал Хуань и выпрямился, смотря на нужный песчаный берег.       Лань Хуань помог подняться Цзян Чэну. Обхватил его лицо и улыбнулся: — Всё хорошо?       Цзян Чэн начал активно мотать головой. Как может быть все хорошо после подобного?! Цзян Чэн чувствовал себя таким ничтожеством, что правда был готов утопиться в воде. Откуда ему этот Лань Хуань на голову свалился? И чем он заслужил его любовь? Это же любовь? Ему не кажется. То, чего он когда-то боялся теперь стало сладким сном, из которого он не хочет просыпаться.       — Давай сначала выйдем, — прошептал Лань Хуань и кинул импровизированный якорь возле берега. Он помог Цзян Чэну выйти, взял его за руку и повёл в неизвестном направлении. Цзян Чэн чувствовал себя таким придурком, что был готов вот-вот провалиться под землю.       — А-Чэн, все в порядке, — Лань Хуань повернулся к нему и взял вторую руку в свою, — Ты можешь так думать обо мне. Я не осуждаю тебя, котёнок, и все также сильно люблю. Будет проще, если сейчас мы пройдём через это, а в будущем будем жить в идиллии. Главное, никогда не держи это в себе.       Цзян Чэн понятливо кивнул. Может, если он будет вести себя как мама это облегчит судьбу? Цзян Чэн понимал, в каком смысле, но решил ничего не объяснять.       Он встал ближе и быстро оказался спрятан от мира сего.       — Я с тобой хоть на край света, котёнок.       — Прости…       — Не извиняйся.       Сколько они стояли вот так в обнимку, никто не знал. Цзян Чэн пришёл в себя и отпрянул. Только вот, сразу замер, когда увидел под одним деревом принесенный плед, рюкзак и термо-сумку. Лань Хуань неловко улыбнулся.       — Я думал, что сюда получится прибыть только вечером, — признался он, а Цзян Чэн почувствовал себя идиотом.       — Ты стараешься для меня, а я строю из себя не пойми что…       — Брось, это просто свидание. А ты на эмоциях.       К счастью, их дальнейшее совместное времяпровождение не было каким-то неловким. Лань Хуань умеет изменять атмосферу одним своим присутствием, поэтому все наладилось. Он спокойно рассказывал о своей работе, пока вдруг не заметил внимательный взгляд Цзян Чэна.       — Ты думаешь, что я злюсь?       —…       Лань Хуань осторожно сел напротив и взял чужие руки в свои: — Котёночек, я очень сильно тебя люблю…       Цзян Чэн вздрогнул и побледнел, отчего Лань Хуань замолчал и завис.       — Ты чего? — испуганно спросил Лань Хуань и погладил чужие костяшки пальцев.       Цзян Чэн весь напрягся. Он ещё не признавался в своих чувствах. Только в искаженном виде. Цзян Чэн замешкался. Его сердце бьется, качая кровь по венам. Кровь приливает к кончикам пальцев, пульс прибывает горячими волнами, которые заставляют пульсировать все остальное. Юноша испытал такой стресс за столь короткое время, но все равно смог сказать: — Я тебя тоже… — закрыл глаза и слишком громко закончил: — …Люблю!       Лань Хуань снова дернулся и потерялся в пространстве.       Цзян Чэн выдохнул.       О, духи….       Ему казалось, что это невозможно. Он был уверен, что до конца своей жизни не сможет сказать этого и будет мучать Лань Хуаня своей неловкостью. Однако вот, что вышло… Цзян Чэн сказал это. Камень с его сердца, который появился за жалкие полчаса рассыпался в крошку.       Юноша ощутил прилив гордости за самого себя. Считай, ещё один страх исчез. Тот, кто его предал стал ничтожеством в его голове. Цзян Чэн засветился и подался вперёд. Случайно повалив Лань Хуаня на землю.       — Ай-ц… А-Чэн.мм.       Цзян Чэн и слова больше сказать не позволил. Впился в его губы и пытался игнорировать попытки Лань Хуаня перехватить инициативу, но всё равно сдался, поэтому вскоре сам оказался лежащим на спине. Лань Хуань делал так и раньше, но о поцелуе Цзян Чэн мог только мечтать.       — Я тебя люблю, — невероятно нежно сказал Цзян Чэн, обнимая Лань Хуаня за шею, — Я. Тебя. Люблю, — снова и снова повторял он, пока не осознал, что большинство сомнений, которые он испытал из-за Фэнга, из-за того, что вспомнил о нем, исчезли.       — Котёночек, хватит, у меня сейчас сердце остановится… — прошептал Лань Хуань и взял чужую руку, приложил её к груди и тогда Цзян Чэн быстро успокоился.       Чужое сердце намеревалось вырваться наружу.       Лань Хуань нежно улыбнулся. Его мысли собрались в кучу и он осторожно лёг рядом: — Не говори, что ты даже здесь хочешь просто лежать?       Цзян Чэн мотнул головой: — В нашем случае свидание заключается в том, что мы едим вместе и спим. Разве нет?       — М, я могу спеть. Могу проводить тебя по здешней территории или…       — Пошли купаться!       Лань Хуань с удивлением посмотрел на своего возлюбленного: — Вода.       — Ты рядом! — рассмеялся Цзян Чэн и быстро встал на ноги. Схватил Ланя за руки и потащил в воду.       — Подожди, дай я разденусь!       Цзян Чэн недоуменно замер: — Зачем?       — Потому что мне потом надо идти…       — Ага, — скептически отозвался Цзян Чэн и демонстративно снял футболку Лань Хуаня. Он насмешливо посмотрел на вожатого, подкинув футболку одной рукой. Тот усмехнулся и неловко улыбнулся. Чтобы ему не говорил Цзян Чэн, он все равно разделся. Теперь смотреть на него стало пыткой. Цзян Чэн долго сомневался, но подумал, что будет проще, если всё-таки сам окажется без одежды. И поступил точно также. Кинул все ненужное в сторону и подошёл к лодке.       Страха не было.       Он абсолютно непоколебимо нырнул с головой. Лань Хуань прыгнул вслед за ним и тут снова оба почувствовали себя детьми. Начали брызгаться и одновременно смеяться. Лань Хуань всё равно был немного напряжен и внимательно следил за Цзян Чэном. Боялся, что у того страх вернётся, а дно здесь такое себе. Да и обрыв присутствует. Лань Хуань не назвал бы себя хорошим пловцом, но пока находился по грудь в воде, понимал, что готов им стать.       Цзян Чэн, находясь на приличном расстоянии, внезапно нырнул под воду. Лань Хуань хорошо видел как он быстро плывёт в его сторону и невольно заулыбался, когда юноша вынурнул в нескольких сантиметрах от него.       — Эй, я тут ещё не стою! — недовольно воскликнул Цзян Чэн и положил руки на плечи Лань Хуаня.       — Потому что ты ниже, — прокомментировал Лань Хуань и приобнял Цзян Чэна, чтобы тот не беспокоился насчёт необходимости все время двигать ногами.       — Да что ты. Очень проблематично, я уже давно заметил, — пробурчал Цзян Чэн и закатил глаза.       — Почему проблематично?       — А ты представь, мало того, что когда я хочу тебя поцеловать, мне надо набраться смелости, так ещё и вспомнить о том, что я слишком низкий и встать на носочки. Возмутительно! — пробурчал снова юноша и отвёл взгляд. Его смущала одна странная реакция организма, поэтому юноша хотел немного сдвинуться. Только вот, Лань Хуань не позволил.       — Я понял. Но до этого дня самостоятельно ты целовал меня только единожды.       — Вот видишь как плохо! — воскликнул Цзян Чэн, а старший рассмеялся.       — Допустим, —заулыбался Лань Хуань и вдруг опустил свои руки. Он хитро улыбнулся и начал падать вниз, таща за собой младшего. Цзян Чэн только и успел дыхание задержать. Но совсем скоро быстро открыл глаза, так как ощутил, что старший поцеловал его прямо под водой.       Проблема, которую он ощутил раньше стала ещё более серьёзной. Но это было так впечатляюще, что Цзян Чэн не хотел останавливаться. Лань Хуань не имел такой хороший запас дыхания под водой, поэтому первый вынырнул. Подкинул Цзян Чэна так, что руки оказались под ягодицами и возобновил поцелуй.       — Хуань…я собирался поплавать, — будучи максимально смущенным сказал Цзян Чэн и наконец-то оказался освобождён.       — Я пойду греться. Ты не против?       — Нет конечно.       Лань Хуань улыбнулся и медленно вышел из воды. Достал два полотенца и вернулся на берег.       — Мне показалось или нет? — пытаясь высушить волосы, задал себе вопрос Лань Хуань и замер, — Если нет, представляю как ему неловко.       Будучи крайне понимающим человеком, Лань Хуань понял, что Цзян Чэн просто подросток и обычный контакт голых тел произвёл вполне нормальную реакцию. Главное, сделать вид, что он не заметил и все будет прекрасно. Лань Хуань дождался пока Цзян Чэн вернётся к нему и выдал полотенце. Вернулся в приготовленный уголок и вручил в руки холодный чай. Сам же сел за спину Цзян Чэна и начал сушить его волосы.       — Давно пора их отстричь, — задумчиво проговорил Цзян Чэн.       — А? Зачем? Не надо! Они мне очень нравятся! — встрепенулся Лань Хуань, а Цзян Чэн рассмеялся.       — Я всё равно рано или поздно подстригусь, — сказал Цзян Чэн и наклонил голову набок. Лань Хуань тут же вернул её в прежнее положение и оставил так.       — Только не коротко.       — Налысо.       — А-Чэн!       Младший рассмеялся: — Ладно, ради тебя оставлю пол длины, не больше.       Лань Хуань приблизительно прикинул сколько это и облегчённо выдохнул, когда понял, что из такого тоже можно будет что-то заплести. Парень закончил сушить и привёл волосы в порядок. Когда закончил осторожно наклонился ниже и оставил невесомый поцелуй на чужой шее.       Цзян Чэн покрылся мурашками и обернулся в ту же секунду: — А ну цыц.       — Я схожу с ума от осознания, что шея — это твоё слабое место.       — Я начинаю переживать, что ты меня не дождёшься, — нервно усмехнулся Цзян Чэн, — Зная насколько ты правильный, это ты со мной до восемнадцати не сделаешь.       Лань Хуань вздрогнул: — Тебя смущают поцелуи. О чем речь? — он потянул Цзян Чэна на себя и уложил чужую голову на свои колени.       — А я хочу.       — А-Чэн, ты же книги читаешь. Прекрасно понимаешь, что это — Лань Хуань закатил глаза и усмехнулся, — из себя представляет.       Цзян Чэн фыркнул: — Всё, хватит. Я понял, — он улегся удобнее и прикрыл глаза.       — До обеда ещё два часа. Можешь поспать.       — Угу.       Цзян Чэн правда быстро уснул в таком положении. Это было менее удобнее, чем спать в обнимку, но чужое тепло он чувствовал и прибывал в блаженном спокойствии.

*

      После возвращения в лагерь они нашли своих мам. Те смотрели какие-то таланты на сцене, но при этом обсуждали что-то другое. Они вместе пошли на обед.       — Как вы?       Цзян Чэн заторможено моргнул: — Почти без происшествий.       — Я на шаг ближе сделать ему предложение, — одновременно с Цзян Чэном заговорил Лань Хуань и тихо рассмеялся, когда увидел как сильно смутился парень и как сильно удивилась его мама, — У вас прекрасный сын, мадам Юй. Его характер покорил моё сердце, хотя… глаза меня поразили в сердце с первой секунды нашего знакомства.       Женщина закашляла: — И откуда ты такой взялся?       Лань Хуань улыбнулся и пожал плечами. Цзян Чэн понятия не имел, что этим хотел сказать Лань Хуань, но если попытался убедить Цзыюань в своей искренности, то у него получилось.       После обеда они всей компанией направились прогуляться по лагерю. Оказалось, что ребята, которые не занимались танцами или вокалом, а делали что-то руками, открыли свои прилавки, где обменивали свои работы на что-то свое.       — У нас скоро фестиваль фонарей, — тихо сказал Лань Хуань, когда они проходили мимо ларьков, — Многие делают маски. Есть даже парные.       Мадам Лань прищурилась и посмотрела на реакцию Цзян Чэна. Дело в том, что у Лань Хуаня мания на любые парные вещи. Абсолютно неважно что это, главное, чтобы вторая часть находилась у другого человека. Он даже заставил Не Минцзюэ носить кулон в виде кусочка пазла, который есть и у него, и у Мэн Яо. Цзян Чэн задумчиво что-то промычал.       — Хуань, если ты хочешь какую-то парную побрякушку, то давай возьмём, мне-то не страшно.       Лань Хуань засветился и словно по щелчку пальца исчез. Мадам Лань тихо рассмеялась и объяснила реакцию своего сына. Тогда им пришлось ждать. Недолго.       Лань Хуань вернулся буквально через пару минут, взял чужую руку в свою и быстро одел кольцо из смолы на указательный палец Цзян Чэна. Склонился ниже и чмокнул юношу в кончик носа.       — Всё. Это целое обещание того, что я найду тебя и сделаю нормальное предложение.       Ошеломленный Цзян Чэн поднял голову. Пару раз заторможенно моргнул и, когда осознал, что случилось — улыбнулся. Заметив странный блеск в глазах Лань Сичэня, он сказал: — Я даже сейчас вижу, что тебе этого недостаточно.       — Я понимаю, у тебя мой браслет, но мне мало. Я бы забрал семейное кольцо из дома, чтобы убедить тебя в своих чувствах, но это невозможно. Оно останется до твоего восемнадцатилетия.       Его сладкие речи, внушающие о том, что они правда встретятся, сколько бы времени не прошло, заставили Цзян Чэна окончательно забыть инцидент на воде и успокоиться. Юноша решил, что нужно постараться и сделать все, чтобы Лань Хуань проводил с ним как можно больше времени, а на следующей неделе уже медленно готовиться к тому, что скоро они разъедутся, кто куда.

*

      — Надеюсь, у вас все будет хорошо, — тиская сразу обоих парней, говорила мадам Лань и улыбалась.       Родители были вынуждены уехать сразу в четыре часа дня, чтобы приехать домой рано и завтра с новыми силами выйти на работу. Цзян Чэн обнял мадам Лань и шумно выдохнул.       — С нетерпением буду ждать встречи, — сказал Цзян Чэн и грустно улыбнулся.       Он поднял голову и увидел свою маму, которая была чем-то расстроена. Юноша подошёл ближе и также обнял её.       — Я чувствую себя монстром. Ты наконец-то влюбился, почувствовал взаимность и все то, что я не могла дать тебе в детстве и я все равно забираю тебя от него.       Цзян Чэн почувствовал как внутри все сжалось. Цзыюань прижала его к себе и оказалась ближе к уху: — Я обещаю, что продолжу ходить к психологу. Теперь у меня есть все шансы дать тебе то, о чем я думать даже не могла. Прости меня за всё, пожалуйста.       Юноша судорожно выдохнул: — Если он меня любит, тогда найдёт. Все в порядке, твоя работа важнее. Обещаю, когда начну работать сам, буду тебя обеспечивать.       — Ну уж нет. Пускай тебя этот Лань обеспечивает.       Лань Хуань, услышав это, обернулся: — Так. Если вам нужна какая-то моя помощь, то это напрямую ко мне, а не через А-Чэна, — он смело подошёл ближе. Мадам Юй сделала шаг назад от сына, сложила руки на груди и вздернула подбородок:       — Тебе просто повезло, что твоя мать — прекрасный человек.       Лань Хуань рассмеялся: — Могу я вас обнять? Мы навряд-ли увидимся в ближайшее время.       Мадам Юй замерла. Цзян Чэн тихо усмехнулся и вдруг случайно заметил, что на них смотрят пара любопытных глаз. Вэй Усянь и Цзян Фэнмянь. Первый с завистью. Потому что его Ланя рядом не было. А второй с ненавистью. Цзян Чэн был уверен, что им в жизни будет намного сложнее.       Пока смотрел на них, не заметил как Лань Сичень всё-таки добился объятий.       — Обидишь моего сына — убью, выпотрошу и отдам на съедение собакам.       — Мадам Юй, если я его обижу, то залезу в петлю.       Женщина неосознанно вздрогнула: — Я рада, что у вас все взаимно. Надеюсь, все получится.       После долгого прощания взрослые наконец-то покинули лагерь. Цзян Чэн выдохнул.       — Она… меня любит.       — Что?       — Она меня любит! — воскликнул Цзян Чэн и накинулся на шею Лань Хуаня, — Но почему-то я больше рад мысли, что она любит тебя.       Лань Хуань усмехнулся: — У нас с тобой ещё пол дня впереди. Пойдём, котёнок.

*

      — Цзян Ваньинь? Я тебя слушаю.       Цзян Чэн зашёл в кабинет директора лагеря: — Простите, что отвлекаю. У нас возникли разногласия с одним человеком, который запрещает ночевать мне с одним человеком.       — С вожатым. Да, приходила такая проблема. Прости, Цзян Ваньинь, это несправедливо, с учётом того, что другие тоже хотят жить с вожатыми. Так получается нечестно.       — Видите ли… я всегда очень сильно чувствительно отношусь к переездам. Так как в моей комнате я живу один, находится там почти пытка, — Цзян Чэн скукожился и опустил взгляд в пол, — Лань Сичэнь пришёл как-то проверить меня и понял, что я не сплю. Он просто переживает, ничего большего.       Мужчина откинулся на спинку стула и задумчиво потер переносицу: — Ван Цинсе очень настаивал, чтобы Сичэнь к тебе не подходил. То есть твоё «ничего большего» — ложь? Цзян Ваньинь, вы встречаетесь? Я знаю только про Яо с Минцзюэ. Но если и вы тоже, тогда я немного поменяю порядок комнат и ты станешь подвожатником. Тем более, никто против не будет.       —…       — В этот век подобное нормально. Ты в лагере, я не имею права мешать тебе, — мужчина шумно выдохнул. На его лице мелькнула усталость и он признался: — Вообще-то, мой сын тоже такой же. Поэтому я абсолютно спокоен насчёт этого.       Цзян Чэн, как бы сильно сейчас не боялся, кивнул: — Я не буду мешать ему работать, честно!       — Я знаю, — нежно улыбнулся собеседник, — Я скоро напишу бумагу и передам её Минцзюэ.       — Спасибо!       — Впредь, если что-то беспокоит, говори сразу.       — Хорошо.       — Я жду очередной выходки от тебя, — тихо рассмеялся мужчина и проводил парня взглядом, — И чего Вану так не нравится их дуэт. Очень даже неплохо, — проговорил он себе под нос и достал бумагу.       Цзян Чэн счастливый вылетел из администрации и направился в сторону общежития. Все нужные вожатые сидели в своей комнате. Цзян Чэн увидел как замучены Минцзюэ и Яо, поэтому решил кое-что принести им того, что ему привезла мама. Он достал из шкафа термо-сумку и открыл её. В руки ударил холод. Цзян Чэн поморщился и достал четыре пачки мороженого. Вернулся в комнату и подошёл к своему Ланю.       — Не умирай.       — А-Чэн, — Лань Хуань тут же шарахнулся в сторону и улыбнулся, когда младший рассмеялся и положил ему мороженое. Встал с места и положил одно на грудь Минцзюэ, а второе приложил к лицу Яо.       — Ох, А-Чэн, ты ангел, сошедший с небес, — невнятно пробормотал Яо и заметил как медленно оживает Минцзюэ.       — Спасибо.       — Минцзюэ, ты заебал!       В комнату ворвался Ван Цинсе: — Какого дьявола всех вожатых расселили?!       Цзян Чэн прикусил язык.       — Че? — ожил Минцзюэ, а Ван подошёл ближе и кинул ему в лицо новый список комнат.       — Тебя с Яо никогда вместе не ставили! Что за нахуй?! Ладно вы оба! Цзян Чэна с Сичэнем ты назло мне поселил?!       Минцзюэ положил листок себе на лицо и сказал: — За общежитие отвечаю не я, ответил он и мельком снял бумагу, посмотрев на бушующего Вана: — А вот за твои выходные вполне. Завтра опять будешь работать за Сичэня, если не уйдёшь.       — Вообще-то, я попросил поселить меня к Сичэню, — заговорил Цзян Чэн и стоило только Вану посмотреть на него, как парень медленно обвил руки вокруг чужого тела, — Он такой удобный, что я просто не могу без него. Да и мои чувства слишком сильные, чтобы расставаться ночью.       — Ври больше! Я прекрасно знаю, что ты это назло делаешь, а его на самом деле не любишь! Все об этом знают!       Цзян Чэн шумно выдохнул и с усталостью посмотрел на своего возлюбленного.       — У тебя не совести, ни сострадания! Я тебя реально люблю, а ты…       — Что-то душно стало, — хмыкнул Цзян Чэн.       Яо, который непоколебимо ел мороженое, рассмеялся, поддался вперёд и отбил Цзян Чэну кулачки: — Моя школа.       — Да пошёл ты.       — Ах, как неприятно… Хуань, я умираю… меня пронзила стрела его любви, как же быть… — Цзян Чэн растекся на коленях своего возлюбленного и довольно улыбнулся, когда Ван ушёл, — Ну, вообще-то список я попросил поменять, — фыркнул он и лёг нормально.       — Серьёзно? — поинтересовался Не Минцзюэ.       — Да, — кивнул Цзян Чэн, — Директор лишь попросил признаться, что я люблю Лань Хуаня и у нас все взаимно, тогда о тебе вспомнил и решил поменять список.       — Ну, тут мало что изменилось, — заметил Минцзюэ, — Ты с Сичэнем, я с А-Яо, Ван с Сяоли и девушка, с которой жил Яо, с вожатым первого отряда.       Цзян Чэн довольно улыбнулся и заметил с каким удивлением смотрит на него Лань Хуань: — Что?       — Ты понимаешь, что отныне буквально мой подопечный? Наивные будут считать тебя парнем на побегушках, — Лань Хуань провел по чужому лицу, а Цзян Чэн схватил его руку и прижал к себе.       — Какая жалость! Мне придётся проводить с тобой ещё больше времени.       — Сичэнь, ты его укусил? Или он на солнце перегрелся? — спросил Мэн Яо, не понимая, что происходит с Цзян Чэном. Тот был чересчур весёлым. В обычные дни в любое время было видно, что его что-то тревожит, но сегодня ни следа той страной эмоции.       — А мне нравится, — пожал плечами и влюблённо выдохнул Лань Хуань.       — Ещё бы тебе не нравилось. Сразу развод.       Лань Хуань усмехнулся, а Цзян Чэн, которому это не понравилось, укусил его за руку.       — Котёночек! — воскликнул Лань Хуань и в следующую секунду Цзян Чэн пожалел о том, что сделал это. Комната залилась смехом.       Лань Хуань нашёл нужный момент и, пока Минцзюэ и Яо не смотрели, укусил Цзян Чэна в шею. Тот мгновенно притих.       — Убил что ли? — спросил Минцзюэ и снова убрал список со своего лица, дабы проверить целостность Цзян Чэна.       — Зараза.       Цзян Чэн молча отвернулся и уткнулся носом в чужой живот. Лань Хуань будучи довольный собой наконец-то успокоился и открыл мороженое. Он начал беседу с Минцзюэ и Цзян Чэн окончательно ушёл в себя.       Был готов заснуть, как вдруг услышал, что дверь в комнату вновь открылась.       — Я буду ночевать только с тобой!       Цзян Чэн выругался.       Ах, да.       Она не верит в статус их отношений. Сяоли с паникой в глазах смотрела на обоих и собиралась рвануть вперёд.       Цзян Чэн быстро поднялся и, несмотря на то, что рот Ланя был все ещё занят мороженым, поцеловал его.       — Одной проблемой меньше, — на выдохе заявил Не Минцзюэ и встал с места.       — Сичэнь! Цзян Чэн, отлепись от него! Ты выродок! Ты заразил его этим!       Сердце ёкнуло. Мир перевернулся. Цзян Чэн неосознанно ослаб, когда услышал подобное. Лань Хуань, что прекрасно понимал насколько плохая ситуация, прижал Цзян Чэна к себе и закрыл его уши.       — Больная здесь только ты! Я, вообще-то, первый в него влюбился! Пошла вон!       В дело вступился Яо. Он дошёл до двери, закрыл её и щёлкнул замком.       — А-Чэн? — позвал Лань Хуань, — Котёночек, не воспринимай её слова всерьёз. Любовь — это не болезнь, тем более когда она взаимна. Не смей даже загонять себя по этому поводу.       Взгляд в пустоту напугал Лань Хуаня до смерти.       — Что с ним? — спросил Не Минцзюэ и даже принял сидячее положение, так как правда испугался за парня своего друга. Своего нового друга.       — А-Чэн! — Лань Хуань запустил обе руки в его волосы и сжал у корней, — Сердце моё, не пугай… все в порядке. Услышь ты меня! Я люблю тебя. Юй Цзыюань спокойна отнеслась к нашим отношениям, я отдал тебе свой браслет…       Лань Хуань вздрогнул, когда Цзян рвано выдохнул и мгновенно облокотился всем весом на него.       — О, Будда… — выдохнул Лань Хуань, прижимая к себе Цзян Чэна так близко, насколько это возможно, буквально вжимая в себя, — А-Чэн, скажи что-нибудь.       — Всё нормально, — пробурчал Цзян Чэн. Сложно сказать, что было иначе. Если бы не Лань Хуань, он, вероятно всего, сошёл бы с ума. Дьяволы в его голове были готовы вспомнить все прошлое и заставить ненавидеть себя, пожирая изнутри. Цзян Чэн не был готов к такому.       — Прости, я не хотел тебя напугать, — слыша чужое сердцебиение, сказал Цзян Чэн и поднял голову.       — Ты умница. Справился.       И пока Цзян Чэн полноценно приходил в себя, Лань Хуань объяснил обоим друзьям, что случилось. Не Минцзюэ был в не себя от ярости, а Яо бледнее наволочек подушек на кровати. Но, для Лань Хуаня главное было, что все обошлось.       В скором времени они были вынуждены уйти в другую комнату, так как близится час отбоя. Цзян Чэн перенёс свои вещи наверх и принял новый значок помощника вожатого. Будучи довольным всем, он завалился на кровать. Эта комната много чем отличалась от той, что была на первом этаже. Наличие света, рабочего стола, большого стола и даже мягкого ковра.       Большое окно, которое также выходило на лес.       Наступила ночь.       После водных процедур, Цзян Чэн завалился на кровать Лань Хуаня. Тот вдруг тихо ехидно усмехнулся и навис над Цзян Чэном.       — Что ж, давай-ка я сделаю так, чтобы ты даже не думал больше кусаться.       — Что? Хуань…       Эта ночь не обещала быть спокойной.

*