А ты помнишь?

***

      — Я никогда тебя не оставлю.       Последняя фраза перед отъездом.       Цзян Чэн не грустил. Улыбался и совершенно спокойно смотрел в глаза напротив. Впереди него светлое будущее, а вот тёмный коридор остался позади. Лань Хуань улыбнулся и склонился ниже, осторожно целуя.       Он прижал к себе и тихо прошептал: — Обещаю, когда вернусь к тебе, сделаю самым счастливым.       — Не сомневаюсь.       — Прекрасно.       Лань Хуань был спокоен также, как и Цзян Чэн. У них у обоих осталось трепещущее спокойствие на душе. Но опять же, одному из них было ужасно сложно отпускать. Лань Хуань сделал всё, чтобы отпустить, чтобы Цзян Чэн уже начал привыкать к тому, что собственные проблемы должны находиться на первом плане, Лань Хуань не глупый и делал для этого всё. Надо было только показать, что это возможно и вот перед ним совершенно другой человек, который готов к новой жизни.       Япония.       Совершенно чужое место, новая обстановка и чёртово место для выживания. После приезда, Цзян Чэн удивился, когда понял, что все чувства, которые напали на его внутреннее спокойствие, смешались в одно — желание убиться. Просто взять и закончить со всем сразу.       Но грустные мысли быстро остались позади, после первого созвона с Лань Хуанем. Район, где им предстояло жить был невероятно красивым, а встреча с бабушкой и дедушкой оказалась как никогда необходима. Так ещё Юй Цзыюань обрадовала словами о том, что завтра у них семейный ужин, где будет дядя.       Цзян Чэн получил свои новые документы, в которых не нашёл новой маминой фамилии.       И это вызывало вопросы.       — Мам, а почему я по этим документам так и остался с фамилией… Цзян?       Юй Цзыюань фыркнула, разбирая какие-то вещи по полкам. Она долго молча в явном не желании что-то говорить. Цзян Чэн уже хотел сдаться, но женщины, заметив это, всё-таки ответила:       — Какая разница Цзян ты или Юй, когда через года три станешь Ланем?       — Мам! — воскликнул смущенный Цзян Чэн, но быстро забыл о том, что хотел бы узнать о случившееся. Он схватил телефон и, заметив пару сообщений от Лань Хуаня, просиял.       Настолько было приятно увидеть этот дурацкий вопрос о самочувствии.       Цзян Чэн сразу забыл обо всем и принялся рассказывать о новом доме, с огромным садом и территорией за ним, дружелюбными соседями, которые не сразу, но пришли познакомиться. Цзян Чэн был доволен и посчитал, что все будет хорошо.       Когда пришла пора идти смотреть школу и вообще заявить о себе, Цзян Чэн однозначно нервничал и как оказалось не зря.       Школа с углублённым уровнем и строгим правилами. Ему прямо же в первые минуты заявили о том, что пирсинг носить нельзя, волосы нужно отрезать хотя бы на половину. Одежду выдали и сказали, что скоро познакомят с новым составом.       Первые несколько учебных дней дались ему не сладко. Ученики очень быстро и иногда неразборчиво говорили на японском, и у Цзян Чэна иногда вылетала китайская речь вместо нужной японской, из-за чего сразу многие начали сторониться его. Дабы влиться хоть немного — пришлось меняться.       Спустя первую неделю страданий, он всё-таки нашёл в себе силы исправить всю ситуацию, да и мотивация была, Лань Хуань все также поддерживал его и давал советы, что оказалась необходимо в его случае. Да и дома все было хорошо, пока что единственной и огромной проблемой была школа.       Цзян Чэн сильно сдружился со своим дядей, который имел большой авторитет в Токио, что оказалось очень полезно.       Цзян Чэну открылось много нового благодаря дяде, а также достался «прелестный» парень-переводчик.       Бесит он ужасно. Цзян Чэн столько раз от него сбегал, на пальцах уже не посчитать, но это недоразумение, говорящего на двух языках все как-то находит. Шэнь Цяо, так зовут его головную боль, ещё и мистер популярность.       — Шэнли! — воскликнул Цзян Чэн и схватил своего дядю за руку.       — А-Чэн, свет ты мой родной, не могу я уволить Цяо сейчас. Потерпи месяц, хорошо?       В руки упала карта, на лице мужчины расцвела улыбка поярче, чем у кого угодно, а вот Цзян Чэн всё равно заметно расстроился и надулся. Вернул карту собеседнику и ушёл. Вскоре оказался дома и почувствовал раздражение, когда увидел лишнюю персону в доме. Маме-то он нравится…       — А-Чэн!       — Да?       — Я посылку буду отправлять мадам Лань, хочешь что-нибудь своему Хуаню собрать?       Цзян Чэн влетел в гостиную. Он с горящими глазами посмотрел на маму, а когда та рассмеялась и сказала, что ждёт, его и след простыл. Цзян Чэн забрал все свои накопления, включая деньги от дяди и направился по магазинам. Через полчаса к нему явился Цяо, на которого Цзян Чэн просто не обращал внимания.       — Ты потратишь все свои карманные деньги на какого-то друга из Китая? — уточнил Цяо, по пятам следуя за Цзян Чэном.       — Точно, надо и Минцзюэ что-нибудь отправить…       Цзян Чэн возвращался домой с тремя пакетами и заполненным полностью рюкзаком. Мама смеялась, но все равно помогла упаковать всё, что купил Цзян Чэн. Письмо с объясненями и готово. Цзян Чэн помог отправить и с трепетом на сердце стал ждать результата.       Но приятности на этой неделе не закончились. В школе на следующий день он вдруг обзавёлся друзьями и это так или иначе немного радовало. Ребята не осуждали за плохое знание языка и были в принципе не против компании переводчика.       Цзян Чэн наконец-то забыл про одиночество, да и друзья эти люди выпускники, которые готовятся к экзаменам, совершенно спокойные и добрые, гулять каждый день не звали.       Только тогда Цзян Чэн понял, что эти лет пять в Японии не будут трудными.

***

      — А-Чэн!       Цзян Чэн зашёл в гостиную, где сидела мама, а рядом с ней лежала коробка. Женщина улыбалась и кивнула на посылку.       — От твоего Ланя, — объяснила она и наклонила голову набок. Цзян Чэн тут же сдвинулся с места и начал открывать. О, духи. Стоило только увидеть одежду, которая однозначно принадлежала Лань Хуаню, как на сердце все расцвело.       «Хотел бы я провести эту осень с тобой, но пока могу поделиться только частью своего тепла)» — гласила записка, приложенная к посылке. Цзян Чэн улыбался как дурак. Его сердце трепетало от переизбытка эмоций — доставать маленькие подарки оказалось максимально приятно. Цзян Чэн медленно натянул на себя толстовку и спрятался в ней, чувствуя приятный запах сандала.       — Ты как омега во время течки, — фыркнул Шэнь Цяо и закатил глаза.       — Съебись, без тебя разберусь.       — Цзян Чэн, зачем тебе нужен какой-то Лань в другой стране, если есть я? — вдруг сказал Шэнь Цяо и улыбнулся. Его янтарные глаза сверкнули, на лице расцвела улыбка, а после парень рассмеялся.       Цзян Чэн выдохнул и послал его мысленно. Этот блондин так и намеревается вывести его на эмоции, с такой самооценкой только с зеркалом говорить нормально может.       Цзян Чэн перевёл взгляд на посылку и продолжил доставать все содержимое. Он замер, когда дело дошло до смутно знакомого пледа.       «Ты помнишь?)»       Цзян Чэн усмехнулся. Этот плед был в лагере, но Цзян Чэн не знал, что он принадлежит Ланю. Осознание ударило в голову.       Цзян Чэн взял свой телефон и написал сообщение:       — Ты перед моим приездом положил свой плед в мою комнату?       

Лань Хуань:       — Меня предупредили, что даже летом ты мёрзнешь

      Цзян Чэн:       — Спасибо за посылку, очень приятно, особенно твои вещи</right>       

Лань Хуань:       —Только не мёрзни. В Японии более холодные осени, а зима так вообще

      Цзян Чэн:       — Есть такое       

Лань Хуань:       — Прости, любовь моя, у меня встреча

      Цзян Чэн:       — Удачного рабочего дня, 360       

Лань Хуань:       — Спасибо, котёночек. 520

      Цзян Чэн усмехнулся и отложил телефон. Встретился со взглядом своего ручного переводчика и невольно закатил глаза.       — Мам! А его точно бить нельзя?       — Нет! —строго воскликнула женщина, а вот Цзян Чэн расстроился. Ударил бы разочек может и успокоился бы.       — Чего ты меня так не взлюбил? — выдохнул Шэнь Цяо и заинтересованно наклонил голову набок.       — Ты сомневаешься в моем любимом человеке, — коротко ответил Цзян Чэн, начиная медленно убирать все, что пока не нужно обратно в коробку.       Шэнь Цяо фыркнул, встал с кресла и подошёл ближе, сел рядом и с важным видом заговорил: — Да, потому что я уверен, что ты рано или поздно кого-то здесь полюбишь. Ничего в этой жизни не вечно, а любовь так тем более.       Цзян Чэн замотал головой. Такое заявление было глупым.       — Если тебя никогда по настоящему не любили, не делай выводы за всех.       Шэнь Цяо вздрогнул.       Заметно, что данное заявление его задело, что больше посмешило Цзян Чэна. Этот глупый человек никогда не любил. И его никогда не любили в ответ. Сейчас вот вроде находится в отношениях, но ни знака на это нет. Цзян Чэн не понимает такого как он. Считает, что это глупо.Кто-то страдает из-за этого лицемерного глупца.       — Если бы не та сумма денег, которуя мне платил твой дядя, я бы давно ушёл, — прошипел Шэнь.       — Хорошо, когда получишь зарплату жду твоего ухода.       — Пф, да пожалуйста!       Цзян Чэн не знал, что мог сделать своими словами. Для него такое совершенно нормально и нет никакого желания извиняться. С Шэнь Цяо он перестал говорить от слова «совсем». Да тот все также помогал где надо и где не надо, ходил за ним по пятам, а через полмесяца Цзян Чэн узнал, что он расстался со своей девушкой. И тогда… что-то в нем изменилось. Цзян Чэн заметил это сразу, когда тот подолгу мог пялить на него. Шэнь Цяо показался чересчур сильно другим. Он перестал ругаться из-за всякой ерунды, другим не язвил, а с Цзян Чэном так вообще почти говорить перестал, хотя раньше использовал любой момент для этого.       Нет, Цзян Чэн рад этому.       Но от осознания, что человек, который проводит с ним полдня пытается что-то сказать, но никак не может — бесит. Очень и очень сильно бесит.       Лань Хуань был рад этому, но в конце концов предложил поговорить, хотя явно не хотел, чтобы Цзян Чэн лишний раз говорил с этим придурком.       [— Котёночек, ты как?]       Цзян Чэн попытался ускорить шаг, так как Шэнь Цяо заметно навострил слух.       [— Я в порядке.] — улыбаясь, словно дурак, ответил Цзян Чэн.       [— Получил мой подарок?]       [— Цветы?]       [— Угу.]       Голос Ланя поднял настроение, а осознание того, что сегодня он как никогда спокойный и менее уставший, чем за последнее время, делало счастливым Цзян Чэна.       [— Спасибо, очень приятно.] — ответил Цзян Чэн и со спокойной душой замедлился. [— Как работа?]       [— Бизнес уже восстановили. Там… пускай и сгорело много, но у меня все под контролем было, поэтому некоторые копии спасли от долгов, компании, с которыми мы сотрудничали не оставили утопать в грязи и помогли. Здание мы поменяли, сейчас уже и ремонт закончили.] — проговорил Лань Хуань и было слышно как он куда-то едет. Его голос звучал очень непривычно строго и по деловому. Именно в этот момент Цзян Чэн снова понял, как сильно соскучился.       [— Ты невероятен.] — на выдохе произнёс Цзян Чэн.       Лань Хуань усмехнулся.       [— Есть к чему стремиться.] — ответил он, намекая на встречу с ним.       [— Как мадам Лань?]       [— Я убедил её переехать.] — сказал Лань Хуань.       Цзян Чэн не понял, почему. Что значит переехать? Разве была угроза?       [— Зачем? — спросил он немного заторможено, — Разве есть причины?]       [—…]       [— Хуань?]       Цзян Чэн на мгновение проверил связь. Так как звонки в другую страну всё-таки стоили дорого, была возможность потерять связь в любой момент, но в этот раз нет, Лань Хуань просто молчал.       [— Лань Хуань? Что ты молчишь?]       И снова тишина, которая уже начала прилично напрягать его.       [— Эй, мой дорогой будущий муж, я ж обижусь.]       Лань Хуань многозначительно усмехнулся.       [— Котёночек, только не волнуйся хорошо?]       Цзян Чэн нахмурился.       [— Я подумаю.]       [— В новостях, когда случился пожар, сказали, что и дядя и отец… погибли, помнишь?]       [— Да.]       Лань Хуань шумно выдохнул.       [— Так вот… маме недавно позвонили и сказали, что отец пришёл в себя.]       [— Чего?!]       Цзян Чэн замер. Он поймал панику. Такую, о которой сложно спокойно говорить. Сердце остановилось, а осознание, что может случится с Лань Хуанем начало душить. Цзян Чэн пошатнулся и провел рукой по лицу.       [— Хуань… Беги оттуда.]       [— Я не могу.] — тихо отозвался Лань Хуань.       [— Что значит не можешь?! Ты знаешь, чем это может закончится лучше, чем я! О, духи… Ты… Твой отец неадекватный, что, если все ещё хуже?! Он же и убить сможет! Пожалуйста, Хуань…]       [— А-Чэн.]       Цзян Чэн вздрогнул и сжал губы в тонкую полоску. Да, он нагло оскорбил чужого родителя, но, чтоб его, Цинхэн-цзюнь был совершенно ненормальным и Лань Хуань, как никто другой, понимает это. Но… ничего не делает.       [— Пожалуйста, Хуань…]       [— У меня полгода. Все это время отец будет в больнице проходить реабилитацию.]       [— Давай я тебе помогу? Какие-то документы… Я не знаю, я готов на всё!]       [— Хорошо, — неожиданно согласился Лань Хуань, хотя, было слышно, что это далось ему с трудом, — В этот раз не откажусь. Я позвоню вечером и покажу, расскажу, что именно нужно будет делать.]       [— Хорошо.]       [— Котёночек, а почему ты ещё не в школе?] — вдруг поинтересовался Лань Хуань, а Цзян Чэн вздрогнул и побледнел. Посмотрел за спину, на стоящего рядом Шэнь Цяо и как только тот показал, что время ещё есть, Цзян Чэн выдохнул.]       [— У меня ещё есть время.]       [— Отлично. Что там с твоим ручным переводчиком?]       Цзян Чэн засмеялся.       [— Ничего нового, — ответил он и кинул короткий убийственный взгляд на парня, что шёл позади, — Идёт молчит.]       [— Ты поговорил с ним?]       [— Нет.]       [— А-Чэн, жизнь — это бумеранг, поможешь раз и тебе помогут в ответ. Тем более в отношениях ты куда осознанее, чем этот черти… Человек.]       [— Как ты его хотел назвать?]       Лань Хуань нервно усмехнулся.       [— Неважно, ты слишком маленький, чтобы так говорить.]       [— Хуань!]       [— Я тоже тебя очень люблю, котёночек.]       Цзян Чэн смутился. Но несмотря на это тугой узел тревоги за возлюбленного стал чуть слабее. Лань Хуань, его Лань Хуань справится и обязательно найдёт выход из любой ситуации.       [— Я подошёл к школе. Люблю тебя, созвонимся вечером.]       [— Твоё признание в любви подарило мне крылья на сегодняшний день, удачи.]       [— Тебе тоже удачи.]       Цзян Чэн улыбнулся и убрал телефон. Обернулся и стал идти спиной вперёд, внимательно рассматривая своего «ручного переводчика», как выразился Лань Хуань.       — Ну и чего с тобой происходит?       — Он же… парень! А у вас… Как-будто правда любовь, — тут же встрепнулся Шэнь Цяо, — Разве такое возможно? Возможно любить человека так долго, находясь так далеко? Зачем? Чего ты добьёшься этим? Отношения — это мимолётный выброс эмоций, чтобы почувствовать себя нужным!       Цзян Чэн споткнулся и вдруг полетел вниз. Шэнь Цяо мгновенно оказался рядом и поймал.       — Ты идиот? — поинтересовался Цзян Чэн, — О чем ты говоришь? Отношения — это не шутка! Для того, чтобы почувствовать себя нужным и друзья есть!       Шэнь Цяо сжал руки на его талии, из-за чего Цзян Чэн поморщился и ударил по рукам.       — Ты старше меня на четыре года и все никак не понял, что значит любовь? — Цзян Чэн рвано выдохнул.       — А откуда мне знать?! У меня, в отличии от тебя, нет родителей!       Цзян Чэн фыркнул и закатил глаза на весь анатомически возможный градус.       — А кто тебе сказал, что родители мне любовь подарили? — юноша потемнел лицом, — Пф, да я из дома мог сбежать, они даже не подумали бы меня искать! У меня друг был лучший, который открыл глаза на этот мир, объяснил, кто я и для чего живу, а когда он погиб, я впал в траур, но руки не опустил, потому что знал — нельзя! Меня спас Лань Хуань! Он вытянул из этой тьмы, сам в ней чуть не утонул, но справился. И я справился, — Цзян Чэн сжал руки в кулак, пытаясь утешить свои эмоции. На них уже странно косятся, а лишнего внимания в этой школе Цзян Чэн не хотел, — Шэнь Цяо, не в людях проблема, а в тебе. Если ты не можешь полюбить и дать всё, что чувствуешь, не мучай других! Лицемер…       Шэнь Цяо не смог больше ничего сказать. Цзян Чэн был так сильно разочарован в этом человеке, что стоять рядом уже не хотелось. Он молча взял и ушёл.       — Придурок, — выругался Цзян Чэн на родном языке, стоило зайти в школу. Быстро поменяв обувь, он двинулся в свой класс, а, уже сидя там, захотел сбежать.       Прошло два урока, а этот придурок так и не вернулся. Цзян Чэн психанул окончательно и в итоге ушёл домой. Лёг спать и забыл о том, что сегодня надо к репетитору, да и с мамой они договорились сходить погулять. Благополучно Цзян Чэн забыл обо всех заботах, кроме одной.       Будильник прозвенел в семь вечера. Цзян Чэн лениво встал и спустился вниз, встречаясь с тревожный взглядом мадам Юй.       — А-Чэн, что с тобой?       —…       — Мне позвонили со школы, твой классный руководитель сказал, что ты ушёл домой, сказав, что мне надо помочь, а до этого тебя видели в саду, как ты ругался с кем-то по телефону…       Цзян Чэн обречённо выдохнул.       — Хуань мне цветы прислал утром, разве мог я с ним поругаться? Они восприняли мой громкий голос как крик, хотя поругался я с этим… Идиотом.       — О, духи… Я думала с ума сойду, — Юй Цзыюань неожиданно прижала к себе.       — Прости.       — Всё хорошо?       — Да.       — Прекрасно. Тогда отдыхай. Завтра тоже не иди никуда, мы найдём тебе другого переводчика.       Цзян Чэн улыбнулся и перевёл тему и через полчаса вернулся в свою комнату. Позвонил Лань Хуаню по видеозвонку и наконец-то полностью успокоился. Старший объяснил, что нужно делать с документами. Работа была невероятно простая, просто отвечать на письма одним ответом и некоторые отсылать Ланю.       — Я тебе очень благодарен, — признался Лань Хуань.       — Я хочу помогать тебе хоть как-то.       Лань Хуань замученно улыбнулся: — Я рад, что ты у меня есть.       Цзян Чэн улыбнулся в ответ: — Как там твоя мама?       — Я не звонил, — признался Лань Хуань.       Цзян Чэн выгнул бровь: — То есть, мне ты позвонил, а маме нет? Дурдом!       Лань Хуань тихо рассмеялся: — Но тебя я вижу намного реже, чем маму, поэтому разочек можно.       — Давай звони иди! — фыркнул Цзян Чэн. Он замер и отвёл взгляд от камеры. Потом перевёл взгляд на Ланя и тихо выдохнул: — Спасибо.       — Мое ты солнце.       Повисла тишина. Такая… до боли привычная и приятная. Цзян Чэн оказался в прострации, ощутил тепло, что уже немного странно. Осень в Японии оказалась намного холоднее.       — Котёночек, — позвал Лань Хуань, — Что у тебя случилось?       — Я… поругался с этим придурком.       — Рассказывай.       И Цзян Чэн не сдержался. Рассказал. Всё от начало до конца, не упуская ни одной детали. Он выдохнул, когда почувствовал, что узел ненависти ослаб.       — Шэнь Цяо ребёнок внутри, — выдохнул Лань Хуань, — У него нет родителей, верно?       — Да, — кивнул Цзян Чэн.       — Ну, ты стал взрослым без родителей, благодаря Син Цю, а он не смог повзрослеть и ищет внимания в других людях. Это нормально, но не советую с таким общаться. Пускай, ты куда разумнее и все в этом роде, но всё-таки, если говорит такое, то не знает ничего о сложностях.       Лань Хуань наконец-то перевёл внимание на камеру и прищурился, заметно потемнел и тут вдруг сказал: — Если я нахожусь в другой стране, это не значит, что не смогу навредить тому, кто подслушивает наши разговоры.       Цзян Чэн вздрогнул и обернулся. Возле двери стоял Шэнь Цяо, несколько расстроенный. Он, очевидно, хотел что-то сказать, да не мог. Лань Хуань шумно выдохнул.       — Я напишу тебе, котёночек. Если что звони.       — Угу, — кивнул Цзян Чэн и нахмурился, когда экран погас.       — Цзян Чэн, — тихо позвал Шэнь Цяо и с лёгким сожалением в глазах посмотрел на Цзян Чэна. Тот поморщился, ему не нравилось, что кто-то смотрит на него как на побитого щенка. Нет.       Все его сожаления давно в прошлом.       Не осталось того слабого ребёнка. Есть только тот, которого любят. Тот, который стал старше, но не забыл о своём прошлом, кто ценит все как опыт. Это не отношения, чтобы о них жалеть.       Цзян Чэн шумно выдохнул. Он захотел прогнать, забыть напрочь об этом человеке, но пришло сообщение от Ланя.       «Помоги ему раз. Если что-то пойдёт не так — я с ним разберусь.»       Точка в конце предложения многое значило. Лань Хуань всегда пытался быть более мягким в переписке, хотя, каким раз, прочитав чужой диалог с куратором, Цзян Чэн понял, что старший сильно старается, чтобы не казаться грубым.       — Чего тебе?       — Прости, пожалуйста.       — Мне не нужны твои извинения.       — Цзян Чэн, пожалуйста, я хочу с тобой общаться.       Шэнь Цяо сделал шаг вперёд, в попытке сказать что-то ещё, но Цзян Чэн не позволил: — Не смей.       Тишина, которая повисла в комнате была слишком напряжённой. Цзян Чэн встал с кровати, подошёл ближе и ударил. Шэнь Цяо, словно ожидал этого, спокойно оступился. Внезапно улыбнулся, из-за чего Цзян Чэн опять не смог не сказать ни слова. Он лишь подозрительно посмотрел на Шэнь Цяо, а тот загадочно выдохнул и сказал:       — Готов договориться, что если обижу ещё раз, можешь убить. А сейчас все ещё надеюсь на дружбу.       Цзян Чэн не глупый.       В дружбу после мордобоя не верит. Однако в этот раз рискнул, потому что Лань Хуань предложил. Он плохого не посоветует, поэтому у этого недоразумения появился шанс.

***