O̶n̶e Two in a million

01.05.2016г.                            — Бини… Хён, открой, пожалуйста!!! Хён, это срочно!!! — совсем молоденький омега тарабанит в дверь. — Хён!!!       — Господи, ну, что ты так кричишь! — Дверь открывает полуобнажённый альфа, потирая кулаками заспанные глаза. — Ты с ума сошёл, половина девятого, воскресенье. Если у тебя нет веской причины, то я убью тебя, Гука. — Ким Убин натягивает домашнюю футболку, которую оставил ещё вчера на спинке кресла, и громко зевает, борясь со сном.       — Хён, это правда? — Омега закрывает входную дверь и проходит в квартиру. Он следует по пятам за альфой, смотрит на него распахнутыми глазами, ожидая ответа. Рассматривает, будто впервые, выразительные глаза, широкие брови, аккуратный нос и такие желанные губы. — Ты, правда, выходишь замуж? Через два месяца?       — Ты из-за этого пришёл? Спросить меня об этом? — Убин подходит к раскрытой двери балкона, вытягивая попутно сигарету из раскрытой пачки. — Мог бы позвонить, чего будить в такую рань?       — Так это правда?       — Гука, ну, конечно, правда. Ты же видел приглашение на свадьбу. — Альфа глубоко затягивается и, стоя вполоборота, разглядывает растерянного тонсена. — Я сделал Джину предложение ещё в прошлом месяце. Он согласился. Мы истинные, мы любим друг друга и мы уже два года вместе. Всё логично.       — Ты ошибаешься, хён. Ты очень сильно ошибаешься. — Чонгук смотрит на альфу, сжимая ладони в кулачки до побелевших костяшек. Он смотрит распахнутыми глазами и совсем не замечает бегущих по раскрасневшимся щекам слёз. — Вы с Джином оба ошибаетесь, хён. Вы не истинные.       — Да что ты можешь понимать в этом? Тебе ещё нет восемнадцати, у тебя нет собственного запаха и чужой ты тоже не чувствуешь. Как ты можешь говорить о том, в чём совсем не разбираешься? — Мужчину забавляет эта ситуация — он всегда знал, что Чонгук неровно дышит к нему, смущается, поймай Бин ненароком его влюблённый взгляд, покрывается румянцем и прячет глаза. Этот омега вырос у него на глазах, потому что сколько себя Ким помнил, их семьи дружили, а старший брат Чонгука Хосок, до сих пор остается лучшим другом альфы.       — Понимаю, хён. Всё я понимаю. Потому что я твой истинный, я чувствую твой запах, всегда чувствовал, как только он у тебя появился. Хён… — Омега смотрит прямо в глаза и, кажется, не дышит. В его космически-чёрных глазах страх, что оттолкнут, что не поверят, оставят, так и не дав до конца раскрыться той связи, что уже существует между ним и альфой.       — Послушай, мелкий, ты сам не понимаешь, что говоришь. Так не бывает, поверь. Ты просто давно влюблён в меня, верно? — Убин подходит совсем близко и треплет опустившего голову мальчика по волосам. — Ты ещё встретишь любовь всей своей жизни, так же, как и я встретил Джина.       — Хён… Почему ты мне не веришь? Всё, что я говорю, — правда. — Чонгук хватает альфу за руку и, не отрываясь, смотрит прямо в глаза. — Тогда просто перенеси свадьбу. Через четыре месяца мне исполнится восемнадцать, и ты поймëшь, что я не обманываю. Всего четыре месяца. Хён? Прошу тебя, пожалуйста.       — Ну и чем же я пахну? Расскажи, раз ты так уверен в том, что чувствуешь меня. Я очень сомневаюсь в том, что сможешь. — Улыбка на лице Бина широкая и искренняя — этот милый ребёнок наивно верит в свои мечты, а альфа не вправе их разбивать. Он может лишь мягко объяснить правду и постараться не навредить трепетному сердцу омеги. Он снова подходит к балкону, отворачивается, пытаясь скрыть усмешку на лице. — Ну, так что? Чем, Гука?       — Ты пахнешь цветочным лугом. Запах такой тонкий, едва уловимый. — Чонгук подходит ближе, почти вплотную. Не касается, лишь легонько тянет носом воздух, вылавливая нотки чужого аромата. — Когда ты доволен и счастлив, твой аромат наполняется сладостью майского мёда. Как сейчас. — Омега молчит.       — Это всё? — Голос альфы спокойный и ровный, но внутри всё дрожит от волнения.       — Ты пахнешь влажной травой — свежо, но терпко. — Парень, не стесняясь, шумно вдыхает сгустившийся феромон Убина. А в мыслях возникает образ душистой поляны на краю леса, примятой крупными каплями дождя. — Когда ты зол или растерян, то нехотя душишь горечью полыни. Как сейчас.       — Договорил? — Альфа достаёт очередную сигарету и, быстро подкуривая, тянет ядовитый дым в лёгкие.       — Ты пахнешь мокрой землёй и ливнем весенней грозы. — Чонгук невесомо касается дрожащими пальцами широкой спины и дышит глубоко, заполняя себя ароматом истинного альфы. — Твой запах — петрикор, хён.       — Дай, угадаю, тебя мой папа подослал, да? Он надоумил тебя прийти ко мне и всё это рассказать. — После нескольких минут тишины Бина прорывает. — Как ты мог пойти у него на поводу? Я знал, что он недолюбливает Джина, но чтобы так грязно поступать? Да ещё и тебя в это втянуть.       — Нет, хён, ты не прав. Твой папа ни при чём, он мне ничего не говорил, правда. — Омега плачет, нервно сжимая пальцами край футболки. Он в отчаянии — ему не верят. — Я, правда, чувствую его, хён. С тех самых пор, как ты стал совершеннолетним. Я не вру, хён. Поверь.       — Этого просто не может быть, Чонгук. — Имя, произнесённое так официально, режет слух. Ким злится, но старается держать себя в руках. — Я разочарован в тебе, Гука. От тебя я такого не ожидал.       — Хён…       — Допустим, что это так. Прости, но я не собираюсь отменять свадьбу и, уж тем более, бросать Джина. Я люблю его. И мне плевать на истинность. — Он смотрит холодным взглядом на сжавшегося в комочек омегу. Сейчас ему совсем не жалко Чонгука, раз тот решил подыграть его обезумевшему папаше. — Даже если ты мой истинный — думаешь, ты нужен мне? Ты себя видел? А Джина? Никто и никогда не сравнится с ним. Я в любом случае выберу его. Всегда. — Свирепый взгляд из-под сведённых к переносице бровей не оставляет шанса любящему сердцу омеги. — Пошёл вон отсюда.                      01.05.2016г.                            — Чонгуки, я дома! — Молодая женщина на ощупь включает свет в коридоре, ставит сумочку на комод и снимает туфли, наслаждаясь прохладой пола, к которому прикоснулись обнаженные ступни. — Гуки, ты где?       — Мам… Мама…       — Гуки? — Услышав протяжный стон из глубины квартиры, женщина бросается на поиски сына, по привычке включая свет в каждой комнате. На полу возле двери в собственную комнату лежит Чонгук, свернувшись калачиком. Его лицо покрыто испариной, дыхание тяжёлое и сиплое. Тело сотрясает спазмами боли, от чего с губ снова срывается глухой стон, а глаза закатываются, превращая красивое лицо в ужасающую маску. — Гуки, солнышко, что с тобой?       — Мам, я не знаю… Живот скрутило так сильно, голова раскалывается… Мне очень больно, очень. — Мальчик рычит, мечется по полу, перекатываясь с одного бока на другой. Футболка, в которую одет омега, мокрая насквозь от пота и слёз, что ручьями стекают по щекам. — Мам, что со мной?       — Я не знаю, сыночек, не знаю… — Женщина вскакивает и бежит в коридор, трясущимися руками достает телефон и набирает номер экстренного вызова скорой помощи. — Моему сыну плохо. Симптомы похожи на течку, но ему ещё нет восемнадцати. — Она слушает указания диспетчера, направляясь обратно к сыну. — Боль в животе, головная боль, жар и повышенное потоотделение. Омега, мальчик, полных семнадцать лет. Нет, половой жизнью не живёт. — Голос женщины ломается, нервы начинают сдавать, а паника молниеносно сдавливает грудную клетку. — Уверена! Господи, да зачем столько вопросов? Помогите моему ребёнку!       — Мам…       — Потерпи, детка, потерпи, пожалуйста. Скорая уже едет. — Укладывая голову сына себе на колени, женщина изо всех сил старается держать себя в руках и не впадать в истерику. Она обнимает своего ребёнка, выпуская успокаивающие феромоны. Но, видимо, этого не достаточно — Чонгук кричит, раздирая на себе футболку в районе груди. Похожий на маленькую сверкающую рыбку, он весь изламывается, то выгибаясь дугой, то сворачиваясь в тугой комок, измученно открывает рот, пытаясь ухватить необходимый лёгким воздух, а потом замирает, словно сил сопротивляться боли больше нет. — Господи, как же тебе помочь, мой хороший? Что с тобой случилось, Гуки?       — Мам, мамочка… — Слёз больше нет, дыхание настолько тихое, что становится страшно — мертвенно-бледное лицо похоже на восковую маску, и лишь шевеление сине-лиловых потрескавшихся губ говорит о том, что Чонгук ещё в сознании. Прежде, чем провалиться в темноту, он тихо шепчет склонившейся к нему матери, — Он… Он отказался от меня. Мам, от меня отказался мой истинный…                      01.05.2016г.                            — Доктор Мин, объясните мне, пожалуйста, что с моим сыном? — Чон Союль теребит в руках пропитанный влагой платок, едва сдерживая себя от нового потока слёз. В её глазах страх за собственного ребёнка, что лежит без сознания в палате интенсивной терапии. — Что с ним, скажите?       — Мне необходимо время, чтобы поставить точный диагноз. Симптоматика болезни, действительно, схожа с течкой, но только на первый взгляд. Мы взяли для анализа образцы крови и мазки слизистых. Ему ввели двойную дозу обезболивающего препарата, но в палате будет дежурить медсестра, на случай, если ваш сын очнётся. Как только результаты будут у меня, я смогу сделать какие-либо выводы. — Врач накрывает ладонью плечо омеги, сжимает пальцы в ободряющем жесте. — Скажите, в жизни Чонгука не происходило сильных потрясений в последнее время? Может дома разногласия или в школе? Он встречался с кем-нибудь? Может быть расставание с молодым человеком?       — Нет, доктор Мин, и дома и в школе всё хорошо. Гуки замечательный ребёнок — он хорошо учится, занимается танцами и ходит в художественную школу. Мы с отцом никогда не запрещали ему заниматься тем, чем он хочет, и не навязывали ему своих желаний. Я всегда поддерживаю все его начинания, помогаю, если это нужно. Отец Чонгука, хоть и не так часто бывает дома из-за работы, всегда старается уделить ему максимум внимания, всë своë свободное время проводит с ним. У него немного друзей, но он со всеми в отличных отношениях. Альфы у него нет, это точно. — Чон Союль на секунду замолкает, задумавшись. — Перед тем, как потерять сознание, он сказал мне очень странные слова. Гуки сказал, что от него отказался его истинный. Я не понимаю ничего. Как он мог узнать своего истинного? Он ведь не чувствует чужих запахов, и своего пока не имеет. Разве такое возможно, доктор Мин?       — Насколько мне известно, в очень редких случаях один из истинных может «слышать» запах пары до того, как сам обретёт свой аромат. Но это единичные случаи, слишком редкие. — Врач достает из кармана мобильный и что-то активно в нём ищет. — Утром я обязательно свяжусь со своим коллегой, профессором, — он не откажет мне в консультации, я вас уверяю. Если понадобится, мы соберем врачебный консилиум, чтобы поставить точный диагноз и назначить лечение. Мы обязательно выясним, что произошло с Чонгуком, и сделаем всё, что от нас зависит, чтобы помочь вашему сыну.                      01.05.2016г.                            — Профессор Кван, добрый вечер. Вас беспокоит Мин Юнги. Простите за столь поздний звонок.       — Мин Юнги? Рад слышать, очень рад. — В трубке раздаются звуки глухого кашля, и Юнги убеждается, что слухи о здоровье профессора правдивы — он несколько лет назад покинул кафедру омегологии Сеульского Национального Университета по состоянию здоровья. — Чем могу помочь? Это явно что-то срочное, раз вы звоните в такое время.       — Вы как всегда проницательны, профессор Кван. — За прямолинейность и твёрдость характера в университете многие недолюбливали преподавателя-бету, посвятившего всю свою жизнь изучению здоровья омег. А многие, напротив, восхищались и искренне мечтали достичь не меньших высот. Ко вторым относился и сам доктор Мин. — Ко мне в отделение поступил пациент — молодой омега, мальчик, еще не достигший совершеннолетия. Симптомы, как внешние, так и внутренние, соответствуют эструсу — повышенная температура тела, спазматические боли в брюшной полости, обильное выделение внутренней секреции, концентрация эстрогена говорит о текущем периоде овуляции. Ему восемнадцать исполнится только через четыре месяца, все остальные показатели совпадают с теми, что характерны для его возраста. Его привезли в полуобморочном состоянии. Я помню все ваши лекции о подобных случаях, но на практике с такими ещё не сталкивался. Очень хочется помочь парнишке, не навредить — самое главное. Я ведь прекрасно понимаю, что подобные изменения пагубно отразятся на его организме. Мне самому страшно думать о возможных последствиях. Поэтому я и позвонил вам. Можно ли что-то сделать, чтобы избежать самого ужасного?       — Осмелюсь предположить, что его состояние связано с каким-то сильным эмоциональным потрясением. Я даже больше скажу, вероятнее всего это связано с близким человеком. — Получив утвердительный ответ от доктора, Кван Сухо глубоко и шумно вздыхает, продолжая: — Я огорчу вас, Юнги. К сожалению, такое не проходит бесследно. А сложный и эмоционально-чувствительный организм омег реагирует на подобное всегда одинаково — ограждает внутреннюю сущность от всех возможных источников боли, блокируя любые проявления вторичного пола. Такое часто случается в том случае, если один из партнёров в истинной паре, на протяжении долгого времени испытывает связь в одностороннем порядке, привыкает, сживается с ней, не получая ничего взамен. У альф этот процесс тоже протекает болезненно, но куда легче за счёт физической силы и моральной стабильности, а всё равно исход тот же.       — То есть вы хотите сказать, что он потеряет обоняние и восприимчивость к феромонам, сам останется без запаха, а медицина бессильна в подобных случаях? Я понимаю прекрасно, что мой пациент — один на миллион, но неужели ничего нельзя сделать? Мне по-человечески жалко парнишку. Это может сломать его — он перестанет быть полноценным омегой. — Доктор Мин на мгновение представил, как это — жить без запаха, не чувствовать чужие, не знать свою внутреннюю сущность. Да, есть беты, не испытывающие всего этого, но они живут так с рождения. — А если мы стабилизируем его состояние медикаментозно: будем стимулировать гипоталамус, чтобы выровнять уровень гормонов, вырабатываемых в гипофизе, окажем психологическую помощь, если понадобится — психиатрическую… — Мин замолкает, перебирая в голове все варианты возможной терапии. Он сам ощущает физическую боль, лишь на секунду представив, каково сейчас Чонгуку. — А если к нему вернётся его истинный? Это поможет?       — Уверен, что толку будет немного. Омега уже испытал невероятный стресс, и если источник боли будет рядом, то состояние может только ухудшиться. Тогда есть вероятность потерять не только омегу, но и человека. — Слышится звук звонкого щелчка — профессор крайне эмоционально отреагировал на разговор с бывшим студентом, а потому не смог сдержаться и закурил. — Давай договоримся так: все ваши действия сейчас абсолютно правильны, нужно уберечь мальчика от других недугов, что может принести с собой первая болезненная, да ещё и неправильная течка. Держите его на седативных и анальгетиках, контролируйте работу сердца и кровеносных сосудов, если нужно привлеките кардиолога и невропатолога. Как только он придёт в себя — сразу звоните мне. Приеду незамедлительно. — Кван снова кашляет, но, по характерным звукам ясно, курить не перестаёт. — И, да, Юнги, поздравляю с должностью ведущего омеголога.       — Профессор Кван, обещаю, позвоню сразу же. Доброй ночи и… И спасибо! За всё спасибо!