Вэй Ина усыновили Хуаляни

      Месяц спустя Се Лянь подошёл к Небесной столице, держа маленького Вэй Ина за руку. Они выглядели как настоящие отец и сын, одетые в одинаковые белые одежды, разве что у мальчика в одежде было несколько красных и черных вставок.       Всё вокруг них было украшено золотом и нефритом. Небесная столица и так уже была великолепна, чтобы называться «Белым городом», но, так как был праздник середины осени, она была украшена ещё роскошнее и богаче, чем обычно.       Если бы Се Лянь пришёл один, его бы не волновала такая экстравагантная обстановка. Он отмечал красоту города, однако был не слишком заинтересован в его долгом рассматривании, потому что за восемьсот лет почти ничего не поменялось. Но в этот раз рядом с ним был неугомонный семилетний ребенок, так и норовящий везде сунуть свой любопытный носик. Се Лянь теперь изо всех сил старался идти прямо к месту назначения.       Для Вэй Ина это был первый раз, когда он попал на Небеса. Хотя он и видел красивые и роскошные вещи ещё в доме Блаженства, «Белый город» во время Фестиваля середины осени настолько захватывал его, что мальчик не мог сдержать волнение всякий раз, когда видел что-то интересное. Се Ляню стоило больших усилий довести его до дворца Цзюнь У, не сбиваясь с курса.       Сам банкет было решено провести на открытом воздухе в садах недалеко от дворца Верховного бога войны. По сравнению с некоторыми человеческими праздниками размах был небольшим, однако по степени утончённости и богатства с праздником середины осени не мог соперничать ни один из них. Повсюду стояли столы с самой разнообразной едой, слуги разносили кубки с изысканнейшими винами Поднебесной, а украшения были выполнены из редких и дорогих материалов. Также, благодаря открытому пространству, появлялась возможность насладиться ночным небом, усеянным сотнями звезд, и прекрасной полной луной. Также прямо напротив длинного стола, за которым расположились небожители, стоял огромный павильон, пока что плотно занавешенный красной тканью.       Се Лянь коротко выдохнул и осмотрелся. Рассадка на банкете сперва сбивала с толку — не было ни имен, ни каких-либо других опознавательных знаков на местах, кроме одного. Сиденье в центре на возвышении, несомненно, принадлежало Великому богу войны Цзюнь У. Другие небесные чиновники были вправе сами выбирать себе место, соответствующее их положению. Это значило, что сидеть близко к императору могли только самые почитаемые боги, а остальным приходилось отсаживаться дальше. Однако каждый из них всё равно старался сесть к владыке как можно ближе. Некоторые даже устраивали мелкие ссоры из-за того, кому принадлежало то или иное кресло.       У Се Ляня не было никакого намерения влезать в эти перепалки, поэтому себе он выбрал самое дальнее от центра место. Мужчина и так уже достаточно выделялся своим белым и довольно старым одеянием на таком роскошном мероприятии, как это, а учитывая, что с ним ещё был Вэй Ин — их бы точно не оставили без назойливого внимания.       Игнорируя парочку косых взглядов, кинутых на него с другого конца стола, Се Лянь помог сыну устроиться на соседнем кресле. Вдруг боковым зрением заклинатель уловил какое-то движения и напрягся, понимая что к ним кто-то стремительно приближался. Однако стоило ему поднять голову, как он тут же расслабился, моментально узнав подошедшего к нему бога.       Небесный чиновник, облаченный в боевые доспехи с серебряным колчаном на спине, был не кем иным, как Фэн Синем, юго-восточным богом войны. Они оба на мгновение остановились, увидев друг друга, и приветственно кивнули.

***

      Когда Фэн Синь подошёл поздороваться к Се Ляню, он уже увидел рядом с ним притихшего Вэй Ина. Бог войны молча изучал ребёнка рядом с Его Высочеством несколько долгих секунд. На вид мальчику было не больше восьми лет, он был одет в простое белое ханьфу с красными и чёрными вставками, а его волосы были перевязаны красной лентой. У ребёнка были большие любопытные глаза, пухлые щёчки и густые чёрные волосы. Его черты лица были очень милыми и красивыми и прекрасно сочетались с его немного бледным тоном кожи. Благодаря этому он не выглядел неуместным, хотя на Небесном банкете только он и Се Лянь носили простую одежду.       На секунду Фэн Синь допустил маленькую возможность того, что этот ребёнок был родным сыном небожителя — до того они оба были похожи и красивы. Однако мужчина быстро отбросил подобные предположения, потому что это банально не укладывалось в его голове.       Сам по себе ребёнок на Небесах вызывал вопросы, а учитывая, что его привёл Се Лянь, то этих вопросов становилось всё больше и больше. Фэн Синю ужасно хотелось узнать, каким образом этот ребёнок был связан с Его Высочеством, поэтому он уже открыл рот, чтобы задать вопрос, однако на секунду замялся.       — Кто этот ребёнок, и почему ты сидишь здесь?       — … я думал, что могу сидеть где угодно?       Фэн Синь явно не ожидал такого ответа и уже хотел было переспросить, однако в этот момент Се Ляню кто-то помахал, и бог войны отшатнулся от этого голоса, как от ядовитой змеи. Он всё ещё хотел узнать о Вэй Ине, однако, услышав, как мужчину очень настойчиво звали, предпочёл стремительно удалиться.       Посмотрев в сторону, откуда доносился звук, небожитель увидел Ши Цинсюаня в его женском обличье, машущего им с центральных мест. Богиня Ветра была в самом центре внимания, одетая в кружевной шёлковый пояс и мятно-белую мантию с зелёной подкладкой. Её украшения ярко сияли, отражая свет от множества световых талисманов, создавая ощущение, будто девушка светилась сама по себе. Пусть она и не выглядела так пафосно, как богини красоты, но, без сомнения, на этом банкете не было никого красивее неё.       Повелительница Ветра ещё энергичнее замахала им своим сложенным веером, стараясь привлечь их внимание, при этом невольно привлекая внимание всех остальных небожителей.       — ВАШЕ ВЫСОЧЕСТВО! СЮДА! Я оставила место для вас с А-Ином!       Се Лянь, услышав это, аккуратно взял Вэй Ина за руку и быстро подошёл к другу.       — Спасибо, что сберегли нам место, госпожа Повелительница Ветра…       — Ай, ничего такого. Я просто хотела, чтобы Ваше Высочество и наш милый А-Ин заняли лучшие места. Ха-ха-ха! Как дела, А-Ин? Тебе нравятся Небеса?       — Да! Здесь всё так сияет и блестит. Я раньше не видел ничего подобного!       — Ха-ха! Вот тебе и вознесение. Пошли с Цин-цзе, я приготовила для тебя закуски и сок.       Се Лянь с умилением наблюдал за тем, как Ши Цинсюань заботливо скармливала Вэй Ину одну закуску за другой. Эти двое встречались всего один раз до этого, но благодаря своей общительности смогли быстро найти общий язык и крепко сдружиться.       С лёгким вздохом, Се Лянь осмотрелся по сторонам. Его соседом оказался незнакомый ему высокий молодой человек лет восемнадцати или девятнадцати на вид со слегка вьющимися волосами тёмного цвета. Ши Цинсюань же, сидевший от небожителя по другую сторону, соседствовал с Мин И, Повелителем Земли. В этот раз тот находился в своем мужском обличии.       Вообще, так получалось, что Ши Цинсюань была единственной «женщиной» на банкете. Это делало её ещё более заметной, чем обычно. Даже Линвэнь, несмотря на то, что была девушкой, предстала в облике мужчины.       Решив не обращать внимания на подобное обстоятельство, Се Лянь радушно поприветствовал Повелителя Земли, когда к Мин И вдруг неожиданно повернулся Ши Цинсюань с Вэй Ином на коленях.       — Мин-сюн, посмотри сюда, сюда! А-Ин будет приветствовать тебя! Помнишь, это тот маленький ребёнок, о котором я тебе говорил? Тот, которого приютил Его Высочество!       Ши Цинсюань слегка откинулась назад, чтобы дать Вэй Ину поприветствовать другого бога. Поначалу Повелителя Земли не интересовало ничего, кроме тарелки супа перед ним, но он мельком взглянул на Ши Цинсюаня, настойчиво дёргающей его за одежду.       Вэй Ин, тем временем, уважительно поклонился и почтительно сложил руки перед грудью.       — Для меня большая честь познакомиться с вами, господин Повелитель Земли. Меня зовут Вэй Ин, имя в быту Усянь. Я приёмный сын наследного принца Сяньлэ, Бога Войны в Короне из Цветов.       В ответ на это Мин И неопределённо кивнул и вернулся обратно к своей еде, пока Ши Цинсюань счастливо хвалила и обнимала Вэй Ина за то, каким умным и талантливым тот был. Мальчик только смущённо улыбался и радостно смеялся, когда Богиня Ветра щипала его за пухлые щёчки.       Ши Цинсюань была известной и узнаваемой богиней: куда бы она ни повернулась, она могла найти по крайней мере одного человека, которого можно было бы поприветствовать. По сути, она приветствовала почти каждого бога, присутствовавшего на банкете. А поскольку Вэй Ин сидел рядом с ней, буквально у неё на коленях, все присутствующие с любопытством смотрели на него во все глаза.       Этот банкет был настолько грандиозным, насколько это было возможно: вкуснейшие деликатесы подавались на золотых и серебряных блюдах, повсюду разносилась нежная и мягкая музыка гучженя, а прекрасные девушки в ярких одеждах покачивались и танцевали в такт этой прекрасной мелодии.       Все эти чудеса показались некогда наследному принцу Се Ляню всего лишь очередным небесным праздником, однако Вэй Ину всё виделось таким захватывающим, что он восторженно вздыхал каждые пять минут. Еда была восхитительной, место было очень красивым, а он сам находился в обществе людей, которые искренне заботились о нём. Даже, если мальчик больше никого не знал здесь, ему было достаточно его бабы и Цин-цзе, чтобы в его глазах загорелись звёзды. Увидев блеск в глазах сына, Се Лянь мягко спросил:       — А-Ин, тебе весело?       — Да! Мне так весело, баба!       — Уву, наш А-Ин такой милый!       В очередном приливе нежности Ши Цинсюань притянула Вэй Ина ближе к себе, воркуя над ним как над своим маленьким птенчиком. Глядя на это, Се Лянь вдруг задумался о том, как эта ситуация выглядела со стороны: красивый молодой мужчина, спокойно пьющий чай, и обворожительная девушка с ребёнком на коленях. При этом девушка называла ребенка «наш», а сам мальчик звал Се Ляня «баба».       Что это за мыльная опера вне сцены?!       От осознания того, какое недопонимание возникло, Се Ляня передёрнуло. Теперь сразу стали понятны ледяные взгляды от некоторых небесных чиновников, которые мужчина иногда ловил на себе. Се Лянь был бы рад всё объяснить, однако в отличии от Ши Цинсюаня у него не было близких отношений ни с кем на Небесах, поэтому его вряд ли кто-нибудь бы послушал. Сама же богиня, тем временем, не спешила развеивать получившееся недоразумение, игнорируя направленные на них взгляды, и спокойно скармливала Вэй Ину закуску за закуской.       Глубоко вздохнув, Се Лянь решил поступить также, тихо понадеявшись на то, что про эту ситуацию вскоре забудут. Он бы даже помолился об этом богам, если бы сам не был одним из них.       Вдруг Се Ляня резко окликнули, и он, до этого старательно изображавший стороннего наблюдателя, от неожиданности вздрогнул, чуть не подавившись чаем.       — Ваше Высочество.       — Фэн Синь? Что привело тебя сюда?       Фэн Синь ничего не ответил, а лишь искоса взглянул на женщину, сидящую рядом с Вэй Ином, и немного отодвинулся в сторону. Из-за инцидента, произошедшего в пещере Лазурного Призрака, он изо всех сил старался избегать женщин, особенно этой (даже если она не была настоящей женщиной), однако небожитель не смог остаться в стороне, когда заметил, как по-матерински или по-сестрински Ши Цинсюань ворковала с ребёнком, который называл Се Ляня отцом. Эти трое невольно устроили семейную сцену прямо посреди банкета, так что теперь все небесные чиновники шумно перешёптывались между собой, обсуждая произошедшее. Фэн Синь не мог заставить себя сидеть сложа руки, видя эту ситуацию.       — Ваше Высочество… кто этот ребёнок?       — Ах. Его зовут Вэй Ин. Он мой приёмный сын.       — ПРИЁМНЫЙ СЫН?!       — Да.       Фэн Синь в шоке раскрыл рот, и его лицо приняло непроницаемое выражение. Его удивлённый крик заставил и Ши Цинсюаня, и Вэй Ина в непонимании поднять на него глаза. Всё ещё не понимая, что это было, Фэн Синь стал медленно переводить взгляд с Вэй Ина на Се Ляня и обратно. Бог войны не мог поверить, что Се Лянь усыновил ребенка из ниоткуда, да ещё и в такое неожиданное время. У него просто не было слов.       — Ваше Высочество, усыновить ребёнка — непростое дело…       — Я знаю. Я намерен взять на себя полную ответственность за заботу о нём.       «ТЫ ДАЖЕ НЕ ЗНАЕШЬ, КАК ПОЗАБОТИТЬСЯ О СЕБЕ!» — напряжённо подумал Фэн Синь, но не произнёс этих слов вслух.       — Ты даже не знаешь, как позаботиться о себе… — вдруг раздался голос у них из-за спины, и все четверо повернулись.       Прямо перед ними стоял Му Цин собственной персоной, пришедший сюда из-за слухов о вводящей в заблуждение «семейной сцене».       — Что значит, он не знает, как позаботиться о себе? А?       — Я имел в виду то, что имел в виду.       — Хорошо-хорошо. Не ссорьтесь, это же праздник середины осени. И вы находитесь прямо перед ребёнком! - сказала Ши Цинсюань, изо всех сил стараясь остановить очередную драку между двумя богами. Фэн Синь в ответ на это, отвернулся, как будто его ударило током, а Му Цин лишь закатил глаза и фыркнул.       — А-Ин, поприветствуй их. Это знакомые твоего бабы. Фэн-шишу и Му-шишу.       Услышав это, Фэн Синь и Му Цин одновременно выкрикнули, не в силах скрыть свой шок:       — Что ты имеешь в виду под шишу?!       И прежде, чем на их вопрос успели ответить, Вэй Ин встал со своего места, чтобы поприветствовать их.       — Для меня большая честь познакомиться с вами, генерал Наньян, генерал Сюаньчжэнь. Меня зовут Вэй Ин, имя в быту Усянь. Я приёмный сын наследного принца Сяньлэ, Бога Войны в Короне из Цветов.       — А? Ах… ах… о… ох…       Фэн Синь потерял дар речи, в то время как Му Цин привычно закатил глаза. Впрочем, в этот раз он закатил их гораздо меньше, чем обычно, что вполне можно было считать приветствием.       Перед тем, как отправиться на небесный банкет, Вэй Ин услышал о некоторых богах, которые должны были там присутствовать. Се Лянь заранее научил его, как стоило правильно приветствовать их, а также рассказал о некоторых известных фигурах среди богов, с которыми они могли столкнуться. К тому же, после того как он прибыл, Ши Цинсюань не упускала возможности рассказать о других богах как можно больше, поэтому теперь мальчик был заочно знаком с почти половиной присутствующих.       Фэн Синь же всё ещё был ошеломлен внезапным приветствием от Вэй Ина. Он никогда не ожидал, что у Се Ляня мог быть сын. Хотя, может, когда-то давно он и предполагал подобную возможность, однако совершенно не думал, что встретится с ним вот так. Мужчина чувствовал, что в нём что-то основательно сломалось, потому что он не мог вымолвить ни слова, напрочь забыв о своей цели поговорить с Его Высочеством. Фэн Синь потеряно взглянул сначала на Се Ляня, затем снова посмотрел на Вэй Ина, который всё ещё уважительно кланялся ему, а потом с растерянным выражением лица вернулся на своё место.       Му Цин, однако, украдкой взглянул на них обоих, а после тяжело вздохнул и сказал:       — Будь осторожен со своим поведением. Я не хочу слышать из-за этого бесполезные слухи.       С этими словами небожитель ушёл.       Фэн Синь ещё раз взглянул на них со своего места, располагавшегося с противоположной стороны стола, и уставился на Вэй Ина с непроницаемым блеском в глазах, но вместо того, чтобы что-то сказать, он только вздохнул и опустил голову. Му Цин же, как только вернулся на своё место, ни разу не повернул голову в сторону Се Ляня. Он сказал то, что хотел сказать, так что теперь просто притворялся, что не имел к этому никакого отношения.

***

      Спустя немного времени атмосфера за праздничным столом немного разрядилась, и Се Ляня перестали сверлить настойчивые взгляды, поэтому он смог спокойно выдохнуть. Цзюнь У, немного поразмыслив, предложил сидящим за столом сыграть в «передай другому», на что остальные боги с радостью согласились. Чашка с заветным вином стала активно путешествовать по рукам под смех богов и звучные раскаты грома. Это была игра, в которой боги должны были передавать друг другу серебряную чашу с вином, пока гремел гром, и тот, у кого она оставалась, когда гром затихал, должен был выпить её до дна. Затем на подготовленной сцене разыгрывалась одна из пьес об этом боге, наиболее популярная у смертных.       Се Лянь был не очень известен на Небесах, поэтому не переживал о том, что мог стать следующей «жертвой». Вэй Ин рядом с ним всё ещё спокойно ел угощения вместе с Ши Цинсюанем, смеялся и веселился, играя с ней в кости. Богиня в этот момент была очень похожа на любящую старшую сестру, бессовестно балующую своего маленького брата. Она была сильно увлечена игрой, поэтому совершенно не обращала внимания ни на что другое, передавая чашу на автомате дальше по цепочке.       Се Лянь хотел, чтобы Ши Цинсюань в полной мере насладилась фестивалем, поэтому притянул Вэй Ина ближе к себе, усаживая к себе на колени. Он всё равно не собирался участвовать в игре… никто ведь не решил бы передать ему чашку, верно?       — О чём твоя Цин-цзе рассказывала тебе? Я видел, как много вы двое говорили.       — Цин-цзе рассказывала мне о присутствующих здесь богах!       Вэй Ин довольно утёр рот рукавом и восторженно продолжил:       — Тот, кто сидит рядом с Цин-цзе, — это Повелитель Земли, Мин-шишу. Она сказала мне, что он надёжный и удивительный человек. Он также её лучший друг, хотя и игнорирует большую часть того, что говорит Цин-цзе. Дядя, сидящий напротив нас с таким же веером, что и Цин-цзе, — её старший брат, Уду-дагэ. Он второй самый богатый бог на небесах. Цин-цзе сказала, что Уду-дагэ очень талантлив и искусен!       Се Лянь внимательно слушал Вэй Ина, когда чаша с вином остановилась перед кем-то напротив них. Повезло Пэй Мину, сидевшему рядом с Ши Уду и до этого очень увлеченно о чём-то дискутирующему с Линвэнь. Северный бог войны в ответ на дружный хор аплодисментов просто небрежно усмехнулся и залпом выпил вино. В этот момент красный полог в павильоне был поднят и начался спектакль о нём.       Вэй Ин с любопытством посмотрел на сцену, так как он уже много слышал о могущественном боге войны севера, Великом генерале Мингуане, Пэй Мине.       Однако когда пьеса началась со строк «О, моя благородная Цзе~», Се Лянь быстро закрыл сыну уши и сказал ему сосредоточиться только на еде. Мужчине пришлось пообещать, что он расскажет о том, что произошло на сцене позже. «Но только не об этом», — напряжённо думал Се Лянь про себя.       Наблюдая за игрой, состоящей в основном из стонов и нечленораздельных предложений, Се Лянь мог только сильнее зажимать уши Вэй Ина и неловко улыбаться, размышляя, не было ли ошибкой привести мальчика на банкет для взрослых.